Утром встали поздно, на завтрак начали собираться только к десяти, за чаем сидели долго, много говорили и разошлись по своим делам только к полудню. Мы обычной своей компанией сели за карты; Саша и Флюр ушли в свои комнаты с жёнами, остальные направились в подвал, заниматься огородом и принимать оздоровительные процедуры, некоторые там смотрели по телевизору какую-то очередную мелодраму. Через некоторое время в подвал спустились Саша с Викой и маленьким Ванькой. Моему любознательному внуку вообще очень нравилось находиться на людях, а подвал он просто обожал только там ему давали возможность долго ползать и не одёргивали при малейшей попытке проявить самостоятельность. К тому же в подвале мы установили небольшой надувной бассейн, и Вика часто тренировала сына, учила в нём плавать, там же любил возиться и пятилетний Никита. Так, до вечера, с перерывами на обед и ужин, мы и провели весь день, спать разошлись в одиннадцать часов.
Завтра обустраивать базу на барже и начинать перевозить уголь должны были поехать три человека Флюр, Николай и Сергей, в случае необходимости можно ещё кого-нибудь перебросить. Но, судя по прошлогодней перевозке угля, было достаточно и троих, конечно, при нормально работающем погрузчике. Тут выразил тревогу Флюр, у которого в запасе остался только один ящика тола, он, как обычно, ерничая, воскликнул:
Кошмар! Я в трансе! Скоро взрывать будет нечем! потом, уже серьёзно, продолжил: Тола осталось мало, на этот год, конечно, хватит, но вообще нужно что-то думать, где-то искать ещё взрывчатку. Видите, как получилось в наших условиях это просто незаменимая вещь, жаль мало выменяли. Говорил я вам тогда, но Бате, видите ли, казалось, что это бесполезные траты, и взяли-то мы эту взрывчатку только из-за того, что у прапорщика больше ничего не оставалось из оружия и боеприпасов, а нам неохота было возвращаться домой с дрянной левой водкой.
Глава 10
На очередной вечерней планёрке договорились, что пока остальные занимаются углём, Саша и Валера на снегоходе начинают разведку следующих заправок на трассе. Нам обязательно нужно было найти запас дизтоплива для бесперебойной работы электростанции. Перед наступлением больших морозов требовалось под завязку залить ёмкость с дизтопливом, чтобы хватило до наступления весны с температурой, которую мы уже считали нормальной, а именно выше 40 градусов. То есть требовался такой запас солярки, который позволял электростанции работать не менее пяти месяцев.
Утром, ближе к десяти, все уже разъехались. А я, дожидаясь подвоза первой партии угля, спустился в подвал, чтобы полежать на массажной кушетке. Там было хорошо, тепло температура установилась в 27 градусов и уже появились первые зелёные ростки посаженных овощей. На площадке возле бассейна играли малыши Никита и Ваня под присмотром бдительной Вики. Так, валяясь на кушетке, почти уснул, но это уже никуда не годилось я же всё-таки не пенсионер или отпускник какой-нибудь, а, можно сказать, почти полярник суровый, который на вахте не имеет никакого права расслабляться. Поэтому пришлось заставить себя пойти в душ, взбодриться, но потом опять проявил слабость и до обеда читал у себя в комнате, успокаиваясь мыслью, что полярники тоже люди и наверняка читают какую-нибудь фантастику в перерывах между вахтами.
Николай привёз уголь только в седьмом часу вечера. Пока мы его разгружали, приехали и Саша с Валерой. Они сообщили, что откопали лаз под навес следующей заправки, завели бензогенератор, подключили к электричеству операторскую и по показаниям приборов в ёмкостях увидели, что на этой АЗС практически не осталось никакого вида топлива, поэтому не имело смысла проводить большие раскопки, чтобы вывезти эти жалкие остатки.
На проведение работ потратили бы больше топлива, чем смогли бы откачать там. Но бросить затею с поисками солярки мы не можем, и поэтому завтра я с Сашей поеду проверять следующую заправку, заявил Валера.
На проведение работ потратили бы больше топлива, чем смогли бы откачать там. Но бросить затею с поисками солярки мы не можем, и поэтому завтра я с Сашей поеду проверять следующую заправку, заявил Валера.
Все посмеялись над ним не счастливая, мол, у тебя рука, если и участвуешь в поисках каких-либо ресурсов, обычно эти поиски оказываются безрезультатными. Валера яростно защищался:
Да вы что?.. Я, по-хорошему, только первый раз и принял участие в разведке.
Да! А что же оправдываешься тогда? К тому же неважно, сколько раз ездил, сейчас же вы ничего не нашли, и, знаешь, кто в этом виноват? Ты и твоя пессимистическая натура, съехидничал Коля.
Все дружно посмеялись над этой туповатой шуткой, а ещё больше над бурной реакцией Валеры, так что, несмотря на срыв поиска топлива на АЗС, настроение у всех было хорошее.
Рано утром те, кто собирался направиться в поездку, сидели в столовой и ждали, когда дежурная Ирина приготовит завтрак. Кроме меня, Саши и Николая, на подмогу угольщикам выезжал ещё и Максим, так как Сергей один не справлялся с подсобной работой, и ребята попросили прислать ещё одного человека.
В девять часов утра уехали Николай с Максимом на вездеходе, а потом тронулись и мы. На улице только начинало светать. Световой день, по сравнению с прошлым годом, стал немного длиннее, но небо всё так же было закрыто свинцовыми облаками. Живого солнца мы не видели уже три года, впрочем, луны и звёзд тоже не наблюдалось. Несмотря на то что светлое время суток увеличилось, температура не поднималась, наоборот, судя по нашим записям, становилось несколько холоднее. В том году в июне температура иногда достигала и 18, а в этом держалась ниже 20.
