Если ты оставишь обед Пайка мне, я наверняка съем его или где-нибудь потеряю. Он смеется и ведет меня к лестнице.
Настроение портится. Потрясающе.
Мы поднимаемся на третий этаж по лестнице, которую, скорее всего, будут редко использовать, когда установят лифт, и оказываемся в помещении без стен, где вместо них пока лишь каркасы. По ним можно представить, как будут разделены офисы и рабочие зоны, когда строительство закончится.
Пайк один, расположился в дальнем левом углу и что-то изучает.
Услышав наши шаги, он отрывается от бумаг и поворачивается к нам.
Он прищуривается, и я на мгновение зажмуриваюсь, чувствуя себя невероятно глупо.
Стоит мне увидеть его в темно-синей футболке, которая подчеркивает загорелые руки и рельефные мышцы мужчины, как на щеках выступает румянец.
Что ты здесь делаешь? спрашивает Пайк.
Хорошо хоть мои опасения не оправдались: он не злится. Скорее, озадачен.
Ты оставил обед на столе. Я поднимаю контейнер повыше.
Его черты лица расслабляются, а напряжение в теле исчезает.
О, спасибо. Он подходит ко мне, и я протягиваю ему обед. Хотя я бы и сам справился, говорит он. Купил бы какой-нибудь фастфуд. Не стоило беспокоиться.
Фастфуд?
Не могла позволить тебе питаться вредной едой, возражаю я.
К моему облегчению, на его лице появляется небольшая улыбка.
Знаешь, это мало чем отличается от того, что там, признается он, ставя пакет с контейнером на рабочий стол.
Я положила туда ролл из индейки с сыром и огурцом, на случай если тебе захочется чего-то другого.
Он выглядит удивленным.
Не переживай, поддразниваю я. Твой обед никуда не делся. Я просто сделала слишком большую порцию и не смогла съесть сама, поэтому решила поделиться.
Испуганное выражение его лица рассеивается, и Пайк вздыхает.
Ты не успокоишься, пока я не начну есть хумус, верно?
Я старательно сдерживаю смех.
Буду приучать тебя постепенно.
Он закатывает глаза, и мне наконец удается глубоко вздохнуть. Думаю, о перепалке можно забыть.
Стоя перед ним и чувствуя на себе его пристальный взгляд, я перестаю замечать звуки стройки и вообще что-либо вокруг. Но вовремя вспоминаю, что Датч никуда не ушел.
Мы одновременно поворачиваемся к нему, и он медленно переводит взгляд с Пайка на меня и обратно.
Пойду выдавливает он, займусь чем-нибудь.
И оставляет нас наедине.
Я поворачиваюсь к Пайку, и в голове всплывает мысль, что мне тоже пора уходить, но вместо этого засовываю руки в карманы и оглядываюсь.
Мне нравится запах опилок, говорю я.
Улыбка озаряет его глаза, и он, кивнув, обводит взглядом этаж.
Да. Здесь я чувствую себя как дома.
Когда наши взгляды снова встречаются, я начинаю испытывать возбуждение, и на мгновение у меня перехватывает дыхание. Поэтому тут же отвожу глаза.
Прости, что вчера на тебя накинулся, извиняется он. Ты не сделала ничего плохого. Просто я увидел, как на тебя пялится Крамер, и у меня аж мурашки побежали по телу. Поэтому так жутко разозлился, и, подумав, добавляет: Разозлился на него. И мне жаль, что я выместил это на тебе.
Я работаю в баре, приходится напомнить ему. Так что привыкла к таким взглядам. И могу с этим справиться.
Серьезно, я могу сама отстоять свою честь. И Коул тоже. Если это когда-нибудь придет ему в голову. Пайк не должен чувствовать ответственность за меня. Я не его забота.
Ну, мне пора, говорю ему и начинаю пятиться.
Но он останавливает меня.
Хочешь прогуляться по стройке? предлагает он. Могу провести небольшую экскурсию.
Я уже много чего тут увидела, когда приходила в прошлый раз, но все равно киваю.
Да, конечно.
Он ведет меня к задней части здания, и я гадаю, нужно ли надеть каску, но, заметив, что и Пайк без нее, успокаиваюсь.
Здесь будет находиться бэк-офис казино на речном теплоходе, объясняет Пайк. На пристани расположится павильон с рестораном и площадкой для проведения мероприятий, но управлять всем этим станут отсюда. Наем персонала, подсчет финансов, разработка рекламы
Он улыбается мне, и я снова отворачиваюсь.
Мы словно внутри скелета, комментирую я. А когда возведут стены?
Как только водопроводчики и электрики закончат работы, отвечает он. Затем я установлю изоляцию, и мы начнем ее замуровывать. Тогда и появятся комнаты вместо костей.
Мы подходим к большому пространству, где, в отличие от других помещений, есть целая внешняя стена без балок. Наверное, там установят огромное панорамное окно. Я захожу в небольшую комнатку, которая пока лишь огорожена каркасами, и смотрю поверх одной из балок на Пайка.
А что будет здесь?
Он поворачивается ко мне.
Отдельная ванная комната для офиса.
Должно быть миленько. Я выхожу из будущей ванной и, подойдя к краю, рассматриваю неухоженные земли и зеленые кусты внизу.
Хороший вид, улыбаюсь и встряхиваю волосами, а затем с царственным видом отворачиваюсь от края, представляя себя хозяйкой в своем воображаемом офисе. Кристофер, соедини меня с Японией, пожалуйста. Мне нужно обсудить с партнерами производственную линию в Малайзии, говорю я.
Пайк смеется.
Пайк смеется.
У тебя есть секретарь-мужчина?
