Индикатор батареи последний раз мигнул красным, и Юрий ослеп, беспомощно вглядываясь во вдруг наступившую темноту.
Как же, твою мать, вовремя, только и смог прошептать человек.
Его накрыл оглушительный стрекот, по одежде захлестали острые лезвия, перебираясь с ног на спину и плечи. Разведчик принялся топтать и отмахиваться, яростно сопя. Где-то рядом ревел и посвистывал, стараясь определить местоположение человека, мьют.
Следующие секунды превратились для Юрия в яростную схватку. Он давил и рубил жесткие тельца, беззвучно терпя уколы и порезы. Пусть водомерки и были размером с кошку, но двигались куда быстрее, набрасывались, вгрызались и умело орудовали своими лапками-лезвиями. То и дело налетал мьют, сбивая с ног и клацая зубами прямо возле лица. Но, судя по всему, его тоже донимали жуки, он не мог сосредоточиться на охоте. Между хрустом хитина, собственным дыханием и шумом плещущейся воды разведчик слышал, как огромная туша проносится мимо. В такие моменты приходилось с головой уходить под воду, скрываясь от локаторов чудовища.
В какой-то момент показалось, что водомерок стало меньше, и Юрий сделал попытку прорваться. Все это время он пытался отслеживать свои перемещения, старался держаться ближе к механизмам. Где-то там, возле них, спасение.
По спине будто ударили ломом. Удар сбил человека с ног, приложил обо что-то жесткое. Победно взревел мьют, возле головы сползшего под воду разведчика гулко плюхнуло. Боль пронзило плечо тварь в очередной раз достигла цели.
Юрий закричал, выпрыгивая из воды. Извернулся и всем телом бросился на мьюта, вкладывая в каждый удар длинного ножа все свои стремительно тающие силы. Смирившийся с неизбежным, он старался дорого продавать свою жизнь. Не важна была боль, не важен страх лишь ярость, которая обрушивала острую сталь на невидимую, а оттого кажущуюся огромной тушу врага.
Время сжалось до тонкой дрожащей струны, разделяющей бытие и забвение. Готовая лопнуть в любой момент, она тянула ноту до самого конца.
И мьют дрогнул. Он попытался сбросить с себя обезумевшую добычу, мотал головой и рассекал воздух когтями. Не сразу, но у зверя получилось придавить трепыхающегося человека к земле. Коротким движением попытался откусить тому лицо.
Разведчик в последний момент изловчился и успел всунуть в пасть лезвие ножа, скрежеща металлом по зубам. Заорал в слепую морду и, отжав ее от себя, встал на колени.
Мьют попятился. Разведчик не дал ему возможности придти в себя. Не обращая внимания на щелкающих под ногами водомерок, он вырвал нож и нанес новый удар. Лезвие раскроило шкуру мьюта и погрузилось глубоко в плечо зверя. Чудовище зашипело и отпрыгнуло, роняя хлопья пены из пасти. Из длинных ран тягучими струями вытекала бурая жидкость, а одно из ушей-барабанов болталось рваными лохмотьями.
Мьют припал на передние лапы, заревел, развернулся и бросился прочь.
Не успел Юрий осознать, что же именно произошло, как под потолком возник зеленый, кажущийся нестерпимо ярким светляком величиной с кулак, что-то тонкое захлестнуло грудь и сильный рывок вознес разведчика к темным небесам.
Мьют припал на передние лапы, заревел, развернулся и бросился прочь.
Не успел Юрий осознать, что же именно произошло, как под потолком возник зеленый, кажущийся нестерпимо ярким светляком величиной с кулак, что-то тонкое захлестнуло грудь и сильный рывок вознес разведчика к темным небесам.
Из прямоугольного окна был виден край ажурной металлопластиковой арки с надписью «Рекреационные залы». Арка вздымалась настолько высоко, что, казалось, упиралась в яркое голубое небо. Когда-то маленький Юрий Гарин мечтал, что заберется на самый ее верх и сможет оттуда потрогать звезды, загорающиеся по ночам. Он тогда даже выучил кажущееся длинным для семилетнего мальчика число пятнадцать тысяч сто двадцать три. Ровно такое количество звезд освещало Землю.
Сейчас звезд стало почти вдвое меньше. Они стали часто ломаться и перегорать. Заменить их было нечем, а чинить похожие на огромные стеклянные колеса устройства никто не умел. Кое-где не горели уже целые участки и днем на людей, вместо небесной синевы, взирали черные проплешины мрака. Ночью это не так сильно бросалось в глаза, но все с тревогой ожидали дня, когда погаснет последняя звезда, превратив Землю в подобие Изнанки.
Юрий любил свою небольшую комнату. Из его окна было видно чистое, без черных клякс небо, а ночью мерцали звезды. И несмотря на куриную ферму прямо возле дома с ее вечным кудахтаньем и петушиными криками, оно того стоило.
Приглушенно хлопнула входная дверь и по коридору дробью застучали обутые в сандалии ножки. Разведчик торопливо завозился, приподнимаясь на кровати, облокотился замотанной бинтами спиной о подушку. Успел пригладить торчащий клок волос, прежде чем дверь комнаты распахнулась, и внутрь ворвался пушистый бесенок.
Дядя Юра! звонко закричала шестилетняя девочка в простеньком льняном платье и бесцеремонно вскарабкалась на кровать. Вот!
Сунула в лицо мужчине сшитую из лоскутов куклу с глазами-пуговицами и горбом-рюкзаком за спиной.
Это ты! со смехом заявила племянница, мотая торчащими в разные стороны русыми кудрями.
Похож, улыбнулся мужчина, отстраняясь, чтобы лучше разглядеть игрушку. А почему у меня так уши торчат?
Потому, что так мама сшила!
Валентина! раздался строгий мужской голос и на пороге появился отец девочки. А ну слезь с кровати!
Пусть сидит, разрешил Юрий, поднимая глаза на вошедшего. Здравствуй, Леша.
Здравствуй, брат.
Алексей Гарин был почти точной копией Юрия, разве что выглядел старше и грузнее. Такое же скуластое лицо с упрямым подбородком, такой же вечно нахмуренный изгиб бровей, такие же серые глаза. Такая же манера горбиться, словно в ожидании драки.
Все в братьях выдавало их «одно-родность» прямое зачатие от отца и матери, до того они походили друг на друга несмотря на почти что пятилетнюю разницу в возрасте. Однако это впечатление было всего лишь плодом чудесного совпадения.
Как себя чувствуешь? глаза Алексея пробежали по повязкам разведчика. Как плечо?
Хорошо, ответил Юра, с улыбкой наблюдая за племянницей. И плечо почти разработалось. Сергей творит чудеса. Думаю, меня пора выписывать.
Сам скажи.
Он меня не слушает.
И правильно делает.
Смотри, дядя Юра, ты космонавт! обратила на себя внимание Валя, рассекая тряпичным родственником воздух комнаты. Ты улетел с Родины!
Я молодец, откликнулся Юра, улыбнувшись девочке. Потом подался вперед и доверительным тоном сказал брату.
Леша, я думаю, что нашел путь на капитанский мостик.
Алексей присел на плетеное кресло, положив ногу на ногу. Залез в карман комбинезона, вытащил маленькую плитку спрессованного табака и бросил себе в рот, слегка поморщившись от горечи. Сказал, рассеянно наблюдая за дочкой.
Ты стал слишком далеко забираться, брат. И с каждым разом вытаскивать тебя все труднее и труднее. Большая удача, что Нил со Стасем успели тебя спасти.
Я разведчик, напомнил Юра. Это моя работа.
Твоя работа искать необходимые Земле вещи, покачал головой Леша. А ты вместо того, чтобы методично прочесывать ближайшие уровни, прешь напролом вглубь Изнанки, подвергая опасности себя и ребят.
Я нашел химическое хранилище.
Верно. Только вокруг кишмя кишат мьюты и подобраться к нему нет возможности.
Это пока.
Согласен, вновь кивнул Алексей. Только нам результаты разведки нужны сейчас, а не в отдаленной перспективе.
Это пока.
Согласен, вновь кивнул Алексей. Только нам результаты разведки нужны сейчас, а не в отдаленной перспективе.
Юра хмыкнул, откинулся на подушку. Он был в корне не согласен с братом. Что может быть важнее, пульта управления на капитанском мостике?
Тем временем Валентине надоело играть с куклой и она принялась разглядывать коллекцию принесенных из Изнанки артефактов древности, лежащих на полках высокого и узкого стеллажа. Она даже встала на цыпочки, чтобы лучше разглядеть старинные пуговицы, поломанные механические часы, неработающие средства связи, настоящий, пусть и немного обгрызенный, грифельный карандаш. Особенно девочку заинтересовала круглая жестяная коробочка с выцветшим рисунком пляшущих в забавном хороводе зверюшек. Валентина протянула руку, чтобы взять и рассмотреть ее поближе, но в последний момент замерла и повернула голову к дяде, вопросительно вскинув брови.
Бери, не бойся, разрешил Юрий, улыбаясь. Только открывай осторожно.
Валя аккуратно взяла коробочку и стало слышно, как внутри что-то зашелестело, пересыпаясь. Девочка уселась на край кровати и принялась с интересом рассматривать рисунок. Спросила:
Это мьюты?
Нет, это животные с Родины, Юрий принялся показывать пальцем. Вон тот, серого цвета, волк. Эта, с пушистым хвостом лиса. А вон, с колючками на спине, енот Хотя, я могу что-то путать.
Валя обхватила пальцами крышку и попыталась снять. Та не поддалась. Тогда девочка напряглась, заелозила, надула щеки от натуги.
Коробка открылась с легким выдохом и в разные стороны разлетелись разноцветные, похожие на бабочек, бумажки. Воздух наполнился запахом сладкой ванили и еще чем-то неуловимо приятным.
Ой! только и смогла сказать Валя, наблюдая, как фантики от давно съеденных конфет покрывали ее колени, одеяло и пол.
Говорили же, осторожнее, с укором сказал Алексей дочери.
Ерунда, отмахнулся разведчик.
А что это? спросила девочка.
Это фантики, попытался объяснить Юрий. Обертки от конфет.
От конфет? А кто их собрал?
Валя подняла одну бумажку и повертела перед глазами. С удовольствием понюхала.
Не знаю, честно признался Юрий. Наверное, такая же девочка как ты, только это было очень давно.
Вкусно пахнут, девочка принялась собирать фантики обратно, тщательно разглядывая и обнюхивая каждую обертку. Мужчины некоторое время наблюдали за ней, думая каждый о своем.
Таких сейчас больше не делают, с плохо скрываемым сожалением произнес Юрий.
Жаль, тихо откликнулась племянница.
Разведчик подобрал ноги, чтобы Вале было удобнее сидеть, перевел взгляд на брата. Тот словно этого и ждал.
Авдеев решил временно свернуть дальнюю разведку, сказал Алексей. Основные силы нужны на нижних ярусах.
Опять на месте топтаться? хмуро заметил Юра. Что на это сказал Кизим?
Брат с досадой махнул рукой, словно ответ был очевиден.
Конечно, он против, понял его Юра. Без дальней разведки мы обречены.