Таким образом, Верховный Суд, с одной стороны, не исключал личный контакт Чикатило с потерпевшей после ее школьных занятий, с другой стороны не соглашался, что эта встреча произошла именно в день гибели Лены. С учетом личностных особенностей осужденного такое его общение с малолетней девочкой можно объяснить только определенным сексуальным интересом.
Позиция Верховного Суда РФ, исключившего эпизод с потерпевшей З. из обвинения Чикатило «за недоказанностью», станет более понятной, если обратиться к истории расследования уголовного дела этого неординарного серийного убийцы.
Когда в процессе следствия виновная причастность Чикатило к посягательству на З. нашла доказательственное подтверждение, Прокуратура РСФСР внесла протест в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда РСФСР. Представлялось ходатайство отменить приговор по делу А. П. Кравченко по вновь открывшимся обстоятельствам, поскольку найден истинный убийца.
Докладчик по делу член Верховного суда республики В. М. Ермилов поддержал протест, но ему пришлось писать особое мнение. Председательствующий Л. Я. Перепеченов и член суда Л. С. Чистякова не увидели в деле Кравченко никаких нарушений закона, поскольку обвиняемый признавал ранее вину, а наличие вновь открывшихся обстоятельств отрицали, объявив их «недоказанными».
Тогда Генеральный прокурор РСФСР С. Г. Степанков внес новый протест об отмене приговора по делу Кравченко, адресовав этот документ уже в Президиум Верховного Суда РСФСР. Протест вновь отклонили, посоветовав написать другой, не по вновь открывшимся обстоятельствам, а в порядке надзора. Эта судебная дипломатия вполне понятна: прокуратура не должна упоминать фамилию настоящего найденного убийцы, она просто по каким-то причинам решила вернуться к давно рассмотренному уголовному делу, где возможна «ошибка». Снова Генеральная прокуратура России внесла протест, посвященный анализу смертного приговора по делу Кравченко, без ссылок на показания арестованного Чикатило и другие доказательства, связанные с проверкой этих показаний.
Только на четвертый раз Президиум Верховного Суда РСФСР отменил приговор Ростовского областного суда. Но когда эпизод с убийством Лены З. вошел в обвинительный приговор по делу Чикатило, наверняка возникла масса вопросов о возможной ответственности тех, кто отдал на казнь невиновного человека.
Немудрено, что Верховный Суд РФ счел «недоказанным» совершение Чикатило убийства Лены З. первого из более чем пятидесяти последовавших затем убийств. Автор настоящего исследования полностью разделяет мнение журналиста Ольги Чайковской: «Членам Верховного Суда РСФСР тоже было нелегко, они понимали меру ответственности у кого личной, у кого корпоративной, и тут же сработал в них давно отлаженный механизм: сделать вид, что ничего не было. Ни расстрела по ошибке, ничего!»[35]
Читатели, настроенные непредвзято, после анализа приложений к настоящей главе могут сами прийти к аналогичному выводу.
16 февраля 1994 г. А. Р. Чикатило казнили. По некоторым сведениям, исполнение приговора ускорили две публикации в январе того же года в «Комсомольской правде», содержащие последнее интервью осужденного. В газете высказывалась мысль, что смертный приговор над маньяком не будет исполнен. Это предположение, по утверждению заслуживающего доверия источника, побудило Президента РФ на незамедлительное подписание указа об отказе в ходатайстве Чикатило о его помиловании.
Глава 5
Убийство в Ангарске
14 июля 1980 г. в г. Ангарск Иркутской области к своим родственникам приехала из Якутии 26-летняя Татьяна С. Днем 23 июля она бесследно исчезла. После заявления матери С. в органы милиции было заведено розыскное дело. 13 августа в реке Китой у г. Ангарска обнаружили нижнюю половину женского тела, расчлененного в области поясницы рубящим орудием типа топора. В сентябре 1980 г. верхняя часть женского трупа, одетого в платье и бюстгальтер, была найдена в реке близ г. Свирска. Мать Татьяны С. опознала эти останки как тело исчезнувшей дочери, а также назвала индивидуальные признаки одежды Татьяны, соответствующие найденным вещам.
Прокуратурой г. Ангарска 13 августа 1980 г. по факту обнаружения останков женщины было возбуждено уголовное дело. Эксперты определили, что обе части расчлененного тела принадлежат одному и тому же человеку Татьяне С. Во влагалище и прямой кишке покойной нашли сперму, на шее имелась прижизненная странгуляционная борозда. Кроме того, обнаружили ряд колото-резаных повреждений, часть которых проникала в брюшную полость, и перелом внутренней пластинки костей свода черепа, вызванный сильным ударом. Насильственный характер смерти С. не вызывал сомнений.
Версия об изнасиловании и последующем убийстве потерпевшей в одном из городских притонов отрабатывалась сотрудниками уголовного розыска наиболее тщательно. Оперативным путем проверялись жилища, где периодически собирались ранее судимые лица. В одной из таких квартир жила С. Н. Васильева, в прошлом судимая за кражу. Ее сожитель Василий Коваленко также имел несколько судимостей. В этой квартире постоянно собирались знакомые Коваленко аналогичного социального статуса, устраивались попойки, нередко происходили драки посетителей.
