В него стреляли отравленными иглами. Они тонкие, как волос и едва заметны.
Я наклоняю голову набок и замечаю, как в некоторых местах едва золотятся тонкие иглы. А ведь я могла бы напороться рукой на одну из них Один из охранников спешит прочь, вызывая подмогу. И скоро ночные коридоры заполняются запасными отрядами воинов, туда-сюда снуют советники и лекари. Мне велят вернуться к себе и не путаться под ногами.
В комнате пусто и даже прибрано. Словно никто не пытался напасть. Я с ногами забираюсь под одеяло и мгновенно застываю от неприятного ощущения, холодком скользнувшего вверх по ноге. Холодное, гладкое тело змеи обвивается вокруг лодыжки и забирается всё выше. Ужас сковывает горло и не даёт вымолвить ни слова. Паника вырывается частым дыханием изо рта и следом за тем кольца змеи скручиваются всё туже вокруг ноги. Она уже обвила колено
Я осторожно откидываю одеяло в сторону и смотрю на змею, оставленную кем-то в моей постели. Гадюка с разинутой пастью раскачивается из стороны в сторону. Вертикальные зрачки устремлены прямо на меня. Мне хочется закричать от ужаса. Но вместо того в голове вдруг раздаётся странный тихий шелест и шипение. Смысл их мне неясен, но паника отступает. Как и замедляются движения змеи.
Она неподвижно застыла, как и я. Моя рука поднимается и медленно приближается к голове змеи. Ещё миг и пальцы коснутся змеиной треугольной головы Но тут дверь в покои распахивается. Резкое движение нарушает установившееся равновесие. Змея, словно очнувшись, разевает пасть и отклоняется назад, готовясь атаковать. Ей не суждено сделать рывок вперёд. Голова отлетает прочь, срезанная метательным диском.
Глава 13. Прошлое
Твой отец пришёл в себя и хочет тебя видеть, говорит Инсар, мечась по покоям и переворачивая всё вверх дном. Я мгновенно вскакиваю на ноги, готовая бежать к отцу, но останавливаюсь:
Не стоит устраивать здесь беспорядок.
Не стоит мешать мне выполнять мою работу, отвечает мне в том же тоне Инсар и останавливается только тогда, когда убеждается, что больше ни одной змеи нет. Впрочем, как и моей комнаты, теперь утопающей в распотрошённой одежде и перевёрнутой мебели. Я вздыхаю, но иду следом за рабом, поглядывающим по сторонам. Отец полулежит в постели горе подушек, всё ещё бледный, но уже отдающий приказы слабым голосом. Это скорее тихий шелест, чем привычный мне громкий голос, но даже к едва слышимым словам прислушиваются.
Выйдите все. Ты, Артемия, подойди ближе.
Я подхожу к кровати и, не удержавшись, присаживаюсь на самый край. Обхватываю горячую сухую ладонь.
Тебе придётся покинуть дворец на время Слишком опасно. Сегодняшняя ночь показала, что враг смог подобраться так близко благодаря поддержке кого-то из наших сторонников. Я не намерен тобой рисковать ещё раз.
Но я
К тому же и без того подходит срок отправиться в Далмат. Ничего страшного, если ты приедешь туда немного раньше привычного срока.
Надолго?
На срок обучения и настолько, насколько понадобится, чтобы искоренить заразу. Хотя бы вырвать как можно больше сорняков. Отправляешься сегодня же, с рассветом.
Но рассвет уже близок.
Верно, слабо улыбнулся отец, не будем зря терять время. Тебя проведут тропами. Среди сопровождающих будут «крадущиеся», в верности которых я не сомневаюсь. Твой раб останется здесь.
Почему «Бессмертный» не отправляется со мной? удивилась я, привыкшая к его постоянному присутствию.
Потому что он чужак. А чужакам не положено знать наши тайные тропы.
Но он же дал клятву.
Тем не менее. Не хочется говорить об этом Но если однажды тебя не станет, он будет освобождён от её обязательств. Кто сможет воспользоваться услугами наёмника? И его знаниями?
Мой «бессмертный» не станет болтать.
И он останется здесь, возле меня. А сейчас ступай к себе. Вскоре за тобой пришлют.
Слишком много событий для одной ночи. Страшит неизвестность и разлука, и тревога за отца, непривычно бледного и слабого. Я обнимаю его за шею руками, осторожно, чтобы не причинить боль.
Всё, достаточно. Я буду поддерживать с тобой связь через гонца.
Отец отстраняет меня, целуя в лоб напоследок. Я спешу удалиться, спрашивая перед выходом:
А ты не продашь Инсара в моё отсутствие?
Отец недоумённо смотрит на меня.
Раба. Ты не продашь «бессмертного»?
Нет. Если он останется жив к твоему возвращению, он снова поступит в твоё распоряжение.
Он же «бессмертный». «Бессмертные» не умирают.
Тем же ранним утром меня спешно отправили в Далмат один из городов, подвластных нашему. Хорошо укреплённый, располагающийся в горной местности. Взять его приступом было бы невероятно сложно. И отец решил, что за его каменными стенами я нахожусь в бо́льшей безопасности, чем где бы то ни было. Далмат не торговал и не вёл войн. Далмат славился только тем богатством, что не удержать в руках, но можно вложить в головы. Город библиотек и мудрецов, поэтов, музыкантов и жриц любви, город прошлого. Мне было суждено провести за его стенами два года, самых долгих в моей жизни. Вдали от всего того, что было для меня родным и знакомым. Отец, как и обещал, поддерживал со мной связь, ведя переписку. Но разве могли написанные строки заменить дорогих сердцу людей?..
