А потише никак?
Умывшись и одевшись, я стояла на пороге комнаты, в которой раньше спокойно завтракала. Теперь же стол был сдвинут к одной стене, диван к другой, а вместо ковра красовалось огромное поле для живых шахмат, которыми были смешарики. Вероятно, Стив только что сделал удачный ход, и теперь мохнатый слон воевал с таким же мохнатым, высотой почти в полметра, ферзем. Закидывал его гранатами, стрелял в упор и опутывал заклинаниями.
Эй, веселился сидящий на полу Эльконто. Давай, присоединяйся! Еще печенье осталось
И ткнул в сторону тарелки, на которой половина песочной печенюхи и куча крошек.
Ой, закончились
Уже несу новую партию! Мимо меня ловко протиснулась Клэр с тарелкой извлеченных из духовки десертов на этот раз ореховых корзиночек. Не поверишь, едят, как не в себя!
А в голосе возмущение, перемешанное с восторгом. Вот ей точно чем бы гости ни занимались, лишь бы кушали хорошо. Дурдом. Хоть смейся, хоть падай.
Дело в том, что эти двое Дэйн со Стивом недавно обнаружили, что шахматы из фурий куда смешнее обычных: они тебе и жрут друг друга со смаком (понарошку, конечно), и в зомби обращаются, и напалмом друг друга поливают. И забросили Войну. Оба быстро отыскали толковых заместителей и до начала тренировок в Реакторе повадились ходить сюда. А кто там спит или нет дело третье.
Ди, давай сыграем партейку. Хочешь, твои будут Пегасами?
Понятное дело, Фуриям было все равно в кого обращаться. Но на голодный желудок мне было не до Пегасов и не до Единорогов. Хоть бы чаю выпить
Я тебе на кухне накрою. Поешь?
Не успела я покинуть гостиную, как особняк сотряс очередной взрыв. На этот раз штукатурка точно посыпалась не настоящая, но очень на нее похожая.
Что у нас в меню? Сырники с известкой? Кофе с пылью? Не обижайся, но сегодня я лучше где-нибудь в другом месте.
И побежала вниз по лестнице за ботинками и курткой.
Из дома я испарилась до того, как Клэр успела меня догнать и попытаться переубедить.
В телепортацию я окунулась спешно, как в омут, телом и душой. Даже не успела придумать, куда именно хочу попасть, и потому глаза открыла в почти незнакомом месте. На тихой, свежей и сырой улице, рядом с кафе «Кондитори».
Ух ты как! В этом месте, находящемся очень далеко от моего дома на другом конце Нордейла, я побывала один-единственный раз. Но, как оказалось, отлично его запомнила. Все потому, что это кафе «Кондитори» своим задним двором подпирало самую окраину города поле и густой красивый лес. Ни строений, ни дорог, лишь природные просторы
Так вот о чем я, оказывается, мечтала о покое, вкусной еде и тишине!
Свежее октябрьское утро и отличный кофе, ожидающий за дверью. Что еще нужно?
Иногда становишься счастливым за одну секунду когда из осенней влажной, но удивительно приятной непогоды, попадаешь в теплое помещение, пропитанное сотней вкусных запахов. Их, обитавших под одной крышей, окутал такой клуб, что не распутать: сладость от клубничных шапочек на тортах, терпкость от апельсиновых пастил, ваниль сдобных булочек. И ни одного посетителя внутри. Стоя перед прилавком, я на удивительно долгий момент утонула в самом настоящем блаженстве. Нет, не потому что желала съесть все, что видела, но потому что желала унести с собой вот этот миг бесконечного удовольствия и после растянуть его на весь день.
Что желает мисс? доброжелательно спросил меня мужчина с аккуратной бородкой, стоящий за прилавком.
Мисс желает сырников. Без известки.
Бариста, он же официант, если и удивился, то вида не подал. Кивнул.
Будет сделано. Кофе?
И кофе. Без пыли.
