Хотелось бы в это верить, но не думаю, что будет всё так просто, слишком много неизвестных в этом уравнении присутствует, выдохнул Бобёр, ощущая, как начинает проваливаться в сон.
Хотелось бы в это верить, но не думаю, что будет всё так просто, слишком много неизвестных в этом уравнении присутствует, выдохнул Бобёр, ощущая, как начинает проваливаться в сон.
Согласен, командир, но об этом мы с тобой поговорим в другое время, а сейчас тебе необходимо отдыхать, с сочувствием взирая на молодого человека, на плечи которого свалилась огромная ответственность за судьбы всего человечества, произнес генерал.
Да, Константин Георгиевич мне действительно необходимо отдохнуть, голова что-то кружится, согласился с ним Бобёр и тут же погрузился в глубокий оздоровительный сон.
Задумчиво оглядев заснувшего командующего, генерал Гудза кивнул каким-то своим мыслям и, повернув голову в сторону медика, задал ему вопрос:
Валентин, этот токсин как может повлиять на умственные способности нашего командира?
Медик не стал сразу отвечать, а задумчиво помолчал некоторое время и, отведя свой взгляд чуть в сторону, глубокомысленно заговорил:
На этот вопрос вам, генерал, никто ответить не в состоянии, может быть всякое, но в любом случае физическое и умственное состояние командующего необходимо держать под неусыпным контролем. Быть может, это приведёт к нарушению умственных способностей, а может, наоборот разгонит нейроны его головного мозга и значительно усилит интеллектуальный уровень, а также довольно высока вероятность того, что всё останется как прежде. Существует и вероятность того, что он через какое-то время скончается. Ничего однозначно утверждать нельзя, слишком много факторов тут присутствует. Сейчас образцы токсина исследуются, но, как вы сами понимаете, для получения первых результатов потребуется довольно много времени.
Сокрушённо помотав головой, Гудза поджал губы и, вздохнув, распорядился:
Валентин, продолжай контролировать состояние командующего и отчёты присылай лично мне через каждые два часа, а в случае каких-либо изменений в лучшую или худшую сторону немедленно.
Будет исполнено.
Попрощавшись с медиком, генерал покинул медицинский центр и, погрузившись в глайдер, полетел в командный центр Бастиона. Напряжение последних двух дней, прошедших с момента ранения командующего, не отпускало. Гудза всё это время не находил себе места, они чуть не потеряли того, на кого когда-то поставили, а это обозначало бы самую настоящую катастрофу. Слишком много было на него завязано, он стал пока ещё не признанным всеми военным вождём, к которому потянулись очень многие люди, а тут вдруг возможные последствия от токсина, способные нарушить работу его головного мозга. С этим надо было что-то делать, а вот что конкретно, генерал себе даже не представлял, из-за чего ему было не по себе
Прибыв в центр, Гудза в сопровождении личной охраны прошёл в зал заседаний и, подойдя к коммутатору, присел и, подумав несколько мгновений, решительно нажал кнопку экстренного созыва постоянных членов Военного совета. Потерев напряжённый лоб, генерал жестом велел охране покинуть зал, и после того как бойцы вышли, медленно опёрся спиной на жёсткую кожаную спинку и стал ожидать появления остальных представителей командования. Предстояло обсудить слишком важный вопрос, и от того, какое будет принято решение, зависит буквально всё. Его личное будущее и будущее его соратников, родины и вообще судьба всего человечества, а это самая высокая ставка из когда-либо выпадавших на долю обычного смертного
Первым в зал заседаний вошёл адмирал Ивашутин, а за ним следом появился начальник контрразведывательного управления Корнелиус, а чуть позже к ним присоединился адмирал Верещагин. Когда они все разместились за круглым столом, Гудза поднялся и, пройдясь вдоль объёмной карты системы Бастиона, резко остановился и, внимательно оглядев всех присутствующих, неожиданно каркающим голосом заговорил:
У нас большие проблемы, господа, покушение на командующего не только выявило слабые места в системе безопасности, но и поставило под прямую угрозу когда-то задуманный нами план. Токсин, попавший в кровь Боброва, медицинской науке ранее известен не был, а значит, весьма вероятно, он имеет инородное происхождение. Командующий был на краю гибели, но вовремя подоспевшая реанимационная команда его спасла, вот только никто не скажет, каковы будут последствия для работы головного мозга командующего. Без всякого сомнения, токсин каким-то образом повлиял на нейронные связи, и как это скажется на его личности, предугадать невозможно. Он со временем может впасть в слабоумие или, наоборот, стать выдающимся мыслителем, а может, случится и так, что он в какой-то момент умрёт. Что делать, я не знаю
Высказавшись, генерал Гудза под пристальными взглядами единомышленников вернулся к креслу и, неторопливо присев в него, стал ожидать реакции на произнесённые слова. Единомышленники какое-то время в глубокой задумчивости молчали, думая о чём-то своём, и каждый из присутствующих не спешил делиться своими размышлениями. Первым, не выдержав гнетущего молчания, поднялся Корнелиус и, хмуро оглядев присутствующих, спокойно заговорил:
Признаю, часть вины за покушение на командующего на моей совести, не доглядели. Сейчас работают сразу несколько оперативно-следственных групп, выясняя, каким образом на орбитальную крепость попал рой дронов-убийц и нет ли в ней ещё каких-нибудь вредоносных закладок. Дело очень серьёзное, особенно это опасно в преддверии плотной блокады Бастиона значительно превосходящими силами врага. Гарантирую, в ближайшие четверо суток все закладки будут выявлены и нейтрализованы, а вот что касается состояния здоровья командующего, я даже не знаю, что делать, Бобров стал уже той фигурой, которую просто так не заменишь, он своего рода стал символом борьбы с вторжением в человеческие миры иной агрессивной расы. Быть может, у кого-то из вас есть дельные мысли на этот счёт?
