Что очень хорошо, хмыкнул я. А то выпотрошили бы эту захоронку в девяностых, да и все. Тогда наши границы, если верить рассказам, от революционных не сильно отличались. Входи кто хочет, бери что хочет. И эти бы приперлись.
Так приезжали, копали, меленько захихикал старичок. Только не нашли ничего. А вот мы с тобой сегодня найдем, я это точно знаю. Кстати, вот мы и приехали. Смотри, какая красота вокруг!
И я глянул в окно.
Глава четырнадцатая
И правда, красиво. Прошумевший над миром развеселый двадцатый век, разумеется, оставил свой след на этой когда-то ухоженной территории, но и сейчас было заметно, где и что тут некогда находилось. Да, какие-то аллеи поросли кустарником, раскидистые яблони и груши имели диковатый вид, как и любые плодовые деревья, за которыми нет людского ухода, а там, где некогда, скорее всего, находилась оранжерея, являвшаяся непременным атрибутом подмосковных дворянских гнезд, стояла полуразрушенная беседка. Но все равно витали в воздухе некие чеховские флюиды, навевавшие мысли о топоре, вырубающем вишневый сад, и всем таком прочем. Того и гляди где-то вон за той сиренью затренькают гитарные струны и послышится голос Епиходова.
Причем сад этот смыкался с лесом, стерлась некогда существовавшая между ними грань.
Что до здания, оно тоже являло собой не самое веселое зрелище. Нет-нет, никакой провалившейся внутрь крыши, никаких выбитых стекол, но запустение и ветхость все равно чувствовались. Не зря же наши предки забивали окна крест-накрест, когда покидали дом, как бы консервировали его для тех, кто придет после них. И стояли эти избы иногда десятилетиями, но не было в них безнадежности. А тут Грустно глядеть, скажу честно.
А еще наш преподаватель в институте говорил: если окна эдаким манером не заколотить, то и незваные жильцы могут появиться из числа тех, кого к ночи не поминают. Тогда, на лекции, мы над этим только похихикали, но это тогда. Сейчас мне такое и в голову не придет, потому что сказки, как выяснилось, не совсем таковыми являются.
Ну, Карл Августович впервые на моей памяти проявил некое подобие волнения и нетерпения, до того его поведение так и подмывало назвать «нордическим», как и положено для человека с немецкими корнями. Что, Валерий? Ты слышишь его?
Нет, поводил я головой влево-вправо. Только птицы поют, а больше ничего.
Птицы, внезапно насторожился антиквар. Ну да, ну да. Твари небесные. И самая главная из них та, что на вязе сидит.
Вот ведь. А я как-то сразу и не приметил иссиня-чернокрылого знакомца, расположившегося на толстой ветке и, как мне показалось, насмешливо наблюдавшего за нами.
Стелла. Ну, вот не может она смириться с тем, чтобы хоть что-то да прошло без ее внимания.
У тебя очень назойливая приятельница, Валерий, недовольно бросил Карл Августович. Чрезмерно. И, признаться, меня подобная бесцеремонность начинает раздражать. Передай ей при случае эти слова и добавь, что мое недовольство может стать причиной ее головной боли.
Смахивает на угрозу, заметил я.
Пока только на предупреждение, пояснил старик. Умному этого будет достаточно, а дураки никогда ничему не учатся, потому их никому и не жалко. А в качестве наглядной иллюстрации Антон.
А мужичок-то, тот, что за рулем сидел, куда как непрост оказался. Нет, у меня данный факт сомнений с самого начала не вызывал, но та скорость, с которой он вытащил пистолет и, не целясь, выстрелил в птицу, впечатляла. Я много чего видел, потому могу оценить уровень подготовки.
Еле успел толкнуть его под локоть, только потому он и промахнулся. А если бы не это, то от ворона сейчас только перья остались. «Глок» все же, не «Макаров».
Не надо, попросил антиквара я. Пусть летит. Кыш, пернатый. Брысь отсюда, если жить хочешь!
Пока только на предупреждение, пояснил старик. Умному этого будет достаточно, а дураки никогда ничему не учатся, потому их никому и не жалко. А в качестве наглядной иллюстрации Антон.
А мужичок-то, тот, что за рулем сидел, куда как непрост оказался. Нет, у меня данный факт сомнений с самого начала не вызывал, но та скорость, с которой он вытащил пистолет и, не целясь, выстрелил в птицу, впечатляла. Я много чего видел, потому могу оценить уровень подготовки.
Еле успел толкнуть его под локоть, только потому он и промахнулся. А если бы не это, то от ворона сейчас только перья остались. «Глок» все же, не «Макаров».
Не надо, попросил антиквара я. Пусть летит. Кыш, пернатый. Брысь отсюда, если жить хочешь!
Птица вспорхнула с сука, заложила петлю над нашими головами и вскоре стала черным пятнышком в безоблачной летней синеве неба.
Антон явно был недоволен моим поступком, хоть и слова не сказал. Но пистолет, кстати, убирать не спешил, ждал приказа хозяина.
Стоит ли заботиться о той, кто просто тебя использует? по-отечески поинтересовался Карл Августович. Право слово, не понимаю!
Так и вы меня используете, возразил ему я. Точно так же, как она. Если бы я не имел те возможности, что мне перепали, то вы бы мне помогать и не подумали. И упыри эти, что по ночам ко мне на балкон лазают, не лучше. А если совсем уж начистоту, так и я вас использую. Мир так устроен, что все всех используют. Как научится ребятенок головку держать, так и понеслась телега по ухабам, конечная остановка на смертном одре с последним стаканом воды в руках. Ну если, разумеется, его будет кому подать. А птичку все же жалко, не виновата она в том, что ей чрезмерно любознательная хозяйка досталась. Стоит ли за это божью тварь жизни лишать?
