Франциска Вудворт
Волшаны. Пробуждение Земли
© Васина Е., Вудворт Ф., 2019
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2020
Глава первая
«Наше убежище пространство среди розовых кустов. Здесь очень сладко пахнет, так, что кружится голова.
Лиззи, ты только приезжай, ладно?
Голос Адриана чуть подрагивает, его лицо морщится, точно мой самый близкий друг старается сдержать слезы. Я же реву. И заедаю свой плач яблоками, которые мы только что стащили у старого аргола Армана. Его пес рвался за нами, но помешала железная цепь.
Я приеду! Я обязательно приеду!
Слова обещания рвутся сами собой, вместе со слезами. Я пока не знаю как, но выполню его. Обязательно.
Темные глаза Адриана совсем близко от моих. От него пахнет яблоками и дымом. Он сжигал листья во дворе дома. А над головой раскинулся зелено-золотой шатер.
Осень
Ты обещаешь?
Обещаю!
Я встречу тебя с волшаном.
Хвастунишка.
Спорим!
От его задорного тона становится чуть легче, хотя слезы все еще щекочут горло, подступают вплотную. Но я держусь. Я стараюсь держаться, потому что не хочу прослыть плаксой.
И как точка в нашей беседе голос его матери. Он ввинчивается в осенний воздух, пропахший кострами и поздними цветами.
Адриа-а-а-ан!»
Элизабет!
Я дернулась и вскинула голову. Встретилась взглядом с матерью и поняла: это просто сон. Я уснула на подъезде к городу, чтобы увидеться с Адрианом.
Который сейчас в Аргениуме. Учится в Аркано и наверняка получил своего волшана. Первее меня!
Какой он, этот город? Я высунулась в окно, с любопытством завертела головой.
Аргениум столица Терралии. Отец рассказывал, что мы уехали отсюда, когда мне только исполнилось шесть лет. Сама я запомнила лишь отрывки, яркие и больше похожие на сон.
Так что теперь я с жадностью смотрела на все то, что происходит вокруг.
Элизабет! даже резкий голос матери не утянул меня обратно в душный экипаж. Я принюхивалась, прислушивалась и чувствовала, как мурашки бегут по спине от ожидания чего-то неведомого.
Первое впечатление от Аргениума ужасный шум. На широких улицах полно экипажей, всадников, просто прохожих. Я круглыми глазами провожала высокие дома, почти все в пять этажей. Сильно пахло специями, лошадьми и почему-то речной водой. А вдалеке, над домами, возвышался храм Аштэ, легкий и изящный.
Элизабет! голос матери ударил по ушам сильнее, чем шум вокруг. Сядь прямо, юная леди!
Я обернулась к родителям и оценила строгий взгляд матери и усталый отца. Именно он заставил меня послушаться и все же отодвинуться от окна. Но внутри все тряслось от нетерпения.
Адриан, ты даже не знаешь, что я уже здесь!..
Как же Аргениум отличается от тихого округа Клейрон, где я прожила почти девять лет!
Сидя в экипаже, я все тянула шею, стараясь ухватить взглядом как можно больше. Светло-серые и бежевые стены зданий, темные мостовые и громкие голоса вокруг. Здесь жизнь кипит, в то время как в Клейроне она течет неспешно, точно как полноводная река.
Я чувствовала себя перышком, попавшим в водопад. Шум вокруг бил по ушам. Такое же ощущение было, когда я сидела в железной бочке, а Адриан колотил по ней палкой. Мы играли в войну Зарекка, много лет назад пронесшуюся по континенту. До сих пор о ней вспоминают с содроганием. А имя Зарекка означает мировое зло
Элизабет, где твои манеры?
Я перевела взгляд на маму. Говорят, у меня ее глаза. Такие же зеленые и чуть раскосые. А вот волосы достались от отца: темные, почти черные и очень непослушные. Крупные кудри приходится по утрам нещадно расчесывать и убирать в прическу, иначе они торчат во все стороны.