Мужчина тоже может быть секретарем, возражаю я. Что за гендерные стереотипы?
Он качает головой, и его губы расплываются в улыбке.
Кажется, нам снова комфортно вместе, как в тот вечер, когда мы смотрели телевизор и ели пиццу. Пайк объясняет мне, как возводится здание с нуля. Он начал работать на стройке еще до рождения Коула и за это время создал компанию, способную устанавливать свои собственные правила и получающую большие преференции в проектах, за которые берется. Уверена, это огромная ответственность, ведь он отвечает за благосостояние двадцати четырех человек, у которых есть семьи.
Ты, наверное, гордишься, что можешь каждый день видеть результаты своего труда, говорю я, когда мы спускаемся на первый этаж. Здания, в которых люди станут проводить большую часть жизни, чтобы заработать средства к существованию.
Никогда не думал об этом. Он останавливается, глядя на метры пустого пространства под нами. Ведь здесь я и сам зарабатываю средства к существованию.
Выглянув наружу, я замечаю открытую площадку позади здания, довольно просторную, на краю которой стоит большой мраморный фонтан, дожидаясь установки.
Здесь будет внутренний двор? спрашиваю я, заметив, что нет балок для крыши. Его тоже будешь ты оформлять?
О, нет, отвечает Пайк. Когда нам останутся лишь мелкие работы, приедет ландшафтная компания и посадит траву, деревья и прочую красоту.
А это по моей части. Люблю смотреть на лужайки до и после их преображения.
Я скажу тебе, когда они приступят к оформлению, словно прочитав мои мысли, предлагает он. Сможешь заглядывать сюда время от времени, чтобы посмотреть на их работу.
Я улыбаюсь.
Спасибо.
Мне на самом деле хотелось бы этого. Никто из моих знакомых, не считая преподавателей, не любит подобного. У меня мало общего с окружающими людьми! Мы встречаемся взглядами, и мне начинает казаться, что погружаемся в свой маленький мирок, но через мгновение мимо нас проходит рабочий с бревнами на плече, и все рассеивается. Пайк резко выпрямляется, отводя глаза, и я киваю.
Ну я указываю большим пальцем себе за спину, наверное, тебе стоит вернуться к работе?
Ты права, отвечает он.
Я отступаю.
Увидимся дома. Ужин будет готов к пяти.
Пайк в ответ лишь кивает и возвращается на свое место.
Дома? Серьезно? Ведь это же не мой дом.
Я сажусь в машину, чувствуя себя еще более неловко, чем когда приехала сюда. Ужин в пять? Коул работает до шести. Неужели я позабыла о его существовании?
В ванной стоит густой пар, пока я заворачиваюсь в полотенце и собираю грязную одежду. Приоткрыв дверь, выглядываю в коридор, чтобы убедиться, что там никого нет, а затем бегу в спальню и закрываюсь там.
Постоянно забываю, что нужно брать с собой вещи, чтобы одеваться сразу после душа. Но я все еще не привыкла к тому, что у меня теперь нет собственного пространства, поэтому бегаю по коридору в одном полотенце. Хорошо хоть не забываю надеть пижамные шорты, когда посреди ночи спускаюсь на кухню попить воды. Уверена, что умерла бы от смущения, если бы отец Коула увидел меня в нижнем белье и футболке.
Достав расческу, привожу в порядок мокрые волосы и выбираю одежду для сна. А затем замечаю свет во дворе, подхожу к окну и, раздвинув жалюзи, выглядываю наружу. На улице почти стемнело уже девять вечера, но Пайк все еще возится с моим «фольксвагеном».
Он просто потрясающий. Коул, кажется, ремонтирует машины всем, кроме меня, хотя, подозреваю, это лишь предлог, чтобы уйти из дома.
Лампа, прикрепленная к открытой крышке капота, освещает Пайка, склонившегося над автомобилем, чтобы что-то открутить. Он там с самого ужина, просил Коула помочь, но, конечно же, у того возникли дела. Думаю, Пайк поджидает сына.
Тут на тротуаре появляются две женщины в спортивных костюмах, останавливаются и с улыбками на лицах что-то кричат ему.
Да ладно, бормочу я.
Кто, черт возьми, бегает так поздно?
Умно, дамочки. Очень умно.
Уверена, они просто увидели из окна, как Пайк ковыряется в машине без рубашки, поигрывая мускулами под загорелой кожей, и как каждый сантиметр его тела так и кричит, что он тот самый плохой мальчик, на которого дамочки, скорее всего, пускали слюни в старшей школе. Потом они созвонились, придумали надеть спортивные костюмы и как будто невзначай пробежать мимо него.
Я закатываю глаза. Домохозяйкам из пригорода так скучно со своими мужьями, что они решили взбаламутить свое болото с помощью Пайка, на которого не могут смотреть без возбуждения.
Я опускаю жалюзи. И почему это меня так злит? Пусть флиртуют с ним. Мне-то что?
Я горжусь тем, насколько обычно спокойна, но в последнее время меня такой не назовешь. Переезд, счета, Коул Все раздражает, чувствую себя неуверенно и готова взорваться на пустом месте. Мне это не нравится.
Я запускаю плей-лист на своем телефоне, и Pity Party доносится из динамиков как великолепный саундтрек к моему жалкому настроению. Но тут позади меня раздается шум. Замерев, я поворачиваю голову и с удивлением вижу Коула, который прислонился к двери и смотрит на меня хорошо знакомым мне взглядом. Когда он вернулся домой?
Тепло расходится по коже, и я неосознанно сжимаю полотенце. Он скрещивает руки на груди, скользя взглядом по моему телу.