Полетит, парировал Тимофей. Сам видел!
Не-а. Не полетит, поддержал брата Родька. Чтоб летать крылья надо. И махать ими, вот так, изобразил он трепыхание крылышек воробья.
Тимка уже было раскрыл рот, чтобы по возможности энергично отстоять свою точку зрения, да вспомнил, как дядька Журавль внушал им с Юркой после очередной проказы, затеянной по наущению Дамирова сына:
«Никогда не ведись на чужие подначки. Видишь, что подначивают, пытаются поймать и заставить сделать что-то тем более не ведись. Наоборот, вычисли, чего он от тебя добивается, и поймай его. Сам подначивай, а на других не ведись, иначе всегда бит будешь за чужую вину».
Тимка прищурил глаза и, наклонившись, протянул Захару руку:
На что спорим, что сделаю так, что и полетит, и крыльями махать не будет?
Тому отказываться от спора было не с руки сам ведь затеял: «не полетит, не полетит». Но Кузнечик говорил так уверенно, что мальчишку начали одолевать сомнения. Впрочем, отступать уже некуда все присутствующие смотрели с любопытством, и отказ значил бы потерю лица. Кто ж в здравом уме на такое пойдёт? Поколебавшись, Захарий все-таки ударил Тимку по протянутой ладони, заключая договор.
По рукам! Если не сделаешь, поможешь на складах прибраться, когда ратнинские съедут.
Принято, согласился с условием Тимка. Если полетит, поможешь прибраться на кузне. Бычий пузырь на складе есть?
И о чём тут у вас такой полезный спор? И не на щелбаны даже, а на уборку? насмешливый голос боярыни заставил подпрыгнуть не ожидавшую этого детвору. Анна, появившаяся из терема в сопровождении Плавы и наставницы Арины, с усмешкой взирала на собравшихся на «посиделках» младших.
А-а А это мальчишки поспорили. Мам, я тебе потом расскажу, нашлась быстрее всех опомнившаяся Елька.
Да чего там спорить-то? Не полетит и всё, махнул рукой Захар. Анна усмехнулась. Ишь, как смотрят. Хотят, чтоб взрослый рассудил? Нет уж, пусть сами разбираются.
Вот не полетит, тогда и посмотрим, отрезала Любава его попытку впутать в их спор кого не надо.
Ладно, летуны Вы спать собираетесь? Анна строго посмотрела на притихших ребят. Завтра кабы не тяжелее придётся. Утром бабоньки проснутся и всё, что сегодня забыли, наверняка вспомнят. Забегаетесь.
Рада, идём со мной, ты сегодня с нами ночуешь, Плава позвала дочь и, не ожидая её ответа, повернула к лестнице. Рада, кивнув на прощание, отправилась вслед за матерью.
Еля, ты со мной? Анна вопросительно подняла бровь. Чего вам всем тесниться?
Ну, ма-а-ам! Мне же нельзя, я же урядник. Ты же вот сама говорила! А как я буду урядником, если не все вместе?
Со всеми, так со всеми, Анна переглянулась с Ариной. Ну, тогда уводи свой десяток.
Елька, обрадованная возможностью перетереть с подружками богатый на события день, вместо того чтобы сразу улечься спать с матерью, быстро поднялась, а за ней подхватились и остальные девчонки. Арина улыбнулась и тоже отправилась к выходу, уводя их с гульбища.
Рада, идём со мной, ты сегодня с нами ночуешь, Плава позвала дочь и, не ожидая её ответа, повернула к лестнице. Рада, кивнув на прощание, отправилась вслед за матерью.
Еля, ты со мной? Анна вопросительно подняла бровь. Чего вам всем тесниться?
Ну, ма-а-ам! Мне же нельзя, я же урядник. Ты же вот сама говорила! А как я буду урядником, если не все вместе?
Со всеми, так со всеми, Анна переглянулась с Ариной. Ну, тогда уводи свой десяток.
