Магазинчик работает! радостно пискнул Пак. Девчонки, притормозите, давайте чего-нибудь сладенького купим. А то как-то неудобно с пустыми руками.
Если ты не заткнешься, я закричу.
Я есть хочу, пожаловалась Арбузова. Твоя маменька нас не кормила, между прочим. Зачем я только у родителей на новогоднюю ночь отпросилась? Сидела бы сейчас дома с детьми, с мамой, с папой, с дядей Арнольдом Нет, хорошо, что отпросилась.
Дядю Арнольда, который гостил у Арбузовых, кажется, круглогодично, Жанка не любила.
Ладно, махнула я рукой. Привал.
Жанка приткнула «хонду» у знака «остановка запрещена» и открыла дверцу:
Тебе туда нельзя, ты в тапочках, остановила она мой порыв и, запахнув на груди шубу, стала штурмовать сугроб, который отделял нас от магазина.
Ну. Ты как? Пак перелетел на приборную панель и теперь смотрел на меня оттуда. Держишься?
Без вас я бы не справилась: без тебя, без мамы, без Жанки, без ваших подколок постоянных.
Для этого и нужны друзья.
Вернулась Жанка.
Кофе она притащила на картонном подносике и сначала просунула в салон его, потом пакет со всякой вкусной ерундой, потом свою необъятную шубу, а затем появилась сама. Запахло морозом и апельсинами.
Есть будем по дороге, поехали, пока нас не оштрафовали, Жанка завела мотор. Апельсинку мне там почисть. Кстати, я видела в магазине злыдня.
Он что-то натворил? испугалась я.
Да нет. Он закуску покупал, сказал, если тебя встречу, передать, что слон доставлен. Какой слон, Даш?
Ах да, был же еще слон. Потом расскажу. Куда он дальше пошел?
В «Ирий». Я сказала, там все его соплеменники.
А они правда там?
Когда мы оттуда уезжали, точно все были. Илиас им какое-то развлечение придумал. Кстати, толковый инкуб этот Илиас. Если ты будешь «Ирий» разгонять, я его к себе на работу возьму.
Жанка, не начинай. Я про клуб сейчас думать не могу, у меня и так голова скоро лопнет. Вот те же злыдни. Что с ними делать? Они же только ломать и умеют. Открывать еще одну контору по сносу объектов? Так никаких объектов на них не напасешься.
Мы неторопливо обсудили природу злыдней, жилищный вопрос, который в Энске стоял довольно остро, а Жанка подумывала о своей жилплощади, чтобы, наконец, хоть таким образом избавиться от ежедневного лицезрения дяди Арнольда.
Вот они «Райские кущи», сказала Жанка, закончив увлекательную историю об утреннем кофепитии в компании дяди Арнольда и его семейных трусов, которые любимый родственник считал самой подходящей одеждой для дома. Давай! И, Дашка, что бы ты там не увидела, помни, мы с тобой.
Я вздохнула и вышла из машины. Нас ждали. Молоденькая девушка мерзла на парковке и, завидев нас, замахала руками:
Леди Сирин! Вас там все ждут.
Жанка достала из-под сиденья бейсбольную биту:
Мало ли, кто нас там ждет, задумчиво сообщила она в пространство.
Сюда, давайте немножко срежем.
Мы поднялись по служебной лесенке, минуя холл, вызвали грузовой лифт, девушка порылась за пазухой, выуживая ключ на длинной витой цепочке, и вставила его в щель под кнопочной панелью:
Это на крыше.
Мы с Жанкой переглянулись, мне стало страшно.
Успокойся, люстр там точно нет, шепнула подруга.
Люстр там действительно не было. Зато на плоской и огромной, как футбольное поле, крыше был Энский ковен в полном составе тринадцать разновозрастных женщин во главе с верховной ведьмой Елизаветой, четыре гексаграммы одна в одной, нарисованных на снегу какой-то липкой субстанцией, которую я в панике приняла за кровь, и Ларс, абсолютно голый и неподвижный, стоящий в самом центре центральной гексаграммы.
