Отлично! воскликнул герцог, чтобы только не думать о ней в таком соблазнительном ключе. И что же вы предлагаете?
Рот Амелии приоткрылся; она, остолбенев, смотрела на него.
Что я предлагаю?
Да.
Она еще какое-то время смотрела на него, потом собралась с духом и спросила:
Вы не могли бы дать мне ссуду?
Ему следовало бы ожидать подобного вопроса, учитывая обстоятельства. Позже в тот же день он станет гадать, почему же оказался не готов к такой просьбе. А пока просто попытался уточнить:
Вы хотите занять у меня две с половиной тысячи фунтов?
Мне больше не к кому обратиться. Раф я имею в виду Хантли вернется еще не скоро, он не успеет мне помочь. А если я не уплачу долг, мистер Горрелл обратится к судебным исполнителям.
Их можно не пускать до тех пор, пока не приедет Хантли. Томас глубоко вдохнул и резко выдохнул через нос. Однако нет никаких гарантий, что мистер Горрелл не воспользуется этой отсрочкой. Ему достаточно рассказать всем, что вы нарушили обещание и вам нельзя доверять, ведь сестра герцога Хантли не держит слова, и скандал сведет на нет ваши попытки найти себе супруга.
Амелия закрыла глаза при мысли о жестокой реальности, которую он ей нарисовал, и понурилась.
Тогда помогите же мне! Прошу вас!
Дайте мне пару дней, чтобы все взвесить, и я сообщу вам о своем решении.
Это лучшее, что смог придумать Томас на тот момент, если только ему хотелось прислушаться к голосу разума. Иначе он мог бы принять поспешное решение, основываясь исключительно на необъяснимом желании вытащить леди Амелию из неприятностей, которые она сама же на себя и навлекла. А этого он просто не мог себе позволить.
Глава 8
Мне кажется, что я сплю, прошептала Амелия сестре, когда они вечером в пятницу поднимались по лестнице Элмвуд-хауса. У них за спиной тянулась длинная вереница экипажей, в которые были запряжены холеные лошади. Как-то непривычно являться в гости с такой помпой.
А я радуюсь, что наши платья доставили вовремя, ответила Джульетта. Приятно провести вечер в новом наряде.
Амелия предпочла не напоминать сестре о том, что у нее в шкафу висит уже несколько новых платьев, которые та еще ни разу не надевала. По крайней мере два из них вполне подошли бы для этого вечера. И тем не менее она вынуждена была признать, что и сама обрадовалась обновкам. Внимательно рассмотрев платья, доставленные от модистки, Амелия остановила выбор на изумительном туалете из золотистого шелкового газа. Платье состояло из нескольких искусно сшитых невесомых юбок; девушка словно плыла в волнах шелка. Корсет с более глубоким, чем она ожидала, вырезом был расшит блестящим бисером, а широкая атласная лента под грудью завязывалась сзади в красивый бант.
Когда они подъехали к воротам, Амелия почувствовала, как внутри у нее все напряглось от волнения, потому что хоть девушка и решила не думать о том, чтобы добиться симпатии Ковентри (которого она уже разлюбила), она все же надеялась сегодня вечером хоть немного вскружить ему голову. Чтобы у него возникло естественное желание любоваться ею как женщиной, смотреть на нее восхищенным мужским взглядом и Проще говоря, Амелия хотела, чтобы он нашел ее привлекательной. А что в этом удивительного?
Леди Эверли представила сестер герцога Хантли хозяину и хозяйке дома, графу и графине Элмвуд. Амелия смогла сделать вполне удовлетворительный реверанс, прежде чем отправилась дальше, туда, где ослепительный свет трех хрустальных люстр отражался в бесчисленных драгоценных камнях.
Шествуя в сопровождении наставниц, Амелия обменялась парой вежливых фраз с теми, кого ей представляли. Она достала из ридикюля бальную карту, и вскоре там значились имена троих кавалеров, которые желали с ней потанцевать. Амелия вспомнила, что две фамилии видела в списке, который составила леди Эверли, но третьей припомнить не смогла, хоть и была уверена, что этот джентльмен барон. Его титул затерялся среди комплиментов, которые он ей расточал.
Дамы
Внимание Амелии привлек глубокий голос подошедшего сзади Ковентри.
Ее сердце так часто забилось в груди, что девушка стала опасаться за свой корсет. Она глубоко вздохнула и медленно повернулась к мужчине, склонившемуся в элегантном поклоне. Их глаза встретились, и на секунду Ковентри застыл как вкопанный. Прищурившись, он выпрямился в полный рост и перевел взгляд с Амелии на Джульетту и леди Эверли, а потом вновь на Амелию.
Вы здесь красивее всех, исключая, разумеется, мою матушку.
Стоящая справа от него герцогиня засмеялась, наклонилась к леди Эверли и что-то прошептала ей на ухо. Графиня кивнула и так же полушепотом что-то ей ответила. Ковентри повернулся к Джульетте:
Тешу себя надеждой ангажировать вас, если у вас еще есть свободный танец в бальной карте.
Джульетта усмехнулась:
Есть. Я с радостью потанцую с вами этим вечером, ваша светлость. Она протянула ему свою карту, и Амелия стала смотреть, как он вписывает туда свое имя.
Герцог повернулся к ней и на долю секунды этого оказалось достаточно, чтобы ее охватил жар под пристальным мужским взглядом, посмотрел на ее глубокое декольте.
А вы, миледи? поинтересовался Томас, вновь встречаясь взглядом с Амелией. Окажете мне честь, согласившись со мной потанцевать?
