Нет, никогда, ответила я чистую правду. По крайней мере, пока.
Хм, как же так? В голосе юной барышни слышалось нечто похожее на разочарование. Я была уверена, что приходилось Ведь вы же ну воительница тьфу, то есть солдат ну, в общем, вы же воюете с врагами, атакуете их; пользуетесь оружием И что, ни разу никого не убили?
Она смотрела на меня с некоторым недоверием. И я ответила:
Как-то Бог миловал. Собственно, идя в бой, я ощущаю уверенность в том, что смогу убить, чувствую некий азарт и воодушевление; мне кажется, что рука моя не дрогнет, проливая кровь ненавистного врага. Но всякий раз, когда волей какого-то непостижимого случая необходимость убивать отпадает, я радуюсь Да-да, я радуюсь, что мне удалось устрашить, но не лишить врага жизни. Кто знает может, это сам Господь отводил от меня сей грех. Как бы там ни было, это обстоятельство меня радует. Поверь, девочка можно проявлять геройство, и не убивая
Тут я закашлялась, так как тирада моя была слишком длинной. И сразу привычная тяга заскребла где-то внутри курить! Многое сейчас я отдала бы за пару крепких затяжек Эта так называемая «дурная привычка» появилась у меня почти сразу, как я начала свою военную карьеру в мужской ипостаси. Я знала, что от курения голос грубеет, и потому старалась курить побольше до тошноты, до одурения. Я завела себе трубку это было практичнее дамских мексиканских пахитосок*, курение которых, к тому же, не считалось признаком мужественности.
Примечание авторов: * тонкая папироса из табака, в виде соломки, в которой вместо тонкой бумаги используется лист, покрывающий кукурузный початок.
Какой же мерзостью казался мне тлеющий табак, который я вынуждена была вдыхать! Я искренне не понимала тогда, что побуждает людей приучать свой организм к курению, если только их не заставляет это делать крайняя необходимость (как в моем случае). Словом, это были адовы мучения, но в итоге я, можно сказать, добилась чего хотела. Голос мой огрубел и стал похож на мужской, что избавило меня от шуточек сослуживцев. А привычка так и осталась. Теперь я стала находить в ней некоторое удовольствие. Я уже не могла и полдня прожить без затяжки. Курила я, пожалуй, побольше иных мужчин. Бывало, по утрам меня мучил кашель, но это было сущим пустяком по сравнению с тем эффектом, что давал табак, «сажая» мой голос и тем самым хоть немного приближая меня к ощущению причастности к «сильному полу» Кроме того, я заметила, что стоит затянуться и кашель стихает
Естественно, и манеру курить я тоже переняла от сотоварищей. Обычно я делала это, сидя на чем-нибудь, расставив ноги и наклонив корпус слегка вперед. При этом одна моя рука упиралась в бок, а в другой я держала трубку Совершенно немыслимая поза для женщины!
Сухой кашель раздирал мои легкие и не желал униматься. Мысль о затяжке настойчиво пульсировала в голове А девочка смотрела на меня с удивленно-испуганным выражением.
Что с вами, Надежда Андреевна? встревожено спросила она, приостанавливаясь (в этот момент мы как раз заходили в другую башню, подобную, той из которой вышли, да только лестница, по которой пошла девочка, повела нас наверх, на второй этаж, а не вниз).
Ничего страшного кхе-кхе сдавленно произнесла я, просто хочется курить Чуток затянуться и все пройдет
Вы что, ку-у-у-урите?! произнесла юная мадмуазель с таким выражением, точно я призналась в страшном преступлении; так что мне стало вдруг стыдно.
Но она тут же спохватилась и, пытаясь исправить свою промашку, сказала уже другим тоном:
Ничего страшного кхе-кхе сдавленно произнесла я, просто хочется курить Чуток затянуться и все пройдет
Вы что, ку-у-у-урите?! произнесла юная мадмуазель с таким выражением, точно я призналась в страшном преступлении; так что мне стало вдруг стыдно.
Но она тут же спохватилась и, пытаясь исправить свою промашку, сказала уже другим тоном:
Ах ну да Я просто забыла Ну, что вы курите
Она виновато моргала, глядя на меня, а я в этот момент недоумевала что значит «забыла»? А откуда она вообще могла знать об этом? Неужели оттуда же, что и те две? А те откуда? Чародейство? Им что, владеют все пришельцы?
Я косилась на девочку чуть опасливо, стараясь сдержать новые позывы покашлять. Я решила, что мне лучше много не разговаривать, чтобы не вызывать очередной приступ.
И тут моя спасительница взяла меня за руку и тихим, успокаивающим голосом произнесла:
Вы не волнуйтесь, Надежда Андреевна. Ну курите ну и что. Это же ерунда, ничего в этом нет позорного, просто дурная привычка, от которой вполне можно избавиться. А вы знаете, мы как раз и идем к тому человеку, который поможет вам освободиться не только от этой привычки, но и от многого другого, что мешает вам жить полноценной жизнью Я веду вас к Анне Сергеевне. Моя сопровождающая сделала вескую паузу. Знаете, кто это такая? О, Анна Сергеевна это могущественная богиня разума
Девочка закатила глаза, подняв кверху палец, очевидно, давая мне понять, что уже сейчас я должна проникнуться к этой неведомой мне женщине священным благоговением.
