Солнце завтрашнего дня - Екатерина Барсова 19 стр.

 Освежает Не могу не думать об Ольге

 Вы тесно дружили? С первого класса?

 Нет, мы переехали в этот город, когда я была в десятом, то есть мы с Ольгой дружили четыре года. И я бы не сказала, что тесно, Ольга вообще ни с кем не сходилась, но нам нравилось встречаться и гулять Мы с ней ходили на заседания краеведческого кружка, который вел Артур Генрихович. Было интересно.

 Расскажите об убитом Артуре Вейде. У него остались родственники?

 А вы были на его могиле?  ответила Марина вопросом на вопрос.

 Был.

 Давайте сходим еще раз Я покажу вам что-то интересное

 Хорошо. Согласен.

 Тогда поторопимся, потому что скоро стемнеет. Думаю, вы не любитель гулять на кладбище по ночам.

 Это точно! Не любитель

Могила Артура Вейде белела издали.

Марина подошла к ней, опередив Павла. Она нагнулась и махнула рукой:

 Присядьте.

Павел хотел было спросить зачем, но вместо этого оказался рядом с Мариной. Ее глаза блестели.

 Посмотрите

Она указывала на мелкие узоры, начертанные на памятнике, не видные издали.

 Но это же

 Масонские знаки,  закончила за него Марина.

 Он был масоном?

 Никто не знает. Он был странным. В своих выступлениях касался и масонской темы, мистики и оккультизма В то время я была немного увлечена всем таинственным и загадочным. Чем только не увлекаешься в юности, потом это проходит Муж. Семья. Дети

 О том, что он выступал в краеведческом кружке, говорила мне Стелла Дмитриевна, тетя Ольги. Каким был Вейде?

 Тихим, спокойным Очень хрупким. Невысокого роста, худощавым.

 За что же его могли убить?

 Гастролеры

 Все говорят об этом. И вы, и Стелла Дмитриевна

Павел сделал снимки узоров и повертел головой:

 Тихое кладбище

 Да. Старое Могил тут немного.

 У Вейде остались родственники?

 У него есть падчерица. Была жена, но она умерла, по-моему, вскоре после смерти Артура Генриховича.

 И еще вопрос, вы случайно не знаете, где сейчас живет падчерица Вейде? Жива ли она?

Марина подняла на него усталые глаза.

 Случайности никакой тут нет. Я знаю. В самом красивом и старинном доме нашего города. Такой, с горгульями С барельефами Я покажу вам его. Идти отсюда недалеко.

 А как ее зовут?

 Кажется, Кира. Или Карина Она живет замкнуто и ни с кем не общается. В нашем городе она слывет нелюдимой особой. Так что предупреждаю, разговорить ее будет крайне трудно, имейте это в виду.

 Мне деваться некуда.

 Вы когда уезжаете?

 Скорее всего, на днях.

 Оставьте ваш телефон. Если что вспомню позвоню.

 Я и сам хотел его вам оставить.

Они обменялись телефонами, Марина довела Павла до дома, где жила падчерица Вейде, и ушла. Какое-то время Павел стоял и думал. Корни этого дела, похоже, уходили в прошлое, и он не знал, облегчит ему это задачу расследования или, напротив, заведет в еще большие дебри. Но делать нечего надо выбираться из всех этих завалов, иначе дело рассыплется в прах. А этого Павел категорически не мог допустить, ведь тогда придется признать, что он не справился со своим первым заданием. Кто же знал, что оно окажется адски трудным. По принципу поди туда, не знаю куда. Принеси то, не знаю что

Он обернулся. Марина стояла в конце улицы и смотрела на него. Она взмахнула рукой. Он помахал в ответ.

У человека, выходившего из дома,  пожилого мужчины, опиравшегося на палку,  Павел узнал номер квартиры Киры Александровны Вейде. Потянул на себя дверь подъезда и, оказавшись внутри, замер. Он даже не предполагал, что старинные дома обладают такой аурой: как будто призраки умерших людей разом слетели на незнакомца, появившегося в тех пенатах, где они ранее обитали. Высокое парадное, витая лестница Последняя представительница семьи Вейде жила на третьем этаже в конце коридора.