Елька, обрадованная возможностью перетереть с подружками богатый на события день, вместо того чтобы сразу улечься спать с матерью, быстро поднялась, а за ней подхватились и остальные девчонки. Арина улыбнулась и тоже отправилась к выходу, уводя их с гульбища.
А нам Тимка рассказывал, как медвежонок на дерево за мёдом лазил, а поросёнок по пчёлам из самострела стрелял, донеслось до оставшихся сидеть мальчишек.
А где ж это такое бывает, чтоб поросёнок стрелял?
Вот-вот. Как свинья и стрелял. Хорошо хоть болты тупые, а всё равно знаешь, как больно? Он аж свалился!
После ухода Анны мальчишки остались одни.
Хорошо, тихо, и не дёргает никто, Захар блаженно вытянул ноги.
А у вас всегда так?
Как?
Ну Тимка пошевелил в воздухе пальцами, подыскивая слово. Громко. Бегают все, суетятся.
Всегда. Тут всегда что-то бывает. Разница только, что сегодня тут ратнинские бестолково суетятся, а обычно суетятся строем.
У нас тоже интересно было Тимка вздохнул, вспомнив слободских мальчишек. Только мы суетились табунами. Деда всегда говорил: а теперь галопом вперед.
Скучаешь за своими?
Скучаю Только у вас тоже не скучно. Я думал, у вас строго все, держат в ежовых рукавицах, как у нас в Лешаковой слободе, через речку. Они там шагу лишнего без спросу сделать не могут.
Мы тоже не можем, только всё одно как-то получается. Оно хоть и кажется, что порядок и строго, что не дыхнёшь лишний раз, всё равно непременно что-то происходит. В крепости всегда интересно. А строгость, она должна быть в воинском деле без строгостей нельзя. Тут же при оружии все.
Что, и девки?
И девки. Их тоже учат. Наставница Арина знаешь, как из лука стреляет? Белке в глаз за полста шагов ка-ак влупит!
А не покалечат друг дружку-то? Ну, в драке если, или ещё как?
Так кто ж против своих оружие поднимет? братья с искренним удивлением вытаращились на Тимку. Да и казнят за это. Вона тут у нас давеча на ножах подрались двое.
И чего?
А ничего. Один другого зарезал, так потом его перед строем повесили.
Как повесили? Кузнечик аж дёрнулся от такого заявления.
Как-как За шею!
До смерти?
Угу. Только ногами подрыгал Захарий скривился. Тятька говорил, иначе нельзя. Не тати же воины. Как только воинского железа коснулся, так сразу всё строго, хоть ты отрок, хоть нет. Оружие оно не разбирает.
А вы чего тут расселись? Особое приглашение домой надо? появившаяся Ульяна оглядела детей, задержав взгляд на новеньком. Ладно, идите уже, смягчилась она.
Ну, до завтра, махнул рукой Захарий. Ты куда сейчас?
Я на кузню, ответил Тимофей. У меня там всё лежит.
Оставшись один, Кузнечик задумался.
Вон как. Строго. О таких строгостях Тимка и в Лешаковой слободе не слыхал. Не казнили там учеников на горло. Да и в Мастеровой хворостиной за совсем уж невместное баловство отходить могли, но чтоб покалечить, а то и убить? Взрослых да, Тимка про такое слыхал. Казнили за побег и за то, что недозволенное с собой хотели унести. Но, с другой стороны, чтоб отроки в драке друг друга резали, он тоже не слыхал. Но и девчонок при оружии он тоже не видал, даже в Лешачьей. Воины своих девчонок старались к рукоделию пристроить, потому Лешакова слобода рядом с Мастеровой и построена. Мастеровым охрана, а воям забота. И мальчишки между собой дружили.
