Изуродованные, униженные, готовые к очередному унижению, все они стояли, держа руки сцепленными перед собой, наполовину скрытые жуткими сумками, в ботинках не по размеру, с волосами, имевшими вид немытой с полгода шевелюры очаровашки просто. Их бы еще смолой обмазали, и в перьях обкатали ну так, чтобы окончательно поставить на место.
К слову о месте оно было на шаг назад от павианаэээ ладно, это уже грубо, от павлина. Хотя сравнение с павианами как по мне было более верным.
К сожалению, рассматривать далее у меня не было особо возможности впереди, гордо вскинув голову величественно шел Акихиро Адзауро, я на шаг позади, голову покорно опустив, взгляд тоже, а плечи по-любому бы поникли, сумка просто жесть какая тяжелая была.
Едва мы приблизились к основной группе, заняв седьмое место, Акиро остановился. Мы с девушками, находясь позади «своих» мужчин, украдкой переглянулись дохлый дерсенг, я хоть дышать могла, а эти перемотанные уже были на грани обморока.
А потом раздался шелест ткани, и все «невесты» застыли, испуганно округлив от природы узкие глаза, и, кажется, перестав дышать вовсе.
Шлюхи оправдали все мои ожидания!
Прекрасные, не идущие практически летящие над усыпанной лепестками роз земле, яркие как райские птицы, одетые в шелка, которые не то чтобы скрывали, скорее подчеркивали достоинства, с длинными рукавами опять-таки нехилая отсылка к райским пташкам, раскрашенные реально имеющим талант визажистом, с волосами шелковым водопадом ниспадающими ниже талии, и цветами украшающими эти самые крайне ухоженные волосы.
Контраст между ними и нами был такой, что сразу стало ясно, о каком «месте» говорил Адзауро. Нам просто еще до брака, всем и сразу, давали понять что мы ничто, звать нас никак, и место наше где-то на галерке, в то время как наши «мужики» будут наслаждаться райской жизнью среди прекрасных гейш Ятори.
Причем даже на мой женский взгляд, все «невесты» даже смой с них уродский грим и одень в роскошные шелка проигрывали путанам в красоте, грациозности, молодости и вообще во всем! Абсолютно во всем.
То есть мордой в грязь нас окунули сходу, сразу, и еще до начала прелестей семейной жизни. Обалдеть. Слов нет, одни эмоции и те не радостные. И ладно я, мужик был не мой, я на него не претендовала в принципе никак и ничем, но девчонки они стояли, шокированные, оглушенные, окончательно осознавшие, что никакого женского счастья в этих исключительно договорных браках, их не ждет. Секс по необходимости, причем им уже давали понять, о ком в момент соития будут мечтать их мужья, а дальше дети, обязанности и чувство собственной неполноценности, ненужности, ясное понимание, что любить тебя муж не будет Потому что где ты, и где они От таких перспектив в отношениях хотелось отступить, оставляя мужа сопернице и в целом свалить но те, чьего мнения не спросили, и кому не оставили выбора стояли молча. Молча осознавая свое место.
Это не традиции, это просто разрушение психики, самооценки и надежды на достойное будущее. У меня не было слов.
У «женихов» к слову тоже, но то, как они оглядывались на своих «невест», те гримасы, что искажали идеальные лица, тот контраст между «второй половинкой» и развратным сообществом да в такой ситуации, ни одна женщина не выдерживала никакого сравнения. Нас уже не то чтобы мордой в грязь макнули, нас в нее втоптали!
И, увы, это оказалось только началом.
Прекрасные гейши, щебеча словно все те же райские птички, осыпали мужиков комплиментами, как из рога изобилия, мужики, ошарашенные и оглушенные красотой и лестью, шли, слегка дезориентировавшись в пространстве, а мы, унылом строем форменного уродства, были вынуждены идти позади, опустив глаза в пол и не замечая, как впереди идущие пробуют друг друга не только словесно, но и вполне даже осязаемо лапая гейш за самые интересные места.
И выглядело все это так, что я даже на пару секунд поверила, что не такое это и унижение, но как оказалось, худшее ждало впереди.
Это оказались не шлюхи.
Это были привратницы разврата. Всего лишь встречающие. Только служанки. Красивые, но тупые.
Это оказались не шлюхи.
Это были привратницы разврата. Всего лишь встречающие. Только служанки. Красивые, но тупые.
Острые ждали нас на вершине белоснежной лестницы, и одного взгляда хватило, чтобы понять а вот эти уже были умны. То есть не только обалденно и сногсшибательно красивые, но еще и умные!
И привратницы опали как лепестки роз, оставшись у подножия лестницы, а вот мы, все четырнадцать идиотов, поплелись вверх. И если передние идиоты в составе семи штук шли гордо и красиво, не отрывая взгляда от так сказать «перспектив», то мы тащились позади, волоча ботинки и сумки, проклиная все на свете, и понимая, что да впереди нас ждет унижение. Садистское, расчетливое, основательное унижение.
Я не выдержу, я не выдержу, я не выдержу, едва слышно зашептала идущая по левую руку от меня девушка.
Она уже плакала к этому моменту.
Я искренне ей посочувствовала, еще более искренне сожалея, что не вырубила Акиро еще во флайте, но даже и вот это все было только началом.
