Катерина Полянская (Фиалкина)
Уютная академия
ГЛАВА 1
Сквозь унылые серые облака иногда проглядывали солнечные лучи, но хорошего настроения это не добавляло. Равно как и лес за окном автобуса, который был там, когда я засыпала, и сейчас, утром, мы все ещё ехали через него.
Ну как, мы Я и водитель.
Вышло так, что вчера вечером я оказалась единственной пассажиркой. Наверное, потому что опоздала на три дня.
Будь моя воля, вообще бы не поехала!
Вернее, поехала бы, но не туда. Полетела бы в престижный университет, который выбрала ещё несколько лет назад. А в аэропорту бы меня провожали донельзя гордые родители На вокзал они, конечно, тоже меня отвезли и долго обнимали, но это совсем не то. Тем более что нас сопровождал магический патруль, который следил за каждым моим движением. Вдвойне унизительно, если честно.
И вот теперь этот дребезжащий от старости автобус. Горло чесалось от пыли, улыбчивый водитель бесил. Черт, он даже остановился на заправке, специально, чтобы я смогла купить себе кофе! И пошутил что-то про свежую булочку с джемом, которая бы точно исправила мне настроение, если б я не проигнорировала ее. Может он и прав, но я, Анья Тоттхельм, не заедаю поражения сладеньким.
Еще один взгляд в окно. Чистое, слава неизвестно каким силам.
Наверное, Академия, в которую меня засунули, находится на краю света. Мы уже целую вечность едем.
Последний глоток кофе.
Если честно, с удовольствием выпила бы еще. Вчера, чтобы уснуть, я приняла снотворное, и сейчас глаза все ещё слипались.
Спи, если хочешь, нам ещё несколько часов ехать, бросил мне водитель и, конечно, заулыбался.
Уже девять.
Привычки из прошлой жизни никуда не делись. Не так-то легко осознать и поверить, что она и вправду стала прошлой. К примеру, я всегда ложилась и вставала в одно и то же время. И, само собой, никакого дневного сна.
Ну и что? беззаботно уточнил водитель. Вчера он представился, но я была слишком расстроена, чтобы запомнить.
Ничего, буркнула себе под нос.
Подумав минутку, я все-таки прикрыла глаза. Спать я, разумеется, не собиралась, но и болтать с ним настроения не было. Чудо еще, что ко мне не приставили охрану!
Мысли вяло уползли в воспоминания.
Пару месяцев назад я сдавала совсем другой экзамен. На самом деле, все началось ещё раньше, когда я выбрала для себя один из университетов Лиги Кленового Листа. Попадешь в такой и, считай, успеха в жизни добился. Дальше как по схеме: стажировка в престижной компании, хорошая работа, восхождение по карьерной лестнице. В мечтах я уже видела себя управляющей какой-нибудь крупной корпорацией лет так через десять. Но чтобы попасть в такой университет, требовалось пройти целый вест. Несколько лет блестящей учебы, общественная деятельность, благотворительность, определенное количество публикаций в газетах для старших школьников, свободное владение несколькими языками, хорошая внешность и ни единого пятна на репутации.
Так оно и было. С занятий я шла к репетиторам, потом в больницу, где помогала и ещё по тысяче разных дел. Перед сном ещё немного учебы. Никаких подружек, они отвлекают. Увлечения исключительно те, которые могли бы добавить плюсов при поступлении. Книги, фильмы и прочие развлечения тоже со временем оказались под запретом, нечего забивать голову всякой ерундой. И, конечно, никаких выходных за городом с родителями, это неоправданная трата времени.
Да-да, я и есть та зануда-заучка, которая обязательно есть в каждом классе. Ее не трогают, потому что надо же у кого-то списывать, но слегка недолюбливают. Хотя, должна признать, последнего я никогда на себе не ощущала. У меня на это просто не было времени. И, кстати, списывания у меня были платными.
Последний экзамен вызывал в душе трепет от желания поскорее шагнуть в новую жизнь.
Билет попался не слишком сложный.
Отвечая, я с трудом сдерживала улыбку. Все, почти победила! Смогла. Чтобы глупо не улыбаться, я блуждала взглядом по классу, стараясь сосредоточиться то на том, то на этом. Пока внимание не прилипло к пуговице на пиджаке учителя. Мистер Сноус всегда был аккуратен до занудства, а тут пуговица висела на распустившихся нитках и в любой момент была готова потеряться. И перестать думать об этом никак не получалось, меня будто заклинило. Кажется, я даже сбилась пару раз, но мысли о, возможно, подпорченных баллах не возникло.
В мышцах тянуло, как если бы я переборщила со спортом. И с каждой секундой все сильнее.
Я уже готова была сказать, что плохо себя чувствую, и просить перенести экзамен, но не успела. Голову будто насадили на раскаленный штырь. Короткая, но почти невыносимая вспышка боли.
И ниточки дружно подбираются, стягиваются, крепнут.
Пуговица снова на месте.
А меня мутит и кружится голова.
Кажется, я на несколько секунд потеряла сознание.
Очнувшись, обнаружила, что вместо врача Сноус зачем-то позвал секретаршу директора.
С ней то, что я думаю? дрожащим от волнения голосом спрашивал учитель.
Я сжала виски и слабо застонала.
Кажется, кто-то переучился
Знала бы я тогда, насколько!
Магия проснулась, нам обоим пояснила красивая женщина средних лет, фигуре и осанке которой завидовали едва ли не все старшеклассницы. А кто-то даже однажды украл ее туфли. Я к этому, разумеется, не имела отношения. Достаточно редкий случай для совершенно обычной семьи. Всего лишь третий за восемнадцать лет, что я присматриваю за этой школой. Поздравляю, милая.