А девчонки Кто их знает, тоже, наверное, Тимка их делами никак не интересовался. И Славко Медвежонок, дядьки Медведя младший сын, закадычный друг и неизменный соратник по забавам, он только в школе Славко. У себя за рекой он только Боеслав, и никак иначе. Всё очень строго. И тут, в крепости, а значит и там, в Лешачьей слободе. Интересно таки, а Славку тоже влетало за их выходки? Ну, когда случалось что-нибудь?
Тимка вдруг задумался. А может, он и был с ними как раз для того, чтоб не случалось? Сколько раз Славко их за руку хватал, сколько раз из передряг вытаскивал? Для Тимки эта мысль оказалась очень непривычна. Это у девчонок стрельнул, попал в задницу, стало больно и уже строго. У мальчишек всё иначе. Но тогда почему им в Мастеровой столько воли давали?
Как оказывается, всё стало сложно, после того как деда помер. Мир вдруг стал не чужим, нет. Не чувствовал себя Тимка, по прозвищу Кузнечик, чужим в новом месте. Но мир оказался большим и непонятным. Разобраться бы
Заметно посвежело. Мальчик посмотрел на небо. Луна, зябко поёживаясь, пыталась укутаться в облака и поглядывала на землю одним глазом: «Ну что, все разошлись? А то ведь закроюсь, в потёмках идти придётся».
Дома мальчишек, что собирались на лавочке перед воротами, разгонял дед. Сейчас никто не гнал, но и сидеть было без толку остальных-то уже поразбирали, кого родители, кого наставники. Идти никуда не хотелось, прикорнуть бы прямо тут, на лавочке, но заглянувший с реки любопытный ветерок честно предупредил ночью жарко не будет. Кузнечик поднялся и устало побрел к кузнице.
Тима! Тимофей! Вот ты где! Веркин голос заставил Тимку обернуться. Вся обыскалась уже. Бегом домой давай, завтра опять вставать рано. Вещи твои с кузни я уже забрала, пока искала.
Любопытная луна высунула нос из-под одеяла, отчего на душе, казалось, посветлело. Тимка неожиданно для себя расплылся в улыбке и, несмотря на усталость, рысью припустил к Верке.
Глава 4. Тёмные воды
Михайловская крепость Сентябрь 1125 года
Следующий день не принёс ничего нового. Всё так же приходилось бегать по крепости, не чуя под собой ног, разве что знал уже, куда бежать и кого искать. Ратнинские бабы, не особо вникая, кто есть кто в крепости, сочли Тимофея местным старожилом и, как единственному мальчишке в курьерской службе Филимона, вываливали на него все свои, воистину необъятные, требования. Где-то в середине дня Тимка заскочил на склады, где его тут же перехватил Захар.
Сойдёт? на стол лёг лист хорошо просушенного бычьего пузыря.
Тимка его осторожно потрогал, лизнул уголок, попробовал загнуть.
Сойдёт, подтвердил он. Таких листов надо два: чем больше крыло, тем лучше. Ещё бечёвка, лучше такая, которой рыбу удить, волосяная. Клей. Масло пузырь пропитать. Плашки видел в кузне, сойдут. Ещё ленту какую-нибудь, из полотна полегче, старую можно хвост сделать.
Крыло? Хвост? заинтересовался Захар. Ладно, будет два. А вот лесу насовсем отдать не смогу, надо будет вернуть. Мало её.
Вернём, кивнул Тимка и умчался дальше.
На ужин Кузнечик опоздал опять, хоть и ненамного. Добежать до ближайшей ивы, срезать подходящую ветку, вернуться назад, по дороге обрезать, снять целиком, трубочкой, кору, вырезать свистульку. Может, и не стоило этого делать, но вот только мальчонка, Савушка, испуганно сжимавший в руках его ложку, не выходил из головы.
«Хочешь приручить мелкого? учил Тимку отец. Подари ему что-нибудь. И дари каждый раз, когда ты его увидишь. Не покупай его, не требуй с него ничего. Возьми и подари просто так. И рано или поздно он начнет тебе улыбаться и будет тебя ждать. А когда-нибудь прибежит к тебе сам».