Не открывай глаза, пауза. Не смотри пока. И ответь ты сейчас Ольга или Тайишка?
Я молчала.
Кажется, с тобой будет сложно и интересно. Можно ли приручить демона? Дам тебе еще немного времени, чтобы определиться: ты Тайишка, которая выложит мне всю правду, или ты демон, который завтра отправится на дыбу. В твоем мире есть дыбы, Ольга?
И вдруг отпустил меня, я едва не упала от неожиданности. Открыла глаза господин Шакка стоял впереди, наклонив голову набок и без особого любопытства меня разглядывая. Я чуть не вскрикнула от осознания, что только что целовала его. Я целовала! И только потому, что напрочь забыла все важное. Ему стало интересно? А разве мне хоть на мгновение не стало? И так уж ли сложно будет притвориться Тайишкой, если закрывая глаза, я забываю все важное? Или в самом деле, как говорил Дмитрий Александрович, иногда правильнее не думать, если мысли мешают действиям.
Глава 6
Я остановила себя от порыва лечь и попытаться уснуть. В реанимации я в полной безопасности, что нельзя сказать об этом мире. И дабы укрепить свои позиции, надо разобраться в деталях. Просидев у окна примерно полчаса и заметив во дворе светлую макушку Эльрика, я уверенно направилась к двери. Мне до сих пор никто не запрещал покидать комнату, так надо успевать, пока не запретили.
Вам что-то нужно?
Я глянула на застывшую в коридоре Марушку. Не удивлюсь, если она тут часами торчит распоряжений моих ждет. И только ночью исчезает, как и прочие зомби. Я уверенно подхватила ее за локоть:
Нужно, дорогуша, нужно! Есть тут путь на улицу покороче?
Это самый короткий путь
Ясно. Ты тогда, Марусь, живее ногами шевели. С приятелем хочу поболтать, пока не слинял.
Магом Эльриком? А почему вы меня так странно называли «Марусь»?
Ты ж сама говорила, что могу звать, как хочу. А что, не нравится?
Мне все равно. Непривычно просто.
Лучше бы тебе не нравилось. Вот меня бы кто Оксанкой или еще как назвал непременно бы поправила!
Кем назвал?
Забудь. И в другой раз, если тебе что-то непривычно, то не стесняйся возмущайся в полную силу. Мне будет приятно.
Я попытаюсь, конечно, но ума не приложу, зачем вам мои возмущения.
Я вздохнула, но локоть ее не выпустила:
Есть у меня подружка одна, на тебя сильно похожая. Тоже не возмущается, если ей что-то не по душе и даже когда я ее имя коверкаю. Ее обижают она не возмущается. На ее интересы плюют не возмущается. Ей дыба светит не возмущается! И я считаю это тяжелой болезнью, от которой принудительно лечить надо.
Тайишка внутри поспешила вскрикнуть:
Я совсем не такая, как это вот!
Такая, такая, Танюх, подумала я ей в ответ. Когда же до тебя наконец дойдет, что по сути вы одинаковые? Эту куклу воскресили с неполным сознанием, а у тебя какие отговорки?
Та обиделась:
Есть разница, и преогромная! Она ничего не чувствует, а я чувствую просто вслух не говорю.
Ага. Да только миру на это плевать. Предо мной и миром вы на одно лицо. И пока не научишься вслух кричать о том, что внутри, для меня останешься такой же пустышкой.
Как же ты несправедлива, Ольга! У всех разный характер!
Хватит уже и, поскольку мы вышли во двор, крикнула вслух. Эльрик, стой!
Тот недоуменно уставился на меня, но соизволил сделать пару шагов навстречу наверное, по инерции. Я изобразила виноватое лицо и еще более виноватый книксен, затем подмигнула, чтобы закрепить результат.
Привет еще раз! Сильно на тебя господин Шакка разозлился?
Он бровь изогнул и заметно покраснел от злости:
У тебя хватает наглости спрашивать?!
Я подумала немного и выбрала правильный ответ:
У меня хватает. Ладно, можешь не посвящать в подробности, как тебя хозяин за провинности шпиндолит.
Да я с ним еще не встречался! возмутился Эльрик. Занят он, мне приказал подождать.
Ох, как хорошо! Вот как раз и успеем переговорить о том, как проблему мою уладить!
Светлая бровь поползла еще выше. Пройдоха явно не привык быть не самым наглым в округе. Пока он не начал возражать, заговорила быстрее:
Я серьезно, Эльрик. Мне помощь нужна. Вдруг и тебе когда помощь от меня понадобится? Давай уже забудем старые распри и объявим перемирие. Между прочим, мне тут пытками грозят! Или у тебя совсем нет сострадания?
Он согласился неожиданно быстро. Даже шагнул ко мне, чтобы говорить тише:
И чего ты от меня хочешь? Знаешь, что со мной господин сделает, если снова на лжи поймает?
Я растерялась. Просить, конечно, завсегда можно, но требовать рисковать собой Потому добавила в голос мольбы:
Пытками, Эльрик! Представь только себе, потому что я себе пока не готова представлять! И все потому, что господин подозревает во мне демона! А во мне нет никакого демона, Эльрик, первым надгробием клянусь!
Он привычно рассмеялся:
Чем клянешься? Права такого не имеешь. Ну да ладно Кажется, я могу тебе помочь и притом господину не соврать. При рассказе подчеркну, как ты гаки перепугалась, как на коленях умоляла выручить тебя из беды.
Я пожала плечами:
Сойдет. В самом деле, зачем бы мне бояться гаки, если я сама демон? Можешь даже приукрасить. Ну, а про мои странности после воскрешения, наоборот, лучше смазано рассказать. Мало ли, кто в каком рассудке воскрешается.