Ничего себе, присвистнул Пак. А что это на нем надето?
Медальон, объяснила я и покраснела, потому что видеть голого Ларса было стыдно. Это именно тот артефакт, при помощи которого Лорд-Изгнанник мог растягивать время.
Лиза бросилась ко мне:
Даша, вы должны что-нибудь сделать!
А в чем, собственно, проблема? спросила Жанина Арбузова, поигрывая бейсбольной битой. Если ваши чувства оскорблены, накройте его чем-нибудь.
При чем тут чувства? приблизилась к нам самая пожилая ведьма. Красивый голый мужчина скорее украшает нашу крышу, но его артефакт питается от нашего источника!
Даша, вы помните, как выглядит здешний переход в Фейриленд? спросила Лиза.
Я кивнула:
Как холм в подвале отеля.
Так вот заклинание удерживает амулет как раз над холмом, переход построен от места силы. Даша, если это сделали вы, пожалуйста, снимите заклинание. Для ведьм потерять источник это больше, чем умереть.
Я отвела Лизу в сторонку:
Это не я! шепот был очень тихим, чтоб остальные ведьмы нас не слышали. Мне почему-то было перед ними неудобно, особенно перед этой самой пожилой. Она напоминала мне первую учительницу Надежду Ивановну и, следовательно, будила синдром отличницы вкупе с чувством вины. Просто у птицы Сирин, у нее своеобразное представление о юморе, наверное, она решила, что это будет забавно. Или еще что-то. Я даже не помню, когда успела все это нарисовать.
А если вспомните, то сможете? Лиза тоже шептала, они же, ведьма зыркнула на товарок, без соли меня съедят, они же скажут, что это я прокололась. Знаете, как трудно управлять женским коллективом?
И что теперь делать?
Мы вернем вам память, а вы нам наш источник.
А если не получится?
Тогда сделаете мне новый паспорт, новую внешность и проводите на Бали, здесь мне не жить.
Ну давайте попробуем.
В конце концов, терять мне было нечего. Лизавета подошла к старушке, что-то негромко объяснила. Та холодно посмотрела на нее, потом на меня. Потом длинным айкидошным движением подсекла Жанку, выхватила у нее из рук биту и следующим длинным жестом опустила дубинку мне на голову. Действо заняло не больше двух секунд, но произвело эффект разорвавшейся бомбы. Истошно завизжал Пак, Жанка осела на заснеженную крышу, у меня в глазах закружились звездочки. Я вспомнила.
То, какие чувства меня обуревали, когда я разжала когти и бросила тело Ларса на крышу «Райских кущ», сейчас было абсолютно неважно, я знала, как все это прекратить.
Я быстро пошла вперед, стараясь не наступать на линии гексаграмм (разрушать их не требовалось, как только исчезнет то, что они удерживают, линии пропадут), приблизилась к Ларсу и, схватив его за плечо, дернула на себя цепочку амулета. Взвыл ветер, мы провалились внутрь здания, пролетали этаж за этажом, я крепко держала его за плечи и прямо, не мигая смотрела в глаза. Толчок. Удар, мы приземлились на бетонный пол подвала, даже не пошатнувшись. Неподалеку чернел зев переходного холма. Когда-то я начала здесь свое путешествие в Фейриленд. Забавно, круг замкнулся, мы вернулись к началу.
Ты? Ларс растерянно моргнул. Его лицо исказилось ненавистью и испугом.
Подожди, я отстранилась и опустила руки. Сначала скажу я. Я не буду тебя убивать. За то, что ты сделал, за то, что хотел сделать со мной, смерть для тебя была бы слишком слабым наказанием. Я отпущу тебя, хитрый лис, туда, где все начиналось для тебя. И ты будешь жить долго, очень долго, оплакивать любовь, которую предал, месть, которую не совершил, дружбу, которую потерял.
