К. С. Пакат
Восхождение королей
Глава 1
Дамианис.
Дэмиен стоял у подножия ступеней помоста, пока его имя в возгласах изумления и неверия расходилось по двору. Никандрос преклонял перед ним колени, его армия преклоняла перед ним колени. Это напоминало возвращение домой до тех пор, пока его имя, прокатившись по рядам Акиэлосских солдат, не столкнулось с толпившимися по углам двора Виирийскими обывателями и не поменяло тон.
Здесь изумление было другим, двояким, с нарастающим импульсом гнева и тревоги. Дэмиен услышал первый выкрик, усиливающуюся ярость, новое слово, расходящееся по толпе.
Принц-убийца.
Просвистел брошенный камень. Никандрос поднялся с колен, доставая меч из ножен. Дэмиен вытянул руку, останавливая Никандроса, который уже оголил полфута Акиэлосской стали.
Дэмиен видел замешательство на его лице, пока во дворе вокруг них начиналась сумятица.
Дамианис?
Прикажи своим людям удерживать толпу, сказал Дэмиен, когда внезапный звук вытаскиваемой стали совсем рядом с ним заставил его резко повернуться.
Виирийский солдат в сером шлеме вытащил меч и теперь смотрел на Дэмиена так, словно видел свой худший ночной кошмар. Это был Гюэт; Дэмиен узнал побелевшее лицо под шлемом. Гюэт выставил свой меч перед ним так же, как Йорд тогда держал кинжал: в двух подрагивающих руках.
Дамианис? Спросил Гюэт.
Держать! Повторил приказ Дэмиен, перекрикивая толпу, перекрикивая новый хриплый возглас на Акиэлосском: «Измена!» Направить меч на члена Акиэлосской королевской семьи каралось смертью.
Дэмиен продолжал сдерживать Никандроса за своей вытянутой рукой, но он чувствовал напряжение каждой его мышцы, пока тот с усилием старался оставаться на месте.
Теперь крики стали ревом, и стоявшие по периметру люди начали собираться в нарастающую толпу, полную панического желания бежать. Броситься в бегство и убраться с пути Акиэлосской армии. Или же заполонить его. Дэмиен увидел, как Гиймар осматривал двор, и в его глазах ясно читалось напряженное опасение. Солдаты видели то, что толпа крестьян увидеть не может: Акиэлосские силы внутри стен внутри стен превосходят числом базовый Виирийский гарнизон пятнадцать на одного.
Еще один меч оказался рядом с острием Гюэта, вытянутый приведенным в ужас Виирийским солдатом. Ярость и неверие были написаны на лицах некоторых из Виирийских гвардейцев; на других были страх и отчаянный поиск дальнейших указаний в лицах друг друга.
И в первом же движении, нарушившем периметр, в растущем безумстве толпы, когда Виирийские гвардейцы больше не находились под его полным контролем Дэмиен понял, насколько сильно он недооценивал влияние раскрытия своей личности на мужчин и женщин этого форта.
Дамианис, принц-убийца.
Его разум, привыкший к принятию решений на поле боя, оценил пространство двора и сделал выбор командира: минимизировать потери, ограничить кровопролитие и хаос и захватить Рейвенел. Виирийские солдаты не подчинялись его приказам, а простые Виирийцы если эти ожесточенные, яростные эмоции и могут быть успокоены, то он не тот, кто это сделает.
Был только один способ остановить то, что вот-вот должно было произойти сдержать это; подавить, чтобы заполучить это место раз и навсегда.
Дэмиен сказал Никандросу:
Возьмите форт.
Дэмиен быстро шел по коридору, окруженный шестью Акиэлосскими солдатами. Акиэлосские голоса раздавались в залах, и красные Акиэлосские знамена взмыли ввысь над Рейвенелом. Акиэлосские солдаты, стоящие по бокам от дверей, вставали по стойке, когда он проходил мимо.