И это можно.
Сказала со всей искренностью, на которую была способна:
Спасибо, Эльрик. И прости за мое поведение! Даже не думала, что ты окажешься настолько хорошим парнем. Потому прими мою благодарность и потом, когда сама выкручусь, обещаю, что сделаю для тебя все, о чем попросишь.
Он усмехнулся:
Да ни при чем тут моя доброта. Ты до сих пор странная, но на демона не тянешь. Безобидная ведь и такой воскресла. Никак не могу понять, почему вдруг господин Шакка так решил?
Я промолчала, хотя знала ответ: у господина имелось некое предсказание, которое дало незначительный сбой. Но зачем же я буду это Эльрику открывать? Вдруг самой такая информация еще пригодится? А маг продолжил меня спасать:
По поводу пыток ничем помочь не смогу. Сам не участвовал и желанием не горю. Потому уж попытайся отделаться отговорками, сделай себе милость, я скривилась. Терпеть не могу, когда озвучивают очевидности. Но, возможно, кое-кто тебе даст и получше совет. Слуги господина спать уходят, как только темнеет. Не спать даже а как будто сознание теряют. Можешь творить что угодно, они не заметят. За ворота тебе не выйти, но внутри полная свобода. Так вот, в подвале держат пленника. Уже несколько лет беднягу мучают, как я слыхал Он-то точно знает лучше, что можно говорить и чем лучше оправдываться.
Несколько лет в заточении да с мучениями? Какая прелесть, не удержалась я. А на сердце стало еще тяжелее.
Поблагодарив Эльрика еще раз, я поплелась в дом. Как-то раньше не интересовалась я средневековыми развлечениями оно и к лучшему, сейчас бы вообще, наверное, с ума сходила. Зато уверенности прибавилось: следует притворяться Тайишкой до последнего. И надеяться на то, что Эльрик своим рассказом сильно притупит бдительность господина.
Они разговаривали в кабинете, точнее в одном из множества кабинетов огромного особняка. Криков ужаса оттуда не раздавалось, пока я слонялась поблизости. И Эльрик вышел живым и невредимым, даже едва заметно мне кивнул. Я не стала кивать в ответ, поскольку господин Шакка смотрел на меня. Улыбнулась от всей души. Растянулась бы еще и в нижайшем реверансе, если б умела. Но напряглась, когда некромант улыбнулся в ответ и махнул головой мол, давай за мной.
Пришлось плестись за ним внутрь. Это помещение, к счастью, напоминало именно кабинет, а не каменный склеп. Большой стол, книжные шкафы и удобные кресла. Преодолевая волнение, я прошла внутрь и сразу забыла о своем волнении. На стене висела картина. На мой вкус, слишком много черного и бордового, но художнику удалось передать красоту лица Дмитрий Александрович, как он есть. Только черные волосы намного длиннее, до плеч, и взгляд совсем другой. И тем не менее это было его лицо. Остолбенев, я даже не сразу расслышала, как господин Шакка предлагает мне присесть. Медленно повернулась. Он, уловив интерес к картине, объяснил:
Это мой отец.
Врете не сдержалась я и тут же исправилась: Вы зачем-то обманываете меня, господин Шакка. Это не ваш отец и не кто-то из родственников это вы!
В выражении лица не промелькнуло ни капли удивления. Он лишь снова указал на кресло, а сам разместился напротив. Бросив еще один взгляд на картину, я все же села.
Откуда такая уверенность, Тайишка?
Та внутри вторила о моей правоте. И это придало уверенности моему голосу:
Я помню вас. В те времена, когда вы излечили меня от болезни, вы выглядели именно так.
Пауза. Я бы предпочла, чтобы он хоть как-то выражал эмоции, но все его эмоции заключались только в паузах.
Не думал, что маленький ребенок способен запомнить настолько точно. Даже если твоя мать описывала меня, то это не объясняет полностью твою убежденность.
И тем не менее я уверена, повторила упрямо и вспомнила объяснение Тайишки: Возможно, именно ваше заклинание запечатлело ваше лицо в моей памяти? Или другие обстоятельства сыграли роль. Есть лица, господин Шакка, которые не забываются.
Показалось, что он едва заметно усмехнулся.
И все же ты меня не узнала, когда мы встречались тебе тогда лет двенадцать-тринадцать было. На столичном рынке ты посмотрела прямо на меня и пробежала мимо.
Тайишка внутри забормотала так быстро, что я едва за ними обоими успевала. Но поняв, улыбнулась шире:
Я не могла быть в столице в том возрасте, господин. До девятнадцати лет я ни разу не покидала своей деревни.
Наверное, я ошибся.
Нет, вы просто проверяете меня, на душе стало легче от осознания. Всегда становится легче, если понимаешь происходящее. Проверяете, на самом ли деле я Тайишка. Похоже, что рассказ Эльрика о том, как я испугалась гаки, вас не до конца убедил.
Он вдруг наклонил голову вперед, через секунду снова поднял. И я руку дам на отсечение, что как раз в эту секунду он позволил себе улыбнуться! Потому что, несмотря на тот же равнодушный голос, его глаза теперь смотрели иначе:
Пока я не знаю, что думать. Должно быть, ты на самом деле Тайишка, раз обладаешь ее памятью. И, должно быть, ты не демон, раз убегала от низшего из демонов. Но все-таки что-то в тебе не так.
Сомнения это лучшее, на что я могла рассчитывать так скоро! И ведь мы разговариваем, а не растягиваем меня на дыбе в темном подвале. Это ли не победа на сегодняшний день? И потому я воспрянула духом окончательно: