Хронометр на столе едва заметно мигнул зеленым, а на лбу графа появилась озадаченная морщинка.
Ты не похож на человека, способного бросить все и уехать на край света из-за несчастной любви. Молодость, конечно, щедра на глупые поступки, но, насколько я разбираюсь в людях, ты не из числа эксцентричных романтиков.
Романтики бывают не только эксцентричными, но еще и агрессивными, милорд, сдержанно заметил я. А если случается так, что перед девушкой встает трудный выбор, то кто-то из ее окружения может попытаться на него повлиять. Полагаю, вам это известно не хуже моего.
Граф удивленно хмыкнул.
Так тебе отказали, что ли? наконец произнес он, глянув на меня с каким-то новым выражением. И ты сбежал из-за того, что некая леди, говоря высокопарным слогом, разбила тебе сердце?
Я тихонько фыркнул:
Простите, милорд, но вы несете чушь. Да, упомянутая мною леди слегка запуталась, оказавшись в необычной для нее ситуации. Но в конечном итоге решение она приняла. Мне не слишком понравился такой выбор, однако, если бы дело заключалось только в ней, мне бы не понадобилось, как вы выразились, уезжать на край света. У меня, как бы это помягче сказать, случился конфликт со второй заинтересованной стороной. И я уехал лишь потому, что не захотел доводить дело до греха.
Все настолько серьезно? иронически приподнял бровь его сиятельство.
Больше, чем вы можете себе представить.
Хм Кто-нибудь пострадал?
Ничего существенного. Но я решил, что раз дело зашло так далеко, несмотря на мой отказ от претензий по этому поводу, то обстановку лучше не накалять.
Твоя правда, кивнул граф. Особенно если вторая сторона конфликта имеет несколько большие возможности, нежели хорошо воспитанный, неплохо обученный, предприимчивый и неглупый, но не особенно состоятельный молодой человек.
Зрите в корень, милорд, улыбнулся я.
Работа такая, с усмешкой отозвался граф, и я вдруг понял, что мы с ним в чем-то похожи. Почему ты не осел в каком-нибудь месте поспокойнее? У тебя, кстати, есть семья?
Единственный близкий человек, который у меня был, как раз и является второй стороной конфликта, милорд. И поскольку его возможности весьма велики, а настойчивость, мстительность и упрямство почти безграничны, я предпочел отправиться туда, где он вряд ли сумеет меня найти.
Зрите в корень, милорд, улыбнулся я.
Работа такая, с усмешкой отозвался граф, и я вдруг понял, что мы с ним в чем-то похожи. Почему ты не осел в каком-нибудь месте поспокойнее? У тебя, кстати, есть семья?
Единственный близкий человек, который у меня был, как раз и является второй стороной конфликта, милорд. И поскольку его возможности весьма велики, а настойчивость, мстительность и упрямство почти безграничны, я предпочел отправиться туда, где он вряд ли сумеет меня найти.
Если он так богат и влиятелен, как ты говоришь, то даже здесь достать тебя не составит особого труда.
Да. Но лишь в том случае, если он будет знать, что я жив.
Граф удивленно кашлянул.
А вот это уже серьезно Кого ты так разозлил, что пришлось идти на подобные меры?
Я выразительно засмотрелся в окно и промолчал.
Хорошо, неожиданно уступил его сиятельство. Допустим, ты не лжешь. Почему именно Ойт?
Я пожал плечами:
Не привык бегать от трудностей, милорд. Да и брат у меня Как бы я с ним в крепость явился? И как мог остаться в Трайне, бросив его на произвол судьбы?
Где ты его взял? полюбопытствовал граф.
На севере какое-то время жил. Случайно нашел в волчьей яме щенка со сломанной лапой. Помог. Покормил. Отогрел. Он и привязался.
Насколько мне известно, ашши не живут в неволе.
Так и есть, согласился я. Поэтому, когда он поправился, я его отпустил. Он потом сам меня нашел. Ашши упрямые создания. И они так же разумны, как мы с вами. Поэтому я не рискнул демонстрировать его вам. Что же касается выбора места жительства, то вообще-то я присягу давал. В верности императору клялся. И раз уж меня занесло в такие дали, то почему я не могу служить ему здесь?
Граф неожиданно прищурился.
Идеалист, значит?
Напротив. Реалист, милорд, иначе меня бы тут не было.
Пожалуй, что так. Идеалист, столкнувшись с несправедливостью, пошел бы доказывать свою правоту
И сдох бы за свою правду. А я хочу жить, невозмутимо кивнул я. И продолжать служить стране, в которой родился. По-моему, не самое плохое желание, как считаете?
Граф как-то не по-доброму усмехнулся:
Было бы лучше, если бы мы знали о твоем существовании заранее. Знаешь, сколько людей мы потеряли из-за твоего вмешательства? Хороших людей, между прочим! Моих!
Я нахмурился:
Я не имею отношения к вашим потерям, милорд.
Хэнг придерживается другого мнения. Твои действия привели к тому, что драхты стали более агрессивны и менее предсказуемы. Они начали проявлять зачатки разума. Изобретательность. Они стали устраивать засады!
Прошу прощения, милорд. Я не могу отвечать за действия ваших людей в условиях, когда привычная для них ситуация изменилась. Разумеется, мне понятно ваше негодование, но вы не хуже меня знаете, что еще через год-два твари с высокой долей вероятности сумеют обосноваться уже на обоих берегах Истрицы. При таком количестве драхтов перевес сил далеко не в вашу сторону. Да, на протяжении некоторого времени защитникам крепости удавалось сохранять равновесие. Но если бы его не нарушил я, это сделали бы сами драхты. И тогда ваши потери стали бы на порядок выше. В лучшем случае. А в худшем вам не удалось бы удержать контроль над ситуацией, и крепость Ойт канула бы в Лету.
