Ох.
Он убежал? Я чуть не плачу.
Дело вот в чем: наш Мрак не совсем нормальный кот. Охотник из него никакой, он даже не очень быстро бегает. У нас дома он вообще передвигался по дому не активнее буханки хлеба. Так что даже если бы я действительно оставила дверь открытой (а я знаю, что закрыла ее!), шансы, что кот куда-то убежит, равны нулю.
И все-таки его нигде нет.
Ни в номере, ни в коридоре.
Мы разделяемся. Папа поднимается по лестнице на третий этаж, мама бежит вниз, в вестибюль, а мы с Джейкобом прочесываем пространство между ними.
Как он мог уйти? Почему он ушел? Мраку никогда не был интересен мир вокруг несколько раз он выходил на веранду нашего дома, находил первое же освещенное солнцем местечко и тут же сладко засыпал, растянувшись на спине.
Мрак, тихо зову я.
Мрак! вопит Джейкоб.
У меня от волнения сжимается горло. Да где же он?
Мы заглядываем за цветочные горшки и под столы, но ни на втором этаже, ни на первом нет ни следа кота. Мы спускаемся в вестибюль, там мама разговаривает с портье, и я решаю заглянуть в зал столовой, где мы завтракали. Сейчас, вечером, он закрыт, но одна из стеклянных дверей слегка приотворена. Как раз настолько, чтобы могла проскользнуть кошка.
Я крадучись вхожу, Джейкоб не отстает. Я шарю рукой по стене, пытаясь нащупать выключатель, но не нахожу его. Впрочем, хотя шторы задернуты, на Рю де Риволи столько света, что он проникает в зал, и что-то я вижу.
Мрак, я хожу между столиками и зову тихо, стараясь, чтобы голос не дрожал.
И вдруг замираю, затаив дыхание. Потому что вдруг как будто с головой окунулась в другой воздух, холодный. Меня опять охватывает дрожь. Сегодня со мной уже было такое.
Предупреждение.
Джейкоб
Динь динь динь
Мы с Джейкобом как по команде задираем головы. Над нами хрустальная люстра, и ее подвески покачиваются, тихонько звякая.
Мы переглядываемся.
Это ты сделал? спрашиваю я глазами.
С ума что ли сошла? без слов отвечает он.
Холод все сильнее, и я вижу, как с соседнего столика медленно начинает сползать скатерть, а с ней и все, чтобы было на столе. Я делаю вратарский бросок, пытаясь удержать ее на месте, но опаздываю на какую-то долю секунды. Тарелки, ножи и вилки с грохотом и звоном летят на пол, и почти сразу же я вижу тень, которая пулей несется мимо меня в темноту. Это даже не тень, а тень от тени, слишком темная, чтобы что-то различить, но в одном я уверена.
Она намного крупнее любой кошки.
Не успеваю я броситься вдогонку, как слышу крик Джейкоба.
Нашел!
Обернувшись, я вижу, что Джейкоб стоит на четвереньках на другом конце зала и заглядывает под стул.
И правда, там Мрак.
Но, когда я подхожу ближе, он шипит.
Мрак никогда не шипел, а сейчас смотрит на меня, широко открыв зеленые глаза, прижав уши, и скалится. А когда я протягиваю руки, чтобы взять кота, он опрометью бросается мимо меня, сквозь вытянутые руки Джейкоба и прочь из столовой. Следом и мы выбегаем в вестибюль, к страшно недовольной сотруднице у стойки информации той самой, которая вчера встречала нас.
Она ухитрилась поймать нашего котика за шкирку и протягивает его маме.
Полагаю, ледяным голосом говорит она, это ваше.
Мама качает головой.
Простите, простите! повторяет она, забирая несчастного Мрака и бросая на меня убийственные взгляды. Это больше не повторится!
Но, плетясь следом за ней по лестнице, я думаю только об одном: я абсолютно уверена, что закрыла дверь в номер.