Теперь Рейвенел уже два раза поменял своего хозяина за то же количество дней. На этот раз все произошло быстро; Дэмиен точно знал, как подчинить этот форт. Неполноценные Виирийские силы были быстро подавлены во дворе, и Дэмиен приказал, чтобы обоих старших солдат, Гиймара и Йорда, привели к нему без брони и под стражей.
Когда Дэмиен переступил порог комнаты, стражники схватили своих пленных и грубо толкнули их на землю. «На колени», скомандовал один из них на коверканном Виирийском. Йорд неуклюже упал на колени.
Нет. Пусть стоят, приказал Дэмиен на Акиэлосском.
Мгновенное повиновение.
Гиймар первым стряхнул с себя руки и встал сам. Йорд, который знал Дэмиена несколько месяцев, был более настороженным и поднимался медленно. Гиймар встретился глазами с Дэмиеном. Он заговорил на Виирийском, не давая признаков, что понял Акиэлосский.
Так это правда. Ты Дамианис из Акиэлоса.
Это правда.
Гиймар намеренно сплюнул, за что получил по лицу тяжелый удар наотмашь кулаком Акиэлосского солдата в броне.
Дэмиен позволил этому произойти, осознавая, что могло бы случиться, если бы человек плюнул на землю перед его отцом.
Вы здесь за тем, чтобы истребить нас?
Произнося эти слова, Гиймар вернулся взглядом к Дэмиену. Дэмиен осмотрел его, затем Йорда. Он увидел грязь, въевшуюся в лица, и их натянутые, напряженные выражения. Йорд был Капитаном Гвардейцев Принца. Гиймара Дэмиен знал не так хорошо: Гиймар был командиром в армии Туара, прежде чем переметнулся на сторону Лорена. Но оба мужчины были признанными капитанами. Именно поэтому Дэмиен приказал привести их сюда.
Я хочу, чтобы вы сражались со мной, сказал Дэмиен. Акиэлос здесь, чтобы стоять на вашей стороне.
Гиймар нервно выдохнул.
Сражаться с тобой? Ты используешь наше сотрудничество, чтобы захватить форт.
Я уже захватил форт, спокойно сказал Дэмиен. Ты знаешь методы человека, с которым мы имеем дело в лице Регента, продолжил он. У твоих людей есть выбор. Они могут остаться пленниками в Рейвенеле или поехать со мной в Чарси и показать Регенту, что мы заодно.
Мы не заодно, ответил Гиймар. Ты предал нашего Принца. И затем он, как будто едва мог вынести эти слова, добавил: Ты брал его
Выведите его отсюда, приказал Дэмиен, резко оборвав его. Дэмиен отпустил и Акиэлосских стражников, и они выходили друг за другом, пока в комнате не осталось никого, кроме единственного человека, которому Дэмиен позволил остаться.
На лице Йорда не было ни капли недоверия или страха, которые так ясно читались в лицах других Виирийцев, лишь утомленный поиск объяснения.
Дэмиен сказал:
Я дал ему обещание.
А когда он узнает, кто ты? Спросил Йорд. Когда он узнает, что видит Дамианиса на поле боя?
Тогда мы с ним встретимся впервые, ответил Дэмиен. Это тоже было обещание.
После этого Дэмиен приостановился, положив руку на дверной проем, чтобы прийти в себя. Он думал, как его имя расходится по Рейвенелу, через провинцию и к своей цели. Дэмиен был настроен держаться, как будто если он удержит форт, то удержит этих людей достаточно долго, чтобы добраться до Чарси, и тогда дальше
Он не мог думать о том, что будет дальше, все, что он мог сделать сдержать обещание. Дэмиен толкнул дверь и вошел в небольшой зал.
Никандрос обернулся, когда вошел Дэмиен, и их глаза встретились. Прежде чем Дэмиен успел заговорить, Никандрос опустился на одно колено; не непреднамеренно, как он сделал это во дворе, а целенаправленно, склоняя голову.
