В компании, улыбнулась Маша и поставила на стол две чашки с дымящимся напитком. Подождала, пока Антон сделает глоток, и с надеждой спросила: Так вы согласны?
Антон поднял глаза и понял, что не сможет отказать. Да, он эгоистичный сукин сын и в первую очередь думает о том, как спасти свою шкуру. Но деньги, которые будет платить ему эта ненормальная, сейчас крайне необходимы. И кроме этого Вдруг Этот влажный взгляд синих, как спина кита, глаз выражал что-то такое, отчего его язык на мгновение онемел, а затем Антон услышал собственный голос:
Согласен.
Девушка расцвела:
Знаете, а ведь у меня коньяк где-то был! Кофе с коньяком Ой! Вы же говорили
Маша засмеялась, она не могла поверить в такую удачу и поэтому сейчас вдруг стала рассеянной, что было абсолютно для нее не характерно. Или на нее так действует изучающий взгляд серых глаз?
Мама, мама, смотрите, какой я кран собрал! на кухню прибежал Олег. Он может такие тяжести поднимать! Пеноблок, и брус, и плиты бетонные, и И баржу может! Вот, здесь у него
Но Олег не договорил посмотрел на Антона. Рубашка, которую дала дяде мама, не сошлась на груди.
Ой, удивленно захлопал глазами ребенок. А что это вам, дяденька, холодно?
С чего ты так решил? улыбнулся Антон.
Тогда, если не холодно, зачем вам шерсть?
Олег ткнул пальчиком в густую поросль темных волос на груди мужчины. Маша проследила за пальцем сына и заливисто рассмеялась. Антон непонимающе уставился на Машу, потом на Олега, и тут до него дошло! Мужской смех заполнил кухню, сплетаясь в тугой клубок с девичьим звенящим хохотом. Наконец, Маша вытерла слезы и, все еще всхлипывая, объяснила:
Олег, это не шерсть. Шерсть у животных, а у людей волосы.
И у меня так будет? искренне испугался мальчик, чем вызвал очередной взрыв хохота.
Антон утирал слезы кулаком, сотрясаясь всем телом.
Когда-нибудь, возможно, ближе к зиме.
Дурак! обиделся Олег и убежал в комнату.
Ну вот, Антон расстроенно посмотрел вслед убежавшему ребенку, доверие подорвал. Пойду восстанавливать!
Он резко поднялся из-за стола и направился за Олегом. Проходя мимо Маши, положил руку ей на плечо и сказал:
Без меня не пейте. И, да, можно немного коньяка. Праздник же работу нашел!
Антон, постойте, остановила его Маша. Не надо, дайте ему остыть. Вы не переживайте, я поговорю с Олегом, завтра он уже все забудет. А коньяк Кажется, он закончился.
Антон подозрительно посмотрел на девушку. То выпить предлагает, то вдруг отказывает. Вот и пойми этих женщин. А Маша хоть и почувствовала неловкость, но быстро взяла себя в руки. Сама виновата, нечего едва знакомого мужчину в дом приглашать и коньяк предлагать, кофе достаточно. На том, что кроме напитков, она также вверяет непроверенному человеку своего сына, Маша умышленно не стала зацикливаться.
Антон развернулся и сел на место.
Вы мать, вам виднее. Не буду настаивать.
Подумав, он добавил:
Вот и чудно, что коньяка нет! А то к нему непременно хорошую сигару надо.
У Олега аллергия на табачный дым, строго заметила Маша.
Я бросил. Хотя бывают такие ситуации, когда не то, что закуришь, а под поезд кинешься!
Это точно, вздохнула Маша. До завтра? Жду вас в семь.
Девушка выжидающе посмотрела на Антона в надежде, что он сейчас встанет, переоденется и уйдет. Не потому, что она негостеприимная бука, а из-за того, что чем дольше этот красивый мужчина находился в ее квартире, тем сильнее Маша сомневалась в правильности принятого ею решения.
Но Антон, похоже, не спешил. Он посмотрел в опустевшую чашку, где на самом дне остался темный осадок, и неожиданно спросил:
А гадать на кофейной гуще умеете?
