Почта, ваша светлость! объявил вошедший Марк, и ему благосклонно кивнули.
Вот только глаза супруга округлились от удивления, когда в столовую внесли два серебряных подноса. На одном лежала стопка счетов. Малюсенькая такая. Их можно было легко узнать по светло-голубому цвету бумаги, на которой печатались стандартные для всего королевства бланки. А вот второй поднос едва вместил гору писем.
Ваша почта. И лакей поставил перед герцогом счета.
А этот? Элион кивнул на другой поднос.
Это почта ее светлости, сообщил ему слуга и Да, поставил передо мной письма.
Хм-м многозначительно произнес дракон и погрузился в изучение счетов.
Их оказалось гораздо больше, чем мне показалось на первый взгляд. Полагаю, что не одна Кати Лиастр пользовалась его щедростью, а он почти не глядя ставил свою размашистую подпись. С этим надо заканчивать. Одно расточительство. Мы так скоро по миру пойдем. Так и вижу нас с протянутыми руками: «Подайте, люди добрые, на брильянтовое колье».
Правда, один счет все же вызвал у супруга вопросы. Он очень медленно поднял на меня глаза и спросил:
Милая, ты купила новый замок?
Да, перед ним лежал счет от мадам Мадлен, без всяких скидок и со щедрыми чаевыми, которые я попросила ее включить.
Что вы, милорд, как можно беззаботнее улыбнулась я. Всего лишь купила пару платьев и несколько сорочек.
Однако только и сказал он, а потом подписал.
Подписал! Не споря, не ругаясь! Даже малюсенького скандала не закатил, чем свел на нет всю мою продуманную, осмысленную месть. Негодяй! Умеет же все испортить! Что взять с этих Карров? Одно слово драконы.
И все же месть нашла свою цель. И пусть вышла не столь масштабной, как изначально планировала я, но погрела мне душу.
Много расходов? спросила я, добавив в голос сочувствия.
Муж не поверил в мое участие, оторвался от бумаг и с подозрением посмотрел.
Содержание академий, подразделений боевых магов и приграничных постов обходится казне достаточно дорого, поэтому часть расходов ложится и на герцогства, осторожно ответил он.
«Ага. Видела я этих боевых магов с выдающимися приграничными постами. Не далее как вчера видела в модной лавке мадам Мадлен. А в академиях студенты замерзают! К середине зимы уже и топить нечем», это я так подумала, но мило улыбнулась и сделала небольшой глоток из своей чашки.
Какое нужное и полезное дело, ваша светлость. И еще один глоток, после чего кивнула лакею, чтобы убрал посуду.
И вот тогда приступила к письмам.
К сожалению, как и в прошлый раз, почти все они оказались от незнакомых придворных, поздравлявших, желавших, заверявших в своей преданности и дружбе. Но было одно послание, которого я, признаться, ждала.
Не смогла сдержать счастливой улыбки, когда увидела имя Териона Дуоли. К сожалению, супруг тоже увидел. Не имя, разумеется, улыбку. Герцог нахмурился и отодвинул от себя бумаги. Демонстративно приказал подать ему чай. Молодец! Чай с утра весьма полезен. Бодрит, знаете ли.
А я от нетерпения разве что не подпрыгивала на стуле. И по-хорошему уйти бы нужно. Да вот хоть в гардеробную. Но моей вины перед супругом нет. Ни в чем нет. Наоборот, посильно налаживаю наши отношения, избавляя от вредных пережитков прошлого. Поэтому я открыла письмо прямо в столовой, сидя напротив герцога, с каменным лицом пьющего чай.
«Леди Саманта,
рад сообщить, что спешные дела благополучно разрешились, и я вновь могу предложить Вам свою помощь в реализации намеченного нами плана.
Спешу поделиться одной старой мудростью. Легкая ревность солома для пламени любви. Значит, нам нужно разыграть герцога так, чтобы он поверил, что у Вас появился тайный поклонник.
Если я рассчитал все верно, то сейчас его светлость сидит напротив и, пока вы читаете мое письмо, испепеляет вас взглядом».
Посмотрела на мужа. Не похоже, чтобы испепелял, но хмурился и был явно недоволен. Задумалась, а так ли мне нужна ревность дракона? Вчера, когда муж не застал меня в покоях, он устроил мерзкую сцену. Но потом я вспомнила его молчание на королевском обеде и отвратительный язык Кати на ее алых, словно кровавых губах.
Конечно, Терри помог мне понять ситуацию, но обида
Как в одной старой истории, когда-то поведанной мне матушкой. Один граф, путешествуя по стране, остановился на ночлег у знакомого барона. Наутро его обвинили в краже столового серебра. Разразился жуткий скандал. Дело получило такую огласку, что слухи дошли до самого короля. И тогда вмешалась тайная канцелярия. Оказалось, что дворецкий уже весьма давно обворовывал своих хозяев.
Прошло не так много времени, и вот граф встретился с бароном на одном из столичных приемов. Но тот демонстративно отвернулся, делая вид, что они не представлены друг другу.
Что же вы не здороваетесь, любезный барон? воскликнул граф. Ведь ваши ложечки нашлись!
Ложечки нашлись, согласился с ним барон. А вот осадочек остался.
Так и у меня, как у того барона, никак не шла из головы отвратительная сцена в столовой, а потом еще и в тайной гостиной. Осадочек? Именно. Да, скорее всего, Терри прав, и немного перца в блюдо под названием «брак» совсем не помешает.
«Не отрываясь от письма, загадочно улыбнитесь, словно припомнили что-то весьма приятное, затем отложите листок, не выпуская его из рук, и мечтательно посмотрите в окно. И только после этого томно вздохните. Смотрите ничего не перепутайте, миледи. Очередность важна, и лишний гнев дракона не нужен ни вам, ни мне.