Мама с папой раскладывают на низком журнальном столике всякую всячину настоящий пикник. Мы бросаем на пол подушки, усаживаемся на них, едим яблоки, сыр, горячий багет, и напряжение постепенно спадает. Родители обсуждают съемки, а я снова вспоминаю тот таинственный холодок. Первый раз я почувствовала его во время обеда, прямо перед тем, как на нас обрушился тент. Потом на дорожке в саду и еще раз в столовой. И каждый раз у меня возникало очень сильное чувство, что рядом кто-то есть.
Мрака ведь что-то напугало. Сейчас он успокоился и, свернувшись в пушистый шар, тихо похрапывает у меня на кровати.
Что он видел? Что я видела?
Я вспоминаю тень, мелькнувшую в столовой. Возможно, это обман зрения, игра уличных огней
О чем задумалась, Кэсс? спрашивает мама. Ты как будто не с нами.
Я изображаю улыбку.
Все нормально. Просто устала.
Выйдя из-за стола, я беру мобильник.
Мне необходим совет.
И я пишу Ларе.
Я: Можешь говорить?
Я: Нужна помощь.
Через пару секунд телефон звонит.
Я бегу в ванную, Джейкоб следом. Он старательно поворачивается спиной к зеркалу, пока я запираю дверь и отвечаю.
Кэссиди Блейк, звучит строгий английский голос. Во что ты уже влипла?
Я включаю видеочат и через секунду на экране появляется Лара Чаудхари. Она сидит на стуле с высокой спинкой, перед ней на стопке книг стоит чашка чая.
Заметив Джейкоба, она переключает внимание на него.
Вижу, ты до сих пор не рассталась со своим ручным призраком.
Джейкоб криво улыбается.
Завидуешь, что у самой такого нет?
Хватит, обращаюсь я к ним обоим.
Лара, вздохнув, подпирает голову рукой. Ее черные волосы небрежно собраны на затылке в пучок. В первый раз я могу назвать небрежной хоть какую-то деталь в облике Лары, и
Это что пижама из Гарри Поттера? не верю я своим глазам.
Она окидывает себя взглядом.
Только потому, что она синяя с бронзой
Но это же типичная пижама из Гарри Поттера!
Лара ощетинивается.
В ней просто удобно. А уж если она совершенно случайно соответствует цветам моего любимого факультета тряхнув головой, Лара меняет тему. Как там Париж?
Полон призраков.
Уж мне ли этого не знать! говорит она. Я побывала там прошлым летом и сыта по горло. А что вы уже успели посмотреть?
Тюильри, Люксембургский сад, Эйфелева башня. А еще катакомбы.
Ты ходила в катакомбы? В голосе Лары слышно удивление.
Ага, я киваю. Там было не так уж плохо. Пойми меня правильно, это, конечно, не то же самое, что валяться на пляже. Но скелетов так много, и я думала, что будет гораздо хуже
Лара дергает плечом.
На кладбищах обычно относительно спокойно.
Я знаю, но ведь кости были потревожены, вот я подумала
Ой, умоляю тебя, морщится Лара. Если бы призраки восставали каждый раз, как их кости перемещают, в промежутке не хватило бы места для всех.
Но в катакомбах все же есть духи, говорю я.
Разумеется, есть. В Париже их полно. Но я уверена, что шесть миллионов злобных неупокоенных душ не мечутся в катакомбах, Лара выпрямляется. Ну? Ты же позвонила не просто поболтать.
Нет, я закусываю губу. Здесь происходит что-то странное.
Я рассказываю о сломанном тенте, об ощущении, что за мной постоянно следят, о побеге Мрака и о том, как в столовой со стола убежала скатерть. И еще о том, как я чувствовала холод перед каждым из происшествий.
Лара слушает, и глаза у нее становятся узкими, как щелки.
Кэссиди, медленно говорит она, когда я останавливаюсь. Кажется, ты притянула полтергейст.