В Антоново умеют, выдохнула Маша и, поймав на себе вопросительный взгляд, пояснила: Деревня такая. Никогда там не были?
Неа, я больше по заграницам как-то. Хотите попробовать?
За границу?
Погадать!
А, давайте!
Антон взял свою чашку, несколько мгновений покрутил ее в руках и, резко перевернув на блюдце, посмотрел на Машу:
Теперь вы.
Там кофе.
По правилам надо допить, если хотите правдивый ответ.
Маша залпом опрокинула в себя оставшиеся несколько глотков, в точности повторила манипуляции Антона и вопросительно подняла глаза:
Что дальше?
Думайте о том, что вас больше всего тревожит. Только чашку не отпускайте.
Маша задумалась. Что ее сейчас тревожит? Сука Шакалов! Но это все мелочи Сердце зашлось, ведь как-то нечаянно Маша про Антоново вспомнила, а там прошлое ее, там Юра Она взглянула на сидящего напротив мужчину и выпалила:
Замуж выйду?
Антон оторопело посмотрел на нее и удивленно спросил:
Реально, беспокоит? Молодую, симпатичную, с жильем и хорошей работой? Тут, не гадая, можно сказать без проблем! Стоит только захотеть. Другое дело хотите ли вы этого.
Маша смущенно отвела глаза, а в голове все еще звучал его голос: «Хотите ли?» Действительно, а нужен ли ей кто-то еще в их маленьком с сыном мирке? Чужой мужчина никогда не сможет заменить Олежке отца. Тем более, что ее сын не совсем обычный ребенок. Олег Вот, что ее беспокоит!
Размышления прервал уже привычный баритон:
Думаю, можно смотреть.
Антон перевернул свою чашку и стал увлеченно разглядывать дно.
Что у вас? поинтересовалась Маша.
Кхм, много кривых линий. Это означает, что в моем окружении полчища врагов. В общем-то, неудивительно А у вас что?
Антон приподнялся и заглянул в кружку Марии. Молнией пронеслись обрывки воспоминаний из далекого детства. Тогда его бабка, которую одни называли ведуньей, а другие ведьмой, гадала какой-то женщине, приехавшей издалека. Пятилетний Антон бегал за удравшим поросенком и сунул любопытный нос в чашку бабкиной гостьи. Там он увидел точно такой же рисунок, что теперь красовался у Маши. Женщина та, вся в слезах, очень скоро уехала, а бабушка еще долго что-то шептала про проклятие и охала, потряхивая седой головой.
Если честно, не помню, что это значит, поежившись, соврал Антон. Он не хотел пугать Машу своими предположениями.
Девушка нахмурилась и скептически изогнула аккуратную бровь:
Зачем тогда гадать предлагали? Думаю, ваша одежда уже высохла.
Конечно, прищурился Антон, если вы запустили стиральную машину. А я, признаться, этого не помню
В смысле? Вы же сами клали туда свои вещи!
Клал. Но я, простите, не привык хозяйничать в гостях. А потом вы со своим кофе А я последний раз вчера ел. Кстати, где мороженое?
Мороженое Олег съел, если вы забыли! Тоже мне еда! И не надо так смотреть, у меня не ресторан.
Антон удивленно уставился на Машу, пять минут назад бывшую премилой особой, а теперь вдруг выпустившей коготки.
Я за вашим ребенком не следил, потому что к обязанностям няни приступаю только с завтрашнего дня, согласно нашей договоренности. Или уже не приступаю? Мне, знаете ли, истеричных дамочек по жизни и без вас хватает! он закипал, хотя прекрасно понимал, что сейчас собственноручно пилит сук, на котором так удачно примостился.
Вы не уйдете, уверенно заявила Маша.
С чего это вдруг?
А вы бы не пришли тогда. Или хотите сказать, что не могли позволить себе просто зайти в ближайший бутик и купить новую одежду? Не знаю, что там у вас стряслось, но черта с два вы откажетесь сидеть с моим сыном!
