Она задумчиво скривила губы. Лучше, наверное, немного повременить и сначала обсудить это с Лероем и Асом.
Снова звякнул лифт, и из него вылетел оживленный Кэллам.
Что, правда, был взрыв?
Нова насторожилась.
Что?
Мне пришло сообщение от охраны. Что случилось?
Нову охватила паника, но Кэллам, судя по всему, не тревожился, ему было скорее любопытно. И, конечно, он был полон энтузиазма. Как всегда.
Н-ничего, ответила она. Я просто решила э почистить кое-что. И, кажется, неправильно смешала химикаты.
Кэллам заметно приуныл.
Всего-то? Я уж думал, ты нашла неизвестную магическую функцию у какого-нибудь артефакта.
Нова помотала головой, всем видом показывая, как ей жаль его разочаровывать.
Да нет, совсем нет. Извини.
М-м Кэллам с досадой рубанул ладонью воздух, но тут же его лицо прояснилось. Пожалуй, так даже лучше. Внезапные взрывы это, конечно, круто и все такое, но не очень хорошо для рабочих помещений.
Он склонился над столом и стал изучать лежащий перед ним листок выдачи. Нова не раз замечала, что Кэллам всегда проверяет, кто и какой артефакт взял из хранилища и это лишний довод в пользу того, что туманные снаряды лучше украсть, пришло ей в голову. Кэллам состроил гримасу.
Отмороженная приходила? Она приводит меня в ужас.
Неужели тебя не впечатляет ее великое умение осыпать все вокруг снежинками?
Кэллам хихикнул.
Шутишь? Да она совершенно неправильно использует свои суперспособности. Вот бы мне ее умение манипулировать со льдом я бы вообще не снимал коньков, а впереди меня всегда бежала бы ледовая дорожка. Он отодвинул листок. А зачем, интересно, ей понадобился Поглотитель Шумов?
Точно не могу сказать, пробормотала Нова, которой меньше всего хотелось признаваться, что ее отряд упустил дело Акации. Задавать вопросы не мое дело.
Она помолчала, подумала.
В смысле, я вообще имею право спрашивать? Нам разрешается отказывать, если кто-то вдруг захочет взять то, что, как нам кажется, ему не нужно?
Кэллам хмыкнул.
Как правило, нет. В тех случаях, когда у них есть допуск и все бумаги оформлены. Но если что-то кажется тебе подозрительным, ты можешь попросить Вспышку доложить об этом Совету. Лично мне всего раз пришлось такое проделать. Я тогда заподозрил, что один новобранец с помощью Ключа От Всех Замков забирается к людям в квартиры. Стыдно признаться, но я оказался прав.
Нова ахнула.
И чем все кончилось?
Из патрульных его, конечно, выгнали, и после этого он долго трудился на исправительных работах. А сейчас устроился в кафе.
Повезло ему. Случись такое сегодня, он получил бы, пожалуй, дозу Агента N.
Нет, вряд ли. Кэллам поскреб светлый пушок на подбородке. Он, конечно, был нарушителем, но не был особо опасным преступником. Он получил заслуженное и адекватное наказание.
Нова с сомнением пожала плечами, но про себя не согласилась. Как только общественность узнает про Агент N, поднимется дикая шумиха и, конечно, все тут же начнут требовать, чтобы препарат применяли к каждому Одаренному, который оступился или совершил ошибку. А Совет так трясется из-за своей репутации, что будет идти на уступки.
А чем больше Одаренных лишится способностей, тем сильнее будут становиться Отступники.
А ты, я смотрю, тоже не в восторге от Агента N, да?
Она вздрогнула.
Что ты сказал?
Кэллам лег грудью на стол.
Я считаю его появление трагедией. Подумать только, применить его против тех, кто одарен такими удивительными, фантастическими способностями просто нейтрализовать их! Это же нелепо, бесхозяйственно, наконец. Только представь, каким мог бы стать мир, человечество, если бы все договорились и стали творить добро, помогать друг-другу стали бы героями. Мне горько думать, каких шансов лишают Одаренных, не дав раскрыться их потенциалу.