Она избавит вас от этой гадкой привычки за пять секунд, зуб даю! Матильда-Адель хитро улыбнулась и крепче сжала мою руку. Между прочим, Анна Сергеевна моя учительница и мой друг! Она очень хорошая! Вы не бойтесь. Вам даже говорить ей ничего не придется она сама залезет внутрь вашей головы ой
Матильда-Адель резко умолкла и совсем по-детски закусила палец, словно раскаиваясь в досадной оплошности. Что ж, на моем лице, видимо, и вправду отразился испуг. Просто я вообразила себе описанное слишком буквально. Кто ж их знает, этих странных женщин-пришелиц, какие у них методы
А девочка тут же затараторила:
Ах, ну я не так выразилась Вы не бойтесь, вам совсем не будет больно Анна Сергеевна работает очень аккуратно, она отличный специалист! О, да ведь мы уже пришли!
Она выдохнула с облегчением. Перед нами была массивная дверь, сделанная, казалось, из одного куска отполированного до блеска дуба.
Свои, заговорщицким тоном произнесла моя провожатая, после чего эта дверь сама бесшумно распахнулась и мы вошли внутрь
Когда я очутилась внутри этого помещения, то поначалу мне показалось, что я попала в какой-то мир абсурда, где запад мешался с востоком: расстеленные повсюду толстые ковры и разбросанные подушки как в каком-нибудь султанском гареме соседствовали с мебелью прямоугольных форм вполне европейского вида. Но этот абсурд не нес в себе никакой угрозы и воспринимался мной вполне благожелательно. По крайней мере, на первый взгляд. Собственно, я не была склонна обращать особое внимание на детали, а потому не слишком приглядывалась к интерьеру. Но было там и то, что ошеломительно повлияло на первое впечатление. Это была удивительная кукла, которая сразу же приковала к себе мое внимание. Она сидела возле резного зеркала, улыбалась, болтала в воздухе ногами и махала мне рукой Да-да, кукла была живая, и в то же время было видно, что это действительно кукла, а не маленький человечек-гомункулус Эта кукла даже, кажется, что-то тихо говорила мне писклявым голоском, да только с непривычки я ничего не разобрала
И я так на нее засмотрелась, на эту куклу, что с трудом оторвала от нее глаза, когда увидела ту самую женщину, к которой меня и вела Матильда-Адель. Я сразу ее узнала. Образ ее со слов Матильды-Адели вполне отчетливо нарисовался в моем воображении. Она была необыкновенной. Достаточно молодая и очень красивая. Статную фигуру ее весьма соблазнительно обтягивало серебристо-серое трико невиданного покроя; странно было видеть такое одеяние на женщине, которая не скрывает своего пола. А она даже не то что не скрывала, но и подчеркивала: каждая деталь ее внешности, ее одежды была исполнена выразительной женственности Росту она была достаточно высокого, хоть не чрезмерного; и из-за пучка роскошных волос на макушке казалась еще стройней и выше. И в волосах ее были заметны пряди рубинового цвета. Наверное, именно так должна выглядеть сказочная фея Что ж, теперь мне пришлось воочию убедиться, что они и вправду существуют.
Она приближалась к нам из глубин этой комнаты, и на лице ее расцветала приветливая улыбка. В зеленоватых глазах ее светилась доброжелательность. Кроме того, глаза эти были так проницательны, словно знали все тайны мира, но наряду с этим они говорили о том, что их владелице в значительной степени свойственны сочувствие и любовь. «Богиня разума» Так, кажется, выразилась о ней юная мадмуазель? Да, эта женщина была похожа на богиню. На Цирцею, которая либо превращает мужчин в свиней, либо возносит их до богоподобного состояния. Рядом с ней я вдруг показалась самой себе убогой и ущербной, больной и глубоко несчастной
Анна Сергеевна, пискнула Матильда-Адель, эта Надежда Дурова. Я привела ее к нам, потому что в лечебнице ее могли застукать, что она женщина. И вообще, она очень несчастная: много курит и всего боится. Помогите ей, пожалуйста, я вас очень-очень прошу.
Выслушивая все то, что говорила Матильда-Адель, я, испытывая смятение чувств, опустила голову. А Анна Сергеевна, не обращая внимания на мое смущение и подойдя ко мне почти вплотную, произнесла очень приятным, мелодичным голосом:
Здравствуйте, Надежда Андреевна. Очень рада видеть вас у себя Присаживайтесь, пожалуйста, и расскажите мне, что вас беспокоит
Четыреста шестьдесят четвертый день в мире Содома. Заброшенный город в Высоком Лесу.
Анна Сергеевна Струмилина. Маг разума и главная вытирательница сопливых носов.
При первом взгляде Надежда Дурова показалась мне загнанной в угол зверушкой, хотя она и старалась держаться уверенно и невозмутимо, как подобает существу мужского пола. Но меня не обманешь! Даже не входя в ее средоточие, я уже видела скорчившуюся там маленькую девочку, с рождения обделенную материнской любовью. Несмотря то, что мы с ней биологически были одного возраста, мне захотелось обнять этого испуганного ребенка и прижать к своему сердцу, как еще одного из своих гавриков. Но я не могла этого сделать. Ведь она хотела казаться сильной Она хотела бы быть мужчиной, бедная Надя. Она думала, что только мужчинам в этом мире живется легко и свободно, что лишь им доступны свобода и право выбора своей судьбы. Что ж, неудивительно Этот взгляд привила ей как раз ее мать. Мать, которая тоже изначально обладала очень свободолюбивой душой, но ей не удалось стать по-настоящему счастливой (иначе она бы не выбрасывала маленькую дочь из экипажа и после не обозлилась бы на весь мир за то, что тот не дал ей всего желаемого). Мать Надежды всю жизнь сетовала на женскую долю, говоря, что быть женщиной настоящее проклятие Естественно, сознание девочки значительно исказилось. Ведь любой психолог знает, как сильны в нас установки, данные в малолетстве родителями, даже невзирая на наше отношение к этим родителям. Эти психоэмоциональные программы постепенно разрушают нас, извращая отношение к себе и к миру.