Дверь Паше не открыли, хотя звонил он долго. Он приложил ухо к двери, за ней слышались какие-то шорохи, слабые потрескивания. Очевидно, внутри кто-то был, но открывать незнакомому человеку не хотел. Наконец он решился:

 Кира Александровна! Я хотел бы с вами поговорить, дело очень серьезное. Речь идет об убийстве. Я приехал из Москвы, там произошли трагедии, похожие на ту, что случилась с вашим отчимом. Пожалуйста, откройте, мне надо поговорить!  Ни звука за дверью, только легкие шорохи, как будто бегают маленькие зверьки  Я прошу вас, недавно таким же зверским способом была убита молодая женщина,  возвысил голос Павел.  Если не остановить убийц, то количество жертв будет расти. Вы это понимаете?

И снова за дверью тишина. Да что же это такое! Будет она открывать или нет? Как заставить Киру Вейде откликнуться и ответить на его вопросы?

 Давай сначала  Вася посмотрел на Анну. Она не сразу откликнулась.

 Давай.

 Мне кажется, что ты сейчас мыслями витаешь где-то далеко.

 Почти угадал.

 И что делать?  рассуждал Вася вслух.  К тому же засыпаешь на ходу. Совсем не дело. Кажется, я знаю, что тебе нужно

Анну и вправду клонило в сон. Переход от осени к зиме ей всегда давался особенно болезненно. Не хочется расставаться со звонкой осенью, но листья облетают неумолимо и быстро, и вскоре ты остаешься наедине с глухим, черным пространством, где все расчерчено и обнажено, а снега еще нет и, похоже, не предвидится, и сырая морось, падающая с неба, никак не может примирить тебя с тем, что время словно застыло в этом беспросветном постоянстве. А если еще в твоей жизни полный застой и ты зависла между небом и землей не замужем, без стабильной работы (но она любимая, и начальник хороший, правда-правда, говорит сама себе Анна, и это действительно так),  то осеннее предзимье кажется тебе малым концом света. Хочется все время спать и не выходить из дома, валяться на диване с книжкой в руках и ждать звонка от Данилы (или уже не ждать?). А то, что приходится ездить на работу, кажется пыткой. Предметы расплываются перед глазами, вытягиваются в длину и ширину, теряют свои очертания Кто-то трясет ее за плечи, она открывает глаза, это Вася стоит над ней.

 Я сейчас сварю тебе кофе. Отпустить не могу, извини, нужно работать.

Анна кивает головой: да, она все понимает, хотя уехать домой было бы здорово, там погрузиться в сон

Запах кофе будит ее, она открывает глаза.

 Вот,  Вася протягивает ей чашку с ароматным кофе,  пей! Пока ты тут окончательно не свалилась.

Анна кивает головой, на большее нет сил Она делает глоток-другой и чувствует, как в нее вливаются силы.

 Пей до конца,  настаивает Вася.

Она пьет. Ей протягивают вторую чашку. Сонливость слетает с нее, голова становится ясной, мир снова обретает четкость.

 Прозрела!  констатирует Вася и делает шумный выдох.  Теперь моя очередь. Только не кофе. А что-то покрепче

Он достает из заветного шкафчика, иногда Вася называет его на старый манер «шкапчик», пузатую бутылочку и наливает в стакан виски. Пьет залпом и даже не морщится. Выпив, смотрит в окно, потом переводит взгляд на Анну:

 Так хочется снега.

Она согласно кивает. Снега не хватает, осень безумно долгая и теплая, но, оказывается, от всего устаешь, даже от такой осени. Все ждут снега. А его нет.

 Ты готова?  спрашивает Вася.

Она кивает.

 Третья чашка кофе не нужна?

 Нет,  шепчет она.

 Смотри!

Она забирается с ногами на кушетку. Ей уютно и хорошо, она готова слушать Васю.

Они расправляются с парой-тройкой накопившихся дел.

Потом Анна садится за компьютер и вспоминает, что Павел Рудягин просил их разобраться со стихами Пушкина. Как они могут быть связаны с убийством? И почему именно эти стихи?