Дальше было хуже.
***
Нас посадили на полу, справа от мужчин, которые разместились, полулежа на софах и диванах. Прекрасные гейши сидели рядом с ними, неизменно подливая господам чай, и щебеча, щебеча, щебеча И ладно бы тупость говорили, но нет:
На меня оказало большое влияние поэзия великого Ои Ри. Моя душа дрогнула, едва я прочла первые строки
О, господин Ичин, у вас такой тонкий художественный вкус! Что вы скажете, о картине великого Маадзура?
И все в том же духе, да даже хуже шлюхи вполне себе смыслили и в политике. То есть дамочки были подкованы в любой теме, могли поддержать любой разговор, умасливали клиентов как торты с масляным кремом, и восхищались, восхищались, восхищались явно поплывшими от такого комплимента молодыми мужчинами.
И если бы только они вот всем этим унизили нас, невест, но нет, все было гораздо интереснее, а проблема глубже. Все дело в том, что девушка на Ятори молчит. Смущается, опускает глаза, избегает прикосновений и молчит. Всегда. Браки здесь договорные, а потому сначала кандидатуру должны одобрить родственники, и только после жених получает насмерть перепуганную, измазанную гримом до неузнаваемости, несчастную невесту, вынужденную танцевать танец Хризантем ковыляя на гаэта. Но в тот момент парням явно кажется, что все не так уж плохо. Молоденькая девушка, это всегда молоденькая девушка, и мужчина в любом случае испытывает интерес к той, которая вскоре станет принадлежать ему полностью. В этом приятном ожидании жених может простить девушке многое некоторую неуклюжесть во время танца Хризантем, скованность, зажатость, испуг и прочее. Снисхождение в любом случае присутствует
Ровно до встречи с этими гейшами!
И теперь зажатость, скованность и испуг уже вовсе не казались будущим мужьям милыми и привлекательными. О нет, сейчас им четко демонстрировали, что есть девушки, что скромны, милы и трепетны, но при этом изумительно красивы, грациозны и умны. Все присутствующие гейши были молоденькими. Все девственницами, на что недвусмысленно указывали заколки с белыми колокольчиками лилий в их волосах, и все готовые стать постоянной усладой для своего господина.
Причем интересный момент если гейша-девственница не цепляла своего господина, ее заменяли.
Я бы не обратила внимания, несколько ослепленная шелком, светом, журчанием воды в фонтанах и пением птиц, но от Адзауро отошла уже третья не сумевшая понравиться ему красавица, и я заметила стоящую за струящейся ширмой женщину в алом, которая подала знак неугодной, и ту мгновенно заменила следующая.
И вот от ее красоты охренела даже я!
Под два метра красоты, стройности и изящества. Воронова крыла волосы с синеватым отливом, и удивительные, почти невероятные огромные изумрудные глаза. То есть даже я реально обалдела! А Акиро, до того время от времени, на меня все равно поглядывающий, вообще застыл, держа чашку с чаем, который ему только налили, и не отрывая взгляда стремительно темнеющих глаз от красавицы, которая сразу, с первого шага, осознала что вот она как раз более чем угодна господину.
И я себя ощутила ничтожеством.
Не сразу, нет но когда эта стерва подплыла, грациозно присела рядом с Адзауро-младшим, заговорив об оружии в императорской сокровищнице, с небывалым изяществом долила ему чай, а он он за все это время на меня даже не глянул. Он обо мне просто забыл. И вот тогда да я почувствовала себя пустым местом.
И я как сидела
Так и заметила, что все остальные невесты уже давно роняют слезы, не особо даже пытаясь это скрыть, а потому как не перед кем было скрывать о нашем присутствии забыли. Тупо забыли! Более чем забыли, потому как одна из гейш поднялась, протянув руку «своему» господину, а после эти двое удалились, и достаточно быстро, откуда-то из глубин гнезда разврата, послышался сладострастный стон. И потом еще один. И еще штук пять таких, что услышали их все!
И на этом мужики окончательно потеряли голову.
Еще одна гейша поднялась, протянув руку господину, несколько «женихов» подскочили сами, вполне себе готовые к продолжению банкета, невеста первого из уведенных рыдала, уже не скрываясь, а я
Да нет, я бы высидела молча, мне без разницы, но тут один неприятный момент имелся женихов уводили!
Уводили в другое помещение. То есть никакого разврата на моих глазах не будет, Адзауро уведут в изолированное помещение, а вот этого я уже допустить не могла. И что обидно теоретически он об этом знал. Не теоретически знал тоже. И о том, что он под моей охраной, и о том, что либо он со мной, либо со мной и точка, но никак не с кем-то там, где я не смогу проконтролировать!
Он знал! Знал превосходно!
Но ослепленный красотой, охреневший от комплементов, восхищенный ее изяществом, соблазненный, он поднялся, собираясь отправиться в «сад наслаждений» или как это там у них называется, и испить сок этого цветка до дна. Один!
И главное эта, которая тварь зеленоглазая, она на меня посмотрела, пока Акиро поднимался, не отрывая взгляда от изгиба ее ну пусть будет бедер. Она на меня так посмотрела, что я просто-таки прочувствовала ее торжество и ее ощущение полной победы.