Ты права, ответил он. Но я знаю, что он сделал.
О чем ты говоришь, Алекос?
Алекос долго смотрел на нее пристальным взглядом непроницаемых глаз.
Сейчас не время говорить об этом. Я приду завтра, чтобы познакомиться с Нико. В котором часу он возвращается из школы?
Он не ходит в школу.
Его темные прямые брови сошлись вместе.
Он не ходит в школу? Почему?
В школе ему слишком сложно.
Сложно? Голос Алекоса внезапно осип. О чем ты говоришь? У него какие-то проблемы? Его обижают?
Нет, ничего такого. Иоланта прижала пальцы к вискам. Она чувствовала подступающую головную боль. В школе Нико плохо себя чувствует. Ему трудно заводить друзей, трудно спокойно сидеть на уроках, трудно внимательно слушать.
Губы Алекоса дрогнули.
Значит, он плохо себя ведет.
Нет, поспешила возразить Иоланта. Дело совсем не в этом. Некоторые учителя, действительно, так думают, но все гораздо сложнее.
Так скажи мне, в чем дело.
Это трудно объяснить. Просто Нико другой. Доктора ставили разные диагнозы, но, судя по всему, ни один их так и не удовлетворил. Она печально посмотрела на Алекоса. Ты сам все поймешь, когда познакомишься с ним завтра.
Хорошо, я приду завтра утром около десяти.
До двенадцати он занимается с преподавателем, сказала Иоланта. Но ничего страшного, я заберу его с уроков. Просто мне хотелось, чтобы ты знал, что он учится. Она не сказала, сколько слез, волнений и головной боли ей пришлось пережить.
Мы еще поговорим об этом завтра, сказал Алекос.
Их сын отличался высоким уровнем интеллекта, но к нему требовался особый подход. У Лукаса никогда не хватало на это терпения. Что, если и Алекос так себя поведет? Мысль о том, что ее сын снова будет отвергнут, казалась невыносимой.
Завтра, твердо повторил Алекос, и Иоланта кивнула. Она слышала, как щелкнул замок входной двери, и чувствовала странную смесь облегчения и сожаления.
Она вспомнила момент наверху, когда ей показалось, что он ее поцелует. И ей хотелось, чтобы он ее поцеловал. Если они поженятся, будет ли этот брак настоящим? Но нет, она не может выйти за Алекоса. Десять лет назад он заставил ее почувствовать себя самой желанной женщиной на земле, а потом самой последней.
Один раз Иоланта уже вошла добровольно в золотую клетку. Неужели она повторит эту ошибку?
Глава 8
На следующее утро Алекос подошел к двери дома Иоланты, охваченный волнением и нетерпением. Сейчас он познакомится с Нико. Со своим сыном.
Впервые увидев мальчика, он почувствовал, как у него сжалось сердце. Темные мягкие волосы Нико были такими же, как его собственные, когда он был маленьким. Заметив брошенную у кровати книгу по программированию, он вспомнил, как сам, мальчишкой, штудировал такие же учебники. Алекос уже чувствовал свою связь с этим ребенком.
Его семья распалась, когда он был совсем маленьким. После смерти отца детей разлучили, отправив по родственникам. У матери, работавшей уборщицей, хватало сил лишь на то, чтобы с трудом сводить концы с концами. Алекос воспринимал семью лишь как источник постоянного разочарования и неизбежного отчуждения.
Но у его сына все должно быть по-другому.
Алекос решительно постучал в дверь. Ему открыла горничная, которую он мельком видел прошлым вечером. На лице пожилой женщины появилось выражение недовольства.
Здравствуйте, господин Деметриу.
Я пришел повидаться с Иолантой и Нико.
Что вам нужно от моей хозяйки? выпалила она, и Алекос невольно попятился, ошарашенный и возмущенный этим дерзким вопросом.
Не понимаю, с какой стороны это может касаться вас.
Меня это касается, потому что Иоланта моя хозяйка, и она уже достаточно намучилась за эти десять лет, заявила горничная. А вы, похоже, явились, чтобы доставить ей лишь новые неприятности.
Я не собираюсь делать ничего подобного, ответил Алекос.
Слова домработницы сбили его с толку. Он вдруг понял, как мало знает о семейной жизни Иоланты. Она сказала, что не любила Лукаса, но любил ли ее Лукас? Или их брак стал лишь следствием холодного расчета?
Я не собираюсь делать ничего подобного, ответил Алекос.
Слова домработницы сбили его с толку. Он вдруг понял, как мало знает о семейной жизни Иоланты. Она сказала, что не любила Лукаса, но любил ли ее Лукас? Или их брак стал лишь следствием холодного расчета?
Иоланта встретила его в той же гостиной, что и вчера вечером. Но теперь, в отличие от вчерашних джинсов и футболки, в которых она казалась такой домашней, она надела строгие брюки и закрытую блузку. Одежда явно указывала на то, что ей хотелось чувствовать себя более защищенной. Иоланта нервничала. Впрочем, Алекос тоже.
Я сказала Нико, что ты наш друг, без предисловий объяснила она. Пусть пока будет так. И еще я сказала, что ты интересуешься компьютерами. Он их обожает.
Хорошо.
Иоланта посмотрела ему в глаза тревожным взглядом.
Я уже говорила тебе, что он не такой, как все
Я понял. Алекос поднял руку. Иоланта, позволь, я встречусь с ним и сам буду судить.
Ладно, ответила она и нервно прикусила губу.
Алекос вдруг ощутил острое желание успокоить ее, обнять, сказать, что все будет хорошо, что он о ней позаботится. Он тряхнул головой, чтобы отделаться от подобных фантазий. Он хотел жениться на Иоланте ради Нико. Его интересует только сын.