И я улыбнулась одной мне понятной шутке.
Нежнейший и вкуснейший завтрак был запит ароматным кофе из маленькой чашечки; из окна у дальней стены открывался потрясающий вид на укрытый бурой пожухшей травой луг. Радовал глаз и разноцветный наряд рябин и ясеней, и повисший над полем влажный туман. Моросило. Единственное, чего мне не хватало для полного счастья одного утреннего «привет» поцелуя от самого любимого мужчины в мире.
А можно мне еще два стакана кофе с собой?
Я все равно не напилась, а Дрейк порадуется. Потому что по непонятной мне причине, так и не установил нормальные кофейные автоматы в Реакторе.
(Mary and Brianna I See Love)
Он стоял в любимом просторном кабинете, где на дальней стене добрый десяток голографических экранов, идеально белые стены и даже есть окно редкость для Реактора. Отодвинутый за ненужностью стул-кресло у стены; пустой стол, на котором лежит единственная ручка Спросите, для чего, если никто никогда ничего не пишет? Извечный антураж для людей, чтобы Комиссионеры не смотрелись дико.
Когда Дрейк услышал мои шаги и обернулся, его губ коснулась улыбка настолько нежная, что я оплыла. Поставила кофе на стол и со смехом спросила:
Вот как ты это делаешь?
Делаю что?
Я положила ему руки на плечи; меня за талию обняли самые лучшие на свете ладони теплые, крепкие.
Умудряешься потрясающе выглядеть после бессонной ночи? И действовать на меня так, будто мы познакомились только вчера.
Ну как же, улыбок Дрейка существует миллион вариантов, и та, что сейчас предназначалась мне, говорила «верь мне, я абсолютно серьезен», с утра я иду в Реакторную парикмахерскую, где меня бреют и стригут, далее принимаю феромонный душ, после прохожу процедуру омоложения, чтобы тебя не встречал старый усталый пень. А после, понятное дело, быстро произношу ежедневное привораживающее заклинание.
Он однозначно научился шутить. И делал это с тем самым озорным взглядом, за которым скрывался совершенно другой человек очень даже серьезный и всемогущий. Гранатометное сочетание напускная шутливость и способность подчинить человечество.
А после мне достался поцелуй настолько приятный, что эта мысль укоренилась во мне на веки вечные я самая счастливая женщина на земле. И не хочу быть нигде, кроме места, в котором есть сейчас.
Знаешь, твои манипуляции работают.
Я рад.
Он сумел произнести это настолько проникновенно, насколько трепетно произносят на свадьбе заветное «я согласна».
«Великому и Ужасному» кофе? я кивнула на стоящие на столе стаканчики. Пока не остыл.
За «Ужасного» буду вечером ругаться.
И мое внимание моментально сместилось не туда, куда следовало к радостно ослабившимся коленям и не вовремя сладко занывшему узлу в животе.
Не смей!
Теперь смеялся Дрейк то зрелище, к которому я никогда не привыкну. За искренним смехом терялось все возраст, тяжеловесность, могущество. Мы однозначно находились с ним на одной волне «Счастье. фм». И пусть весь мир подождет.
Ты пришла, потому что эти разбойники опять гоняют у тебя шахматы?
Все-то он знает. Но на самом деле я пришла за поцелуем. И потому что соскучилась.
Чтобы увидеть тебя. И угостить кофе.
Он умел быть благодарным в одном взгляде, который формировал вокруг нас собственную Вселенную.
А дальше наша минута тишины. Дрейк сидел в кресле, развернувшись к экранам лицом, пил кофе; я стояла сзади, зарывая пальцы в его волосы, по-свойски ероша прическу действо, в целом мире разрешенное только мне.
Бесконечное множество непонятных символов на мониторах; ароматный запах кофейных бобов, от которого до сих пор трепетали ноздри. Покрывало из мягчайшей радости.
А что написано на самом правом? спросила я из праздного любопытства.
