Все это кажется нереальным. Я ждала, что в эти выходные буду принимать солнечные ванны, пить, танцевать и общаться с лучшими подругами. Я никак не ожидала, что у меня случится лучший секс в жизни и что я проснусь замужней женщиной. Повернув кольцо на пальце, смотрю на подруг и понимаю, что я единственная не сняла его.
Харлоу тоже замечает это.
Мы встречаемся с ребятами в час, чтобы сходить в церковь и аннулировать брак. Она смотрит строго и жестко, как будто подозревает, что в моей ситуации все слишком запутано и неоднозначно.
Хорошо, киваю я и замечаю, что Лола разглядывает меня слишком пристально.
Это звучит не очень уверенно.
Что Ансель говорил тебе в коридоре? спрашивает Харлоу. Ее осуждение, словно еще один участник нашей беседы, сидит на соседнем кресле, недобро на меня поглядывает, скрестив руки на груди. Он целовал тебя. А сегодня целоваться уже не положено. Сегодня нам положено страдать от похмелья и обмениваться смешными деталями того, как однажды-мы-все-вышли-замуж-в-Вегасе, чтобы создать историю, которую будем вспоминать следующие тридцать лет. Уже не время для любезностей и поцелуев, Миа. Только похмелье и сожаления о содеянном.
Хм Я тру виски. Не сомневаюсь, окажись Харлоу в такой ситуации, она бы переступила через любые чувства без сожалений, но я ничего не могу поделать, у меня есть эти чувства. Он мне нравится. Мне также нравится, как он смотрит на меня, нравится касаться губами его губ. Нравится вспоминать, какие звуки он издает, когда трахает меня, и как путает английские и французские слова, когда кончает. Я хочу снова сидеть на диванчике в баре, и чтобы на этот раз ОН говорил.
Что странно, я думаю, если бы мы не поженились этой ночью, велика вероятность, что так бы оно все и было.
Господи, Миа, бормочет Харлоу себе под нос. Я люблю тебя, но ты меня просто убиваешь.
Я игнорирую ее замечание. Понятия не имею, как Лола отреагирует на мою нерешительность. Она гораздо терпимее Харлоу, сторонник теории «живи и дай жить другим», она где-то посередине между мной и Харлоу в том, что касается случайных связей. Поэтому, а еще потому, что никто из нас до этого не выходил спонтанно замуж за иностранца (когда-нибудь это действительно будет очень весело вспоминать!), Лола наверняка будет более сдержанна в своих реакциях, поэтому я адресую свой вопрос ей:
Он говорит, что мы можем можем остаться мужем и женой.
Вот. Кажется, вот так получается вполне нейтрально.
Она молчит в ответ.
Я так и знала, шепчет Харлоу.
Лола по-прежнему многозначительно молчит.
Я написала себе письмо, до того как мы переспали, объясняю я осторожно. Эти две женщины, как никто в мире, желают мне добра. Но я не знаю, вдруг их ранит то, что я чувствую себя такой защищенной и уверенной рядом с Анселем.
И? переспрашивает Харлоу. Миа, это важно! Ты не могла с нами сначала поговорить?
Я знаю, знаю. Я вжимаюсь в спинку кресла. И еще я, кажется, рассказала ему ну всю свою историю.
Они обе понимают, что это значит, но не комментируют, а ждут, что я еще скажу.
И я говорила несколько часов. Я не заикалась и не думала, что говорю.
Да, ты действительно много говорила. Лола поражена.
Глаза Харлоу сужаются.
Но ты же не можешь всерьез остаться его женой, заявляет она. Женой незнакомца, которого вчера встретила в Вегасе и который живет в пяти тысячах километров отсюда.
Ну, когда ты говоришь так, это действительно кажется невозможным.
А как я должна говорить, Миа? взрывается она. Ты совсем рехнулась?!!
Рехнулась ли я? Да, абсолютно.
Я думаю, мне нужно время, отвечаю я.
Харлоу сердито вскакивает и оглядывается по сторонам, словно ищет в лобби кого-нибудь, кто может помочь ей убедить лучшую подругу в том, что та потеряла рассудок. Сидящая напротив меня Лола внимательно изучает мое лицо, сощурив глаза.
Ты уверена? спрашивает она.
Я хмыкаю:
Я вообще ни в чем уже не уверена.
Но ты точно знаешь, что не хочешь аннулировать ваш брак сейчас?
Он говорит, что все равно не станет его аннулировать сегодня, якобы он пообещал мне, что не сделает этого.
Ее брови взлетают высоко на лоб, она откидывается назад с изумленным видом:
Он обещал тебе?!
Он так сказал. Что я заставила его поклясться.
Самое смешное во всем этом начинает Харлоу, но Лола перебивает ее:
Что ж, парень заработал несколько очков в моих глазах. Она моргает и кладет ладонь на руку Харлоу, чтобы успокоить ее. Пойдем, милая. Миа, мы скоро вернемся, чтобы собрать вещи и ехать домой, ладно?
Ты шутишь? Мы начинает Харлоу, но Лола останавливает ее взглядом. Отлично.
За стеклом входной двери я вижу Оливера и Финна, которые ждут их на остановке такси. Анселя нигде не видно.
Ну, удачно вам разжениться, говорю я с легкой улыбкой.
Тебе повезло, что я люблю тебя, бросает Харлоу через плечо, встряхивает волосами и позволяет Лоле себя увести. Иначе я бы тебя просто убила.
ЛОББИ КАЖЕТСЯ слишком пустым и тихим после их ухода, и я ищу глазами Анселя, вдруг он наблюдает за всем из темного уголка, ждет, когда я останусь одна. Но его нет в лобби. И я понятия не имею, где он может быть. Я осталась только из-за него. Даже если бы у меня был номер его телефона, я бы все равно не могла ему позвонить, потому что у меня нет телефона. А если бы даже и был, я понятия не имею, где от него зарядка. Пьяная я напрочь забываю о своих вещах.
