Так прошло почти четыре относительно спокойных года, а потом Аглая Михайловна умерла.
Просто села на диван, вздохнула и откинулась на спинку, а когда Арина пришла выключить телевизор, бабка уже холодеть начала.
За такую легкую смерть Арина простила старухе кое-что, она-то с тоской думала, что придется ухаживать за ней в старости. А так все случилось быстро.
Явился сын, а с ним вертлявая молодящаяся бабенка, которая тут же уставилась с подозрением на Арину.
Арина собрала вещи и переселилась пока к Гавриловне, та с удовольствием сдала ей комнату.
Там и нашел ее Аглаин сын, ему нужен был телефон Ираклия, потому что, как поняла Арина, денег у него не было даже на похороны.
Когда Ираклий явился (по случаю траура бант на нем был черный), оказалось, что по его совету Аглая Михайловна составила завещание, где аккуратно перечислила все, что у нее есть. Квартиру и все имущество она завещала сыну, кое-какие мелкие безделушки Ираклию, а кольцо Арине.
После похорон Ираклий вызвался оценить кольцо. Он повертел его и забормотал, что вообще-то кольцо не очень ценное, что сейчас такое время, что настоящую цену никто не даст.
Арина вспомнила про диван и сказала, что подумает.
Сама же показала кольцо своему преподавателю, который свел ее с человеком из Эрмитажа.
Кольцо и правда оказалось ценным, во всяком случае, антиквар, которого рекомендовал тот же преподаватель, купил его за такую сумму, что хватило на однокомнатную квартиру. Не в центре, конечно, но в приличном районе.
Вот тогда и закончился еще один этап ее жизни.
Несчастливое детство, беспокойная юность, все осталось в прошлом.
Арина ощутила вдруг, что замерзла, вода в ванне совершенно остыла. Все, хватит с нее воспоминаний, на этот раз точно хватит!
В середине дня Николай Баринов с охраной спустился в гараж. Теперь он нигде не появлялся без охраны. Последнее время он вообще старался поменьше бывать в опасных местах то есть фактически не бывать нигде, кроме дома и офиса. Но сегодня у него была назначена важная встреча с очень влиятельным человеком. Встреча, которую никак нельзя отменить.
«Мерседес» уже ждал его.
Федор, доверенный, давний водитель, сидел за рулем. Баринов сел на заднее сиденье, один из охранников пристроился рядом, другой сел рядом с водителем. Остальные сели в джип сопровождения.
Автоматические ворота гаража поднялись, и обе машины выехали на улицу.
Ехать им нужно было на север города, в Коломяги. Дорога проходила через Удельную. Перед железнодорожным переездом, как всегда, скопилось множество машин. Перед самым переездом из боковой улочки вывернула красная дамская машина и втиснулась между «Мерседесом» Баринова и джипом охраны.
Федор, скосив глаза в зеркало заднего вида, поморщился и раздраженно проворчал традиционное:
Нет хуже, чем баба за рулем!
«Мерседес», притормозив, перевалил через пути, и тут красная машина заглохла.
Вот черт! прошипел Федор.
И в этот самый момент опустился автоматический шлагбаум, и поднялось заграждение, с двух сторон блокирующее пути.
«Мерседес» оказался отрезан от внедорожника с охраной.
Ждем, пока не подъедет джип? спросил Баринова Федор.
Баринов быстро огляделся.
Все это выглядело подозрительно, очень подозрительно. Сначала втиснувшаяся между ними красная машина, потом шлагбаум Это очень походило на ловушку.
На путях появился товарный поезд, медленно пополз мимо, наглухо перегородив переезд. Джип охраны пропал из виду, причем, судя по длине товарного состава, надолго.
Нет, быстро уезжаем отсюда! решил Баринов. Нельзя терять ни минуты! И давай поезжай какими-нибудь боковыми улицами, где нас не ждут!
Федор кивнул, резко свернул на тихую, безлюдную улицу, погнал по ней на север.
Доехав до перекрестка, он свернул налево.
Теперь они ехали по узкой улице, где не смогли бы разминуться две машины. А впереди тащилась какая-то громоздкая фура, перекрывающая всю ширину проезда.
Да что же он, еле ползет пробормотал Федор и ударил кулаком по рулю.
И тут сзади них на улице показался огромный грузовик.
Ехавшая впереди фура еще сбросила скорость, а потом и вовсе остановилась.
Что за черт выдохнул Федор.
Охранники схватились за оружие.
Задняя стенка фуры распахнулась, из нее выполз наклонный металлический пандус, опустившийся до самой земли.
Федор затормозил, но в это время ехавший сзади грузовик прибавил скорость и с разгона ударил «Мерседес» Баринова в задний бампер. «Мерседес» от удара покатился вперед, въехал на пандус.
Грузовик еще раз подтолкнул его, и «Мерседес» вкатился по пандусу внутрь фуры.
И в ту же секунду задняя дверца фуры с гулким грохотом захлопнулась.
«Мерседес» вместе со всеми его пассажирами оказался в ловушке.
Фура тронулась и медленно поехала вперед, постепенно набирая скорость.
Охранники Баринова распахнули дверцы машины Точнее, только приоткрыли их стенки фуры не позволяли широко открыть дверцы. Несмотря на это, охранники попытались выбраться, но тут Баринов заметил, что рядом с его машиной на полу фуры лежит большой газовый баллон, из которого с шипением выходит газ
Он почувствовал терпкий горьковатый запах, напоминающий запах пыльной степной травы, увидел, как один из охранников сползает на пол, а второй держится за горло
И понял, что проиграл. В глазах у него потемнело, и он провалился в бездонную темноту.