Задав вопрос, Корнелиус присел и с немалым интересом взялся изучать нахмуренные лица членов Военного совета. Свои мысли на этот счёт у него были, но он не спешил ими пока делиться, предпочитая для начала выслушать мнение соратников. Первым среагировал адмирал Верещагин, командовавший военно-космическими силами. Медленно поднявшись, адмирал, кашлянув в кулак, стал отвечать:
Заменить командующего без последствий для нашего общего дела невозможно, те времена, когда это можно было сделать безболезненно, давно прошли, а значит, состояние Боброва должно тщательно скрываться, он для всех символ бескомпромиссной борьбы и таковым должен оставаться впредь. Как там будет дальше, поживём увидим, и тогда будем принимать принципиальное решение. Сейчас для нас главное победить, и на это должны быть брошены все наши невеликие силы. Если психическое состояние командующего со временем ухудшится и он станет недееспособным, значит, после победы сообщим всем, что он погиб смертью храбрых, сражаясь с врагом, а вот если всё с ним будет в порядке, надо хорошенько подумать, как нам быть. Герой, победивший чуть ли не в одиночку армаду вторжения, приобретёт такой политический вес, что игнорировать всем его новый статус будет невозможно в принципе. Всё это очень серьёзно, господа, и имеет далеко идущие политические последствия, о которых задумываться надо было ещё вчера
Оглядев заинтересованно вслушивающихся офицеров, Верещагин, тяжело вздохнув, присел, предоставляя право выступить следующему человеку. Поняв это, адмирал Ивашутин хмуро бросил свой взгляд на командующего ВКС и, потерев переносицу, поднялся и негромко заговорил:
Товарищи офицеры, я целиком и полностью разделяю мнение всех вас, но хотелось бы напомнить, что изначально на Боброва мы все, здесь присутствующие, поставили, потому как желали серьёзных изменений в нашей стране, и цель эта с повестки не снимается. Наоборот, наблюдая за тем, что происходит на Новом Санкт-Петербурге, становится очевидно, что она выходит на первый план. Всё это дерьмо разгребать придётся нам с вами. Командующий в этих раскладах играет ключевую роль, так как за ним люди непременно пойдут, он ведь очень популярен в народе. Делайте что хотите, но он должен жить, пусть даже и будут психические отклонения, мы это нивелируем жёстким ограничением к нему допуска других людей, а если потребуется, двойника организуем. Если уж публике требуется красивая картинка, она будет, тем более это не так уж и сложно, с нашими-то возможностями.
Высказавшись, командир Иностранного легиона с кислой миной на лице хмыкнул и, опустив пятую точку в кресло, стал ожидать ответную реакцию на свои слова, но никто не спешил, все присутствующие, хмуро посматривая друг на друга, молчали. Молчал и Корнелиус, внимательно присматриваясь к малейшим нюансам сидевших за одним столом людей. Никто в принципе не возражал в случае необходимости обзавестись двойником командующего, хотя это был далеко не самый лучший вариант, но на худой конец и он сгодится, и всё из-за космической яхты, вернее из-за древнего искусственного интеллекта этой яхты, признавшего Боброва наследником. Кого-нибудь другого этот искин своим владельцем не признает, и в этом-то и заключалась самая главная трудность, которую обойти не представлялось возможным. Помолчав ещё некоторое время и так и не дождавшись ответа на слова адмирала Ивашутина, он медленно поднялся и, чуть опустив голову, заговорил:
Господа, ситуация крайне неприятная, но спешить с преждевременными выводами не будем. Для начала надо дождаться выздоровления командующего, да и не стоит сбрасывать со счетов возможности личной космической яхты командующего. Какие её реальные возможности, мы ведь до сих пор в точности не знаем, так как доступа к ней не имеем вообще, но вот о чём нам всем, здесь присутствующим, следует задуматься, так это об имидже Боброва.
Что вы имеете в виду, Корнелиус? удивлённо приподняв брови, перебил начальника управления контрразведки военный комендант Бастиона.
Гм-м-м Видите ли, генерал, с одной стороны, он для абсолютного большинства герой, бросивший вызов врагу и успешно воюющий с ним, а с другой Если нам действительно придётся наводить порядок на Новом Санкт-Петербурге, то репутация лихого волка-одиночки никуда не годится, вернее сейчас она нам только на руку, но вот дальше она начнёт нам только мешать.