Они, подтвердила вместо него Фриша и поежилась. Аж мороз по спине прошел! Жуткая была ночка, мне потом эти руины еще долго снились. И призраки!
Тебе-то с чего? возмутился Монброн. Вы все дрыхли без задних ног и ты, и Луиза, и де Лакруа, и все остальные. Знай сопели в две дырочки. С ними Аманда, я да вон фон Рут общались.
Зато потом все в красках расписали, заявила Фриша и поежилась. И вообще хорошо, что спала. Я ведь очень смелая, но призраков боюсь. Их непонятно, как убивать.
Там у правой стены, недалеко от входа, под камнями шпага спрятана, зачем-то сказал я. Та, что в бою взята у разбойников, помните? Хорошая такая шпага, старой работы. Дорогая, наверное.
Помню ее, наконец справился с говядиной Карл. Чего, поедем заберем?
Зачем? немного удивился я. Что мне с двумя шпагами делать? Да и потом вечереть начинает, пока туда доберемся, пока я ее найду, смеркаться начнет. Один раз нам повезло, но во второй такого может и не случиться. Кто знает, будут ли эти призраки снова благодушно настроены? Так что лежит она там, и пусть ее. Лучше до темноты вон до того холма добраться, там и заночуем.
Фальк забросил в рот еще одну полоску мяса и задвигал челюстями.
А мне никто эту историю толком и не рассказывал, заявила вдруг Рози и впервые за последние дни пристроила свою лошадь рядом с моей. Что за призраки, давай поподробнее?
Охота тебе на ночь глядя о таком слушать, опасливо глянул я на не такие уж далекие развалины. Давай потом расскажу, когда поближе к горам окажемся?
Так до них еще ехать и ехать, Рози приложила ладонь ко лбу. Вон они где. Так что не тяни, начинай рассказ.
Глава четвертая
Рози оказалась отчасти неправа у подножия гор мы оказались довольно скоро, но при этом как-то вдруг. В самом прямом смысле. Вроде бы они постоянно далеко от нас были, где-то там, рядом с горизонтом, и на тебе дорога вдруг начала ощутимо забирать вверх, по бокам от нее появились приземистые деревца, а из-под копыт лошадей то и дело в стороны начали разбегаться шустрые ящерки.
А чуть позже и плащи пришлось снова доставать из седельных сумок, поскольку весна с ее наконец-то пришедшим теплом осталась там, в Пустошах. Теперь мы двигались обратно в царство зимней стужи, и чем дальше, тем больше. Хорошо хоть с дровами для вечернего костра особых проблем не возникало, в него шли пусть искривленные, но при этом прекрасно горящие стволы местных деревьев. Как они назывались, никто из нас не ведал, но жар давали такой, что сердце радовалось.
Ради правды, дорогу через перевал сильно сложной вообще-то назвать было трудно. Во-первых, она оказалась вполне недурственной, применительно к данным местам, разумеется. То есть приемлемо размеченной и более-менее расчищенной от камней. Скажем так сбиться с нее было почти невозможно, время от времени у меня возникало такое ощущение, что по этой тропе чуть ли не каждый день караваны водят. Даже странно, что мы так никого и не встретили.
Во-вторых, рассказы про камнепады и снежные лавины, похоже, враками оказались. Ну или люди, про них болтающие, какой-то другой дорогой через перевал шли. Мы, по крайней мере, сами ничего такого не видели, и слышать гула рассерженных гор, того, который говорит путешественнику о недалеком бедствии, нам до самого подъема на перевал не довелось.
А до него мы добрались довольно быстро, дней за пять. Дышать здесь было трудновато, воздух оказался здорово разреженным, но зато вид открывался восхитительный! Оно и не странно с вершины горы, пусть даже не самой главной, мир кажется не таким уж большим и очень спокойным.
За спиной остались луга Пустошей, слившиеся в одно зеленое пятно. Развалины старых замков, реки, стада овец, отсюда вовсе были неразличимы, и даже Форнасион казался лишь светлым облачным росчерком на горизонте. Но назад мы не смотрели, ведь перед нами открывались новые просторы. И пусть под ногами лежала та же дорога, только теперь она вела вниз. Монброн даже пошутил, что по ней мы доберемся либо до исполнения желаний, либо до смерти. Мол, у нас, оказывается, даже есть выбор.
Шутка, признаться, была так себе, о чем Гарольду немедленно заявила Рози. А Жакоба и вовсе перекосило от неудовольствия. Оказывается, в народе бытует поверье о том, что в эдаких местах на подобные темы говорить не стоит. Он еще в бытность свою подмастерьем ювелира об этом от горцев слышал, тех, что рубины его хозяину сбывали. Мол, когда ты в горах, боги от тебя находятся не так далеко, могут услышать сказанное и сделать то, о чем ты говорил. Эбердин, дослушав, презрительно скривилась, но опровергать его слова не стала.
Уж не знаю на самом деле все так и обстояло или просто кости для нас легли «единицами» вверх, но через день после того, как мы начали спуск вниз, преждевременно предвкушая переход из зимы обратно в весну, все и произошло.
Обвал начался не вдруг. Сначала под нашими ногами ощутимо колыхнулась каменная плоть горы, заставив покачнуться, а после несколько раз судорожно дрогнула так, что у меня чуть сердце от страха не зашлось. Одно дело с живыми существами сражаться, совсем другое природа. Ее не убьешь и не напугаешь. А вот она запросто может и то и другое сделать, даже того не заметив.
Следом за этим со всех сторон что-то загудело, загромыхало, а после истошно завопила Эбердин, которая, мешая непристойную брань с обычными словами, призвала нас пришпорить лошадей и спешно гнать их к высоченной скале, что находилась где-то в миле впереди от нас. Еще она отчего-то назвала ее «козырьком».