Точно, закивала Нова. Только вот наличие суперспособностей никого автоматически не превращает в бескорыстного героя. Люди жадны и жестоки, а некоторым из них суперспособности только добавляют жадности и жестокости. Она стиснула зубы. Дженисса Кларк наглядный пример.
Да Кэллам заговорил медленно, словно ему с трудом удавалось облечь свои мысли в слова. Но я уверен, что, если людям дать выбор творить добро или причинять вред большинство все же выберет добро.
А я думаю, резко ответила Нова, что на самом деле в мире нет однозначного деления на черное и белое, как нравится думать большинству. Делать добро и причинять вред это не всегда взаимоисключающие вещи.
Кэллам посмотрел на нее с интересом.
Например?
Нова подтянула к себе стул и села.
Не знаю. Ас Анархия?
Выражение лица Кэллама стало блаженно-восторженным.
Я слушаю. Продолжай.
Нова недоверчиво покосилась на него. Какой-то он странный, этот парнишка.
Ну, он злодей, верно? Это всякий знает. Никаких вопросов. Он убивал людей. Он разрушил полгорода.
Но?
Но если бы не он, Одаренные до сих пор жили бы в страхе. Их подвергали бы преследованиям, мучили, поносили Он создал мир, в котором Одаренные могут постоять за себя. Открыто заявлять о своем существовании и не бояться, что за это их накажут. Он боролся за права всех Одаренных. А вот Отступники, судя по всему, готовы защищать только тех Одаренных, кто соблюдает их кодекс.
Но люди все равно жили в страхе, возразил Кэллам. Век Анархии не был приятным временем ни для кого. Только с приходом Отступников люди наконец почувствовали себя в безопасности. Так что на самом-то деле это Отступники показали миру, что Одаренные заслуживают признания.
Отступников не было бы без Аса Анархии.
По-твоему, цель оправдывает средства?
Иногда.
Тогда Ас Анархия герой.
Нова уставилась на Кэллама с подозрением.
Я такого не говорила.
Он снова улыбнулся, но Нове показалось, что этот разговор был для него не просто шутливым спором, но чем-то большим. Интересно, подумала она, может, он из тех, кого называют адвокатами дьявола завзятый спорщик, готовый отстаивать любую сторону, независимо от собственного мнения.
Пойдем со мной. Кэллам встал и пошел, не оглянувшись на нее.
Что? Куда?
Хочу кое-что тебе показать.
Нова не тронулась с места. Кэллам он уже вызвал лифт нетерпеливо поглядывал на нее.
Нова поднялась из-за стола.
Ладно. Надеюсь, меня за это не уволят.
Кэллам усмехнулся.
Ты да я единственные во всей организации, кому кажется, что работать в хранилище артефактов потрясающе прикольно. Поверь, никто тебя не уволит.
Подошел лифт, и Нова вошла в него следом за Кэлламом. Ей хотелось возразить ему она работает здесь совсем не потому, что артефакты потрясающие и прикольные. Просто у нее здесь важное дело. Ей необходимо добыть шлем.
Но потом она вдруг поняла, что Кэллам был не так уж неправ. Работа здесь и правда была ей интересна. Сама изобретатель со стажем, она могла по достоинству оценить инновации и яркие идеи, примененные для создания многих вещей в этом собрании.
И все-таки. Она не собиралась копаться в этом барахле с таким же упоением, как Кэллам.
Лифт поехал вверх, и Нова взглянула на панель этажей.
Кэллам вез ее на самый верх, на тот самый этаж, где располагались кабинеты членов Совета.
Нова онемела.
Зачем Кэллам везет ее туда? Неужели он расколол ее? Он все знает?
Не нужно было защищать Аса Анархию. Нельзя было допускать преступной небрежности в опыте с электролизом. А тем более критиковать Отступников и Агент N.
Нова растирала пальцы и уже ощущала в нагретой коже знакомое покалывание. Надо целиться Кэлламу в затылок. Полсекунды и он свалится без чувств.
Ее внимание привлекла камера на потолке кабины, и Нова заколебалась.
