В результате операции мы имеем притянутые дополнительно под Калинин части 162 пд противника.
Исходя из реальных возможностей, решил провести перегруппировку и с утра 3-го продолжать наступление по овладению Калинином, перерезать пути, идущие на юг и на Старицу.
Для выполнения вами предложенной операции прошу усилить фронт двумя стрелковыми дивизиями и хотя бы одной танковой бригадой.
В случае невозможности выделить из резерва Главного Командования прошу выделить за счет Северо-Западного фронта. Насколько мне известно, перед Северо-Западным фронтом всего 89 дивизий».
Таким образом, командующий фронтом фактически продолжил «гнуть линию» на локализацию операции сил КФ до масштабов овладения областным центром, ссылаясь на ограниченность своих возможностей.
Судя по записи разговора, это вызвало негативную реакцию Василевского:
«Сорвать наступление немцев на Москву и тем самым не только спасти Москву, но и положить начало серьезному разгрому противника можно лишь активными действиями, с решительной целью. Если мы этого не сделаем в ближайшие дни, то будет поздно. Калининский фронт, занимая исключительно выгодное оперативное положение для этой цели, не может быть в стороне от этого. Вы обязаны собрать буквально все для того, чтобы ударить по врагу, а он против вас слаб. И, поверьте, успех будет обеспечен.
Товарищ Сталин разрешил немедленно перебросить Вам для этой цели еще одну 262 сд Северо-Западного фронта. Она начинает погрузку сегодня в 18.00. Дивизия имеет в своем составе свыше 9 тысяч [человек] и неплохо вооружена.
Ставка Верховного Главнокомандования считает не только возможным, но и необходимым снять с фронта и сосредоточить для удара указанные мной дивизии.
Мне непонятно Ваше заявление, что все эти дивизии имеют в своем составе всего лишь по 23 тысячи человек. Передо мной донесение вашего штаба, полученное 24 ноября 1941 г., по которому 246 сд имеет 6 тысяч 800 человек, 119 сд 7200, 252 сд 5800, 256 сд 6000 и так далее.
Если в этих дивизиях, как Вы заявили, действительно слаба артиллерия, то Вы сможете усилить их за счет артполков РГК, которых Вы имеете 9.
По вопросу о танках буду докладывать Верховному. Ответ дадим позднее»[13].
Следует отметить, что цифры, которыми оперировал заместитель начальника Генштаба, на момент разговора были актуальными далеко не в полной мере. Данные по соединениям 29-й и 31-й армий на 1 декабря 1941 года показаны в таблице 1, составленной на основе «Сведений о боевом составе соединений Калининского фронта».
Оценивая численность активных штыков в стрелковых дивизиях, несложно придти к выводу, что Конев был несколько ближе к истине. Учитывая наличие винтовок в 54 кд, её возможности в 800 сабель были оценены командующим фронтом довольно точно. Эдаким «динозавром» (особенно на фоне соседей) в составе фронта выглядела 119-я стрелковая дивизия один из ветеранов сражения за Калинин, с её двадцатью 122-мм гаубицами, двумя тысячами лошадей и более чем двумя сотнями автомашин. Судя по всему, именно это обусловило фронт в 20 километров, «закрыть» который дивизия имела шансы большие, чем любое другое соединение КФ. Не совсем понятно происхождение целых семи танков в 31-й армии: возможно, это были трофейные машины, оставшиеся от осенних боёв. По крайне мере, как минимум один случай применения немецкой бронетехники советскими частями был зафиксирован в документах в начале ноября.
Оценивая численность активных штыков в стрелковых дивизиях, несложно придти к выводу, что Конев был несколько ближе к истине. Учитывая наличие винтовок в 54 кд, её возможности в 800 сабель были оценены командующим фронтом довольно точно. Эдаким «динозавром» (особенно на фоне соседей) в составе фронта выглядела 119-я стрелковая дивизия один из ветеранов сражения за Калинин, с её двадцатью 122-мм гаубицами, двумя тысячами лошадей и более чем двумя сотнями автомашин. Судя по всему, именно это обусловило фронт в 20 километров, «закрыть» который дивизия имела шансы большие, чем любое другое соединение КФ. Не совсем понятно происхождение целых семи танков в 31-й армии: возможно, это были трофейные машины, оставшиеся от осенних боёв. По крайне мере, как минимум один случай применения немецкой бронетехники советскими частями был зафиксирован в документах в начале ноября.
Таблица 1.
Сведения о боевом составе соединений 29-й и 31-й армий 01.12.1941 г.
ЦАМО. Ф. 213. Оп. 2002. Д. 28. Л. 7879
С другой стороны, командующий фронтом явно умалчивал о возможности перевода военнослужащих тыловых частей, подразделений связи, охраны и штабов в первую линию, что нередко случалось в ходе боёв октября-ноября. Вероятнее всего, Василевский исходил из общей численности дивизий, имея в виду данное обстоятельство.
В целом, первоначальные намерения Калининского фронта можно объяснить. И.С. Конев во второй половине октября начале ноября получил весьма обширный опыт, пытаясь провести размашистую операцию по окружению и уничтожению всей калининской группировки вермахта. При этом тогда в составе фронта находились две полноценные танковые бригады с приданными им мотоциклетными полками. Неудачи в осуществлении подобных замыслов вполне могли вызвать желание ставить перед собой более реальные цели, что в данном случае подразумевало именно освобождение Калинина. Впрочем, на этот раз среди противников советских войск не было грозных танковых и моторизованных дивизий 3-й танковой группы.