В декабре 1980 г. сотрудники милиции нашли формальный повод для помещения Коваленко, как подозреваемого, в изолятор временного содержания УВД Иркутской области. Но оперативная работа с ним и Васильевой не дала никаких сведений, что эти лица причастны к убийству Татьяны С.
Сотрудники Ангарского ГУВД продолжали считать перспективной версию о возможном совершении преступления в квартире Васильевой. 12 июня 1982 г. они задержали под надуманным предлогом А. И. Фурсова, имевшего судимость за умышленное убийство женщины и в прошлом посещавшего квартиру Васильевой. Фурсова поместили в ИВС Ангарского ГУВД, где содержали долгое время без уведомления об этом органов прокуратуры. Задержанный заявлял, что ничего не знает про убийство С. Через 15 дней содержания его в изоляторе сотрудники милиции вынесли постановление о задержании Фурсова как подозреваемого в убийстве С. Более того, прокурор Центрального района г. Ангарска санкционировал заключение Фурсова под стражу на основании оперативной информации.
К этому времени работникам уголовного розыска стало известно, что в 1980 г. квартиру, где жили Васильева и Коваленко, нередко посещали родной брат Васильевой Владимир Иванов и Виктор Перов оба неоднократно судимые, упоминавшийся Фурсов и Людмила Подоляк. Некоторые из этих посетителей порой оставались здесь до утра.
Работники милиции решили, что самым слабым объектом в данной группе является несудимая Людмила Подоляк, через которую можно получить нужные сведения. 7 июля 1982 г. ее вызвали в Ангарское ГУВД, где устроили долгий перекрестный допрос. Результатом этой «работы» сотрудников уголовного розыска стал «протокол допроса» Подоляк, в котором она рассказывала, как в конце июля 1980 г. на квартире Васильевой была изнасилована и убита женщина по имени Таня. Преступление совершили Коваленко, Иванов, Перов и Фурсов.
После дачи таких показаний Подоляк была задержана в качестве подозреваемой. На следующий день, 8 июля, в Ангарском ГУВД работники милиции «получили» сходные показания и от Васильевой, которой вначале был предложен для прочтения протокол допроса Людмилы Подоляк.
После дачи таких показаний Подоляк была задержана в качестве подозреваемой. На следующий день, 8 июля, в Ангарском ГУВД работники милиции «получили» сходные показания и от Васильевой, которой вначале был предложен для прочтения протокол допроса Людмилы Подоляк.
Показания названных женщин содержали принципиальные противоречия по ряду обстоятельств, но следствие не обращало на это внимания. Затем Подоляк и Васильева на очных ставках с арестованным Фурсовым повторили свои показания о групповом изнасиловании и убийстве Тани. После этого Фурсов также признал, что в июле 1980 г. на квартиру Васильевой пришел Иванов со своей подругой по имени Таня, после выпивки все легли спать, а ночью по инициативе Коваленко Таню изнасиловали поочередно все присутствовавшие мужчины. Затем Коваленко убил потерпевшую, на полу комнаты разрубил ее труп топором, а останки той же ночью были выброшены сообщниками в реку Китой.
Через некоторое время Фурсов отказался от признания, объявив его результатом незаконного воздействия работников правоохранительных органов. Однако отказ посчитали проявлением психологической защиты виновного лица. При осмотре квартиры Васильевой были обнаружены следы крови человека на стене и полу спальной комнаты.
Коваленко, Иванов и Перов, будучи арестованными в качестве обвиняемых, никогда не признавали свою причастность к изнасилованию и убийству С., заявляли, что вообще не были знакомы с потерпевшей, никогда ее не видели, а показания Васильевой, Подоляк и Фурсова объявляли оговором.
Настоящее уголовное дело расследовалось первоначально прокуратурой г. Ангарска, затем Иркутской областной прокуратурой. Оно неоднократно направлялось в Иркутский областной суд, откуда возвращалось на дополнительное расследование. Наконец 5 августа 1983 г. судебная коллегия по уголовным делам Иркутского областного суда вынесла обвинительный приговор. Перов, Иванов, Фурсов и Коваленко были признаны виновными в совершении изнасилования и убийства Татьяны С. с особой жестокостью, с целью скрыть совершенное преступление. Как инициатор изнасилования и убийства Василий Коваленко осужден к смертной казни, остальные подсудимые к 15 годам лишения свободы каждый.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР 19 сентября 1983 г. вынесла определение об отмене приговора, как вынесенного при односторонности и неполноте дознания, предварительного и судебного следствия. Кассационная инстанция обратила внимание, что в судебном заседании было допрошено менее половины вызывавшихся свидетелей, не пришли эксперты, а суд даже не обсудил вопрос о возможности рассмотрения дела в их отсутствие. По мнению Верховного Суда РСФСР сомнения вызывали выводы судебно-медицинских экспертиз, что требовало проведения комплексной экспертизы для проверки первичных исследований и выяснения ряда новых вопросов. В уголовном деле имелись приобщенные письма подсудимого Перова к свидетелю Подоляк, из которых следовало, что в день исчезновения С. Перов проживал в г. Братске, и это алиби не было опровергнуто. Кассационная инстанция отметила, что содержание признательных показаний Фурсова, данных на следствии, а также показаний Васильевой и Подоляк было искажено в приговоре, скорректировано с явным обвинительным уклоном.