Я читала о них. Тоже американское изобретение. Создавалось специально для полиции, чтобы та могла проводить экспресс-допросы. Но комиссия по законодательству при Сенате США запретила применение этого препарата. Согласно американской конституции, обвиняемый имеет право не давать показаний против себя самого. Не знаю, есть ли такое в нашей конституции или еще где-то, но это разумное правило. Однако любая вещь, запрещенная для полицейских, попадает в руки спецслужб. Это касается и США, и России. Наверное, и к вам препарат поступил из этих источников.
Я читала о них. Тоже американское изобретение. Создавалось специально для полиции, чтобы та могла проводить экспресс-допросы. Но комиссия по законодательству при Сенате США запретила применение этого препарата. Согласно американской конституции, обвиняемый имеет право не давать показаний против себя самого. Не знаю, есть ли такое в нашей конституции или еще где-то, но это разумное правило. Однако любая вещь, запрещенная для полицейских, попадает в руки спецслужб. Это касается и США, и России. Наверное, и к вам препарат поступил из этих источников.
Это государственные поставки.
Мы понимаем, что не частные, сказал Кирпичников. Частные фирмы производят продукт и продают его государству. А государство вправе перепродавать его. Даже те самые спецслужбы вправе делать это.
Нам преподнесли это пока в подарок. Пилотный проект. Если понравится, мы сможем закупить уже большую партию, объяснил профессор. Вам с этими баллончиками работать, поэтому каждому будет выделено по одному. Здесь, в коробке, точное число на каждого члена оперативной группы.
Профессор не успел закрыть коробку, как она уже перешла в руки Гималая Кузьмича.
Они будут храниться у меня в сейфе до начала операции, сообщил бывший прапорщик спецназа ВДВ. Как и все другое оборудование.
Кроме микрочипов, строго потребовал Огурцов. Это условие обговаривалось с вашим генералом. Микрочипам следует привыкнуть к вам, а вам к ним. Носить будете до конца испытательного периода, раз уж не захотели пройти процедуру вживления. Будете тренироваться в слежении друг на друге. Если возникнут вопросы, передать их можно будет через Апраксина. Что касается сеанса гипноза, это мы будем согласовывать с генералом. Как паритетный вариант предлагаю доверить проведение сеанса вашему штатному психотерапевту.
Я не являюсь штатным психотерапевтом, снова сказала Тамара Васильевна. Я являюсь только штатным офицером оперативной группы.
Огурцов пожал плечами и широко улыбнулся.
У меня все...
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
1
Генерал остановился почти сразу за воротами.
Мне только что позвонили, сказал он. Вопрос о включении в операцию ОМОГ Вельчанинова решен положительно. Сам подполковник предупрежден и подготовит свою группу. С Геннадием вопрос еще обсуждается. Против выступает непонятно почему Департамент «Z», хотя к нашей операции он не имеет практически никакого отношения. Просто если на совещании у руководства присутствуют начальники двух Департаментов, приглашают зачем-то и третьего. Впрочем, я, наверное, понимаю, почему они против надеются, что Геннадий, оставшись в Москве один, каким-то образом выведет их на мать. Если же вы уедете вместе, шансы у них будут минимальные и никаких вариантов поиска. Наши хакеры просматривают все компьютеры следственного комитета при областном ФСБ. Никаких сдвигов нет. Встали на мертвой точке. Какой-то тамошний дурак уперся в слова об автобусе, и все силы брошены на его поиски. Валеев очень удачно сказал две последние цифры номера, но, к их сожалению, не запомнил ни буквы, ни регион. Пока проверяют по своей области. Два автобуса нашли, цифры совпадают. Но у водителей стопроцентное алиби оба были в тот день на маршруте. Один, кстати, проезжал мимо больницы... Короче говоря, они в полном тупике, и капитан для них является пресловутой «соломинкой».
Сейчас за Геннадием «хвоста» нет?
Я выставил контроль на двух машинах плюс электронную версию. Доложили, что микроавтобус ехал «чисто». Только сам Геннадий молодец он у тебя какой! определил нашу машину контроля и предупредил водителя.
Геннадий уже перебегал дорогу. Добежав, сел на заднее сиденье «Ленд Крузера». Дверца закрылась, как и полагается машинам такого уровня, без звука.
Здравия желаю, товарищ генерал.
Здравствуй, капитан, поздоровался Апраксин, и тяжелый внедорожник почти беззвучно тронулся, резко набирая скорость.
Без сопровождения «Нивы» и «Рэнглера» генерал мог позволить себе ехать быстрее, и потому дорога не заняла много времени. В пути почти не разговаривали, думая каждый о своем. И только уже остановившись у ворот учреждения, дожидаясь, когда вышедший с КПП офицер проверит номер машины, генерал спросил:
Так, значит, Владимир Алексеевич, ты полностью уверен, что профессор Огурцов и санитар Вовочка одно и то же лицо?
Здравствуй, капитан, поздоровался Апраксин, и тяжелый внедорожник почти беззвучно тронулся, резко набирая скорость.
Без сопровождения «Нивы» и «Рэнглера» генерал мог позволить себе ехать быстрее, и потому дорога не заняла много времени. В пути почти не разговаривали, думая каждый о своем. И только уже остановившись у ворот учреждения, дожидаясь, когда вышедший с КПП офицер проверит номер машины, генерал спросил:
Так, значит, Владимир Алексеевич, ты полностью уверен, что профессор Огурцов и санитар Вовочка одно и то же лицо?
Сто процентов, товарищ генерал.
