Эстель Маскейм
Темная сторона Кая
Estelle Maskame
THE WRONG SIDE OF KAI
Copyright © Estelle Maskame 2019
© Самуйлов С., перевод на русский язык, 2020
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2020
Глава 1
Так какой он на самом деле, этот твой Харрисон?
Водка у меня во рту едва не улетает на пол. Удержав, проглатываю и поворачиваюсь к Чайне. Она сидит на краю столешницы, в окружении бутылок, болтает ногами и, стараясь не рассмеяться, вскидывает бровь. Только что мы гадали, где другие девчонки покупают такой клевый прикид, и вдруг этот поворот.
С равнодушным видом поднимаю бокал немного содовой и много дешевой водки и пожимаю плечами.
Выше среднего. Определенно себе на уме. Точно знает, что делает.
Чайна отпускает наконец смешок.
Я имела в виду, как личность.
А, скучноват.
Бросаю быстрый взгляд в гостиную. Терпеть ее не могу, но, надо признать, Мэдисон Роуми всегда закатывает классные вечеринки, когда родители уезжают из города по делам. Сейчас они во Флориде, так что дом Роуми временно превратился в центр общественной жизни. Сегодня здесь весь наш класс толпа народу, все снуют туда-сюда и кричат, не слыша друг друга. Музыка бьет по ушам, глухо ухают басы. Вместить такую вечеринку может только дом Мэдди Роуми. Такую это где не кончается выпивка, куда не нагрянут без предупреждения родители, где все на все согласны и ко всему готовы. Поначалу бывало весело, но теперь как-то предсказуемо. А предсказуемое скучно. Перевожу взгляд на Харрисона Бойда. Он подпирает дальнюю стену, потягивает пиво и перебрасывается шуточками с ребятами из футбольной команды. Трет висок. Как всегда. Вот поднимает голову, шарит глазами по толпе и замечает, что я наблюдаю за ним. Глуповато ухмыляется и многозначительно подмигивает. Мы с ним тусуемся последние два месяца, и мне не надо гадать, что означает это подмигивание. Оно тоже такое знакомое, такое привычное и расшифровывается просто: в какой-то момент пробираемся наверх. И там его губы найдут мои.
Расчетливо-жеманно я улыбаюсь в ответ, отбрасываю за плечо волосы и переключаюсь на Чайну. Харрисон не единственный, кто умеет флиртовать.
Мне и дальше играть недотрогу?
Можешь попробовать, говорит Чайна, соскальзывая со столешницы, но ты же все равно растаешь, как только он начнет нашептывать тебе на ушко милые нежности. Она наклоняется ко мне и грубоватым голосом добавляет: Эй, Ванесса. Это я, Харрисон. Как делишки, крошка?
Я отталкиваю ее и приглушенно хихикаю.
Шшш! Ребята на кухне посматривают на нас как-то странно. Какого-то особенного секрета из флирта с Харрисоном Бойдом я не делаю, но чтобы все были в курсе моих дел, мне тоже не надо. Допиваю свой коктейль и бросаю стаканчик в мусорную корзину.
Пойду поговорю с ним. Я ерошу волосы, встряхиваю резвыми кудряшками и достаю тюбик блеска для губ. Хочу предстать перед Харрисоном в наилучшем виде. Весь вечер мы старательно избегали друг друга, и, однако ж, мне снова приходится уступить и сделать первый шаг. Как было бы здорово, если бы он, пусть иногда, брал инициативу на себя, но Харрисон слишком самоуверен, чтобы бегать за кем-то.
Иди, девочка, давай, подбадривает меня Чайна. Исайя обещал забрать нас потом, так что не пропадай, ладно? И ох, будь осторожна.
Как обычно. Я выпячиваю губки и посылаю ей с ладони воздушный поцелуйчик. Она ловит его и делает вид, что прячет под платье, а потом посылает ответный. Мы всегда так делаем.
