Мог бы, да. Лет в четырнадцать я бы так и сделал. Но мне пятьдесят. И я знаю жизнь. Снайпер не бежит в атаку с криком ура он сидит в засаде, и в удобный момент снимает точным выстрелом того, кого нужно убрать. И не испытывает никакого чувства собственной неполноценности из-за того, что бьет исподтишка, в спину. Работа такая!
А что касается полученных денег вообще-то получается, что государство США оплатило жизнедеятельность своего врага. То есть меня. И эти деньги фактически они пустили на реанимацию Союза.
Да, я враг этой страны. Не людей тут живущих, нет! Кроме некоторых, конечно. Я враг этой системы а Система это и есть США.
Моя жена, милейшая, интеллигентная женщина однажды сказала: «Вот была бы кнопка, чтобы нажать ее, и нет Америки! Нет всех этих, что хотят бросить на нас бомбу. Я устала бояться!». Вот и я так же устал бояться за своих детей, за своих внуков. Устал слышать, читать о том, какие новые козни строит эта огромная, богатая, и такая жадная на кровь страна. Эта страна выросла на крови, она буквально купается в крови! Вначале уничтожила всех тех, кто владел этой землей. Обманом, силой, подлостью искоренила индейцев. А потом поднялась на том, что делала деньги на войнах.
Вторая мировая война была для США просто манной небесной! Если только забыть о том, что скорее всего американские олигархи и подтолкнули мир к войне. Сейчас, а уж тем более в 2018 году уже никто и не помнит, что Форд, один из столпов Америки, яростно поддерживал Гитлера, истово ненавидя евреев и коммунистов. И что ему было за это в своей стране? За поддержку фашистов? Ни-че-го. Кроме денег.
Ну что же, стоит подытожить мои размышления на тему: «Как мне выжить в этом изменчивом мире, как можно сильнее пакостя врагам и направляя друзей по пути истинному». Друзей? Да нет у меня друзей среди власть имущих. У них по определению не может быть друзей только союзники и враги.
Я агент влияния. Но не какой-то из политических систем, и не какого-то государства я агент влияния Провидения. Как хочешь его назови «Провидение», «Мироздание», «Бог» в конце-то концов но я агент этой силы, которая почему-то избрала меня своим орудием. Иначе зачем меня переместили из моего времени в это? Или в этот мир.
И кстати, теория о том, что я являюсь орудием Провидения меня даже радует. Почему? Да потому, что тогда моя жизнь обретает некую осмысленность. Нет случайности, есть «Промысел Божий». Нет Хаоса, есть упорядоченные действия, совершаемые избранным Провидением агентом.
И это означает то, что, во-первых, я тогда способен сделать то, чего от меня ждут. То есть у меня лично есть шанс совершить задуманное. Иначе мне бы не дали такую возможность!
Во-вторых, это означает, что это вообще ВОЗМОЖНО! А вот это как раз и самое главное, делать что-то, не надеясь на результат это было бы просто глупо. И если ты не надеешься на достижение цели какой смысл идти по дороге? Мы же не древние китайцы с их заумной философией, в конце-то концов! Это они утверждают, что: «Главное не цель. Главное путь к цели!». У нас другое. У нас: «Цель оправдывает средства» плохо это, или хорошо, не знаю. Но по-другому я и не умею.
А вот теперь самый главный, и самый интересный вопрос: А КАКАЯ у меня цель?! Вот правда какая?! Нужно уточнить, сформулировать задачу! Итак, попробую выделить главное: главная моя цель сохранение Советского Союза. Любыми средствами! Любыми затратами!
У меня к Союзу много претензий. Очень много. Теперь, когда я живу в этом времени, я прекрасно вижу и осознаю то, что нынешняя внутренняя политика СССР обречена на провал. Впрочем как и внешняя. И что сам советский строй в нынешнем виде нежизнеспособен. Но я хочу, я должен сохранить Союз в его нынешних пределах! Потому что это моя Родина. Потому, что я хочу своей Родине добра. Если я сумею сделать так, что сохранится Союз будут живы тысячи и тысячи людей. На будет Афгана. Не будет кавказских войн. Не будет смертей на Донбассе. А если ты можешь спасти тысячи людей, знаешь, что можешь это сделать как откажешься от такой возможности? Совесть позволит?
Итак, в первую очередь сохранение Союза. А во вторую? Хмм сложный вопрос. И наверное пустой. Потому что главное именно сохранение Союза, усиление его, улучшение жизни людей внутри моей страны. Ну и для того мне нужно набрать как можно больший «вес». Влияние, чтобы мир прислушивался к моим словам, чтобы меня опасались тронуть!
Нет, я не обольщаюсь, президента США убили, так чего им какой-то там писатель, даже очень известный? Но все-таки выжить у меня шансов больше, если я не заштатный писатель, а мировая звезда. Такая звезда, от света которой глаза слепнут до слез!
Итак, ближайшая моя задача набирать «вес» и просто выжить. Не дать себя выкрасть, не дать себя убить, не дать себя запереть в клетку. И смотреть, что будет в Союзе. Свой информационный снаряд я уже отправил, жду взрыва!
Дня три меня никто не беспокоил. Я работал, бегал по утрам, завтракал-обедал-ужинал, в общем вел обычную, спокойную жизнь. Готовил обычно Нестеров его от меня все-таки не убрали, хотя выволочку он явно получил очень даже крепкую. После визита Симонова его не было два дня он ездил в посольство, и когда приехал, я его просто перестал узнавать. Пить бросил ну совершенно! Даже пиво не пил, когда мы с ним ходили в кафе. Вот он и взял на себя обеспечение всех наших домашних запросов. Готовка, отправка белья в прачечную, покупка продуктов весь набор домашних дел. Кто-то может сказать, что я низвел своего «соседа» до уровня прислуги, но это будет чушью. Он делал то, что обязан был делать следил за мной и докладывал по инстанции. Но не настаивал, если я не желал, чтобы он за мной ходил.
