Подразделения второго эсэсовского полка («Дер Фюрер») подошли к позициям УРа вечером 13 октября. Частично эсэсовцы передвигались танковым десантом на танках 10-й тд. Отказавшись от атаки занятых и упорно обороняемых позиций на шоссе, немцы перенесли усилия севернее. Ночной атакой «Дер Фюрер» вклинивается в советскую оборону между Рогачево и Ельней, преодолев ее почти на всю глубину, но на очень узком фронте.
Разрушенный взрывом боекомплекта танк Т-34.Группа армий «Центр», октябрь 1941 г. До определенного момента немецкие командующие танки Т-34 «не замечали»
Следует отметить, что информация о вклинении противника в оборону 32-й сд появляется в утренней оперсводке дивизии от 8.00 14 октября. Однако информация о потере Рогачево в сводку штаба 5-й армии от 7.00 еще не попала. На бумаге в состав 5-й армии прибывала 133-я сд, снятая с правого крыла Западного фронта. Однако перехват немцами железнодорожной магистрали на Клин и общий кризис в районе Калинина лишил Можайское направление этого резерва. Прибывающую дивизию решили поставить на открытый участок на стыке с 16-й армией К.К. Рокоссовского, и три батальона (из разных полков) сосредотачивались именно на этом участке. Учитывая активное прощупывание немцами обороны Можайского рубежа на широком фронте, данное решение нельзя назвать неразумным, но одновременно эти батальоны исключались из разгоравшейся битвы на шоссе.
С утра 14 октября состоялся решительный штурм позиций 36-го У Ра с целью развития достигнутых «Дас Райхом» вклинений. Следует отметить, что немцам удалось подтянуть на этот участок зенитки и артиллерию усиления, что позволило вести атаку советских позиций по всем правилам. Командовал артиллерией ХХХХ АК в тот момент не кто иной как полковник Гельмут Вейдлинг, ставший комендантом Берлина в 1945 г. Задачей наступления в этот день стало высвобождение шоссе для продвижения вперед 10-й тд. «Дас Райх», объединив усилия двух полков, развивал успех предыдущего дня, атаковав позиции в районе Ельни с фланга и тыла, а также продвигаясь на восток. Эсэсовцы вышли на шоссе с севера и захватили село Утицы, обеспечивая прорыв от атак с востока.
Именно здесь, на шоссе, на командном пункте полка «Дер Фюрер» получил ранение командир дивизии СС «Дас Райх» обергруппенфюрер П. Хауссер. Согласно описанию в истории соединения Хауссер получил ранение в голову, приведшее к потере правого глаза, от осколка снаряда, выпущенного советским танком. Скорее всего, удачный выстрел сделала одна из боевых машин 18-й тбр, причем необязательно Т-34, действительно находившихся в районе шоссе под Ельней.
С утра 14 октября состоялся решительный штурм позиций 36-го У Ра с целью развития достигнутых «Дас Райхом» вклинений. Следует отметить, что немцам удалось подтянуть на этот участок зенитки и артиллерию усиления, что позволило вести атаку советских позиций по всем правилам. Командовал артиллерией ХХХХ АК в тот момент не кто иной как полковник Гельмут Вейдлинг, ставший комендантом Берлина в 1945 г. Задачей наступления в этот день стало высвобождение шоссе для продвижения вперед 10-й тд. «Дас Райх», объединив усилия двух полков, развивал успех предыдущего дня, атаковав позиции в районе Ельни с фланга и тыла, а также продвигаясь на восток. Эсэсовцы вышли на шоссе с севера и захватили село Утицы, обеспечивая прорыв от атак с востока.
Именно здесь, на шоссе, на командном пункте полка «Дер Фюрер» получил ранение командир дивизии СС «Дас Райх» обергруппенфюрер П. Хауссер. Согласно описанию в истории соединения Хауссер получил ранение в голову, приведшее к потере правого глаза, от осколка снаряда, выпущенного советским танком. Скорее всего, удачный выстрел сделала одна из боевых машин 18-й тбр, причем необязательно Т-34, действительно находившихся в районе шоссе под Ельней.