Встретимся на нашем месте сразу, как дворцовые часы пробьют полдень.
Ваш преданный друг, Терион Дуоли».
Улыбаюсь, откладываю, не выпускаю, мечтательно смотрю и томно вздыхаю. Ох Надеюсь, теперь можно посмотреть на произведенный эффект. Осторожно поднимаю взгляд и любуюсь разгорающимся пламенем. Определенно, эффект есть.
Герцог прищурился, слегка прикрывая веками огонь, и почти прорычал:
Приятные известия? При этом кивком он указал на письмо, которое я все еще держала в руках.
Сущие пустяки, поспешила заверить супруга, а потом аккуратно свернула листок и спрятала его за корсаж платья.
Ой, и, кажется, перегнула ту самую палку, о которой так старательно предупреждал маркиз. Дракон следил за каждым моим движением, а когда письмо опустилось туда, куда порядочный мужчина никогда не полезет искать, зрачок Элиона сузился, превратившись в вертикальную полоску, а на висках отчетливо проступила темная чешуя. Благородненько так, но страшно.
Пус-с-с-стяки? прошипел он. С-с-с-с-сущ-щ-щие пус-с-стяки?
Не с-сущие испуганно поправилась я. Просто обычные такие пустяки.
Дым не пошел, оборота в этот раз не случилось. Но из-за стола герцог поднялся с грохотом. Супруг несколько раз глубоко вздохнул и, хвала богам, взял себя в руки. Чернота исчезла, а взгляд вновь стал привычным.
К обеду не жди, к ужину тоже. И, Саманта, настоятельно рекомендую тебе не покидать покоев, зло выдохнул он.
Это арест? пискнула я, вскакивая со своего места.
Что ты! В его голосе появились странные чарующие нотки, от которых кровь прилила к щекам. Ох, признаться, не только к ним.
Не арест? едва прошептала, не сводя глаз со стремительно приближающегося супруга.
Спасение наивных глупышек от притаившихся сущих пустяков, дорогая женушка, почти промурлыкал подошедший вплотную герцог.
А потом его губы накрыли мои, и я совсем запуталась во всех этих планах мести, ревностях и укреплениях браков. Просто таяла, трепетала от его близости и всей душой желала, чтобы время остановилось.
Вот только мечтам не суждено было сбыться. Элион прервал упоительный поцелуй и отстранился. Мягко провел большим пальцем по моей губе. Он смотрел на меня так, как спаситель на ту глупышку, о которой он только что говорил.
Так-то лучше! сказал муж ошарашенной поцелуем и его словами мне, а потом Потом просто покинул столовую, аккуратно и плотно прикрыв за собой дверь.
Что-о? Спаситель невинных глупышек! Сатрап! Тиран домашний! И в закрытую дверь следом за ним полетела чашка, разбившись на крошечные осколки.
Ваша светлость не поранились? спросил вошедший в столовую Марк.
Я лишь отрицательно качнула головой. Хочет, чтобы жена не выходила из покоев? Не выйдет! Но и в покои никто не войдет! А для тайных передвижений по замку у меня всегда есть Хоук.
Я позову горничную, сообщил дворецкий, но тут мой взгляд упал на счета, что по-прежнему сиротливо лежали на подносе.
Оставьте меня, Марк. Потом. Все потом, спешно произнесла я. Любопытство грызло изнутри не хуже стаи бобров, вознамерившихся соорудить плотину.
Если он и удивился, то виду не подал. Коротко поклонился и оставил меня в одиночестве. Боги, а у меня даже ладони вспотели от нетерпения. Но все же осторожность не помешает.
На цыпочках прокралась к двери, стараясь не наступить на осколки. Но, несмотря на это, под подошвами легких домашних туфелек пару раз раздался предательский хруст тончайшего фарфора. Каждый звук заставлял меня замирать с отчаянно бьющимся сердцем, но через какое-то время все же продолжать свой путь. У двери я прислушалась, постыдно приложив ухо к сомкнутым створкам. Не хотелось бы, чтобы герцог, вспомнив о документах, вернулся за ними и поймал жену на горячем. О, подобное недопустимо! Неприемлемо! И желанно.
Из коридора не доносилось ни звука. А холл, насколько успела заметить, весьма длинный. Значит, у меня минут пять в запасе. И я опрометью бросилась назад к столу. А потом, усевшись на тот самый стул, на котором несколькими минутами ранее супруг испепелял меня взглядами, потянулась за стопкой счетов со стоящей на них герцогской подписью.
Просматривала быстро, и чем дальше углублялась в чтение, тем хуже мне становилось. Что я чувствовала? Не передать словами. Когда в душе рождаются сомнения, а прежняя решимость разлетается на куски, оставляя вместо себя стыд за опрометчиво сделанное и сказанное, возникает ощущение, что частица тебя утеряна. И как бы ты ни старалась, уже никогда не станешь прежней.
Оплата счетов Фонда помощи вдовам боевых магов, погибших при защите заслона, капитальный ремонт нескольких зданий сиротских приютов, строительство целительского крыла при Храме семи великих, пожертвование на содержание инвалидов боевых действий и да (бездна побери!), отчисление на содержание магических академий. Элион не врал, а я Я глупая наивная девчонка, которая думает только о себе, в то время как он не только лично защищает границы, но и заботится обо всех, кто находится под его защитой. К щекам, ушам, шее прилила кровь, опаляя кожу нестерпимым жаром. Стало неимоверно стыдно за свои грязные мысли. Душа требовала действий и очищения.