Ты имеешь ввиду сексуальное насилие?
Это Это было очень темное время моей жизни.
Почему бы не рассказать об этом кому-нибудь? Почему ты не рассказал тогда? Почему не хочешь рассказать сейчас?
Это против правил.
На этом разговор был закончен, и наше общение тоже исчерпало себя. Потом я поняла, что имелись ввиду правила Свидетелей Иеговы, которые запрещают рассказывать о семейных проблемах кому-то стороннему. Я не знаю, имелось ли ввиду сексуальное насилие или физическое, никто уже не узнает».
Майкл Джексон с Терезой Гонсалес в Лас-Вегасе. 1970-е гг.
Во время работы над книгой. Тереза Гонсалес до сих пор живет в Нью-Йорке. В ее архиве множество фотографий с семьей Джексонов. Нью-Йорк. 2018 г.
Они договариваются поддерживать связь и дальше, но постепенно общение сходит на нет. Майкл периодически звонит девушке из самых неожиданных мест, но у них так мало общих тем для разговоров, что эти беседы становятся все короче, а неловкие паузы случаются все чаще. Тем не менее, Майкл считает Терезу своим другом. По его признанию, у него больше нет людей, которым он может так просто позвонить, кроме членов семьи, конечно.
Спустя какое-то время Тито и Джермен повторяют трюк с запертым гостиничным номером, но теперь все просчитано. В номере Майкла ждут две проститутки, которых тот пугается до одури. Девушки сначала посмеиваются, потом пытаются начать раздеваться. Тогда Майкл в ужасе открывает ящик прикроватной тумбы, в котором всегда лежит Библия в черном кожаном переплете, и предлагает падшим женщинам поговорить о Боге, чем жутко пугает жриц ночи.
Братьям вскоре надоедает пытаться устроить личную жизнь Майкла. В их семье не принято разговаривать на подобные темы, так что все ограничивается едкими шутками, на которые Майкл давно научился отвечать. Через пару месяцев после возвращения из Лас-Вегаса женится и Марлон, чем буквально выбивает из колеи Джозефа, а заодно и Берри Горди. Даже лояльные ко всему фанаты обижаются на Джексонов. Марлон никому ничего не говорил до последнего, а информация о его помолвке просочилась в прессу окольными путями. Фанаты недовольны тем, что им ничего не сказали, но на самом деле всем понятно, что своими свадьбами Джексоны отсекли от себя огромную аудиторию девочек, которым жизненно необходимо мечтать о романе со своими кумирами.
В жизни все тлен, кроме Бога и семьи, ведь так? По крайней мере, так часто любят повторять различные проповедники. Да и вряд ли кто-то осмелится спорить с этим утверждением. Семья ведь высшая ценность американского, да и есть подозрение, любого другого общества. Только До определенной меры и степени. Норма от патологии отличается лишь мерой и степенью. Обычный человек без большого числа психологических проблем легко может несколько раз проверить, выключена ли плита, перед тем, как выйти из дома. Но если человеку требуется изрядное усилие воли, чтобы не проверить это, а затем в течение дня он переживает лишь о злосчастной плите, есть повод задуматься. Если же человек не выходит на работу, так как просто не успел до нее добраться из-за того, что пять раз подряд возвращался домой, чтобы все проверить, то это уже повод для обращения к психиатру. Всем нам снятся сны и всем нам свойственно фантазировать. Это нормально. Если под воздействием психоделиков фантазии приобрели угрожающе отчетливые очертания, это тоже укладывается в определение нормы, но вот если вы уже не отличаете фантазии от реальности это болезнь. Все зависит от меры и степени, здесь нет исключений. Любую из, казалось бы, очевидных истин, можно возвести в степень болезни. Все в этой жизни во имя любви? Но сколько убийств произошло на этой почве? Нужно верить в Бога? А что насчет религиозного фанатизма, который считается признаком психического заболевания? Нужно жить ради семьи? А что если запретить общаться со сторонними людьми, ну, с теми, у кого фамилия не Джексон? Или с теми, кто не причисляет себя к братству Свидетелей Иеговы?
В жизни все тлен, кроме Бога и семьи, ведь так? По крайней мере, так часто любят повторять различные проповедники. Да и вряд ли кто-то осмелится спорить с этим утверждением. Семья ведь высшая ценность американского, да и есть подозрение, любого другого общества. Только До определенной меры и степени. Норма от патологии отличается лишь мерой и степенью. Обычный человек без большого числа психологических проблем легко может несколько раз проверить, выключена ли плита, перед тем, как выйти из дома. Но если человеку требуется изрядное усилие воли, чтобы не проверить это, а затем в течение дня он переживает лишь о злосчастной плите, есть повод задуматься. Если же человек не выходит на работу, так как просто не успел до нее добраться из-за того, что пять раз подряд возвращался домой, чтобы все проверить, то это уже повод для обращения к психиатру. Всем нам снятся сны и всем нам свойственно фантазировать. Это нормально. Если под воздействием психоделиков фантазии приобрели угрожающе отчетливые очертания, это тоже укладывается в определение нормы, но вот если вы уже не отличаете фантазии от реальности это болезнь. Все зависит от меры и степени, здесь нет исключений. Любую из, казалось бы, очевидных истин, можно возвести в степень болезни. Все в этой жизни во имя любви? Но сколько убийств произошло на этой почве? Нужно верить в Бога? А что насчет религиозного фанатизма, который считается признаком психического заболевания? Нужно жить ради семьи? А что если запретить общаться со сторонними людьми, ну, с теми, у кого фамилия не Джексон? Или с теми, кто не причисляет себя к братству Свидетелей Иеговы?