Масштабов «везения» я тогда ещё не оценила.
Как же мой экзамен? спросила заплетающимся языком.
Отлично! с воодушевлением закивал учитель. Только, кажется, это уже не важно.
Как не важно? С отметкой даже на полбалла ниже у меня и документы в университет не примут!
Ты обладаешь магией, милочка, снисходительно, но по-доброму пояснила мисс Генриетт. Подобных тебе не принимают в обычные учебные заведения. Ни при каких обстоятельствах. Исключений не бывает.
Я теперь что, прокаженная? уточнила нервно.
Скорее особенная, с доброй улыбкой пояснили мне.
О магии все знали, но не так чтобы много. Она была. Где-то очень далеко от нас. И вроде как считалась полезной штукой. Но никто представления не имел, как живет «тот мир». И даже о том, что в школе есть магический представитель, знали, как выяснилось, единицы. Для большинства же мисс Генриетт являлась секретаршей директора. М-да.
Позволишь мне тебя осмотреть? вернула меня в реальность магиня.
И, не дожидаясь согласия, протянула ко мне ладонь. Я застыла, не в силах поверить, что это происходит на самом деле. С ладонью-то ничего, а по мне, от макушки и вниз пронеслось серебристое сияние в комплекте с едва ощутимым покалыванием. Неприятных ощущений оно не причиняло, лишь отдавалось на коже холодком. От него, кажется, даже в голове прояснилось.
Отличненько, сияла Генриетт.
Ну что там?! подпрыгивал от нетерпения Сноус.
Уютная магия, объявила особа, которая, похоже, разбиралась в этом. У нас тут завелась очаровательная ведьмочка.
«Магиня» звучало как-то серьезнее.
Уютная? позволила себе влезть я. Это что, заклинания против пыли?
Может, это все-таки сон? Галлюцинация? Да я даже на нервный срыв на почве учебы согласна!
Учитель смотрел на меня с восхищением, а Γенриетт понимающе усмехнулась.
Бытовая магия, домашняя нечисть, живые дома, защита жилища, магия вещей и тому подобное, перечислила она.
Офигеть. Я честно призналась, как отношусь к ситуации.
Вижу, тебе уже лучше. Кажется, магиня привыкла к подобной реакции, потому что недовольной не выглядела. Пойду позвоню твоим родителям и свяжусь с Уютной Академией. А ты пей пока какао.
Ее каблуки дробно застучали к выходу из класса.
Стойте! опомнилась я. А усыпить эту магию обратно никак нельзя?
Увы, в обратную сторону это не работает, без всякого, впрочем, сочувствия, сообщила Γенриетт. Так что ещё раз мои поздравления. Не волнуйся, скоро ты ко всему привыкнешь.
И вышла, осторожно прикрыв за собой дверь.
Одновременно слух уловил стук на столе рядом со мной и на тыльную сторону ладони упали горячие капли. Ай! Я бросила в сторону нападения злобный взгляд. Откуда тут взялось какао?! Как на картинке: небольшая чашка, горка подтаявших зефирок и густые белые ручейки уже ползли по керамическим бокам. Вкусно пахло корицей. Кажется, это и есть та жизнь, которую мне предлагают взамен отнятой.
Мисс Γенриетт универсал, все ещё взволнованно пояснил Сноус. Она обладает небольшим количеством каждой возможной магии. Это позволяет ей помогать самым разным ученикам, если есть необходимость.
Большую часть времени, однако, ей приходится чахнуть в приемной директора.
Большую часть времени, однако, ей приходится чахнуть в приемной директора.
Я нервно облизала губы и одарила «чашку с картинки» подозрительным взглядом.
Она наколдовала какао?
Пить это хотя бы можно?
Нет, конечно, улыбнулся Сноус. Она его приготовила. Точнее, сделала так, что оно само приготовилось и прилетело сюда.
Обалдеть. И да, я повторяюсь.
Ты тоже так сможешь, заговорщицки понизив голос, сообщил учитель. Анья, улыбнись, это же здорово!
Не уверена.
Здорово было бы, если бы он вовремя пришивал пуговицы. Тогда, возможно, я бы так не вляпалась.
Волшебным образом приготовившееся какао в итоге выпил учитель, за что Генриетт его самого едва не съела. Мне попыталась вручить новую чашку, но тут появились родители. Как нельзя кстати, а то я уже начала подозревать, что схожу с ума.
Нет, не схожу. Разве только мы все разом.
Невероятно утешительно!
Пробуждение произошло из-за сильного и длительного перенапряжения, вещала универсал. Способности довольно скромные, как я вижу. В других обстоятельствах они могли так себя никогда и не проявить.
Очаровательно.
Разговор продлился какое-то время. Нам ещё раз сообщили, что отыграть все обратно никак нельзя. Объяснили, что учиться я буду довольно далеко от дома, на другом конце страны, и магически не одаренные родственники навещать меня там не могут, зато я сама буду возвращаться домой на каникулы. Генриетт долго рассказывала, какая интересная и полезная у меня магия. А Сноус тем временем оприходовал вторую чашку «моего» какао. К концу всего этого безумия как раз пришел ответ из Академии: меня берут.
Честно говоря, я ожидала, что родители будут разочарованы. Однако же мама всерьез спрашивала у мисс Генриетт, каковы шансы у меня в этой их Академии обзавестись женихом-магом. Папа же заявил, что все замечательно складывается и вообще я достойна большого, чем унылое существование в сером деловом костюме. И ни от кого ни слова про блестящее будущее, пару часов назад вылетевшее в трубу.