Форт твой, сказал Никандрос. Мой король.
Король.
Казалось, призрак его отца покалыванием коснулся его кожи. Это был титул его отца, но его отец больше не восседал на троне в Айосе. Глядя на склоненную голову своего друга, Дэмиен впервые осознал это. Он больше не был юным принцем, бродящим по дворцовым залам вместе с Никандросом после дня, проведенного в занятиях борьбой на арене в древесных опилках. Больше нет Принца Дамианиса. Личность, которую он так старался вернуть, исчезла.
«Получить все и все потерять в одно мгновение. Такова судьба принцев, которым предназначено взойти на престол», сказал тогда Лорен.
Дэмиен разглядывал знакомые, классические Акиэлосские черты Никандроса, его темные волосы и брови, смуглое лицо и прямой Акиэлосский нос. Будучи детьми, они вдвоем босиком носились по дворцу. Когда Дэмиен представлял себе возвращение в Акиэлос, то представлял, как поприветствует Никандроса, обнимет его, не обращая внимания на броню, как будто копнет пальцами и почувствует в сжатом кулаке землю родного дома.
Вместо этого Никандрос преклоняет перед ним колени во вражеском форте, и его открытая Акиэлосская броня смотрится неуместно в Виирийском окружении; Дэмиен ощутил глубокую пропасть, которая разделяла их.
Поднимись, сказал Дэмиен. Старый друг.
Он столько хотел сказать. Он чувствовал, как они вскипают в нем сотни моментов, когда он подавлял в себе сомнения, что когда-нибудь вновь сможет увидеть Акиэлос, высокие утесы, опаловое море и лица, как то, что сейчас перед ним, тех людей, кого он называл друзьями.
Я считал тебя погибшим, сказал Никандрос. Я скорбел о твоем уходе. Я зажег эктанос и долго ходил на рассвете, когда думал, что тебя больше нет. В голосе Никандроса все еще слышалась неуверенность, пока он поднимался. Дамианис, что с тобой произошло?
Я считал тебя погибшим, сказал Никандрос. Я скорбел о твоем уходе. Я зажег эктанос и долго ходил на рассвете, когда думал, что тебя больше нет. В голосе Никандроса все еще слышалась неуверенность, пока он поднимался. Дамианис, что с тобой произошло?
Дэмиен вспомнил о солдатах, ворвавшихся в его покои, о том, как он был связан в рабских банях, о темном и приглушенном путешествии на корабле до Виира. Он вспомнил о том, как был пленником, как его лицо покрыли краской, а тело отравили наркотиками и выставили напоказ. Он вспомнил, как открыл глаза в Виирийском дворце и что случилось с ним там.
Ты был прав насчет Кастора, сказал Дэмиен.
Он сказал лишь это.
Я смотрел его коронацию на Твердыне Королей, сказал Никандрос. Его глаза потемнели. Он стоял у Камня Королей и говорил: «Эта двойная трагедия научила нас, что возможно все, что угодно».
Это похоже на Кастора. Это похоже на Йокасту. Дэмиен представил себе, как все было в Акиэлосе: как сатрапы собрались среди древних столпов Твердыни Королей, как Кастор взошел на престол, а Йокаста была рядом с ним ее волосы безупречны, а набухший живот обтянут тканью, и рабы опахалами разгоняют неподвижное марево.
Дэмиен сказал Никандросу:
Расскажи мне.
Он слушал. Он выслушал все. Он услышал о своем теле, завернутом в саван и пронесенном в погребальной процессии через акрополь и захороненном рядом с его отцом. Он услышал, как Кастор объявил, что Дэмиен был убит своей собственной стражей. Он услышал, что за это его стража тоже была убита, как и тренер его детства Гемон, как и его оруженосцы, как и его рабы. Никандрос рассказал о смятении и резне во дворце, и как перед ее началом люди Кастора захватили контроль, неизменно заявляя, что они сдерживали кровопролитие, а не начали его.