Голос у нее взволнованный, и я тут же начинаю нервничать.
А что это такое полтергейст? интересуется Джейкоб.
Это дух, который тянется к фантомной энергии, не очень понятно объясняет Лара, обращаясь ко мне. Возможно, он дремал, пока не почувствовал твою энергию. Лара косится на Джейкоба. Или его. Холод, который ты чувствуешь это действительно нечто вроде интуиции. Предупреждение, что сильные духи где-то рядом.
Голос у нее взволнованный, и я тут же начинаю нервничать.
А что это такое полтергейст? интересуется Джейкоб.
Это дух, который тянется к фантомной энергии, не очень понятно объясняет Лара, обращаясь ко мне. Возможно, он дремал, пока не почувствовал твою энергию. Лара косится на Джейкоба. Или его. Холод, который ты чувствуешь это действительно нечто вроде интуиции. Предупреждение, что сильные духи где-то рядом.
Хорошо, я сажусь на край ванны. Выходит, полтергейст это просто вид призраков, так?
Очень опасный вид, уточняет Лара. Они питаются хаосом.
Кэссиди! мама стучит в дверь ванной. Ты там не уснула?
Нет! кричу я в ответ. Просто умываюсь и чищу зубы! И, понизив голос, возвращаюсь к Ларе: Но как полтергейст может творить всякие безобразия в реальном мире? Разве он не должен быть заперт за Вуалью?
Лара потирает переносицу.
Полтергейсты скитальцы. Они не замкнуты в петле своих воспоминаний и не привязаны к месту, где их настигла смерть. Они не закреплены в промежутке. Могут перемещаться в нем и даже выходить за Вуаль в наш мир.
Как Женщина-Ворон Я вспомнила женщину-призрака из Эдинбурга, которая воровала в городе детей, а потом похитила и мою жизнь.
Да, кивает Лара. И нет. Даже Ворон сумела выбраться из промежутка, только когда завладела твоей жизнью. Потому она тебя и заманивала. А полтергейст и здесь, и там чувствует себя как дома. Так что поздравляю, ты умудрилась подхватить нечто даже более опасное, чем она.
У меня сердце стремительно падает в пятки. Мне хватило и Женщины-Ворона, она тоже была не сахар.
Это как в видеоиграх, замечает Джейкоб, где на каждом уровне противник все сильней.
Лара хмурится.
Крайне упрощенный взгляд на проблему. Но в принципе ты прав.
Ладно, я поднимаюсь. Но все же полтергейст дух. Значит, нужно найти его и отослать на место.
Да, откликается Лара, и поскорее. Полтергейсты начинают с мелочей, озорничают, но со временем их забавы становятся угрожающими и даже смертельно опасными. Возникает хаос. Они не останавливаются перед насилием. Я вспоминаю упавший тент, осколки стекла на столике и думаю, как мне повезло, что я не порезалась. Они без всяких угрызений совести могут вредить людям, даже убивать и чем сильнее полтергейст становится, тем больше от него проблем.
Лара многозначительно смотрит на Джейкоба, потом на меня, и ее следующие слова звучат предупреждением.
Таким могучим духам не место в нашем мире, Кэссиди. С каждой минутой они крепнут, нарушая тем самым равновесие. Они даже могут повредить Вуаль.
Джейкоб, сжав кулаки, уставился в пол. Мы оба понимаем: Лара сейчас говорила не только о полтергейсте.
Я прочищаю горло.
Ладно, все ясно, говорю я. Спасибо, успокоила. Кстати, тебе случайно не захотелось еще разик прокатиться в Париж?
На лице Лары мелькает грустная улыбка.
Если бы я только могла, говорит она. Но я всегда на связи, когда понадоблюсь. И вот еще что, Кэссиди
Что?
Будь очень осторожна. А ты, она смотрит на Джейкоба, раз уж ты там, постарайся быть полезным.