Антон исподлобья взглянул на диктующую свои условия девицу и задумался: «Вот ведь послал боженька умную бабу! Нет, чтоб дурочку какую-нибудь! А у этой, как будто яйца стальные под цветастой юбкой! И права ж, зараза! За исключением того, что я теперь себе кроссовки Абидабас буду покупать у корейцев на рынке Вот влип, блин».
Все. Закрыли тему. Завтра к восьми приду. Вещички, простите, отдать пока не могу. Не слишком прилично по городу в расстегнутой до пупа рубашке ходить, конечно, но спасибо и на том.
Вылетев из-за стола, Антон открыл входную дверь и, обернувшись, заметил:
Кстати, промок я именно благодаря вам, поэтому не надо делать из меня козла отпущения. Спасибо за кофе.
Кстати, промок я именно благодаря вам, поэтому не надо делать из меня козла отпущения. Спасибо за кофе.
Не давая Марии сказать и слова, он резко вышел, хлопнув дверью. Маша подбежала к окну и, распахнув его, крикнула:
В семь! Я просила в семь!
Но Антон спешно пересек дорогу, даже не обернувшись. Опустившись на стул и запоздало включив кондиционер, Маша позвала сына:
Олег, подойди, пожалуйста.
Он не реагировал.
Олег!
Мальчик нехотя подошел к матери. Маша обняла его, чмокнула в макушку и улыбнулась.
Тебе понравился дядя Антон?
Я не хочу, чтобы он был моей няней, надулся Олег.
Он хороший, Маша сделала вид, что не услышала последней фразы. Вот увидишь, вы подружитесь.
А ты?
Олег, ты же знаешь, маме надо работать.
Ты все время работаешь!
Ну, не куксись, Маша потрепала сына по волосам. Хочешь, в выходные сходим куда-нибудь? В кино? Или в сквер? А когда у меня будет отпуск, съездим в Диснейленд. Что скажешь?
Все еще хмурясь, Олег исподлобья посмотрел на маму:
Правда?
Честно-честно.
А когда у тебя отпуск?
Думаю, скоро. А пока будь хорошим мальчиком и пообещай, что не будешь пакостничать, иначе дядя Антон уйдет, и меня не отпустят.
Но я не специально, захныкал Олег. Оно само получается!
Знаю-знаю, перебила его Маша. Я тебе верю.
Нет! Не веришь! Ты всегда так говоришь! А сама ругаешься!
Олег, я не ругаюсь!
Нет, ругаешься! Кричишь! Ты ничего не знаешь! Не понимаешь и Олег разревелся и, захлебываясь, прокричал: И папа не понимал!
Ребенок убежал в свою комнату, громко хлопнув дверью. Маша устало вздохнула. К горлу подступил ком. Она не услышала ничего нового. Каждый раз, когда в их дом должна была прийти новая няня, у нее с сыном случался такой разговор. Маша просила Олега вести себя хорошо, он обещал, но итог всегда был один няни сбегали. Глупо было полагаться на то, что сын примет Антона. Что ж, остается надеяться, что новая няня не исчезнет в первый же день
ГЛАВА V
Внутри клокотало возмущение никто никогда не смел ему указывать «что, когда и как»! Просили, умоляли, советовали, но диктовать?! Единственный ребенок в семье, любимчик многочисленной родни, не знающий недостатка в любви и обожании. Да, конечно, он не купался в деньгах семью доктора наук столичного НИИ нельзя было назвать сильно обеспеченной. К тому же, большую часть жизни мама не работала из-за постоянных проблем со здоровьем. Чувство вины за это не покидало Антона долгие годы. Ведь именно его рождение сделало из мамы инвалида. В семье не любили вспоминать эту историю и всячески ограждали от нее мальчика. Но когда ему исполнилось 18 лет, одна из теток, впервые увидевшая племянника вживую, после нескольких стопок вишневки так скоро замела языком, что ее было не остановить. Всю историю, к счастью, рассказать она не успела, но главное Антон уяснил если бы не его рождение, мама была бы здорова.