Я помню один психолого-педагогический консилиум, в котором принимала участие. На него также были приглашены родители ребенка с некоторыми особенностями развития. В самом начале разговора родители девочки, вздохнув, сказали, что понимают, что она плохо учится. Тогда опытный директор, который знал о ее проблемах и их природе, уточнил, что ребенок учится не плохо. Ведь девочка очень старательная. Она учится очень хорошо, просто программа, которая ей предложена, не вполне подходит. И мы собрались для того, чтобы найти возможности помочь ребенку. Этот комментарий верно расставил акценты в нашем обсуждении. В итоге ребенка оставили в том же классе, но некоторые предметы она стала изучать с индивидуальной поддержкой педагогов. Этот результат стал возможен потому, что родители прислушались к рекомендациям школы. Они прошли обследование, потом медико-психолого-педагогическую комиссию, о которой мы рассказывали в первой главе. И получили рекомендацию перевести ребенка на другую программу обучения. В итоге девочка не только стала лучше учиться. Изменилось его самовосприятие, появилась уверенность в своих силах. Родители тоже расправили плечи.
Такие примеры в моей практике не редкость. Но, к сожалению, куда больше в ней запущенных случаев. Когда родители или школа привлекают специалистов только через несколько лет упорной борьбы. Они приходят к ним, уже находясь на грани отчаяния. Имея за плечами опыт неверия в возможности ребенка и целесообразность своих усилий. Тогда приходится работать не только над коррекцией особенностей ребенка, но еще и проделывать большую работу по восстановлению мотивации всей семьи. Помогать в перестройке семейных взаимоотношений, чтобы родители смогли перейти от конфликтного взаимодействия друг с другом и со школой в конструктивную плоскость.
Другая часть проблем, которая справедливо проходит по психологическому «ведомству», это все многообразие поведенческих нарушений.
Чаще всего они связаны с несоответствием семейной модели воспитания системе школьных требований. Далеко не всегда речь будет идти о «домашнем» ребенке, который не ходил в детский сад и «сидел» дома. Хотя, конечно, самые выдающиеся случаи на моей памяти связаны с детьми, чьи контакты со взрослыми в дошкольном детстве сводились к общению с бабушкой или мамой.
При этом нельзя сказать, что «не садовский» ребенок всегда имеет проблемы в социализации. Такие проблемы, скорее, связаны с тем, удавалось ли родителям выстроить иерархию во взаимоотношениях с ним. Если ребенок не умеет слушаться взрослого и накопил опыт ежедневной, ежечасной борьбы с родными по любому вопросу не на жизнь, а на смерть, ему будет трудно перестроиться. Такое случается, если родители с раннего возраста передали ребенку слишком большую свободу, а с ней и слишком большую ответственность. Это очень тревожная ситуация, с которой дети не справляются. Внешне ребенок может выглядеть слишком взрослым. Но на самом деле за этой маской скрывается самонадеянность маленького тревожного карапуза, который боится и не доверяет взрослым. Причины, вызвавшие к жизни такую семейную атмосферу, бывают разные. Болезни ребенка в раннем детстве, неуверенность мам и пап в себе как в родителях. И, увы, плоды внедрения разных психологических теорий, не подтвержденных практикой.
Если у ребенка до школы не было доверительных отношений со взрослыми, их требования были невнятными и все время менялись, равно как и психологическое состояние родных, ему может очень помочь правильный выбор первого учителя. Важно, чтобы педагог умел работать с такими случаями. Понимал, что сопротивление ребенка не связано с неуважением к нему лично. Что оно является лишь закономерным следствием трудной семейной ситуации. Если к этой проблеме удается подойти комплексно, то есть подключить психолога, который будет работать и с ребенком, и с родителями (причем с ними в первую очередь), ситуация может выправиться довольно быстро.
Если у ребенка до школы не было доверительных отношений со взрослыми, их требования были невнятными и все время менялись, равно как и психологическое состояние родных, ему может очень помочь правильный выбор первого учителя. Важно, чтобы педагог умел работать с такими случаями. Понимал, что сопротивление ребенка не связано с неуважением к нему лично. Что оно является лишь закономерным следствием трудной семейной ситуации. Если к этой проблеме удается подойти комплексно, то есть подключить психолога, который будет работать и с ребенком, и с родителями (причем с ними в первую очередь), ситуация может выправиться довольно быстро.
Полезно рассказать родителям одноклассников ребенка о том, что с ним происходит и какая работа ведется. Для того чтобы у них не копилось недовольство. В противном случае родительское сообщество быстро сплачивается и под лозунгом «Он мешает учиться нашим детям. Почему они должны страдать?» начинает кампанию по выдавливанию ребенка из школы. Такая реакция родителей часто обижает. Хотя она очень понятная. Ведь и так в родительском сообществе много тревоги, и все, что мешает адаптации детей, очень их беспокоит.
Теперь о том, кто и где может оказать ребенку помощь. И каков порядок ее полученияС появлением любого рода трудностей я рекомендую начинать разговор о них с классного руководителя. Важно, чтобы этот разговор был доброжелательным, направленным на поиск решений. А не «борьбой за права ребенка». Как я уже говорила, из этой позиции сложно вести партнерскую беседу (см. главу «Как выбрать первого учителя»). Она провоцирует у педагога защитную реакцию, и тогда всем будет трудно услышать друг друга. В начале беседы задавайте побольше вопросов. Затем расскажите, что вас беспокоит, попросите помочь найти выход. Если проблема не имеет быстрого решения, вы можете вместе подумать, кого из школьных специалистов можно было бы привлечь. Обычно в школе есть как минимум психолог, а он, в случае необходимости, окажет помощь с дальнейшей навигацией.
Хорошо бы, чтобы в ситуации дезадаптации и родители, и школа были партнерами в деле помощи ребенку.
И вместе могли составить план действий. Решить, какой вклад вносит семья, а какой школа.
Начинаем мы с того, что проводим «ревизию». Сначала определяем, что нужно ребенку, какие у него есть потребности. Вне зависимости от того, чем располагают школа и родители. Финальный план действий должен включать в себя мнения разных экспертов. И когда план потребностей, каких-то образовательных и необразовательных услуг, которые нужны ребенку, будет составлен, мы смотрим, что из этого он может получить в школе, а что родители должны покрывать своими силами. В любом случае именно родители принимают все финальные решения в отношении своего ребенка.
Если диалог с учителем категорически не складывается, можно и нужно продолжать разговор уже с администрацией школы. При этом важно, чтобы интонация и содержание разговора сохраняли конструктивный характер. Хороший разговор начинается со слов: «Мы бы хотели посоветоваться» Но еще накануне желательно прикинуть, что будет для вас наилучшим результатом беседы. Каких изменений вы хотите добиться? Насколько они реалистичны? Признак качественного разговора появление конкретного плана действий. Если вам понятно, какие шаги для преодоления существующих проблем будет предпринимать школа, а какие семья, то вы на верном пути. Если диалог состоял из взаимных обвинений, ребенок превратится в заложника этого противостояния.
Другая ситуация. Динамика проблем нарастает с угрожающей силой, в физическом или психологическом состоянии ребенка появились тревожные изменения. Тогда ответственность за его «эвакуацию» лежит на родителях. Ведь у них широкие полномочия. Они могут приостановить посещение школы, перевести ребенка к другому учителю, в другую школу или вообще выбрать другую форму обучения. Радикальные меры должны быть оправданы, но такие случаи встречались в моей практике.
Если родители склоняются к решению о переводе ребенка в другую школу, нужно точно задуматься, какую проблему мы хотим таким образом снять. Потому что перевод это большой стресс для всех. Ведь адаптация начнется по новой, а на это нужны силы. Важно честно вглядеться в ситуацию и понять, что привело к появлению проблем в нынешней школе. И быть внимательными к обратной связи. Отношения с новой школой стоит начинать еще до перевода. Прежде всего, нужно честно рассказать о проблемах ребенка администрации и потенциальному учителю. Важно удостовериться, что в школе есть условия для их преодоления. И ее сотрудники к ним готовы. Я знаю истории, когда правильно выбранная школа действительно помогала справиться с трудностями. И есть случаи, когда дети меняли по пять школ, а их проблемы только усугублялись.
Если решение о переходе все же принято, а по административным причинам перевести ребенка в середине года не получается, напряжение можно ослабить. Например, устроить ему дополнительный выходной в середине недели. Лучше всего в среду. Или захватить лишний день, укорачивая неделю. Например, пятницу, если он учится на пятидневке. О таком режиме можно договориться, предоставив справку о том, что у ребенка есть особенности нервной системы. Этот режим не избавляет от выполнения домашних заданий и самостоятельного изучения нового материала. Но дает возможность выспаться и отдохнуть от внешнего давления школы и коллективного темпа работы.
При всем многообразии жизненных ситуаций, я точно знаю, что со школьным неблагополучием ребенок не сможет справиться сам. Также мне точно известно, что совместные усилия родителей и школы могут помочь ему преодолеть самые серьезные трудности.
Глава 10
Школьник и гаджеты
Похоже, тема о пользе и вреде гаджетов является сегодня одной из самых острых и неоднозначных. Прежде всего, нужно сказать, что среди психологов в этом вопросе нет единства. Я представляю только одну из точек зрения, причем довольно радикальную. На мой профессиональный взгляд, в дошкольном и младшем школьном возрасте ребенок не готов к самостоятельному освоению цифровой реальности. Когда мы говорим о детях этого возраста, вопрос пользы и вреда гаджетов и вообще системы их использования в большей степени лежит в сфере ответственности родителей.