 На ум ничего не идет

Время летит незаметно.

 Ань! Ты собираешься домой или нет?

Анна оторвалась от компьютера и посмотрела на Васю.

 Пока нет,  ответила почти сердито.

 А чего сердишься?

 Сама не знаю,  пожала она плечами.  Наверное, на себя. Помнишь, Рудягин попросил нас помочь ему со стихами Пушкина разобраться с теми, что убийца оставлял рядом с трупами. А я ничего придумать не могу. Человек обратился к нам за помощью, а мы Точнее, я,  поправилась она.  Раз уж ты передал это мне

Вася внимательно посмотрел на Анну.

 Передал  с расстановкой сказал он.  Я же вижу, как ты маешься Вспоминаешь

Она вспыхнула мгновенно.

 Василий  начала она неестественно высоким голосом.  Я, конечно, ценю твое дружеское и начальственное расположение ко мне. Но это все же слишком. Я справлюсь со своими личными проблемами сама.

 Не очень-то ты справляешься.

Анна не выдержала, и по ее лицу покатились слезы.

 Бить ниже пояса не очень хорошо.

 Прости,  воцарилось молчание.  Правда. Прости. Не хотел и не ожидал такой твоей реакции. Так что будем делать с этой просьбой Рудягина?

 Иди-ка ты домой,  сердито сказала Анна.  Я тут посижу, поработаю одна. В тишине.

 Точно сможешь?

 Ты думаешь по-другому?

Вася что-то хотел сказать, но лишь как-то криво улыбнулся:

 Желаю успеха!

И после недолгого молчания прибавил:

 Думаю, что знаю, к кому обратиться за помощью.

Глава восьмая

Снежный гость

Оставшись одна, Анна посмотрела на экран компьютера, потом встала и подошла к окну. Офис находился на первом этаже небольшого старинного особняка в центре. И она, и Вася сразу влюбились в это место, и хотя аренда здесь стоила немало, решили остановиться на этом варианте. И ни разу не пожалели об этом. Обстановка все-таки много значит, признался ей однажды Вася, и Анна с ним согласилась. Из окна открывался прекрасный вид на уголок старой Москвы, какой она запечатлена на старых фотографиях,  уютной, неспешно-созерцательной. В том мире никто никуда не торопился. Там не обманывали. Не предавали. Черное было черным. А белое белым. Анна подумала, что этим ей и нравились старые детективы там мир представлен четким и ясным: преступники это злодеи, а спасители и утешители всех обиженных и пострадавших непременно добры и благородны

Ну почему ей не дается это задание? Только ли дело в расстроенных и растрепанных чувствах? Или в чем-то другом? Может, она эмоционально выгорела? Сейчас это стало модным трендом все объяснять эмоциональным выгоранием. Проводятся даже тренинги и курсы по тому, как бороться с этим недугом и избежать его еще на подходе Может быть, ей стоит записаться к какому-нибудь популярному коучу и попробовать изменить свою жизнь с помощью волшебных методик и прогрессивных техник? Или

За окном было темно. Анна решила сварить себе кофе, что обычно делал Вася, у него это получалось как-то особенно хорошо. У Васи была подруга женщина старше его на семь лет. Кандидат биологических наук, орнитолог Надя. Она жила вместе с дочерью-разведенкой, внуком и больным сыном в крохотной комнатушке и тянула на себе практически все: и быт, и финансы, но при этом не унывала и была полна оптимизма. Вася по этому поводу философски замечал, что чем людям труднее, тем они большие жизнелюбы. Похоже, это так. А у кого есть многое напротив, часто впадают в хандру и постоянно жалуются, что им не хватает то одного, то другого. Надя была иной, она не жаловалась, а несла крест своей жизни с достоинством. Привозила из своих краткосрочных зарубежных командировок надолго она не могла оставлять больного сына элитные сорта кофе и делилась с Васей, а Вася все притаскивал на работу. Анна уже избаловалась хорошим кофе и, когда пробовала этот напиток в кафе, не понимала, как люди это пьют.