Краем глаза заметила проходившего мимо юношу, и на миг сердце оборвалось в сладкой надежде. Но нет, это не Адриан. Я откинулась на сиденье экипажа, глубоко выдыхая и стараясь не выругаться. Посмотрела на отца, пока мама недовольно бормотала что-то о воспитании в провинции.
Завтра с утра я отвезу тебя в Мимамо, вместе с вещами.
Мой гардероб устарел, сообщила я.
И правда, на улицах Аргениума наряды дам разительно отличались от того, что носили и носят к Клейроне. Здесь в моде более узкие юбки, а корсетов я и вовсе не заметила. Значит, дамы действительно перестали их затягивать, по советам целителей. Я отметила короткие жакеты с высокими воротниками и рукавами, украшенными пеной кружев. Некоторые одеты попроще, а кто-то и вовсе в обносках.
Почему они так выглядят? поинтересовалась зачарованно.
И тут же меня резко отодвинули от окна, куда я опять начала было высовываться. Город манил, звал, обещал.
Элизабет! теперь уже голос отца ударил по ушам. Неприлично смотреть на нищих.
На кого? Я скосила взгляд на тех, кто жался к стенам домов. В их руках кружки, тарелки, куски бумаги с надписями. Издалека сложно разобрать, что там написано.
Кто они?
Те, у кого сложное положение.
В этом весь отец: он объясняет так, что вопросов еще больше.
Черная, точно оплывшая статуя приковала мое внимание. Даже мысли об Адриане на миг ушли на задний план. От металла точно исходила темная аура, холод.
Что это?!
Обелиск, теперь голос отца звучал тихо. Чтобы не забывали о той боли, что принесла нам война Зарекка.
Я словно зачарованная провожала взглядом черную недвижимую фигуру. Здесь объяснения были не нужны. О войне Зарекка знали даже младенцы. Он то зло, с которым Терралия справилась с трудом и огромными потерями. Он единственный маг, который совершил святотатство: убил своего волшана ради власти.
Я перевела взгляд на волшанов мамы и отца. Йор и Тьер спали, растянувшись на сиденье напротив. Размером с крупную собаку, покрытые серебристо-серым мехом и очень грациозные. Длинные гибкие хвосты чуть подрагивали, большие уши непрестанно шевелились, улавливая звуки.
Я хотела своего волшана. Скорее всего, у меня тоже будет водный фьюрри. Маленькие они просто сплошное умиление. Комок меха с огромными глазами и не менее огромными ушами. У фьюрри на лапках очень проворные пальцы, которыми они могут цепко хватать все, что им понравится. И еще это самые дружелюбные из волшанов.
А экипаж катился дальше, туда, где дома становились все богаче, зелень вокруг более аккуратной, подстриженной. Пока, наконец, мы не въехали на просторную улицу, по обеим сторонам которой тянулись заборы. На одних я видела диковинных зверей, на других сложные узоры. В Клейроне подобного не водилось. У нас растут живые изгороди. А здесь заборы возносятся выше человеческого роста, из железа, окрашенного в темный цвет. А за ними дома, от которых захватывает дух.
Это наш?
Вопрос вырвался сам собой. Неужели мы приехали в этот дом?
Три этажа. Светло-бежевый крупный камень, большие окна и двери с цветными витражами. Парк вокруг дома благоухал розами и незнакомыми сиреневыми цветами.
Ты не помнишь, Элизабет? Мы уехали отсюда почти девять лет назад.
Отец смотрел на дом и щурился, как всегда, когда вспоминал что-то приятное. Мама торопливо достала из ридикюля тонкий платок, приложила к глазам. И на ее губах появилась светлая улыбка, такая редкая, что я смутилась.
Нет, я не помню этих мест. Но в то же время они смутно шептали мне о чем-то. Как далекий сон.