Интересная ситуация. А ноутбука там на виду нигде не было?
Был ноутбук, сказал Геннадий. Я еще удивился. На подоконнике стоял, против комнаты Юрия Павловича. Был включен, но находился в «спящем режиме».
Значит, они что-то там пытались сделать... Нужно сказать врачу. Я сам скажу. Вы занимайтесь своими делами, я вам мешать не буду.
В машину никто не заглянул, документы у приехавших не проверил. Ворота раскрылись, и генерал въехал на территорию. Сначала двинулся по тому же пути, что и раньше, но около корпуса, где в прошлый раз высадил своих пассажиров, даже не притормозил и проехал дальше, к длинному одноэтажному зданию под стеклянной прозрачной крышей.
Это «зимний сад». Проходите туда, вас ждут. Я закончу свои дела и приеду за вами. Там звукоизоляция хорошая, машину вы не услышите, так что мне придется зайти. Попрошу не задерживаться: как войду сразу на выход, без долгих прощаний.
«Ленд Крузер» остановился у дверей в торце «зимнего сада». Владимир Алексеевич с Геннадием одновременно вышли и сразу шагнули к крыльцу. Почему-то здесь все хотелось сделать быстро, словно была некая опасность в том, что посетителей увидят посторонние. Это ощущение словно бы витало в воздухе. Генерал сразу отъехал, не дожидаясь, когда отец с сыном войдут в здание.
Сразу за первой дверью обнаружился большой тамбур с тепловыми пушками, не позволяющий холодному воздуху проникнуть в помещение; пришлось расстегнуть бушлаты, чтобы не вспотеть. За второй дверью стояла вешалка, где уже висела чья-то одежда, но места для бушлатов хватило. А за третьей дверью было не просто тепло жарко и очень влажно. Здесь росли тропические деревья, большей частью плодовые. Различались плоды лимона и апельсина. Свет проникал сверху через стеклянную крышу, но и в самом «зимнем саду» была сильная подсветка, дающая не только свет, но и тепло. Между рядами деревьев вдоль всего здания шла дорожка, выложенная каким-то красивым темно-зеленым камнем, скорее всего, змеевиком. Отец с сыном, которых никто не встречал, переглянулись и молча пошли по этой дорожке. Уже через пять шагов они увидели площадку с небольшим фонтанчиком не только декоративным, но и увлажняющим воздух. На скамейке кто-то сидел; были видны только ноги. Подойдя, полковник с капитаном увидели, что там расположились Надежда Павловна, Юрий Павлович Соколов и матушка Александра. Шаги отца с сыном гулко отдавались в тишине «зимнего сада»; Юрий Павлович встал на этот звук и сделал несколько коротких шагов навстречу. Он успел пожать руку Владимиру Алексеевичу, но поздороваться с Геннадием не успел, потому что Надежда Павловна встала между ними, расставила руки, жадно обнимая обоих, и молча прижала к себе. Из горла женщины вырывались звуки, больше похожие на рыдания, чем на слова.
Ну что ты, ну что... привыкший сдерживать чувства, тихо и слегка растерянно сказал полковник; посмотрел на Юрия Павловича, почти извиняясь взглядом.
Узнала... тихо сказал Геннадий. Мама...
Как ты? спросил Владимир Алексеевич, положив руку на спину жены и чувствуя под ладонью остро торчащие лопатки. Совсем исхудала...
Она все понимает, но речь к ней пока не вернулась, объяснил Соколов. Врач говорит, это будет длительный процесс. Лучше посадить ее на скамейку. Она ходить отвыкла, может упасть... Соколов первым заметил, что у Надежды Павловны подгибаются ноги.
Да... сказала вдруг она. Сесть...
Вот, врач так и говорил. Стрессовое состояние может дать ей толчок к выздоровлению. Для этого вас и пригласили.
Все уже хорошо, все самое страшное уже позади, внушающе произнес Кирпичников-старший. Мы тебя спасли, и больше ты к ним не попадешь.
Вместе с сыном они бережно взяли Надежду Павловну под локти, повели к скамейке, усадили. Юрий Павлович и матушка Александра рядом не сели, остались стоять. Сама Надежда Павловна попыталась улыбнуться, но тут же глаза ее подернулись какой-то пленкой, взгляд стал отсутствующим, зрачок расширился.
Она опять... Юрий Павлович не стал объяснять, что опять произошло, это было понятно и без слов.
Как долго длятся прояснения? спросил полковник.
Сегодня вот почти полчаса было. Специально к вашему приезду подготовили, укол поставили. Вчера только пять минут. Константин Константинович говорит, с каждым днем будет лучше, но хорошо бы обходиться без уколов, чтобы не привыкла.
Константин Константинович это кто?
Врач.
Владимир Алексеевич плотно сжал рот и сквозь зубы процедил:
И такими они хотят видеть все население страны...
Если человека поставить с ног на голову, сказал Соколов, и долго держать в таком положении, он или умрет, или постарается встать на ноги и тогда уже не позволит себя вторично перевернуть.
Лучше сразу не давать, сделал вывод Геннадий. Не позволять над собой издеваться.
Я понимаю, о чем говорят мужчины, сказала вдруг молчащая до этого матушка Александра. Но как вы думаете, когда господь пришел на землю, почему он не захотел стать ни царем, ни императором, почему не захотел искоренить рабство и установить царство справедливости? Ведь это было в его силах. И в равнодушии к болящим и страдающим его обвинить было нельзя. Стольких людей он исцелил от разных болезней души и тела. Так почему же?