Ты бывала здесь раньше? спросил Кэллам, следя, как над металлическими дверями мелькают цифры. Там наверху, рядом с кабинетами Совета, выставлены кое-какие удивительные экспонаты коллекции. Впрочем, между нами говоря, их выбор, мягко говоря, неоднозначен. Я хочу сказать, что люди слишком увлечены оружием и войной. Будь моя воля, я выставил бы здесь Факел Наследия. Он, может, не такой эффектный, но сыграл важную роль в ранней истории до эпохи Одаренных.
Пока Кэллам болтал, Нова медленно приходила в себя.
Он тащит ее наверх не для того, чтобы сдать Совету. Просто решил продемонстрировать ей еще больше своих обожаемых артефактов.
Кто бы мог подумать.
Призма по-прежнему сидела за столом. Ее хрустальная кожа сверкала и переливалась в лучах люстры дутого стекла. При виде Кэллама она радостно заулыбалась, при этом от ее зубов по блестящему белому полу разлетелись радужные зайчики.
Кто бы мог подумать.
Призма по-прежнему сидела за столом. Ее хрустальная кожа сверкала и переливалась в лучах люстры дутого стекла. При виде Кэллама она радостно заулыбалась, при этом от ее зубов по блестящему белому полу разлетелись радужные зайчики.
Привет, Чудо-мальчик, поздоровалась она. Что, уже пора менять экспозицию?
Не сегодня. Я просто хотел показать Бессоннице панораму. Вы знакомы?
Улыбка Призмы теперь относилась к Нове.
Виделись однажды. Рада снова тебя видеть, она протянула руку. Пожимая ее, Нова отметила, что рука на ощупь оказалась холодной и твердой, как настоящее стекло. Вот, подумала она, еще Одаренная, против которой дротики с Агентом N могут оказаться бессильны.
Хотя трудно было представить, кому и зачем могло потребоваться нейтрализовать Призму. Насколько Нова понимала, женщина состояла из чего-то вроде хрусталя и и все. Ее единственной «силой» была красивая необычная внешность когда свет падал под правильным углом.
Милости прошу. Призма гостеприимным жестом пригласила их пройти. Членов Совета пока нет, так что можете все посмотреть в тишине и покое.
Они миновали круглый вестибюль с выставочными витринами и пафосными картинами, но Кэллам не стал задерживаться возле них. Он не удостоил комментариев прославленные артефакты и пропустил даже огромное полотно, посвященное поражению Аса Анархии в День Триумфа ту самую картину, которая так возмутила Нову. Вместо этого Кэллам вывел ее через широкую дверь в короткий коридор. Пройдя мимо кабинета Цунами, они оказались у выхода на смотровую площадку штабного небоскреба.
Шагнув вперед, Нова поежилась от холода. Вокруг были стекло и сталь и у них под ногами, и сверху, над головой. Кэллам прошел вперед и положил руки на поручень, идущий вдоль прозрачной стены.
Нова тоже шагнула вперед.
И у нее перехватило дыхание.
Она в жизни не видела ничего подобного. Сколько раз она лазала по крышам домов, даже небоскребов, но ни разу не забиралась на такую высоту. И никогда не видела свой город, Гатлон, лежащим перед ней. Это было как во сне. Вдали виднелся залив, в воде расплавленным золотом переливалось утреннее солнце. Нова увидела сразу и Сентри-бридж с его величественными пилонами, и Стоктонский мост с изящными арками несущих тросов. Там Торговая башня, ее витой стеклянный шпиль виден издалека, а вон старинный отель «Вудроу», на его кирпичной стене спустя столетия все еще сохранилась древняя рекламная надпись. Все это она видела тысячи раз, но никогда так, как сейчас. С такой высоты не были заметны уродливые шрамы города, оставленные временем. Не было видно полуразрушенных зданий. Брошенных и обезлюдевших районов. Гор мусора на тротуарах улочек и переулков. Сюда не доносился шум, ничто не нарушало тишины. Ни сирен, ни криков, ни автомобильных клаксонов. Ни мяуканья бродячих кошек, ни карканья ворон.