В девятом классе отец Чайны получил новую работу в Цинциннати, и в день отъезда мы обменялись такими же вот поцелуями, пообещав, что спрячем их и будем хранить вечно. Так вот и распрощались, но через три месяца ее папа бросил свою новую работу, и Тейты вернулись домой. С тех пор мы с Чайной так и продолжаем посылать друг дружке поцелуйчик.
Я выхожу из кухни и иду к Харрисону. Скоро полночь, и за нами заедет брат Чайны, так что времени у меня немного. Кто-то уже свалился на диван и борется со сном, но у большинства кайф еще не выветрился. Настроение у меня боевое, и момент сейчас вполне подходящий, чтобы заявить свои намерения. Мы с Харрисоном всегда изображаем из себя недотрог, флиртуем на расстоянии, делаем вид, будто ничего не происходит, но при этом оба знаем, что неизбежное скоро случится: я сорву одежду с него, и он сорвет одежду с меня.
Приближаюсь к Харрисону и его дружкам и, чтобы чем-то занять руки, трогаю волосы и поправляю юбку, подтягиваю ее чуть повыше, но
О!
Налетаю на что-то, содержимое стакана выплескивается на меня, а сам стакан падает на пол между мной и препятствием. Поле зрения резко расширяется, Харрисон отступает на задний план, и я нацеливаю взгляд на того, кто стоит передо мной.
Узнаю его не сразу, что необычно, потому что в старшем классе новичков нет. Он делает шаг в сторону и смотрит вниз, на растекающееся по джинсам темное пятно.
Ванесса. Голос строгий, как у приходящей няни, отчитывающей едва начавшего ходить малыша. Чайна подходит ко мне сзади, берет за локоть, тянет назад и еще извиняется за меня, но уже другим, застенчиво-мягким тоном: Не обижайся, она немного неловкая. И, наклонившись, шепчет мне на ухо: Смотри, куда идешь, подруга.
Парень поднимает голову, смотрит на меня, и, хотя его лицо прямо передо мной, я все равно его не узнаю. У него ясные голубые глаза, теплая, с бронзовым оттенком кожа и вьющиеся волосы, короткие по бокам, гуще и подлиннее сверху. В Уэстервилль-Норт он определенно не учится в противном случае я бы точно его запомнила.
Да, Ванесса, насмешливо говорит незнакомец с ударением на мое имя, и в его голосе не раздражение, а интерес и любопытство. Он сводит брови, и я замечаю на одной из них выбритую вертикальную полоску. Осторожнее! Губы ломаются в усмешке; он проходит мимо и смешивается с толпой на кухне.
Я принюхиваюсь, втягиваю оставшийся запах одеколона, пока он не испарился, моргаю и поворачиваюсь к Чайне.
Это еще кто?
Какая разница? Она кивает в сторону гостиной, куда я вроде бы держала путь. Ты идешь к Харрисону или нет?
Да, точно. Харрисон.
Секундная пауза успокоиться и собраться с духом, и я беру прежний курс. Харрисон с приятелями все так же перебрасываются шуточками. Я проталкиваюсь между Ноа Диасом и Энтони Винсентом, и Харрисон тут же встречает меня взглядом.
Эй, Харрисон, тут за тобой пришли. Энтони толкает приятеля в плечо. Ноа молчит, но опускает глаза и потягивает пиво. Не так уж давно я крутила с ним. Но это уже неважно. Парни знают правила. Знают, что это только флирт, а флирт со мной всегда имеет срок действия.
Не будь таким ревнивым, Энт, усмехаюсь я и, положив руку ему на плечо, чмокаю в щеку.
Эй! подает голос Харрисон и с притворным недовольством поджимает губы, но я вижу, как они разъезжаются в стороны. Что самое лучшее во флирте? В нем нет ревности. Контролировать чье-то поведение бессмысленно. Мы ничего друг другу не должны.