Не знаю, каков смысл в том, чтобы во время землетрясения прятаться под неустойчивым камнем, но в горах она жила, а не я. Ей виднее.
И все бы ничего, если бы мы находились на обычной дороге луговой там или городской. Но тут горы, местная тропа для галопа совершенно не приспособлена. Ну да, как я говорил, она была расчищена от камней, но не настолько, чтобы гнать по ней во весь опор.
Вот только выбора у нас особого не имелось. После окрика Эбердин гул стал нарастать все сильнее, и никому из нас вертеть головой по сторонам не взбрело в голову. Мы привыкли смотреть смерти в лицо, но это не значит, что данное действие доставляет нам удовольствие.
Скала, и впрямь оказавшаяся приличных размеров каменным «козырьком», под которым на самом деле можно укрыться, была уже совсем недалеко, когда мой конь жалобно, почти как человек, вскрикнул и покатился по камням обочины, раздирая о них шкуру. Все-таки сломал ногу, так я и знал!
Впрочем, мне, в определенном смысле, повезло. «Гнедок» не подмял меня под себя, как иногда случается в подобных случаях, что сейчас было бы равнозначно смерти. Меня вынесло из седла, протащило по камням, но я остался в сознании и даже ничего себе не сломал. Вот только до скалы-убежища было еще далековато, и это совершенно не радовало.
Гул нарастал; казалось, горы смеются над нами, стараясь оглушить прежде того, как их каменные кулаки превратят наши тела в бесформенное месиво.
Первые камни уже крушили деревья близ дороги, мимо меня мчались друзья, которые, возможно, и рады были бы мне помочь, но только как? Хуже того: лошадь Магдалены, похоже, вовсе обезумела от страха перед стихией я успел отчетливо разглядеть, что девушка ей уже не управляет и животное попросту несется туда, куда ему самому хочется. Впрочем, не самый плохой вариант: природный инстинкт в подобных ситуациях иногда даже полезней, чем человеческий разум. Главное, чтобы с Магдой не случилось то же, что со мной.
Эраст! Монброн, привычно замыкавший кавалькаду, осадил рядом со мной своего хрипящего скакуна. Руку!
Не успел я ее ему протянуть, поскольку в этот миг меня что-то здорово треснуло по затылку и я потерял сознание.
Грохот, грохот, со всех сторон грохот. То ли он есть на самом деле, то ли это в голове у меня мозги, сталкиваясь между собой, устроили такое светопреставление. Да еще вдобавок в районе поясницы кололо так, что скоро искры из глаз посыплются от боли. Я, может, потому в себя и пришел.
Ох ты ж! простонал я, приподнялся и вытащил из-под себя каменный осколок с острыми как бритва краями. Хоть бы глядели, куда кладете!
Очухался, обрадованно пробасил Жакоб, прижимая окровавленную левую руку к груди. Камзол его, еще недавно щегольской и относительно новый, был изрядно порван, а плаща я и вовсе не наблюдал. Крепкая у тебя башка, дружище! Если бы мне так прилетело, то все, пиши пропало.
Поверь, тебе тоже ничего не грозило, язвительно отозвалась де Фюрьи, на чьих коленях, оказывается, и покоилась моя голова. У вас всех они чугунные. Камни вмятины на них оставить могут, но разбить фигушки.
А вот Магда вздохнула Эбердин. Что? Молчу, молчу
Похоже, мне опять повезло. Меня все же дотащили до «кармана», хоть я и не представляю, каким образом. Причем без сознания я пробыл недолго, поскольку бедствие, которое доставило нашему отряду столько неприятностей, все еще не кончилось.
Бумммм! По скале, что нас защищала, с громыханиями врезал очередной валун, причем так сильно, что Рози взвизгнула от испуга, а нас всех осыпало каменной крошкой.
Какая нелепая будет гибель, если скала не выдержит! расхохотался вдруг Мартин. Помереть не в бою, не на костре, не от предательства даже! Завалило камнями! Что может быть глупее?
Смерть от простуды, бойко ответила Фриша. Как прошлой зимой случилось с Ларри Вальком.
Ну, тут нельзя сравнивать, возразил ей Мартин. Он по жизни был идиот и умер так же по-дурацки. Это разные вещи.
Мы вам не мешаем? осведомилась у этой парочки Рози. Нет?
Ты можешь повлиять на происходящее? усмехнулся Мартин. Остановить стихию, прекратить камнепад? Нет? Ну так сиди и жди, когда он сам кончится. Или нас прикончит, если опять горы трясти начнет. А пока ни того, ни того не случилось, почему бы не поболтать?
Вот-вот, поддакнула ему Фриша.
И еще один удар о скалу, и снова нас обдало каменным крошевом.
Вот в такие моменты и понимаешь, что даже самый-рассамый маг по сравнению с гневом природы ничто и никто. Ты можешь уничтожить кучу людей одним взмахом руки, обрушить стены крепости, сжечь корабли во время морского боя, но как ты одолеешь саму земную суть? Вот мы. Вроде бы повидали мир и смерть, пусть недоучки, но знаем и умеем куда больше, чем наши сверстники, получившие посохи магов, и что в результате? Сидим и трясемся, ожидая тишины, говорящей о том, что обвал завершился, потому что ничего с ним сделать не можем. Ни-чего. И никто не сможет, даже мастер Гай. Максимум он создаст вокруг себя «воздушный кокон», непроницаемый для ударов. Но действует эта штука минуты полторы, не дольше, и магической энергии забирает море.