Естественно, открыто идти против мнения Ставки И.С. Конев не стал, пытаясь извлечь из сложившейся ситуации максимальную выгоду для фронта. В ходе переговоров с Василевским это прозвучало следующим образом:
«Войска Калининского фронта все время активно дерутся и будут драться, не могут стоять и не будут стоять в стороне. Я докладывал о необходимости усиления фронта. Я уже, до Вашего предложения, начал вытягивать отдельные соединения юго-восточнее Калинина. В частности, вытянул 2 артполка РГК, собрал PC и [провел] ряд других мероприятий. Но я докладывал, что в соответствии с задачей, которая ставится, т. е. удар в направлении Тургиново, моих сил недостаточно. Всё, что соберу, имею в виду действовать активно и обязательно прорвать оборону и выйти в тыл противнику И для развития удара по глубине еще раз прошу доложить Верховному Главнокомандующему об усилении танками. Отпустить три бк снарядов, особенно подбросить для PC. Прошу дать хотя бы еще один дивизион PC. У меня всего один дивизион и одна батарея. Также прошу хотя бы сто станковых и сто ручных пулеметов, так как, например, 243 сд имеет 7 станковых пулеметов и 20 ручных. Относительно численности наших дивизий я дал вам цифру в штыках без артиллеристов, саперов и связистов. Кроме того, вы, видимо, не учитываете потери за последние 4 суток. Они большие».
Необходимо отметить, что командующий Калининским фронтом указал более точные сроки локальных наступлений его частей, по сравнению с заявленными в директиве Ставки.
А.М. Василевский, получив согласие Конева с позицией Ставки, заверил его в поддержке сверху:
«Относительно танков, дивизиона PC и так далее сейчас доложу Главковерху. В отношении боеприпасов сейчас же дам указание. По вопросу о состоянии ваших дивизий могу лишь заявить, что согласно донесению вашего штаба войска фронта за время последней наступательной операции потеряли всего до двух тысяч человек».
Интересно, что Василевский снова опирался на цифры, которые вполне могли быть неокончательными, пусть в данном случае это и не имело решающего значения. Согласно журналу боевых действий Калининского фронта, общие потери его армий за четыре дня боев составили 3876 человек убитыми и ранеными[14]. Впрочем, ЖБД, как правило, составлялись позже описываемых в них событий.
В очередной раз «донором» для калининского направления стал Северо-Западный фронт, правда, теперь Ставка уже не могла позволить себе перебросить на помощь И.С. Коневу сразу несколько соединений, включая полнокровную танковую бригаду, как это было в октябре.
В очередной раз «донором» для калининского направления стал Северо-Западный фронт, правда, теперь Ставка уже не могла позволить себе перебросить на помощь И.С. Коневу сразу несколько соединений, включая полнокровную танковую бригаду, как это было в октябре.
Согласно приказу Ставки от 1 декабря, требовалось перебросить «по железной дороге с темпом 10 эшелонов в сутки 262-ю стр. дивизию в распоряжение командующего Калининским фронтом, усилив ее одним дивизионом 122-мм орудий полка АРГК. Ст. погрузки Валдай, ст. выгрузки Лихославль, Крючкове, отправление первого эшелона 18 ч 00 мин 1 декабря 1941 г.»[15].
В ходе обсуждения переброски дивизии произошел небольшой казус. А.М. Василевский спросил у Конева во время переговоров:
«Когда сможете начать эту операцию с учетом перегруппировки ваших пяти стрелковых дивизий, одной дивизии СКВО и одной дивизии Калининского фронта?
Разгрузку 262 [сд] намечаю, если Вы утвердите, в районе Лихославль, Крючково. Дивизия начнет прибывать к вам завтра утром и закончит, по-видимому, числа 4-го».
И. С. Конев сразу же заметил оговорку:
«Какой темп дан для 262 сд и где назначена разгрузка? Когда прибывает и сосредоточится 262 сд? Не возражаю против разгрузки Лихославль, Крючково. Сейчас отдам распоряжение о подготовке. Прошу начать операцию не раньше 4 декабря. 262 сд она несколько опоздает поставлю во второй эшелон. А какая дивизия прибывает [из] СКВО?
ВАСИЛЕВСКИЙ. Извините, это ошибка. К вам, повторяю, поступают 262 из Северо-Западного и пятая из Западного фронта. По вопросу о начале операции дорог буквально каждый час, а поэтому надо принять все меры к тому, чтобы начать операцию не позднее утра четвертого. У меня все».
Следует отметить, что, если даты и время во всех рассмотренных документах указаны верно, то приказ о погрузке дивизии полковника М.С. Терещенко в эшелоны был отдан еще до формального согласования вопроса с командованием Калининского фронта.
В любом случае, механизм подготовки операции был запущен.
Командир 262-й стрелковой дивизии полковник Матвей Семенович Терещенко.
Уже днём 1 декабря вышел приказ штаба КФ 011/ОП, в соответствии с которым войскам предписывалось произвести масштабную перегруппировку. Так, 22 армия должна была выделить в резерв комфронта моторизованную бригаду, имевшую в составе 4425 человек (из них 1264 стрелка, 98 пулеметчиков и 186 минометчиков), 268 лошадей, 135 автомашин, 3554 винтовки, 8 станковых и 39 ручных пулеметов, 5 122-мм и 20 76,2-мм орудий, 5 45-мм ПТО и 22 миномета[16].
В состав 29-й армии включались 252-я и 243-я стрелковые дивизии, при этом 119-я сд снималась с занимаемого фронта, и передавалась в 31-ю армию, а 54-я кд переводилась во фронтовой резерв. Характерно упоминание этих дивизий в сведениях о боевом составе фронта уже как переведённых в 31-ю армию.