Во рту у девушки пересохло, и она не смогла произнести ни слова, поэтому просто кивнула и протянула герцогу свою карту. Он так долго ее изучал, что Амелия заволновалась. Ковентри нахмурился. Подняв голову, он оценивающе взглянул на нее, еще раз изучил карту и начал вписывать туда свое имя.
Амелия почти выхватила карточку у него из пальцев, когда он наконец-то ее вернул, пробежала список глазами и наконец обнаружила имя герцога.
Вальс? Девушка резко вздернула подбородок и удивленно посмотрела на Ковентри.
Поскольку ваш брат просил меня обеспечить вашу безопасность, я решил, что не должен давать возможность другим джентльменам ангажировать вас на этот танец.
Но Амелия посмотрела на сестру, которая переводила взгляд с нее на Ковентри и обратно. А как же Джульетта?
Губы герцога растянулись в широкой улыбке.
Я уверен, что лорд Йейтс с радостью пригласит ее на вальс. И все у них будет прекрасно.
Но
Он отступил назад и поклонился.
А теперь прошу меня извинить неотложные дела. Матушка! обратился Ковентри к вдовствующей герцогине. Надеюсь, ближайший час вы с леди Эверли будете тщательно присматривать за леди Амелией и леди Джульеттой?
Ну разумеется.
Неожиданно обе матроны увели Амелию и Джульетту прочь от Ковентри; герцогиня вытянула шею, ища кого-то взглядом.
Давайте найдем мистера Лоуэлла, предложила она. Он должен быть где-то здесь.
Подавив в себе желание ослабить узел на шейном платке, Томас направился в сторону комнаты для игр. Он подошел к серванту, в котором был выставлен ассортимент бутылок и графинов. Герцог налил себе бренди, одним быстрым глотком выпил пряную жидкость и налил еще. Ради бога, что это леди Амелия на себя надела? Он попытался вспомнить ее наряд, но память услужливо подсовывала ему лишь сливочно-белые плечи, вздымающиеся над золотистыми оборками. А грудь! Почему, черт побери, он раньше не замечал ее безупречной формы? Грудь Амелии напоминала два сочных, восхитительных персика, приглашавших их отведать.
Проклятье!
Придется серьезно поговорить с матушкой и леди Эверли. И дело не в том, что само по себе платье леди Амелии было неподобающим особенно если она не хотела, чтобы ее партнеры спотыкались во время танца. Томас настолько привык видеть ее в более скромном убранстве, что ее новый образ оказался для него настоящим ударом.
Было чертовски трудно удержаться от того, чтобы не принести ей шаль или любой другой кусок материи и не потребовать, чтобы она прикрылась. Честно говоря, он испытывал соблазн остаться рядом с леди Амелией, чтобы удостовериться, что каждый джентльмен, с которым она будет беседовать, станет смотреть ей в глаза, а не на несколько сантиметров ниже. Но Томас прибыл сюда не за этим, и поскольку у него не было ни малейшего желания испортить девушке вечер, он, чтобы ненароком не сказать того, о чем ему потом пришлось бы пожалеть, решил ретироваться и оставить ее на попечение своей матушки и леди Эверли.
Сделав очередной глоток бренди, герцог осмотрел комнату и увидел лорда Ливерпуля. Премьер-министр как раз заканчивал партию в фараон. Томас прошел по ковру и, остановившись за спиной у лорда, прошептал ему на ухо:
Прошу прощения, милорд, могу я с вами поговорить?
Ваша светлость. Ливерпуль поднял голову. Он был не слишком доволен, что его прервали, но тем не менее извинился перед партнерами, встал и отошел в угол вместе с Томасом. Чем могу вам помочь?
Речь идет о моем законопроекте, начал Томас.
Ливерпуль с понимающим видом приподнял бровь, покачался на каблуках и ответил:
Ваша светлость. Ливерпуль поднял голову. Он был не слишком доволен, что его прервали, но тем не менее извинился перед партнерами, встал и отошел в угол вместе с Томасом. Чем могу вам помочь?
Речь идет о моем законопроекте, начал Томас.
Ливерпуль с понимающим видом приподнял бровь, покачался на каблуках и ответил:
Простите, Ковентри, но я не думаю, что этот законопроект может быть принят.
Почему? Этот законопроект был жизненно важен для Ковентри. Вы хотя бы попытались убедить остальных в его важности?
Лорд Ливерпуль шумно выдохнул и кивнул.
Дело не в том, что мы не думаем о правах детей. Но заставлять мужчину признавать внебрачных детей, да еще и принимать закон, который уравнивает незаконнорожденных отпрысков с законными наследниками, неразумно. Есть немало женщин, которые с радостью им воспользуются. И что же дальше? Вы будете настаивать на том, чтобы каждый граф, который порезвился с любовницей, даровал плоду своего неосмотрительного поступка право наследования?
Томас наклонился ближе и посмотрел в безжалостные глаза графа.
Я бы заставил мужчин отвечать за свои поступки. И мне бы хотелось, чтобы у каждого из них была возможность сделать своего незаконнорожденного ребенка наследником, если таково их желание. Смягчившись, Ковентри добавил: Я сам бы желал поступить именно так.
Ливерпуль долго и пристально смотрел на него, прежде чем ответить:
Лично я сочувствую вашей ситуации, но мне кажется, что неверно класть в основу законопроекта частный случай. Этот проект не стоит даже подавать на рассмотрение. За него никто не проголосует. Советую вам придумать что-нибудь другое. Выступите, к примеру, с предложением о том, как снизить уровень преступности или улучшить условия труда для бедняков. За это Палата общин непременно проголосует.