Ты считаешь, для меня все это имело хоть какое-то значение?
Я не дала себя сбить.
Власть ты тоже будешь оплакивать, ту власть, которая была у тебя почти в руках и которой ты никогда не получишь.
Я стояла в месте силы, я говорила правильным голосом и я была уверена в своих словах.
И ты больше никогда не вернешься в этот мир, закончила я.
Тебя сожрут, Дашка, и очень быстро. Ты не представляешь, во что ввязываешься. Дома фейри не оставят тебя в покое, контролируя каждый шаг.
У меня есть друзья, они помогут.
Они тоже могут предать.
Я пожала плечами:
Поживем увидим, то есть увижу. Я да, ты нет.
Он еще хотел что-то сказать, может проклясть напоследок, но я зашипела на него, как вещая птица, и изо всех сил толкнула в грудь:
Уходи!
И он ушел, голый, как античная статуя, и такой же красивый. Его поглотила пещерная тьма, ярко вспыхнувшие руны холма сказали мне, что путешествие началось.
Поживем увидим, то есть увижу. Я да, ты нет.
Он еще хотел что-то сказать, может проклясть напоследок, но я зашипела на него, как вещая птица, и изо всех сил толкнула в грудь:
Уходи!
И он ушел, голый, как античная статуя, и такой же красивый. Его поглотила пещерная тьма, ярко вспыхнувшие руны холма сказали мне, что путешествие началось.
На крышу я поднялась на лифте и как раз вовремя, судя по потному Жанкиному лицу, она гоняла старушку уже не первый круг. Пак в погоне участия не принимал, флиртуя с Лизаветой.
Уважение к старшим прояви, остановила я подругу. А еще учительницей работала.
Все тринадцать ведьм обернулись в мою сторону. К слову, пожилая ведьма даже не запыхалась. Я медленно подошла к Лизе, бормоча вполголоса, что пафос это наше все, а потом громко произнесла:
Вещая птица Сирин просит прощения у ковена за доставленное неудобство и постарается, чтоб подобное больше никогда не повторилось.
Линии гексаграмм шипели, как будто кто-то плеснул в снег кислоту, и уносились морозным ветром.
В качестве сатисфакции мы просим принять на вытянутых руках я подала Лизе амулет Лорда-Изгнанника, этот предмет, надеемся, он послужит на благо и процветание ковена.
Судя по тому, как молниеносно госпожа Серова схватила подношение, подарок был поистине царский и добавил ей пару десятков очков в их внутриведьмовском табеле о рангах.
Я твоей крышей воспользуюсь, можно? шепнула я Лизе. Полетать надо.
Делай что хочешь. Наш серпентарий теперь с тебя пылинки сдувать будет.
Подружиться и перейти на «ты» с бывшей соперницей было довольно приятно. Я улыбнулась и пошла к своим.
Что это было? первым делом спросил Пак.
Птица не хотела, чтоб я стала убийцей, объяснила я. Поэтому затащила сюда Ларса и закуклила его во временной петле.
Чтоб дать тебе возможность остыть?
Да.
И что теперь с Ларсом?
Я отправила его в Фейриленд. Навсегда.
Ну не знаю протянул Пак. Хоть оскопила бы его что ли, а то детский сад какой-то получается.
Что сделано, то сделано, сказала мудрая Жанка, вытирая с лица пот. И осталось в прошлом. И я опять хочу есть.
Вы меня еще чуть-чуть подождите, мне одну мысль проверить надо.
Я выскользнула из шубы и стала расстегивать молнию на джинсах. И одежду посторожите.
Теперь мне казалось, что превращение происходит четко и пошагово: вот закололо кожу лица, покалывание распространилось на всю голову, захватило плечи, спину, руки удлинились, утекая в млечный путь.