Верхнем или нижнем?
Верхнем.
Там шестая просьба от представителей Комиссии внимательнее рассмотреть мир Земля на предмет пригодных для жизни с Комиссионерами женщин.
Ты это серьезно?! я поперхнулась.
Серьезно. И это за последние два месяца. Думаешь, они не замечают изменений на моей или Джоновой физиономии? Хорошо жить хочется всем.
Да ты шутишь!
Тебе перевести текст на понятный?
И едва уловимый жест рукой. Непонятная белиберда на верхнем мониторе вдруг стала читаемой. А там текст: «От Питера Вальда, номер 36692. Ввиду сложившейся ситуации, просьба уточнить наличие на планете Земля людей женского пола, обладающих фоном H44bssd»
А что за цифры в конце?
Это условное обозначение типа энергии. Твоей. Оно нормально не переводится.
Так он не шутил!
Они хотят жен?
Теперь от смеха давился Дрейк. И его реакция была мне понятна: для того чтобы стать совместимой с Комиссионерами, мне пришлось умереть, а Яне пережить удар молнией. Не всех же наших теперь шарахать током с надеждой, что кто-нибудь выживет?
И что ты им отвечаешь?
Пока ничего. Сама понимаешь.
Вот дела! А я и не знала.
А что на среднем?
Статистика по атмосферным процессам десятого уровня. Нужно разобраться с локальными загрязнениями.
А левее?
Это будет сложно объяснить. Расчет химического строения нового элемента для материального мира.
М-да. Непросто.
А это кто?
На самом левом экране красовалось незнакомое женское лицо. И вновь белиберда из Комиссионных символов.
Это? Любопытная личность, за которой я уже давно наблюдаю. Зовут Айрини Донатти.
И чем она любопытная?
Сейчас расскажу
(Dexter Britain Taken by the Clouds)
Представь себе ситуацию: живет себе приглашенный когда-то в мир Уровней человек. Нормально живет, как все, а главное долго, раз дошел до четырнадцатого уровня. С радостными событиями, жизненными драмами, скучными периодами, когда-то счастливый, когда-то грустный, но главное стабильный.
В каком смысле «стабильный»?
Ну, скажем, ты это всегда ты. Бернарда. Бываешь веселой, раздраженной, уверенной в себе или не очень. Но вектор твоего движения последователен, потому что твоя личность, которая постоянно претерпевает изменения, связанные с развитием, остается все же твоей личностью.
Занимательно.
А в случае с Айрини?
Сидящий в кресле Дрейк, сейчас развернутый ко мне лицом, потер нижнюю губу костяшкой указательного пальца жест вроде бы простой, но сексуальный. А Начальник, наверное, этого не замечал.
А вот что. Она всегда работала в сфере торговли и услуг, и, перейдя на четырнадцатый, определилась быстро: окончила курсы «Стильной внешности», стала мастером-универсалом, открыла в своей квартире маленькую парикмахерскую, и быстро, ввиду таланта, заимела постоянных клиентов. Деньгами не сорила, но и не бедствовала жила нескучно, даже задорно, любила похаживать по барам. Множество друзей, подруг, мимолетные интрижки, а последний ее роман, случившийся с Робом Ачиком, и вовсе мимолетным не назовешь. Я бы даже сказал, он, скорее, был эмоциональным и тяжеловесным. С последовавшим в финале разрывом.
И?
Чтобы не стоять посреди кабинета (рассказываемый Дрейком «фильм», видимо, только начался), я присела на край пустого стола. Нужно же ему хоть иногда быть полезным.
Дальше странное Айрини, тяжело переживающая разрыв, идет на прогулку к озеру. А возвращается совершенно другим человеком. Другим это «другим». В одночасье закрывает парикмахерскую, разгоняет клиентов, друзей и знакомых, несколько дней проводит в размышлениях, и вдруг открывает вместо парикмахерской агентство «Счастливая судьба».