И когда отец написал, что опасность миновала и большинство предателей выкурены из стен Верксала, словно грызуны из нор, мне надлежало вернуться. Ни с чем не сравнимое ощущение, когда взгляд касается очертаний знакомых мест, подмечая, что изменилось, а что осталось прежним. «Крадущиеся» сопровождают меня на протяжении всей дороги и вводят во дворец, прямиком к отцу, сидящего за столом у себя в покоях. За прошедшие два года он осунулся и поседел ещё больше. Но в остальном всё тот же взгляд и наклон головы, громкий голос, полный силы. В нос бьёт сильный аромат курящихся благовоний. И это, пожалуй, единственное, что изменилось. Раньше отец не любил благовония и не разрешал разжигать ароматические лампы. Но сейчас комната будто вся плывёт в сладковатом дурмане.
У тебя изменились привычки?
С наступлением старости начинаешь пересматривать свои взгляды на некоторые вещи, Артемия. Отдохни, ты, верно, утомлена с дороги?
Нет. Я не смогу лечь отдыхать, пока не прогуляюсь по улицам родного города и не вдохну аромат улиц.
Хорошо. Но будь осторожна. За тобой будет следовать охрана из «крадущихся».
Мне не нужен целый полк охраны. Достаточно будет и одного охранника, которого ты забрал у меня на время.
Отец кивает:
Он в северном крыле. Прогуляйся, если желаешь. Но возвращайся к вечеру, я хочу устроить праздник в честь возвращения своей дочери.
Я покидаю покои отца. Хочется посидеть рядом с ним, поговорить о столь многом. Но на столе перед ним лежали кучи свитков с печатью города. Правитель занят решением важных дел, а меня учили правильно распоряжаться временем, выделяя для каждого занятия свой, особенный час. Потому я прогуливаюсь по дворцу. Большинство слуг, скользящих по прохладным коридорам, мне незнакомы. После покушения отец заменил почти всех.
Я покидаю покои отца. Хочется посидеть рядом с ним, поговорить о столь многом. Но на столе перед ним лежали кучи свитков с печатью города. Правитель занят решением важных дел, а меня учили правильно распоряжаться временем, выделяя для каждого занятия свой, особенный час. Потому я прогуливаюсь по дворцу. Большинство слуг, скользящих по прохладным коридорам, мне незнакомы. После покушения отец заменил почти всех.
Я мельком заглядываю в крыло, где располагаются мои покои, отмечая, что комнату обновили, и иду дальше. Я не хочу торопиться, но ноги сами несут меня быстрее, чем следовало бы. Радостное возбуждение охватывает меня, заставляя едва ли не скакать вприпрыжку. Наверняка такое поведение не к лицу будущей правительнице, но пока коридоры пустынны, я позволяю себе расслабиться. И, поворачивая за угол, понимаю, что ноги в лёгких сандалиях скользят по чересчур гладкому полу. Я едва не растягиваюсь на мраморном полу, но в последний момент тень, метнувшаяся ко мне, успевает подхватить за миг до падения. Сердце резко дёргается вверх и замирает, прежде чем вернуться на своё место.
Сильные руки крепко удерживают меня. В полутьме коридора взгляд золотистых глаз мерцает, словно у дикого зверя. Мои губы сами расплываются в радостной улыбке. Инсар.
Не помню, чтобы здесь на полу лежал мрамор.
Часть внутреннего убранства дворца была заменена по приказу Правителя, спокойно, чуть отстранённо отвечает «бессмертный». Кажется, он совсем не изменился. И я тоже, но отчего-то прикосновения горячих ладоней воспринимаются немного иначе. Я ищу и не могу найти причину подобного волнения. Это же Инсар, сколько раз за время службы ему приходилось и переносить меня на руках, и поднимать, и закрывать собой. Но вопреки здравому смыслу всё ощущается немного иначе
Я хотела бы знать, что ещё изменилось за время моего отсутствия.
Инсар поставил меня на ноги и отстранился.
А ты ничуть не изменился, Инсар. Всё тот же. Только вновь стал молчаливым, как прежде. С отцом не поболтаешь по-приятельски, верно? А теперь тебе придётся вновь привыкать к моей болтовне. Потому что там у меня не было ни единого друга, с кем можно было бы поговорить, не опасаясь, что твои слова обернут против тебя.
Я устремилась вперёд и обернулась, глядя на него через плечо:
Ты идёшь следом за мной?
Глава 14. Прошлое
Город всё тот же красивый и убогий, богатый и нищий, прекрасный и отталкивающий одновременно. Здесь великолепие улицы Чёрных Роз соседствует с безобразной высокой стеной, отделяющей руины квартала Жалящих Гадюк. Одновременно пахнет изысканными ароматами цветов многих садов и откуда-то мерзко тянет тайсой. Я болтаю почти без умолку. Впечатления вливаются в меня бесконечным потоком и стремятся быть выраженными в словах. То и дело оглядываюсь на раба, безмолвно вышагивающего рядом.
Мне кажется или он меня совсем не слушает, отвечая односложно и будто нехотя. Инсар и раньше был неразговорчив, а сейчас ему словно на рот повесили замок. Он даже замечаний мне не делает, когда ему чудится в моих действиях беспечность, но молча оттесняет от мнимой угрозы. И только. Подобная молчаливость медленно, но верно начинает раздражать. Настроение начинает портиться ещё и потому что многое из собственного привычного поведения, о котором не задумывалась раньше, вдруг кажется глупым. Я словно пытаюсь натянуть на себя платье, из которого уже давно выросла. Оно мало мне и никуда не годится, но я не знаю, где взять новое и что с ним делать.