Влад Воронов
Помеченный на удаление
Часть первая. Мальчики и аэропланы
Егора разбудила очередная волна. Он вынырнул из полудремы, открыл глаза. Ничего не изменилось. Все тот же рыжий резиновый полог над головой, все тот же бескрайний океан снаружи. Море, небо, и тесный мирок спасательного плота. Вроде и оба входа раскрыты настежь, и легкий ветерок присутствует, но все равно липкая духота и жара.
Сил хватило только поднять веки. Скользнул мутным взглядом по пустынному горизонту, и снова провалился в беспамятство.
Егор Мятин рос, как миллионы других советских мальчишек. Ходил в школу, гонял мячик во дворе, читал книжки про приключения. Однажды на пустыре увидел, как мальчишки постарше запускают игрушечный самолет. Сначала они его долго настраивали, подгибали крыло и оперение, чтобы планировал ровной пологой спиралью. Потом закручивали резинку позади пропеллера. А дальше бросок, и обтянутое калькой гигантское насекомое рванулось вверх. Пусть резинового двигателя хватило ненадолго, пусть самолет улетел на стройку и там сломался, но прекрасное ощущение восторга и жажды нового полета уже поселилось в душе. Егор пошел в авиамодельный кружок.
Взяли его не сразу. Высокий и немного нескладный Валерий Иванович долго приглядывался к малолетнему авиатору, но старание и горящие глаза сделали свое дело.
Сперва Егорка научился сворачивать «голубей» из бумаги. Это оказалось не так сложно, как виделось поначалу. Гораздо сложнее было отрегулировать бумажный самолетик, чтобы он летел далеко и ровно. Еще труднее было наловчиться не швырять «голубя» со всей дури, а «придавать ему необходимую начальную скорость и направление». Когда Егор сказал эту фразу дома, родители переглянулись, и папа задумчиво произнёс: «А сын-то растёт».
Через три месяца мальчик мог сделать сносно летающий самолетик из любой, даже не очень подходящей макулатуры. Вершиной детского технического творчества стал громадный «голубь» из коробки от телевизора. Пускать его решили во дворе. Старшие пацаны даже провели юного авиаконструктора на чердак и держали за ремень штанов, чтобы при запуске тот не выпал из чердачного окна. Летел картонный самолет солидно. Пересёк двор и грохнулся где-то за гаражами, инициировав взрыв матюгов у местных автолюбителей.
Большие пацаны Егорку не бросили и даже вывели тайными тропами из эпицентра скандала, но бдительные бабушки у подъезда не поленились настучать родителям. Егор получил по заднице, выслушал лекцию по технике безопасности при производстве полетов, и под страхом отлучения от кружка пообещал, что впредь будет думать, прежде чем пускать. И, неожиданно, заработал авторитет среди местной шпаны. Не всякий способен устроить такую громкую шалость и не сдать остальных.
А с наступлением зимы началась подготовка к соревнованиям по комнатным авиамоделям[1]. Когда Егорка первый раз увидел в полете это прозрачное радужное чудо, медленно вертящее лопастями винта, он второй раз влюбился в авиацию. Понятно, что сразу сделать самолетик чемпионатного класса мальчишка не мог, но он очень старался. Выгибал из сухих травинок несущие элементы, склеивал их эмалитом[2], разливал по поверхности воды в специальном корыте хитрую смесь клея и пластификатора, чтобы потом проволочной рамкой снять радужную пленку для обтяжки
Его поделка даже полетела, после того, как над ней поколдовал Валерий Иванович. Но выступать пришлось на чужом самолете.
Первые соревнования прошли сумбурно. Пришлось рано вставать, ехать в большой спортивный зал на другой конец города, там собирать и регулировать самолетики, проходить жеребьевку, ждать старта. Хорошо, что с каждым из малышей ходил кто-то из старших кружковцев, объясняя, показывая и подсказывая в нужный момент. Егор заводил резиномотор, шел на старт, куда говорили, направлял самолет туда, куда говорили, и по команде отпускал. Прозрачные медузы медленно плавали по огромному залу кто дольше. Их тащило сквозняками в разные стороны, и очень часто результат полета зависел не только от мастерства того, кто сделал и запустил самолет, но и от везения. Либо от опыта, которого не было у пацанов, но был у взрослых моделистов.
А еще новичкам везет. Не всем, конечно. Но тем, у кого хороший, опытный руководитель везет чаще. Егор в тот раз привез домой грамоту за второе место среди юношей и твердую уверенность, что посвятит жизнь авиации.
Потом были планеры[3], таймерки[4] и кордовые[5], уже на улице, конечно. Были другие соревнования. Были удачи, были провалы. Были медали и грамоты, были разбитые и потерянные модели. Но больше всего запомнились последние юношеские соревнования по комнатным, в которых он принимал участие. Их авиамодельный клуб в тот год выставил четыре команды. Уже Егор на правах старшего готовил новых юных моделистов, помогал строить (а чаще строил за них) чемпионатные модели, учил регулировать и пускать. И в тот год его питомцы заняли первое, второе и шестое место. Одному мальчишке не повезло, кто-то открыл дверь, и самолет сдуло на люстру.
А он сам занял третье. И все равно был безумно счастлив.
Прошло всего полгода, и за один полетный день Егор потерял два планера. Итог полугодовой работы. Он ничего не мог сделать с этим внезапным шквалом, который унес первый планер, и с мощнейшим термиком[6], который, как пылесосом, утащил вверх второй. Но все равно, обидно было до соплей. Захотелось изобрести какую-нибудь штукенцию, которая удержит модель в пределах летного поля. А в идеале еще и будет держать в восходящем потоке до истечения контрольного времени, и потом вернет к месту старта.