Бедный наивный мальчик, вздохнул антиквар. Ты всерьез думаешь, что это обычная птица? Ну-ну. Ладно, пошли в дом, походим по остаткам былой роскоши, авось все разрешится довольно быстро.
Под ноги смотрите лучше, внезапно подал голос Виталий. Там срут все, кому не лень, говна как грязи. Говорил ведь, что надо территорию огородить как следует. Не такие большие и деньги, а дерьма и вони в доме куда меньше было бы.
Он время от времени наведывается сюда, пояснил мне Карл Августович. Имущество все же, хоть в определенном смысле и бесполезное. Но в заборе резона не видел ранее, не вижу и сейчас. Абсолютно бессмысленные расходы. Лазать меньше не станут, наоборот, сюда станут заглядывать даже те, кому это раньше и в голову не приходило. Если есть забор, значит, за ним что-то прячут. Что-то нужное и в отсутствие хозяев, выходит, ничейное.
Это по-нашему, согласился я, поднимаясь по широким каменным ступенькам крыльца. Да я сам бы в юные годы непременно через этот забор перемахнул при таком раскладе. Просто из любопытства.
Запахи в доме, прямо скажем, были сильно неприятные. Прав оказался Виталий, нужду тут справляли частенько, причем, судя по следам в одном из углов просторной залы, начинавшейся прямо от дверей, в последний раз кто-то это сделал совсем недавно. Чуть ли не накануне ночью.
Негодяи, равнодушно бросил антиквар, глянув в ту сторону. Ничего их не меняет ни времена, ни власти, ни технический прогресс. Как гадили везде, где только можно, так и гадят.
«Их» это кого? Селян? Или людей вообще?
Но уточнять не стал. Не уверен, что хочу услышать ответ на этот вопрос. Вдруг и я принадлежу к тем, кто является негодяем?
Я побродил по комнатам, в которых царило запустение и если не разруха, то что-то близкое к ней. Чувствовалось, что когда-то тут на самом деле была детсадовская дача. В одной комнате осталось несколько разломанных игрушек, в другой кучей были свалены разломанные кроватки, в просторной зале на втором этаже, которая, скорее всего, раньше являлась столовой, на стене висел плакат «Хлеба к обеду в меру ложи. Хлеб это ценность, им дорожи!», ну и так далее.
И тишина. Никто меня не звал, никто не просил выдать вольную. Наверное, матерый Хозяин кладов вроде того, которого бандюки в девяностых до смерти запытали, знал бы, как выйти с сокровищем на прямую связь, но мне лично подобные секреты профессии были неизвестны. По крайней мере пока.
Я наматывал круги по зданию, подбрасывая на руке небольшой синий мячик с зеленой полосой, который подобрал под лестницей, но все впустую. Не хотела родовая захоронка Белоруцких-Белосельских себя обнаруживать.
А точно тайник раньше никто не вскрыл? осведомился я у антиквара, который следовал за мной тенью все это время. Просто никаких позывных не слышу.
Я бы знал, уверенно ответил тот. Клад здесь.
Здесь где? Я подошел к раздолбанному пианино, стоящему у стены, и нажал на одну из уцелевших клавиш. Их тут осталась половина, из-за чего клавиатура напоминала рот давно спившегося человека, который за собой совершенно не следит. Что удивительно инструмент издал резкий, почти клекочущий звук. Надо же, был уверен, что под крышкой струн вообще не осталось. Может, не в доме? Может, по саду походим?
Разумеется, кивнул антиквар. Мы приехали за сокровищем и без него в Москву не вернемся.
Возможно, мои слова прозвучат резко, но в данном случае вы ведь говорите только за себя? осведомился я. Ночевка в этом славном домике не входит в мои планы, уж не обессудьте. И место не то, и запах, знаете ли Да и дела у меня на завтра кое-какие намечены. Разумеется, я сделаю все от меня зависящее, но жить здесь до той поры, пока рак на горе не свистнет
Валерий, в свою очередь хотел бы напомнить тебе о том, что в депозитарий мы можем зайти только вдвоем, довольно холодно заметил Карл Августович. Так что мои интересы это твои интересы.
Ваши интересы это ваши интересы, покачал головой я. Просто в какой-то момент они пересеклись с моими, но не более того. Пойдемте уже в сад, а то меня мутить начинает от этой вони.
А сад-то, оказывается, был куда как немал. То, что я изначально принял за недальний лесок, оказалось его частью, это я понял, подойдя поближе. Смешно сказать, но там на самом деле большей частью росли вишневые деревья, пусть немного одичавшие, но зато осыпанные спелыми ягодами. Видно было, что и местные жители их рвали, и скворцы клевали, но все равно количество рубиновых точек среди листвы поражало. Может, просто нынешний год вишневый?
Я докурил сигарету, затоптал окурок и направился к машине, в багажнике которой лежал металлоискатель, подаренный мне Сивым. После нашей тогдашней поездки Пашка отдал мне его насовсем, так сказать, пожаловал с барского плеча, а я сегодня решил этот агрегат с собой прихватить. Господин Шлюндт, когда увидел, как я его загружаю в багажник, только иронично улыбнулся, но ничего на это не сказал. Как видно, принял за мою причуду.
Карл Августович, вы же не станете претендовать на монеты или другие какие предметы, которые я тут найду? на всякий случай уточнил я у антиквара. Не входящие в оговоренный договором клад?