На первый взгляд крайне странно и труднообъяснимой выглядит пассивность Д.Д. Лелюшенко в использовании резервов. Поддержку пехоте 17-го си в бою 14 октября оказывали только немногочисленные танки 18-й тбр, в этот день все остававшиеся в строю машины бригады выходят из строя. Более того, в вечерней сводке за 14 октября о деятельности и местоположении 18-й тбр написано «неизвестно», потом зачеркнуто и подписано «лес 1,5 км вое. Артемки». Т. е. лишь в последний момент перед отправкой сводки выяснилось, где она, а само участие бригады в бою за УР не являлось частью плана действий командарма. 20-я тбр лишь вела разведку в направлении на Тропарево (к югу от Минского шоссе) и в бою 14 октября не участвовала. Более того, днем 14 октября в подчинении Д.Д. Лелюшенко имелась еще одна танковая бригада 22-я тбр, прибывшая 12 октября. Ее лишь частично задействовали под Боровском, а главные силы 22-й тбр занимались боевой учебой и приводили себя в порядок.
85-мм зенитная пушка обр. 1939 г. на прямой наводке. Октябрь 1941 г. Это орудие в противотанковом варианте стало одним из символов обороны Москвы
Картина становится яснее, если обратиться к вечерней оперативной сводке 32-й сд за 14 октября. В ней сказано буквально следующее: «В течение ночи с 13 на 14.10 и днем 14.10 части дивизии на участке Головино, Рогачево, Ельня вели бой с пехотой противника силою до батальона, усиленной минометами и легкими орудиями, пытавшейся удержать Рогачев»[37]. Налицо просто поразительная недооценка противника (хотя чаще его переоценивали). Через УР прорывается два полка мотопехоты противника, поддержанные бронетехникой (как минимум поддержку штурмовых орудий эсэсовцы имели на всем протяжении боя за укрепления в районе Рогачева и Ельни).
Может возникнуть закономерный вопрос: как, по мнению штаба 32-й сд, всего один батальон противника смог преодолеть линию долговременных укреплений? Ответ на этот вопрос тоже есть в сводке, в ней утверждалось, что 2-я и 3-я стрелковые роты 17-го сп, взвод ПТА и рота пульбата «самовольно оставили позиции». Хотя в действительности они оказываются выбиты с УРовского узла обороны после упорного боя. Вообще картина становится яснее, если обратить внимание на обозначенное в сводке расположение штаба 32-й сд «лес 1 км воет. Кукарино». Деревня Кукарино находится прямо под Можайском, штаб В.И. Полосухина фактически располагается на окраине Можайска. При широком фронте соединения это объяснимо, но привело к поистине роковой недооценке противника по донесениям с передовой. Хотя в тот момент самое место для командира 32-й сд находилось по другую сторону фронта от наблюдательного пункта Хауссера, хотя бы в Артемках. Штаб 5-й армии в тот момент, к слову, находился в Можайске.
Одним из факторов, обусловивших неблагоприятное развитие событий, несомненно, является продолжавшийся процесс прибытия и выгрузки подразделений 32-й сд. Именно 14 октября выгружались батальоны связи, саперный, разведывательный, а также противотанковый, зенитный дивизионы и тылы. Организационными вопросами выгрузки войск на большом пространстве не самый опытный штаб 32-й сд оказывается перегружен, и начавшийся штурм воспринимается как разведка боем. Тем более что на остальных участках обороны соединения соприкосновения с противником не фиксировалось.
Несмотря на в целом успешное преодоление УРовских позиций эсэсовцами, катастрофа оказывается отложенной. Рывок танков 10-й тд на Можайск 14 октября не состоялся, поскольку продолжал сопротивляться один из ДОТов в районе Ельни, уже обойденный с тыла. Огонь этого ДОТа не позволял немецким саперам снимать заграждения и восстанавливать полотно дороги.