Господин эль Сар уставился на меня тяжелым немигающим взглядом. Но я всего лишь озвучил очевидное. То, о чем он и сам давно знал, просто не хотел об этом думать. Человеку со стороны (а граф, судя по всему, явился в Карраг сразу после смерти младшего брата, то есть всего несколько лет назад) ситуация виделась несколько в ином свете, чем тем, кто сражался за западный берег Истрицы годами.
Крепость Ойт умирала. Медленно, но неотвратимо. Так что брошенные мне обвинения были по меньшей мере смешны.
Я разве мог отвечать за то, что люди графа не сумели вовремя сориентироваться? Разве просил, чтобы они следовали за мной по пятам? Да, они не виноваты, что не обладали такими же навыками. Но и моей вины в том, что кто-то по неосторожности или по недосмотру погиб от когтей драхта, тоже не было.
Вы ведь прекрасно это понимаете, не так ли, милорд?
Лицо графа закаменело, и он поднялся из-за стола.
Я сообщу о своем решении в отношении твоего статуса. Но до этого времени покидать крепость Ойт ты не вправе.
Я только хмыкнул.
А у вас, господин граф, вообще-то два потайных хода есть в замке. Один ведет на восточный берег, второй, судя по расположению, на западный. Защита там аховая. Пройти даже с раненым волком можно. Но раз вы настаиваете, так и быть, пару деньков я у вас погощу. Если, конечно, меня устроят принятые в вашем милом учреждении правила.
Я только хмыкнул.
А у вас, господин граф, вообще-то два потайных хода есть в замке. Один ведет на восточный берег, второй, судя по расположению, на западный. Защита там аховая. Пройти даже с раненым волком можно. Но раз вы настаиваете, так и быть, пару деньков я у вас погощу. Если, конечно, меня устроят принятые в вашем милом учреждении правила.
Глава 8
Когда я выбрался на задний двор, там все осталось по-прежнему. Стражи на крепостной стене, почесываясь и зевая, бродили от одной стены к другой и обратно. Решетка, отделяющая западную часть двора от восточной, все еще была опущена. Но на той стороне уже кто-то шебуршился. Слышались приглушенные голоса. Кто-то грохнул ведром. Да и в донжоне, судя по аурам, люди определенно проснулись.
Когда я вернулся к брату, окружавшие его псы расступились, а затем один за другим отошли к загону. Запах экскрементов стал гораздо сильнее. А когда оттуда одним из последних вернулся вожак, до меня донеслось отчетливое недовольство.
Я поморщился: похоже, в загоне не убирались несколько дней. Грязная солома уже начала подгнивать, следы собачьей жизнедеятельности на жаре превратились черт знает во что. Час назад я с трудом сумел пристроить там Ворчуна, а еще через день туда вообще будет невозможно зайти.
Я покосился на задремавшего волка и со вздохом поднялся. После чего обшарил близлежащий сарай, нашел в амбаре метлу, грабли. И отправился убирать загон, который, похоже, никому не был нужен. Так-то они о собаках своих заботятся Еще зараза какая-нибудь заведется, а потом вся крепость перемрет от чумы, холеры или другой инфекции. Но пусть уж это случится не в мою смену.
Часа полтора я потратил на то, чтобы сгрести всю грязь в стоящие рядом ведра и вынести в выгребную яму, которую показал все тот же вожак. Под крышкой в яме, к счастью, работала магия, так что органические отходы, стоило мне отойти, тут же сгорели. После этого я вылил в загон несколько ведер воды. Пока там все сохло, отправился на поиски места, где можно было устроить Ворчуна поудобнее. Выбрал тупичок между сараем и амбаром, где была навалена гора деревяшек. Кое-как ее разгреб, смастерил навес, благо в амбаре нашлись нужные инструменты. Затем накидал соломы и сделал для брата нормальное ложе. Перетянул туда еще одну зеленую ниточку. Наконец, перенес ашши подальше от людских глаз. Убрал из-под стены волокушу. Сжег грязь. Вернулся к загону, который к тому времени как раз просох. И уже когда взялся за вилы, чтобы накидать туда свежей соломы, услышал, как загремела решетка в южной стене. А следом раздался скрип тележки, на которой накануне привозили ужин.
Минуты через три во дворе показался вчерашний паренек, толкающий перед собой деревянную повозку, а на ней снова стояло несколько закрытых крышкой ведер. Интересно, кто тут у них готовит? Повара? Или народ по очереди отбывает наряды на кухне?
Тем временем паренек проехал мимо и, остановившись возле лестницы, которая вела на крепостную стену, начал шустро затаскивать туда тяжелые ведра. Народ принялся за ранний завтрак. Собаки, учуяв запах еды, тоже оживились. Паренек, бросая на меня подозрительные взгляды, снял с повозки еще два ведра и ненадолго пропал за сараем. Оттуда вскоре раздался шум опрокидываемых жестяных мисок, характерное бульканье. А когда я закончил с загоном и вышел, прикидывая, где бы помыть испачканный инвентарь, паренек вернулся и, одарив меня еще одним выразительным взглядом, буркнул:
Надо же, какой сюрприз дикарь за уборкой Может, ты еще и сортир нам вычистишь?
Я вместо ответа наклонился и, сняв крышку с помойного ведра, метнул ее в невежу. Плашмя. Просвистев через двор, она с силой впечаталась сопляку в грудь. Его ноги взметнулись выше головы, глаза ошеломленно выпучились. После чего грубиян с устрашающим всхлипом кувырнулся назад, смачно приложившись спиной о землю и едва не опрокинув тележку.