Единственное, что я могу придумать это подняться наверх, в номер отеля, чтобы снова принять душ и собрать вещи, и попытаться найти хоть какой-то смысл во всей этой неразберихе.
Как только я переступаю порог номера, воспоминания о проведенной здесь ночи обрушиваются на меня. Я покрепче закрываю глаза, чтобы не упустить ни одной детали.
Его руки на моих ягодицах, на груди, на бедрах. Его твердый и большой член упирается в мое бедро. Его губы скользят по моей шее, оставляя засосы
Воспоминания прерывает тихий стук в дверь.
Разумеется, это он. Свежий после душа и такой же растерянный, как и я. Он входит в комнату вслед за мной и садится на край кровати.
Поставив локти на колени, он смотрит на меня из-под челки, которая закрывает ему глаза. Взгляд его так выразителен, что я чувствую, как мурашки бегут у меня по рукам. Он заявляет сразу:
Я думаю, ты должна поехать на все лето во Францию.
Я могла бы привести сотни доводов, доказывающих абсурдность этого предложения. Во-первых, я его не знаю. Во-вторых, я не говорю по-французски. Билеты туда стоят безбожно дорого. И где я буду жить? И что я буду делать все лето в чужой стране с почти незнакомым иностранцем?!
Я уезжаю в Бостон через несколько недель.
Но он уже качает головой.
В Бостон тебе ехать не раньше начала августа.
Я чувствую, как мои брови ползут вверх. Я действительно рассказала ему всю свою жизнь в подробностях. Не могу понять, что я должна сейчас чувствовать: удивление, что он все это помнит, или вину, что заставила его все это слушать. Я наклоняю голову в ожидании. Большинство девушек сейчас что-нибудь уже сказали бы. Великолепный мужчина предлагает нечто потрясающее. Но я просто жду, что еще он скажет.
Он облизывает пересохшие губы. Кажется, он понимает, что я пока не готова ответить на его предложение.
Просто выслушай меня. Ты можешь жить у меня, в моей квартире. У меня хорошая работа, я смогу прокормить и обеспечивать тебя в течение всего лета. Да, я много времени провожу на работе, это правда. Но ты могла бы Он отворачивается и смотрит в пол. Ты могла бы просто получать удовольствие от города. Париж самый красивый город в мире, Сериз. И там всегда можно найти себе занятие. У тебя было несколько по-настоящему трудных лет, и может быть, будет неплохо провести беспечное лето во Франции. Он снова поворачивается ко мне и тихо добавляет: Со мной.
Я подхожу к постели и сажусь на расстоянии от него. Горничная уже сменила белье и убрала тот беспорядок, который мы устроили, так проще делать вид, что прошлая ночь случилась с кем-то еще.
Мы друг друга почти не знаем, это правда, признает он. Но я вижу, ты сомневаешься по поводу Бостона. Ты ведь бежишь туда от отца. Бежишь, чтобы двигаться вперед. А может быть, тебе просто нужно сделать паузу, чтобы выдохнуть. За последние четыре года, с момента несчастного случая, ты хоть раз позволяла себе это?
Мне хочется, чтобы он продолжал говорить. Да, я слишком мало его знаю, чтобы любить, но я могу любить его голос. Мне нравится этот богатый оттенками тембр, его округлые гласные и мягкие согласные. Его голос танцует. Он не может быть резким, грубым или острым.
И тут я понимаю, что это не так. Я же помню, как требовательно он звучал ночью:
«Обопрись руками на стену.
Я больше не могу ждать, Сериз.
Покажи мне, как сильно тебе нравится ласкать его языком».
Мне нечего ответить на его предложение, и я молчу. Я подтягиваю к себе подушку и устало откидываюсь на спину. Он ложится рядом, и я обнимаю его. Одна рука скользит по его груди, а вторую я запускаю в волосы. Я глажу его и вспоминаю, как сильно мне нужно вытянуть руки, чтобы его обнять, как он дрожит под моими ладонями. Я утыкаюсь носом в комок мышц между его шеей и плечом, вдыхая его запах, запах гостиничного мыла и океанских брызг.
Ансель поворачивается ко мне, всего один раз целует меня в шею, подбородок, губы и замирает с открытыми глазами. Его руки скользят по моей спине, ягодицам, бедрам вниз, к коленям, он подтягивает меня к себе и укладывает поудобнее. Я чувствую, как между ног у меня нарастает желание, чувствую, как сильно я хочу его. И чувствую, как увеличивается и давит его член. Но вместо того чтобы воспользоваться этим, мы засыпаем.
Когда я просыпаюсь, вижу на пустой подушке листок бумаги. Он оставил свой номер телефона и пообещал быть рядом, когда он мне понадобится, и исчез.
ИНТЕРЕСНО, сколько тысяч таких поездок было из Вегаса в Калифорнию: горячий ветер колотится в окна машины, похмелье, сожаления, повисшие в воздухе, как один плоский аккорд, который проходит красной нитью через весь альбом.
Мне нужно съесть что-нибудь жирное, стонет Харлоу, и Лола сворачивает с шоссе на парковку. После жареного сыра и картошки фри Харлоу говорит:
Не могу понять, почему ты все-таки не подала заявление об аннулировании брака, пока мы были еще там? Она окунает картошку в кетчуп и с раздражением бросает ее на тарелку. Теперь тебе придется туда возвращаться или проходить через все эти сложности и юридические тонкости другого штата. Расскажи мне все в подробностях, чтобы мне расхотелось тебя бить.