Скорее всего, за мной следили еще и симоновские ребята, даже не «скорее всего», а точно следили я чувствовал за собой слежку постоянно, в любое время стоило только выйти из дома. Так что задачей Нестерова было отслеживание моих контактов в пределах дома, не особенно меня напрягая. Уже через неделю я привык к такому повышенному ко мне вниманию и жил так, будто ничего такого особенного в этом не было.
Впрочем, если не считать моей встречи с представителями американских спецслужб, ничего интересного для моих соглядатаев не наблюдалось. Сидел дома, работал, и совершенно никем и никак не интересовался.
Через три дня после моей встречи с американскими агентами, меня вызвали в районную прокуратуру. Просто позвонили, и очень вежливо, без намека на хамство пригласили на встречу с районным прокурором на завтра, на четырнадцать часов по местному времени.
Само собой, что такие приглашения не игнорируют ни на родине, в Союзе, ни в городке с названием Нью-Йорк, потому на следующее утро я как следует побрился, надел чистое белье и чистые джинсы с легкой рубашкой-гавайкой, и потащился по указанному мне адресу, прихватив с собой хмурого Нестерова. Почему хмурого? Да так сколько мы с ним в Америке, столько он и хмурый. И то, что Костя бросил пить никак не улучшило его настроения. Раньше он был хмурым из-за семейных неурядиц, а когда нажил себе неприятности, заливая эти самые неурядицы стаканами крепкого спиртного переживал из-за того, что по возвращению домой получит добавку в виде хорошенько вымоченных, и потому болезненных розог. Как, в принципе, и полагается нарушителям правил и всяким запойным пьяницам. За что боролся, на то и напоролся теперь терпи!
Ну а с собой я его взял по одной простой причине если долго не выйду из прокуратуры, значит, меня все-таки закрыли, и пора бить в барабаны, вызывая кавалерию из родного посольства.
По крайней мере, я ему так все и объяснил. Мол, если закроют побежишь выручать. Хотя прекрасно знал, что никто меня теперь не арестует. Кишка тонка у прокуратуры против целого ЦРУ. Если только арест не инициирует само ЦРУ для профилактики, и чтобы не забывался.
На проходной прокуратуры я назвал свои имя и фамилию, и меня тут же пропустили. Получилось все просто, и даже можно сказать банально. Пришел в кабинет, назвался. Мужчина, оказавшийся помощником прокурора, дал мне подписать бумажку, в которой было сказано, что я претензий к прокуратуре не имею, а взамен выдал что-то вроде советско-российского «отказного», в котором черным по белому было сказано, что государство США никаких претензий ко мне не имеет, и что действовал я в рамках закона Соединенных Штатов Америки. Ну и все! Поезжайте, куда хотите, делайте, что хотите черное и белое не берите, да и нет не говорите но это уже из другой оперы. В общем теперь я с бумагой, и могу жить-поживать, добра наживать.
Простился с прокурорским душевно, вполне искренне, даже по-американски улыбнулся, фальшиво и белозубо. Привык уже, ага! Как там сказано? «Если долго смотреть в бездну, то бездна в конце концов глянет в тебя». К чему это я? Да к тому, что если ты постоянно контактируешь с обществом, в которое погрузился на неопределенное время, то в конце концов волей-неволей начинаешь ассимилироваться. Нет, скорее маскироваться как хамелеон, внешне приобретая цвет того места, на котором сейчас стоишь. Люди не любят белых ворон, так что лучше особо не выделяться. Положено фальшиво улыбаться всем рна свете улыбайся!
Вышел из прокуратуры с хорошим, очень хорошим настроением! Ведь сейчас я могу просто поехать в аэропорт, купить билет на самолет, и завтра буду уже дома! В своей квартире! Рядом с такой упругой, такой желанной Ниночкой!
Черт подери, мне уже эротические сны снятся! Впору купить девушку с пониженной социальной ответственностью! Все-таки я ведь мужчина, а теперь еще и молодой мужчина! Гормоны кипят, кровь бурлит
Ну что там? Нестеров жадно вглядывался в мое лицо Можем лететь домой? Тебя отпустили?
Меня никто и не арестовывал хмыкнул я Чтобы отпускать. Да, вот бумага я чист перед законом. Вот только уехать пока не могу.
Почему?! Нестеров был не то чтобы ошеломлен, он был едва ли не в ужасе Ты должен ехать в Союз! И как можно быстрее! Обязательно должен!
Кто это решил, что я ДОЛЖЕН? голос мой был холодным и насмешливым Партия и правительство?
Нестеров смотрел на меня со смесью испуга и отвращения. Похоже, что он принял меня за «невозвращенца», потому я сразу решил расставить точки на «i».
Ну что там? Нестеров жадно вглядывался в мое лицо Можем лететь домой? Тебя отпустили?
Меня никто и не арестовывал хмыкнул я Чтобы отпускать. Да, вот бумага я чист перед законом. Вот только уехать пока не могу.
Почему?! Нестеров был не то чтобы ошеломлен, он был едва ли не в ужасе Ты должен ехать в Союз! И как можно быстрее! Обязательно должен!
Кто это решил, что я ДОЛЖЕН? голос мой был холодным и насмешливым Партия и правительство?
Нестеров смотрел на меня со смесью испуга и отвращения. Похоже, что он принял меня за «невозвращенца», потому я сразу решил расставить точки на «i».