Я смотрю на него, чуть склонив голову набок, и стараюсь удержать нейтральное выражение. Он смотрит на меня.
Тебе что-то надо?
Харрисон наконец-то ухмыляется, хватает меня за запястье и тянет к себе. Я прижимаюсь к его груди. Наши глаза две пары зеркал, его губы в нескольких дюймах от моих. Он кладет мою руку себе на шею, и я ощущаю теплую энергию его кожи.
Ты что, избегала меня? мурлычет Харрисон мне на ухо. Из-за музыки его почти не слышно.
Могу задать тот же вопрос. Я легко касаюсь губами его губ, дразню и для пущего соблазна чуть выразительнее, чем обычно, хлопаю ресницами. Ноа и Энтони сдвигаются в сторонку, чтобы не мешать, хотя народу вокруг и без них хватает. Впрочем, никому до нас дела нет. Вечеринки ведь для того и устраиваются. Могу поклясться, Марк Петерсон и Элли Форд всего секунду назад тискались на диване.
Окей, говорит вдруг Харрисон и, взяв меня за подбородок, поглаживает большим пальцем по щеке. Хватит ерундой заниматься. От него несет пивом, и я чуточку отстраняюсь. Он щурится и лениво, самодовольно улыбается. Я первый наверх, или ты дорогу покажешь?
Повторять не надо. Проскучав весь вечер, хочется чего-то поострее. Я поворачиваюсь и, не выпуская руки Харрисона, тащу его за собой через гостиную. Вторую руку он сунул за пояс моей юбки, и его ладонь обжигает кожу. Замечаю, что Ноа наблюдает за нами от дальней стены. Да и другие тоже.
Какого черта им надо? взрывается вдруг Харрисон и, отпустив мою руку, обгоняет меня и топает дальше.
Я смотрю ему вслед что ж такое отвлекло его от меня? и замечаю, что на кухне назревает заварушка. К месту происшествия уже устремилась живая волна, но кое-что разглядеть удается. Судя по всему, на огонек пожаловали парни из соперничающей футбольной команды. Понятно, что никто их не приглашал, и здесь им не рады.
Соперничество между «южными», «северными» и «центровыми» в Уэстервилле словами не ограничивается. Особенно между «северными» это мы и «центровыми». В прошлый уик-энд мы играли против «центровых». Вообще-то я к футболу равнодушна, но на ту игру пошла, потому что потом собиралась встретиться с Харрисоном. Разумеется, мы им влетели команда у нас дохлая, но украшением матча стала стычка на поле в третьей четверти.
Похоже, до конца отношения так и не выяснили.
Я проталкиваюсь сквозь толпу к Харрисону, но рядом тут же возникает Чайна. Она так трясет головой, что ее косички хлещут меня по лицу.
Никогда, наверно, не пойму, почему парни ведут себя так, словно они уже в НФЛ[1]. Я слушаю ее вполуха и, привстав на цыпочки, пытаюсь понять, далеко ли зашло дело. Это же не всерьез, но для ущемленного самолюбия стоящее развлечение.
Там «центровые», правильно?
Ну да. И если мне только будет позволено, замечу, что их команда круче нашей. Она картинно обмахивается ладошкой. Рассел Фредерик, это же Ух! Ну как можно отказать этому рыженькому.
Как раз сейчас Рассел Фредерик принял боевую стойку и наступает на Ноа Диаса. Футбола в средней школе не бывает без того, чтобы квотербеки соперничающих команд не сцепились друг с другом. Уверена на все сто, есть где-то такие правила, выбитые на мраморной плите. За спиной Рассела поддержка с полдюжины «центровых». За Ноа наши ребята. Харрисон.
Приложили вас жестко, говорит Рассел. Этот парень, он просто вытесан из камня, честное слово. Плечи широкие, как мост. Смотрит с издевкой на Ноа. Я бы тоже плакал.