Но перед тем как окончательно потерять сознание, Баринов сделал еще одну непонятную вещь. Подчиняясь непонятному, нерациональному порыву, он отстегнул ремни, крепившие его железную руку
Фура остановилась на безлюдном пустыре. В кабине ее сидели два человека. Один из них, плечистый мужчина средних лет с коротко стриженными седоватыми волосами, внимательно следил за секундной стрелкой своих дорогих часов.
Пора! сказал он наконец.
Его спутник нажал кнопку на приборной панели. Позади раздался негромкий скрежещущий звук это открылась задняя дверца фуры. Оба пассажира фуры выбрались из кабины, обошли длинный кузов. Позади фуры стоял огромный грузовик, возле которого дожидались еще два человека.
Подождем несколько минут, пока газ выветрится! распорядился седой мужчина.
Его спутник закурил.
Прошло немного времени, седой взглянул на свои часы и снова скомандовал:
Пора!
Двое парней, стоявшие возле грузовика, ловко взобрались в кузов фуры.
Что делать с его охраной? спросил один из них, обернувшись к седому.
Вколите им по ампуле, пускай еще поспят! Потом займемся Бариновым.
Прошло немного времени, седой взглянул на свои часы и снова скомандовал:
Пора!
Двое парней, стоявшие возле грузовика, ловко взобрались в кузов фуры.
Что делать с его охраной? спросил один из них, обернувшись к седому.
Вколите им по ампуле, пускай еще поспят! Потом займемся Бариновым.
Понятно! Парни скрылись внутри фуры.
Оттуда донеслись какие-то странные звуки скрип, металлический скрежет, негромкий стон.
Что там такое? негромко проговорил седой.
С охраной возятся, равнодушно отозвался его спутник.
Что-то долго они с ней возятся! Там же все должны быть в отключке. Пойди-ка проверь!
Его спутник кивнул, послушно поднялся в кузов фуры, и вскоре оттуда донесся его недоуменный возглас.
Ну, что там? окликнул его седой.
Ответа не последовало.
Седой достал из наплечной кобуры пистолет, снял его с предохранителя, ловко взобрался в кузов фуры.
Он направился к «Мерседесу», но, не дойдя до него, увидел торчащие из-под машины ноги в знакомых желтых ботинках «Доктор Мартенс».
Серый, ты, что ли? проговорил он, попятившись.
Из-под машины донесся негромкий скрежет металла по металлу, затем мучительный стон, перешедший в придушенный, резко оборвавшийся хрип. Одна нога чуть заметно дернулась и замерла.
Внутри фуры установилась мертвая тишина.
Седой прижался спиной к стенке фуры, повел по сторонам стволом пистолета, проговорил, понизив голос:
Севыч! Михась! Где вы?
Ему никто не ответил, только под машиной снова что-то проскрежетало.
Седой сглотнул и проговорил скрипучим, как ржавый металл на морозе, голосом:
Кто там? Выходи, я тебя все равно достану! Со мной такие шутки не пройдут!
Под машиной что-то отчетливо простучало, словно процокали маленькие копытца.
Седой упал на колени, опустил пистолет и трижды выстрелил в пространство под днищем «Мерседеса». Немного выждал, затем наклонился, заглянул под машину.
Там, не подавая никаких признаков жизни, лежал Серый. Рядом с его головой седому померещилось какое-то движение, и он быстро, почти не целясь, выстрелил.
Пуля срикошетила от днища машины, рассыпав сноп искр, и снова наступила тишина.
По спине седого пробежал озноб.
И тут он снова услышал негромкий металлический скрежет, а потом цокот маленьких копыт. И тут же какие-то железные клещи сжались на его горле. Самые настоящие клещи, холодные и твердые, как и положено металлу.
Седой захрипел, из последних сил попытался сбросить упомянутые клещи со своего горла, но они оказались действительно железными и не разжимались, напротив, сжимались все сильнее и сильнее, пока в горле седого что-то не захрустело, и свет в его глазах померк окончательно и бесповоротно.
Глянь-ка, Микитич, фура стоит. Потрепанный жизнью мужичок неопределенного возраста, в невыразимом ватнике и со следами хронического похмелья на лице повернулся к своему спутнику, похожему на него, как бывают похожи друг на друга два одинаково стоптанных и изношенных сапога.
Ну и что с того, Михеич? отозвался его приятель. Ну, допустим, фура Ну, допустим, стоит Мало ли по нашей земле их ездит? А все, что ездит, рано или поздно останавливается. Таков неумолимый закон философии.
Однако она давно уже стоит.
А сейчас ведь зима?
Ну, зима
А зимой, Михеич, в наших широтах все жизненные процессы происходят медленно. Медленно и очень печально. Таков, опять же, неумолимый закон природы.
Насчет закона я спорить с тобой не стану, однако, Микитич, у нее задняя дверь открыта.
Ну и что, Михеич? Даже если она открыта какой нам в этом интерес? Это нам никак не поможет в решении главной жизненной задачи сегодняшнего дня как нам сегодня вернуться в ряды прогрессивного человечества, для чего необходимо что? Для чего, Михеич, необходимо опохмелиться.
А вот тут ты, Микитич, не прав. То есть ты, конечно, прав, что нам нужно опохмелиться, но вот в остальном Хоть ты в прошлом и кандидат каких-то мудреных наук, и выражаешься исключительно красиво. Возможно, очень даже поможет. Вот мы с тобой сколько времени на эту фуру смотрим?