День 14 октября оказался весьма насыщенным событиями. Помимо прочего имел место весьма неприятный инцидент на перекрестке дорог в 5 км к юго-западу от Можайска. Командир 20-й тбр полковник Т.С. Орленко ехал в расположение бригады в Артемки. Увидев двигавшиеся навстречу две машины ГАЗ-АА, Орленко остановил их и потребовал возвращаться на фронт. Отдав приказ, полковник повернулся к своей машине. В этот момент прогремели четыре выстрела из «нагана», ставшие для Т.С. Орленко смертельными. Вряд ли имел место рейд немецких диверсантов, скорее командир бригады стал жертвой потерявших голову дезертиров. Этот эпизод тоже добавляет маленькую черточку в картину обстановки октября 1941 г. под Москвой. Именно черточку комбриг В.М. Горелов погиб от пули мародера 28 января 1945 г., в конце вполне успешной Висло-Одерской операции. В командование 20-й тбр вступил 42-летний командир танкового полка полковник Г.П. Антонов[38], ветеран Гражданской войны (против Колчака, Дутова, Эмира Бухарского), Финской и Северо-Западного фронта в начале Отечественной.
Продвинуть вперед по шоссе танки 10-й тд немцам удается лишь утром 15 октября. Появление на поле боя немецких танков, а не только штурмовых орудий эсэсовцев существенно меняло соотношение сил на подступах к Можайску. Как писал в своем донесении за 15 октября полковник Полосухин «1 и 3/17 сп под натиском противника были рассеяны танками противника и отошли». Здесь нельзя не заметить, что командир 17-го сп М.В. Решетников впоследствии яркой карьеры не сделал и с декабря 1941 г. командовал запасными частями.
Чем располагало для восстановления положения командование 5-й армии? По донесению командира 18-й тбр А.С. Дружинина, по состоянию на 15 октября бригада не имела ни одного боеготового танка. 14 танков Т-34 числились в безвозвратных потерях, еще 16 «тридцатьчетверок» требовали капитального и среднего ремонта, соответственно из танков БТ 16 машин проходили как безвозвратные потери, 15 БТ требовали капитального и среднего ремонта, были безвозвратно потеряны оба имевшихся в бригаде Т-26[39]. В строю осталось 3 57-мм противотанковые пушки, 5 орудий потеряли безвозвратно. Людские потери составили 4050 %. По существу бригада утратила боеспособность.
На фронт! Железные дороги стали важным средством маневра войсками из глубины страны и между фронтами
В распоряжении командира 32-й сд, однако, еще находились стрелковые подразделения, прибывающие по железной дороге. 322-й полк 32-й сд грузился в эшелоны только 8 октября и два из четырех эшелонов прибыли на станцию Можайск как раз утром и днем 14 октября. Полком командовал немолодой 43-летний полковник Николай Иванович Полянский, участник Гражданской войны, ветеран Хасана и Халхин-Гола. Можно сказать прямо из вагонов бойцы и командиры 322-го полка бросаются в бой, одним батальоном 15 октября полк участвовал в контратаке села Рогачево (еще на линии 36-го УРа). Контратака батальона успеха не имела, и он отошел на 1 км от Рогачево на восток.
Наиболее сильным резервом в распоряжении командования 5-й армии на тот момент являлась 20-я тбр. Ее решили использовать совместно с 17-м сп тремя группами для трех ударов, сходившихся в одной точке в районе Ельни. Первая группа в составе 1 Т-34 и 3 Т-40 нацеливалась от станции Бородино на Верхнюю Ельню. Вторая, наиболее сильная (в составе 11 Т-34) атаковала вдоль шоссе на Ниж. Ельню. Наконец третья наступала южнее шоссе и состояла из 5 Т-34. Еще 6 Т-26 (те самые, что хотя бы заводились) оставались в резерве. Вместе с тем нельзя не признать, что 15 октября «окно возможностей» для результативного удара по вражескому вклинению еще оставалось. Мотопехотные части 10-й тд пока оставались в районе вяземского «котла», через укрепления прорвались лишь эсэсовцы и танки 10-й тд.