Где он?
Наверху, сидит за компьютером. Наверно, нам лучше самим туда подняться.
Да, конечно.
Как и накануне вечером, они поднялись по лестнице, но на этот раз из окна лился яркий солнечный свет, и Алекос воспользовался этой возможностью, чтобы рассмотреть дом Иоланты и составить впечатление о ее жизни. Но ни антикварная мебель, ни со вкусом подобранные картины на стенах ничего ему не говорили, кроме того, что он в доме богатых и именитых людей.
Нико? позвала Иоланта, постучав в дверь соседней со спальней комнаты. Помнишь, я говорила тебе, что к нам придет Алекос, который хочет с тобой познакомиться? Бросив на Алекоса беспокойный взгляд, она коротко улыбнулась и, открыв дверь, вошла в комнату.
Алекос последовал за ней, устремив глаза на мальчика, сидевшего перед монитором с настороженным, замкнутым выражением лица.
Эй! Иоланта улыбнулась и отступила в сторону, чтобы Алекос смог пройти вперед. Это Алекос. Наш друг.
Нико, молча, посмотрел на Алекоса точно такими же, как у отца, золотисто-карими глазами. Он казался щуплым, но в этом возрасте Алекос был таким же. Одна рука Нико уверенно лежала на клавиатуре.
Вы знакомый моего папы? спросил он.
Я знал о нем, но мы никогда не встречались. Алекос старался говорить мягко и дружелюбно. Меньше всего ему хотелось бы вести разговор о Лукасе.
Вы работаете с компьютерами?
Да. Взгляд Нико скользнул по нему, но потом снова ушел в сторону. Твоя мама сказала, что ты любишь компьютеры.
Да. Нико уже снова отвернулся к экрану и щелкнул мышью, как будто считал разговор законченным.
Нико начала Иоланта. Алекос пришел, чтобы с тобой поговорить
Я не хочу с ним разговаривать.
Алекос резко вздохнул от такой грубости. Он увидел, как лицо Иоланты исказилось болью, но она не удивилась.
Он приехал специально
Я не хочу. В голосе Нико послышались более жесткие нотки, рука с силой сжала мышь. Даже стоя в другом конце комнаты, Алекос почувствовал напряжение, сковавшее тело мальчика. Он практически дрожал.
Ладно, Нико, ладно, успокаивала его Иоланта, бросив на Алекоса панический взгляд.
Мы можем поговорить потом, предложил он, но Нико не ответил. Он начал раскачиваться вперед-назад, обхватив себя худенькой рукой. Иоланта шагнула к сыну.
Нико, все хорошо. Ты не обязан ни с кем разговаривать. Она положила ему руку на плечо, но Нико сбросил ее.
Не надо.
Извини. Она прикусила губу и отступила назад. Я приду попозже, ладно?
Нико не ответил. Иоланта повернулась к Алекосу и жестом показала, что им надо уйти.
Алекос подождал, пока они спустятся вниз, и лишь тогда задал вопрос, который жег ему грудь.
Что с ним не так?
Не говори так! Стремительно повернувшись кругом, Иоланта посмотрела на него безумным взглядом, и ее голос неожиданно для Алекоса сорвался, она всхлипнула.
Извини. Я не имел в виду
Нет, имел, успокоившись, возразила она. Если бы ты знал, как часто мне приходится слышать этот вопрос. Как люди на него смотрят. Иоланта вздохнула, и Алекос понял, каких трудов ей стоило не заплакать. Его захлестнула волна раскаяния.
Иоланта
Не надо. Она взмахнула рукой, как будто хотела удержать его на расстоянии, хотя он и так не двигался с места. Не надо спрашивать, что с ним не так, не надо думать, что он грубиян и не умеет себя вести, или еще что-то. Ты смотрел на него с отвращением. Голос Иоланты дрожал.
Это не так, спокойно возразил Алекос. Я был удивлен, возможно, разочарован. Я ждал хотя не имел для этого никаких оснований, что наше знакомство пройдет иначе. Ждал интереса, дружбы. Или хотя бы вежливости. Но я все равно не понимаю.
Иоланта заправила за ухо выбившиеся из заколки пряди и глубоко вдохнула, стараясь успокоиться.
Я же говорила тебе, что он не такой, как все.
Я знаю, но не понимаю, почему и что это означает.
По правде сказать, этого никто не понимает, со вздохом призналась Иоланта. За эти годы его осмотрела целая толпа врачей, психологов и психотерапевтов. Они ставили разные диагнозы, но ни один из них не подошел.
Значит, ты уже давно заметила его странности.
Да, с самого начала. Проблемы возникли уже в младенчестве. Нико невозможно было прижать к себе. Из-за этого я не смогла кормить его грудью. Ему никогда не нравилось, чтобы его обнимали и тискали. Первые три месяца жизни он плакал не переставая. Иоланта произносила слова ровным голосом без всякого выражения, перечисляя факты так, словно они ее не касались. Но Алекос понимал, как глубока ее боль.
А потом?
Иоланта с тяжелым вздохом села на диван и опустила голову.
Все в том же роде. Какое-то время Нико ходил в детский сад, но для него это оказалось слишком тяжело. К тому же он дрался с другими детьми. Она задумалась и слегка тряхнула головой. Он никогда не умел заводить друзей. Хотя нельзя сказать, что это совсем невозможно. К тому времени я начала ходить с ним к психотерапевту, пытаясь понять, в чем дело и как ему помочь. После регулярных посещений дела пошли лучше, и постепенно он научился вести себя так, чтобы это не выглядело грубо или агрессивно. Иоланта посмотрела на него блестящими от слез глазами. Он прошел долгий путь, Алекос, пусть даже тебе кажется, что это не так.