Пусть сначала вернется! резонно возразила Люсенька, и ее спутник жизни неожиданно согласился:
Вот именно, пусть сначала вернется!
Да, интересное дело! пробормотал парень в ушанке, растерянно озираясь. Что ж теперь делать?
Народ безмолвствовал.
Может, покричать? предложила Алена.
Ау! дурашливо заблажил кто-то из пассажиров, но тотчас сконфузился и умолк.
Парень в ушанке только головой покачал с досадой:
Да не здесь! Какой смысл орать в автобусе? Надо на улицу выйти.
И выскочил вон.
Спустя некоторое время он забрался обратно и прохрипел разочарованно:
Никакого толку.
Да ты ж не кричал! возмущенно воскликнула Люсенька.
Ничего себе не кричал! возопил парень и закашлялся. Вон, голос сорвал. Ветер, снег, звук моментально глохнет.
Пустите меня, уж я крикну, так крикну! Люсенька с бойцовским огнем в глазах ринулась к выходу.
Укротитель влачился за ней с привычным стоном:
Люсенька, тише
Да без толку одному глотку рвать, махнул рукой парень в ушанке. Чтобы этот ветер одолеть, нужен целый хор! Нет, ну что вы так смотрите на меня? сердито обозрел он оторопевших пассажиров. Дело-то общее, всем дальше ехать надо!
Мгновение поразмыслив, народ молчаливо согласился и начал пробираться наружу. Дольше всех задержался Аленин попутчик из электрички. Он даже еще глубже осел, совсем вжался в сиденье.
Вам что, особое приглашение нужно? скандальным голосом выкрикнула Люсенька, завидев это.
Тяжко вздохнув, мужик начал выбираться со своего насиженного местечка. Алена как раз в это мгновение проходила мимо. Посмотрела на его руку, схватившуюся за спинку переднего сиденья, и невольно споткнулась. Быстро оглянулась, но ничего нового не увидела: заросшие щетиной щеки, черная засаленная шапчонка, надвинутая на лоб, мрачный взгляд исподлобья.
Алена прошла к выходу и спустилась с занесенной ступеньки, угодив прямиком в сугроб. Поскорей нагнулась и отогнула отвороты сапог. Не хватало еще начерпать снегу, который потом растает и промочит носки. Это удовольствие редкостное, особенно когда на дворе градусов пятнадцать мороза и неизвестно, когда сможешь переобуться
Ну что, все здесь? спросил парень в ушанке, вошедший в роль неформального лидера и озирающий пассажиров с видом заботливой наседки, пересчитывающей своих цыплят. Тогда все вместе давайте Нет, погодите, повернитесь в разные стороны, чтобы звук дальше отлетал.
Чего кричим-то? спросила Люсенька. Ау? Эй? Ого-го? Мы здесь?
Последовал короткий спор, какой именно крик окажется наиболее действенным. Наконец достигли консенсуса и решили орать «Мы здесь!».
На счет «три»! велел лидер. Раз, два три! Мы зде-есь!
Мы зде-есь! заблажили остальные.
Никакого эффекта. Умолкнув, все напряженно вслушивались в завывания ветра.
Нет, это не дело, озабоченно сказал лидер. Надо немножко рассредоточиться вдоль автобуса и кричать постоянно, минуты три подряд. Потому что такой короткий крик никакой возможности сориентироваться не дает. Только, ради бога, никто от автобуса не отходите, а то еще не хватало кому-нибудь тоже потеряться.
Придерживаясь за грязные, с налипшим снегом стенки автобуса, пассажиры рассредоточились и принялись орать кто во что горазд, пока то один, то другой не начали заходиться кашлем.
Я не могу больше! осипшим голосом сообщила наконец Люсенька и вскарабкалась на подножку, волоча за собой своего мужчину, который от криков совсем ослабел и еле шел, заплетая ногу за ногу. Вслед за ними начали подниматься в автобус и остальные, сметая с себя снег, громко кашляя и сообщая, что́ они думают обо всем случившемся вообще и о пропавшем водителе в частности.
Те, у кого были термосы, немедленно достали их и принялись смачивать горло. Двое использовали для этой же цели содержимое водочных бутылок. Мужик из электрички плюхнулся на свое место и безучастно отвернулся к окну. Видимо, ни термоса, ни бутылки у него не было.
Эй, а где этот, как его? вдруг громко вопросила Люсенька.
Кто? слабо выдавил спутник жизни.
Ну этот, который нас кричать заставлял?
А и впрямь: неформального лидера в автобусе не было.
Сейчас придет небось, предположил кто-то из пассажиров, однако ни сейчас, ни через несколько минут томительного ожидания парень в ушанке не появился.
Да что за напасть? закричала Люсенька. Сначала один, потом второй Главное, всех из автобуса выгнал, а сам пропал Стойте-ка! вдруг вскрикнула она. А ну-ка, проверьте свои вещи! Может, он воришка какой? Может, он нарочно все это затеял?
Пассажиры суетливо принялись проверять свой багаж. Люсенька, у которой этого багажа было больше, чем у прочих, металась вдоль полок, шевеля губами и загибая пальцы сначала на одной, потом на другой руке.
Попутчик из электрички заглянул под сиденье, попинал для надежности свой рюкзак и с прежним равнодушием уставился в окно. Алена тоже поддалась было всеобщей подозрительности и хотела посмотреть, на месте ли ее немудреный багаж, но Люсенька сновала туда-сюда по проходу и мешала.
«Ладно, куда он денется!» легкомысленно подумала писательница.
Да вроде ничего не пропало, сообщил кто-то из пассажиров.
Его поддержали несколько голосов.
Неужели? выкрикнула Люсенька торжествующе. Пропало! Я же говорила! Говорила, что он ворюга!
