Моя условно свекровь падала в обморок трижды, прежде чем надеть на мою щиколотку злополучный браслетик, а после безутешно рыдала, над судьбой ее дорогого сыночка, когда я, то ли от нервов, то ли попросту из чувства вредности, трижды облила ее чаем, в момент представления своих «неописуемых» способностей в области чайной церемонии.
Ныне, по мнению всего клана Адзауро шок, практически несовместимый с жизнью, испытывал сам мой «жених». Собственно, они даже попытались убедить деда в том, что он поступает крайне жестоко, заставляя «несчастного мальчика» лицезреть выбор собственно деда, в радостный момент сваливания из школы строгого режима.
И в принципе столкнувшись с их восприятием «радостной светлой новости» я предполагала, что Адзауро-младший как минимум расстроится, как максимум попытается устроить мне «сладкую встречу». И он практически оправдал ожидания, взломав систему флайта и организовав мне просмотр эротических фильмов, но на этом было все. И это напрягало.
Мы молча ехали, он молча смотрел на меня, не делая попыток ни унизить, ни оскорбить, ни даже уколоть присущей яторийцем язвительностью. Ничего.
В очередной раз искоса взглянув на него, я натолкнулась на все тот же внимательно-изучающий взгляд и не удержалась от замечания:
Ты как-то странно себя ведешь.
Криво усмехнувшись, Адзауро неожиданно спросил:
Что кажется тебе странным в моем поведении?
Даже не знаю, я вновь взглянула в окно, ожидалось, что ты будешь в состоянии негодования и прочее.
С чего бы? вопрос был задан нейтральным тоном, но тут явно имелся какой-то странный подтекст.
Повернувшись, глянула с нескрываемым недоумением. Идеальный маньяк ответил вопросительно изогнутой бровью, недвусмысленно намекая, что мы вполне можем продолжить беседу. Да, как-то не так я себе это представляла.
Это временно, закинув ногу на ногу, указала на браслет.
Уверена? слегка насмешливый вопрос.
Адзауро-младший, похоже, был еще более законченным психом, чем я думала. Чем даже думали его родственники. Чем в принципе можно было подумать.
Абсолютно, невольно отодвигаясь подальше, сказала я.
Идеальный псих усмехнулся.
Степень моего недоумения росла в геометрической прогрессии. Отвернувшись вновь к окну, сложила руки на груди и сделала вид, что меня здесь нет. Впрочем, я бы искренне хотела, чтобы меня здесь и не было особенно сейчас, когда я так нужна была Исинхаю на Гаэре. Абсолютно точно нужна. Под него упорно копала Эринс, воспитанница Багора, его гордость, его концентрат сплошного тщеславия, двукратная победительница соревнований по спортивному обольщению. Что было крайне досадно, потому что до нее побеждала я. Тоже дважды в третий раз не вышло, я стала номером два, несмотря на все старания. Возможно, причина моей неприязни к Эринс крылась именно в этом, а возможно в том, что она оказалась сильнее. Сильнее, быстрее, более способной, более коварной Единственное, что радовало на последнем задании она таки облажалась. Я напоминала себе об этом все эти проклятые три недели на Ятори, я твердила это как мантру, как молитву, как формулу-успокоения и все равно не успокаивалась. Мне было страшно за шефа. Слишком страшно.
Ты чем-то расстроена? вдруг спросил Адзуро-младший.
Немного, почему-то честно ответила я.
Что для меня в принципе было несвойственно. Честность в смысле. В преступном мире честность вообще ценится мало, а последствий имеет много, так что я давно привыкла лгать всегда, везде и при любых обстоятельствах Странно, что отработанный навык дал сбой.
На кого ты работаешь? озвучил еще один внезапный вопрос Адзуро.
Если он надеялся на ответ он идиот.
Но как оказалось, нет, не надеялся.
Исинхай? имя моего шефа прозвучало столь невозмутимо, словно этот выпускник школы для законченных социопатов Исинхая знал лично.
Естественно я не отреагировала. Вообще никак, продолжая молча смотреть в окно.
Да, я совершенно определенно прав, не так ли? продолжил беседу сам с собой Адзауро-младший. Официально правительство Гаэры руководство Ятори не поддерживает, и не официально спеца с Гаэры мог прислать только Исинхай. Да?
Безразличная тишина была ему ответом.
Не спец? вопрос, естественно оставшийся без ответа.
Я продолжала смотреть в окно, безразлично думая о том, что лучше бы он повел себя в ином ключе. Истерил к примеру. Сучил ножками Сквернословил и грозился разобраться с дедом. Нет, естественно, я понимала, что подобного идеальные маньяки Ятори никогда себе не позволяют, разве что где-то в душе, где-то очень глубоко в душе, внешне никаких проявлений эмоций они не позволяли себе в принципе. Но, будем откровенны, я лично ожидала молчания, напряженного негодующего молчания, а этот пытался наладить диалог. Что в принципе ни в мои, ни в Исинхая, ни даже в планы Адзауро-старшего не входило.
Еще раз, все так же глядя в окно сказала я, я тебя ненавижу молча, ты меня ненавидишь молча. На этом все.
Несколько секунд во флайте было действительно тихо, наконец.
Но затем психопат ровным тоном вопросил:
Почему я должен тебя ненавидеть?
Потому что это логично, все так же глядя на пейзаж за окном, ответила я.
Не вижу в этом никакой логики, возразил, к сожалению, вовсе не пейзаж. Ты мне вполне понравилась.
Неожиданно.
Повернув голову, скептически взглянула на идеального парня лет двадцати семи, и честно призналась:
Ты мне нет.
В ответ Адзауро-младший лишь вопросительно вскинул бровь.
Ты мне нет.
В ответ Адзауро-младший лишь вопросительно вскинул бровь.
Пожав плечами, сообщила:
Ты все-таки не самый красивый парень на Ятори, согласись.
Красота вовсе не тот параметр, что делает мужчину притягательным, ничуть не согласился этот идол.
Возможно, безразлично ответила я, вспомнив Исинхая.
Исинхай был притягательным мужчиной. Самым притягательным из всех, кого я знала. Самым нужным, правильным, благородным, честным, самым умеющим прийти на помощь в нужный момент. И именно Исинхай очень четко дал понять, что:
Ты не должен проявлять по отношению ко мне никаких иных чувств, кроме ненависти, сообщила я «жениху».
И почему я должен вести себя не так, как мне хочется? поинтересовался частично узкоглазый.
Повернувшись, устало посмотрела на него. Адзауро-младший с невозмутимым выражением смотрел в ответ. Внезапно я поняла, что деду он будет мстить. Будет, это, несомненно. Вот только это будет игрой по новым правилам мальчик изобразит, что влюблен. Так если посмотреть да, Адзауро-старшего это взбесит неимоверно, тут просчет верен, но одно но:
Мне без разницы, что и как ты собираешься делать, главное запомни три правила. Правило первое куда ты, туда и я. Как минимум месяц, это если с проблемой разберется твой дед, или еще семь дней если он не разберется, и уладить конфликт поручат мне. Правило номер два никаких подстав по отношению ко мне, мы команда, я это прекрасно осознаю, но бить так, чтобы не оставлять следов умею превосходно. И третье никакого секса.
Внимательно слушающий меня Адзауро на последнем правиле не скрыл улыбки. Не удержался и от вопроса:
И часто ты запрещаешь себе телесные радости?
Спокойно выдержав его взгляд, холодно ответила:
Всегда.
Его улыбка проявилась чуть сильнее и Адзауро спросил:
Тебе известно мое имя?
Чи? уточнила я, и едва он кивнул, добавила: Имечко так себе, должна признать
Насмешку над собственным именем Чи стерпел и пояснил для меня:
В переводе мудрость. Тысячи раз благословенная мудрость.
Я, уже было повернувшаяся к окну, искоса взглянула на него.
Чи Адзауро продолжал улыбаться, очень странно взирая на меня.
Что-то еще? вопросила несколько враждебно.
Да, мне интересно как зовут тебя.
На Ятори Мари Эйтонари. Это имя выбрали, потому, что оно соответствует и нашим и вашим традициям.
Чи вновь странно улыбнулся, и произнес:
Мари в переводе на язык Гаэры это «любимая». Имя что тебе подходит, не буду с этим спорить. Но каково настоящее?
Неодобрительно покачав головой, я вновь уделила все свое внимание пролетающим за окном пейзажами. Ятори была красивой планетой. Особенно красивой здесь, близ столицы. Три могучих вспарывающих небо вулкана, бережное отношение к своей культуре и архитектуре, идеальная чистота повсюду, подстриженные кусты, вечно цветущие нежно-фиолетовыми цветами сакуры, искусственные ручьи, переходящие один в другой журча по камням, и содержащие в себе специальных декоративных рыб красиво.
В этот момент Дер опустил стекло, отрезающее пассажирскую часть наземного флайта от водительской, и не отводя взгляда от экрана навигатора, напряженно произнес:
Кей, впереди засада.
Шустро они.
Я скинула с ног туфли, рывком перескочила на кресло возле водителя, подключилась к наблюдательной системе, одновременно подключаясь к четырем спутникам, запущенным еще по прибытию на Ятори. Активировала экран, вывела изображение на свои визоры и чуть не выругалась.
Одно поваленное дерево, Дер. Одно поваленное дерево и нихрена в округе метров на сто!
Да, но это засада, Кей, неуверенно произнес он.
Это издевательство, а не засада, Дер. Издевательство, причем целенаправленное. Потому что когда мы попытаемся это самое дерево объехать, то вот тогда нас ждет засада. Даже две.
Дер глянул на меня, потом спросил:
И что мы имеем?
А что мы имеем? я пересела обратно назад. Направо пойдешь на друзей попадешь, налево пойдешь еще друзей себе найдешь, прямо поедешь дерево встретишь. Дер, у нас приказ не ввязываться в потасовки, активировал двигатели и на взлет.
Над деревьями подниматься можно? подключаясь к двигателям флайта, спросил он.
Нет, продолжай издевательски придерживаться дороги.
Это как? не понял он.
Это издевательски перескочил дерево и поехал дальше а они пусть бесятся.
Это издевательски перескочил дерево и поехал дальше а они пусть бесятся.
И удобно устроившись сзади, я вольготно закинула ноги на спинку кресла и подключилась к полицейской базе.
Так, Кей, они же реально взбесятся, напрягся Дер.
О, да, я даже спорить не стала.
Переключение на номер экологической полиции и срывающимся голосом:
Уважаемый господин полицейский, тут вандалы! Они они всхлип, убили дерево! И намусорили!
И сброс звонка так, чтобы у полиции остались координаты. Как быстро экологи здесь появятся? Секунд через тридцать. Это Ятори. Вот если бы я позвонила с криком «меня убивают» или «насилуют», то это час, а то и два до приезда правоохранительных органов, а срубленное дерево это мусор. А за мусор на Ятори казнят на месте, так что