Мы с Сашей на снегоходе выбрались на трассу минут через тридцать и проехали по ней километров двадцать. Сначала миновали ту заправку, с которой уже брали топливо, потом ту, куда они с Валерой вчера заезжали, затем появилась ещё одна, большой известной фирмы.
Я предложил Саше проехать её и остановиться на менее заметной заправке. Логика моих рассуждений была проста мы нашли хороший запас топлива как раз на заправке не очень известной конторы, следующей откопали заправку крупной, разрекламированной фирмы, и она оказалась пуста оттуда вывезли всё топливо. Поэтому мне снова захотелось остановиться на заправке маленькой фирмы, в надежде, что и она привлекла меньшее внимание властей, отдававших команду на тотальный вывоз нефтепродуктов. К тому же та АЗС, к которой я стремился, открылась незадолго перед катастрофой и находилась чуть-чуть в стороне от трассы, далеко от крупных населённых пунктов. Хотя всё может оказаться вовсе не так, как мне думалось. Может случиться аналогичная ситуация, как и с откопкой предыдущей АЗС, откуда всё вывезли, и все мои рассуждения не больше чем наивные домыслы.
Добравшись до искомой АЗС, мы остановились у края хорошо различимого снежного холма (скорее всего, это был навес над бензоколонками). Затем в две лопаты начали копать снежный ход. Пока ехали, порядком замёрзли и сейчас усиленно работали, пытаясь скорее согреться. В течение двух часов копали ход под навес, о холоде забыли и даже взмокли, пока не попали туда. Забравшись в большую подснежную пещеру, сразу же направились к операторской; влезли через окно (дверь, не закрытая навесом, тоже была полностью засыпана снегом), для этого пришлось разбить стекло и выломать решётку ломиком; его мы нашли быстро, он висел на пожарном щите.
Попав внутрь помещения, обнаружили там два трупа мужчины и женщины, наверное, это были оператор и охранник, по крайней мере, мужчина был в форме охранного агентства. Осмотрев помещение, мы нашли большое количество упаковок моторных масел, тосола и других расходных материалов для автомобилей, которыми торговали на заправке. Стоял здесь и бензогенератор, а рядом две канистры; Саша их проверил одна была наполнена бензином. У меня сразу повысилось настроение, даже холод теперь не так донимал.
С большим трудом, ковыряясь больше часа (пришлось, чтобы совсем не задубеть, принять по сто граммов коньяка), мы наконец завели этот долбаный бензогенератор и подключили к нему два электронагревателя, стоявшие у стула оператора. Немного погрелись, потом стали разбираться с системой операторского пульта, и вскоре, пользуясь инструкцией, что написал Валера, Саша подключил выходящие контакты к бензогенератору. Сразу ожили все датчики, и мы смогли определить количество топлива в каждой ёмкости хранилища. Наполненность всех цистерн была не ниже 70 процентов. Полнее всего был бак с дизтопливом на целых 87 процентов. То есть по всему получалось, что топливо с этой заправки даже и не пытались вывозить. Я был горд собою в очередной раз логика не подвела предводителя, и дело легко выгорело, так сказать, с «лёгкой руки».
Посидев ещё с часик в операторской, без особой цели просто отогреваясь возле калориферов, мы ещё теперь за удачный заезд выпили по сто граммов коньяка и отправились домой, двигаясь уже совершенно в кромешной тьме. Приехали в начале десятого, затратив на дорогу два часа всё-таки эта заправка находилась довольно далеко от нашего дома.
Николай специально дожидался нас, чтобы отчитаться перед председателем коммуны сегодня он успел сделать только две ездки, на завтра собирался сделать три, поэтому едва выслушав наш рассказ, тут же отправился спать. А все остальные сидели почти до часу ночи, при этом выдули несколько самоваров чая, празднуя находку долгожданного топлива. Назавтра нам с Сашей дали целый день отдохнуть, освободив даже от разгрузки угля.
На следующее утро, пока удачливые расхитители АЗС чаёвничали, приехал Николай. Мы с Сашей не удержались и пошли помогать разгружать уголь. Дружно навалившись, общими усилиями, довольно быстро освободили кузов вездехода. Чтобы не перегружать его, Коля за одну ездку возил около двух с половиной тонн, хотя грузоподъемность машины, рассчитанная Володей, была около трёх.
В половине первого Коля отправился во второй рейс. В этот день он сделал, как и обещал, три ходки и привёз всего семь с половиной тонн угля. На следующий день этим делом занялся Саша, потом наступила моя очередь. Так мы хотели, действуя по плану, запасать уголь до самого августа. Каждые три дня производили смену одного человека на барже, вместо Флюра оставался Саша, ведь он умел не хуже нашего минёра обращаться со взрывчаткой. Таким образом, жизнь наша текла размеренно, подобный монотонный режим прервался только однажды, и из-за весьма неприятного факта.
Двадцать четвёртого июля престал функционировать канализационный сток, но уже по более серьёзной причине, чем простая заморозка труб; канал, куда уходили отходы, был переполнен. Я очень надеялся, что это случится гораздо позднее, всё-таки выгребная яма была очень большая. Когда мы с Володей делали её на двоих, вывезли земли кубов сто. Но, как говорится, «ничто не вечно» так и с отказом канализации пришлось смириться, после чего полностью перешли на деревенский образ жизни.