Через год Егор поступил в институт. Естественно, в МАИ[7], но на третий факультет[8] вместо первого[9], справедливо рассудив, что самолеты делать он уже умеет, а автопилоты еще нет.
Учиться было интересно, особенно когда начались предметы по специальности. Стало понятно, зачем была нужна вся эта зубодробительная математика первых двух курсов. Каждая новая дисциплина, как камешек в мозаике, встраивалась в целостную картину профессии. Конечно, часть предметов можно было бы и похерить, но увы, учебная программа подобных фортелей не позволяла. Одна радость на военную кафедру ходить не надо, время терять.
Когда Егорка был маленьким, врачи нашли у него какую-то аномалию в сердце. Как сказал тогда врач, ничего серьезного, сейчас абсолютно здоровых детей не бывает. Подрастет, и все войдет в норму. Будет годен без ограничений.
Но мама и папа не хотели такого диагноза. Они не планировали отдавать сына в армию. Старичок доктор не стал возражать и написал то, что просили.
Эту процедуру родители повторяли каждый год, поэтому к шестнадцатилетию Егор был уже хроническим сердечником, судя по медицинским документам. Военкоматовские врачи отправили ребенка на обследование, но мама с папой были настойчивы. И платежеспособны. В результате Егор оказался непризывным, чем и пользовался бессовестно. Пока одногруппники топали по плацу и изучали разные железки, крашенные в зеленый цвет, он пропадал в студенческом конструкторском бюро. Приятели, бывало, рассказывали интересное про ракеты и ракетчиков, но посещать школу жизни очно не уговорили.
Чем ближе к окончанию, тем сильнее Егор задумывался а что делать после института? Идти в КБ и делать автопилоты для настоящих самолетов не хотелось. Действительно творческой работой в больших организациях занимаются считанные люди, и стать одним из них очень непросто. А год за годом выполнять пусть важную, но рутинную работу это не для него. Значит, нужно идти в небольшую контору. Или вовсе открыть свою.
На последнюю мысль Егора натолкнул его приятель Макс. Тот звезд с неба не хватал, учился на твердые трояки, зато организаторскими способностями обладал выдающимися.
Пойми, сейчас время такое, в моду вошли всякие дроны и прочие беспилотники. А что такое беспилотник? Это авиамодель с автопилотом. А кто у нас спец по авиамоделям? Ты. Кто спец по автопилотам? Тоже ты. И я немного, полторы головы лучше одной. А значит что?
Что?
Нужно организовать свою фирму по изготовлению беспилотников. Пока из авиамодельных комплектующих, а там деньжат поднакопим, свое производство заведем
Как деньги потратить я и сам соображу. А как их заработать?
Очень просто. Будем продавать дроны Нет, будем продавать услуги дронов! Сдавать в аренду вместе с операторами.
А где операторов возьмем?
Ну ты же умеешь модели запускать? А я сумею найти заказчиков.
Как оказалось, у Макса какой-то родственник работал в государственной организации с непроизносимым названием, которая занималась учетом земель. И каждый год эта организация за бешеные деньги заказывала аэрофотосъемку каких-то участков местности.
Насколько я помню, аэрофотосъемка лицензируемая деятельность. И там есть масса требований и ограничений.
Так в том и прикол, что они заказывают не официальную аэрофотосъемку, а, по сути, аэрофотографии. С соответствующим качеством и безо всяких документов. Так что мы справимся.
Егор задумался. У него, в принципе, был готов самолет, как раз под такие задачи. Но не было денег купить спутниковый навигационный приемник, они тогда были страсть какие дорогие.
Ты уверен, что с нами захотят иметь дело?
Захотят. Придется, конечно, немного поделиться, но денег под этот проект выделено достаточно. Хватит всем.
Егор прикинул радужные перспективы и дал себя уговорить. Так появилась на свет фирмочка «ЕМ Аэро». Ребята стали совладельцами, а Егор еще и директором.
Первый эксперимент оказался успешным. Пришлось поколдовать и с алгоритмами управления, и с настройками фотоаппарата, да и сам летательный аппарат потребовал существенной переделки, но работу они сделали. И даже получили обещанные деньги, большую часть которых сразу пришлось отдать, но осталось тоже немало. На свою половину гонорара Егор купил начинку для второго самолета, а Макс подержанный джип. Для рабочих поездок на природу. И девчонок возить.
Никогда не следует повторять удачный эксперимент. Не дай Бог, все получится еще раз, и ты уверишься в своих заблуждениях.
Максу удалось найти еще десяток заказчиков, привлеченных низкой ценой предлагаемых услуг. Трое, правда, с порога затребовали лицензию на аэрофотосъемку, и тем разговор закончился. Еще двое отказали по другим причинам, один разорвал уже оформленный договор и отказался платить, но четверо оставшихся окупили все затраты. Друзья смогли арендовать офис и мастерскую, Макс поменял джип на более крутой, а Егор Егор взялся учиться управлять настоящим самолетом.
Казалось бы сбылась мечта! Но реальность, как это часто бывает, разошлась с ожиданиями. Удовольствие от полета здорово смазывалось необходимостью заранее подавать в Управление Воздушного Движения план полета и получать на него разрешение. В небе надо было соблюдать правила, избегать запретных зон и общаться с диспетчерами. Так что ощутить себя птицей и лететь куда хочешь не получилось. Хотя, с другой стороны, было очень познавательно изучить, как там всё устроено в большой авиации. И порадоваться, насколько все проще в маленькой.