Экипаж со скрипом и грохотом уехал, а из ворот к нам уже спешили двое: пожилой мужчина, чьи белые волосы были стянуты сзади в пышный хвост, и женщина средних лет, похожая на булочку. Такая же румяная, пышная и удивительно уютная, в темно-синем платье с белой вышивкой.
Лорд, леди Килей, ох ты ж, счастье-то какое! Прибыли! А я-то глаза все высмотрела! И пирог ваш любимый поставила. А белье постелила с розовыми узорами. Ах!
Взгляд женщины замер на мне. Она всплеснула руками, а я едва не попятилась.
Леди Элизабет?!
Выросла, да? улыбнулся отец. Алеса, ты же ее шестилетней запомнила.
А теперь выросла! прошептала Алеса. Просто невеста, да и только. Ой, лорд Килей, чую, женихи пороги-то обивать будут.
Какие еще женихи?!
Ну полно, Алеса. Мама точно ощутила мое смятение. Мы устали. Ужасная дорога, просто ужасная. Дождь лил такой, что пришлось вмешаться и убирать его от экипажа. Нам необходимо горячее питье и душ. Элизабет, тебе следует переодеться. Нам надо сегодня отправиться за новым гардеробом. Ох, еще договориться с экипажем. Милый, когда Элизабет отправляется в школу?
Если завтра все оформим, то думаю, она может сразу там и остаться.
Как всегда: беседа обо мне, но без меня.
Элизабет, о, обо мне все же иногда вспоминают, думаю, ты можешь сама донести свой саквояж. Слуги приедут с утра. Алеса, как твой радикулит?
Самое время тихо уходить, обняв небольшой саквояж. Совсем новый, от него даже еще пахнет кожей. Я выбрала его на ярмарке в Клейроне. Сразу полюбила за розовый цвет и нежный рисунок. Мама лишь вздохнула и сообщила, что мой вкус необходимо воспитывать. Но саквояж купила. И теперь я прижимаю его к себе, пока поднимаюсь по ступеням.
Самое время тихо уходить, обняв небольшой саквояж. Совсем новый, от него даже еще пахнет кожей. Я выбрала его на ярмарке в Клейроне. Сразу полюбила за розовый цвет и нежный рисунок. Мама лишь вздохнула и сообщила, что мой вкус необходимо воспитывать. Но саквояж купила. И теперь я прижимаю его к себе, пока поднимаюсь по ступеням.
Особняк и правда огромный. Когда я открыла тяжелую дверь, в нос ударила волна аппетитного запаха. Булочки! С ванилью и апельсинами. То, что надо после путешествия. Жаль, по воздуху добираться пришлось не прямо до Аргениума. В целях безопасности воздушный порт находится в двух часах езды экипажа.
На второй этаж вела широкая лестница, плавно поворачивающая направо.
И тишина.
Я привыкла, что в Клейроне дома всегда стоял шум. Отец, как проверяющий по делам мэрии города, принимал посетителей у себя в кабинете, на первом этаже. В те дни, когда не уходил в здание администрации. А тут совершенно тихо
В этот день попасть на улицу мне не удалось. На любые робкие попытки ответ один: тебе необходимо собраться в школу.
Точно туда надо тащить полный набор вещей! Мимамо и Аркано две школы на разных концах города полностью обеспечивают учеников всем необходимым. От нас нужны только мозги и магический талант. Вот и все! Ну и иметь при себе карманные деньги.
Если с мозгами я дружила, то с магией Впрочем, тема эта дома никогда не поднималась. Лишь порой я ловила на себе жалостливые взгляды во время семейных праздников. Порой слышала легкие шепотки на тему «бедной Элизабет» и «Кливу лучше отдать ее замуж повыгоднее».
Второе особенно заботило и заботит мою маму. Замуж обычно выходят после восемнадцати, но поиском подходящей пары начинают заниматься после получения волшана магического питомца. То есть в пятнадцать лет.