Господи! обморочно простонал ее охрипший от крика мужчина. Не томи! Говори! Что пропало-то?..
Вон той девушки рюкзак! Люсенька ткнула пальцем в Алену.
Наша писательница, давно уж перешагнувшая бальзаковский возраст, с особенной нежностью относилась к людям, которые называли ее девушкой. Однако сейчас было не до признательных улыбок. Она вскочила и внимательнейшим образом оглядела полку, на которую втиснула меж Люсенькиных вещей свой рюкзак.
Вон той девушки рюкзак! Люсенька ткнула пальцем в Алену.
Наша писательница, давно уж перешагнувшая бальзаковский возраст, с особенной нежностью относилась к людям, которые называли ее девушкой. Однако сейчас было не до признательных улыбок. Она вскочила и внимательнейшим образом оглядела полку, на которую втиснула меж Люсенькиных вещей свой рюкзак.
Да, растерянно проговорила Алена. То есть нет. В смысле, рюкзака и правда нет. Ну надо же, а?!
Вот именно! возбужденно воскликнула Люсенька. Я сразу поняла: что-то не то! Потом вспоминаю: мама дорогая, синяя сумка есть, красная есть, а между ними ведь что-то черное торчало У тебя рюкзак черный был, правильно?
Черный, уныло кивнула Алена.
Импортный небось?
Импортный.
Конечно, сразу понятно, что импортный, на нем что-то не по-русски написано было!
Право слово, Люсенька оказалась редкостно наблюдательна!
Не по-русски, в очередной раз кивнула Алена. Написано было по-английски: «Easy way!», это означает «Легкой дороги!».
Попутчик из электрички, доселе безучастно смотревший в окошко, вдруг подскочил, сунулся под сиденье и выволок на свет божий собственный рюкзак. Близко поднес его к лицу, как будто хотел обнюхать, помял так, что в нем что-то громко захрустело, а потом растерянно уставился на Алену.
Да вот же он, рюкзак! радостно заорала Люсенька. Вот он! Нашелся! Ты зачем его под сиденье сунул? Девушку нервничать заставил, мы тут все переживали Отдавай девушке ее рюкзак!
Попутчик проворно спрятал рюкзак за спину от Люсенькиных цепких ручек и тихо, каким-то извиняющимся тоном сказал:
Это мой рюкзак.
Чего? проревела Люсенька, всем телом подавшись к нему. Как это твой: черный, буквы импортные! Отдавай рюкзак девушке!
Это его рюкзак, устало подтвердила Алена. В самом деле. У нас рюкзаки оказались одинаковые, я еще в электричке заметила. Мы в одном вагоне ехали.
Попутчик метнул на нее быстрый темный взгляд исподлобья, потом, прижав рюкзак к груди, вдруг бросился к выходу.
Куда вы? испуганно вскрикнула Алена. Что случилось?
Надо остановить того человека! на миг обернулся попутчик. Который украл ваш рюкзак! Он не мог далеко уйти!
Ошалел? хохотнула Люсенька. Остановишь его, как же! Ищи ветра в поле!
И тут вместе с очередным порывом упомянутого ветра в кабину вдруг влетел нет, не похититель Алениного рюкзака, как можно было бы подумать. Пропавший водитель!
Приветик! вскликнул оживленно. Вы меня небось потеряли, ребята?
Он смахнул с волос снежную пыль, похлопал себя по груди.
Прошу пардону. Сошел с дороги, мигом в сугробе увяз, пошел не в ту сторону, сразу потерял правильную сексуальную ориентацию! Он хихикнул, весьма довольный собой, но тотчас уловил общий пассажирский настрой и, обхватив себя за плечи, демонстративно защелкал зубами. Ох, задубел я! Думал, уже все, молитвы последние читать придется! В этой пуржище не видно ни хрена. Слава богу, услышал, как вы орете, наконец-то сообразил, куда идти. Сейчас домчимся с ветерком!
Он начал было перебираться через перегородку, отделяющую салон от кабины, и в это мгновение Аленин знакомец из электрички вскрикнул:
Погодите! Мы не можем ехать!
Это еще почему? изумленно уставился на него водитель.
Вон у той девушки рюкзак пропал, кивнул на нее попутчик.
Не понял? удивился водитель. Как у девушки пропал рюкзак?!
Вот такой же у нее рюкзак был, он потряс в воздухе своим, ну и пропал невесть куда.
И совсем не невесть куда! вмешалась Люсенька. Его тот парень спер, которого ты на бензоколонке посадил. Вот как подаст она, кивок в сторону Алены, на тебя в суд, потребует возмещения ущерба будешь знать, как кого ни попадя на дороге подбирать!
Елы-палы! простонал водитель, отирая лоб, и видно было, что его и впрямь бросило в пот. Это что ж на белом свете делается? В моем автобусе какие-то с-сволочи крадут вещи? И он яростно стукнул по рулевому колесу.
Клаксон взревел.
Так он работает? выкрикнул кто-то из пассажиров.
А почему бы ему не работать? изумился шофер.
Ну тот, ворюга, уверял, что гудок не работает. Ах, аферист!
Слушай, у тебя в рюкзаке что-то ценное было? перегнувшись через пышные колени супруги, спросил у Алены Люсенькин муж.
Да нет, не особенно, пожала она плечами. Рождественские подарки подруге и ее мужу, ну, кое-какая вкусная еда: ананас, манго, семга малосольная в вакуумной упаковке, баночка икры конфетки шоколадные А кошелек, паспорт, ключи у меня в карманах куртки, мобильник вот на шее висит. И в доказательство она подергала за шнур. Так что ну, жалко, конечно, но подруга, надеюсь, меня простит.