Спустя много лет Джозефа будут критиковать за жестокое обращение с детьми, чего и сам патриарх семьи никогда не отрицал. Но нельзя забывать, что всех детей 1960-х годов воспитывали примерно одинаково. Отцы в благополучных и не очень семьях частенько поколачивали своих отпрысков, но в большинстве своем это не наносило детям непоправимой психологической травмы. Джозеф Джексон совершил одну ужасную и самую жестокую из всех возможных ошибку. Он запретил своим детям общаться с другими людьми. Точно так же поступила и Кэтрин, приведя их в Церковь Свидетеллей Иеговы, лишив своих детей малейшего шанса на нормальную жизнь.
Промышленный, пропахший алкоголем, безработицей и безысходностью Гэри действительно не лучшее место для детей. Пропитанные потом, развратом и одиночеством стриптиз-бары Чикаго тоже нельзя отнести к элитным детским садам. Джозеф не хотел, чтобы его сыновья были похожи на всех этих беспризорных детей заводских рабочих, хотел оградить семью от множества неприглядных порой вещей, связанных с работой в дешевых питейных заведениях города. Как и большинство темнокожих рабочих, он привык не доверять богатым людям, которые, по его мнению, так и стремятся нажиться на нем.
Он действительно считает, что каждый его ребенок одинаково талантлив, но успех их только в том, что они семья. Нет ни звезд, ни вундеркиндов, ни красавчиков. Вроде бы неплохой подход, если при этом не считать своих детей своей собственностью. Хотя это и свойственно большинству родителей, но обычно, дети постепенно начинают осознавать свою индивидуальность, а затем бороться за независимость. Это обычно происходит в средней школе, в которую ходили Джеки и Тито, время от времени, но все остальные дети Джозефа школу уже не посещали. Все образование Майкла уроки с доброй и всепонимающей еврейской женщиной по имени Роуз Фейт, о которой Майкл будет заботиться всю свою жизнь. Мир за окнами враждебен, опасен и полон грехов. Такова правда Майкла, которой он не раз находит подтверждение. Злые мальчишки в Гэри, разбивавшие камнями стекла в их доме, совершенно безумные толпы фанатов, порочные стриптизерши в барах, ничуть не стесняющиеся своей наготы. Все это несет в себе опасность, весь мир за пределами семьи. А семья постепенно разрушается.
Все дети Джозефа были воспитаны примерно в одинаковой манере. Майклу доставалось часто больше других из-за его выходок и самомнения, но в остальном все одинаково не ходили в школу, имели очень мало друзей за пределами семьи, были воспитаны в строгих, пуританских традициях Свидетелей Иеговы. Все дети Джозефа не имели ни малейшего шанса отвоевать себе профессиональную свободу. Без аттестатов зрелости у них не было шансов на поступление в колледж и приличную работу. Единственное, что они действительно умели это выступать на сцене. Без группы они ничего из себя не представляли, поэтому по рукам и ногам они были связаны с Джозефом, который считал себя вправе распоряжаться их карьерой.
Оставалось одно бороться за личную свободу. Сбежать из семьи посредством свадьбы. Так все и поступали, кроме Майкла и Ла Тойи. Здесь нужно понимать всю специфику этого религиозного течения. Приверженцы этой религии полностью отрицают эмоции, чувственность, теплые человеческие отношения. Религия определяет не только книги, которые можно читать, и фильмы, которые дозволено смотреть. Прежде всего, заранее определен круг лиц, с которыми можно общаться. Это могут быть только Свидетели Иеговы. Общаться с представителями противоположного пола можно только для свадьбы и рождения детей. Даже близость между супругами регулируется правилами общины: нельзя проявлять какие-либо эмоции во время полового акта, ибо это страшное, отвратительное и греховное занятие, необходимое зло для продолжения рода. Именно с таким представлением о человеческих взаимоотношениях растет Майкл. Общение с ровесниками для него неприемлемо по религиозным соображениям, тогда как общаться с детьми по его религии можно беспрепятственно. Девушки же, желающие близости с ним, пугают его. Он боится ошибиться и сделать что-то не так в деле, в котором он не специалист. Боится осуждения старейшин его общины. И совершенно не может представить то, как разденется перед девушкой, ведь его собственное тело, кажется ему уродливым.
Для шестнадцатилетнего вундеркинда вполне нормальное поведение, но Майклу уже исполнилось восемнадцать. Это страшная тайна, которую велели скрывать на «Motown».
Не научившись общаться со сверстниками в тринадцать лет, человек обречен испытывать трудности в общении с людьми и вряд ли сможет выстроить доверительные отношения с представителями противоположного пола. Если ко всему этому добавить «греховность», о которой беспрестанно твердят старейшины в Церкви Свидетелей Иеговы, тоталитарный контроль Джозефа, то становится понятно, почему в восемнадцать лет Майкл Джексон предпочел просто закрыть глаза и выйти на сцену, постаравшись забыть о той стороне жизни, где люди выстраивают отношения с другими людьми. Если любое твое решение будет раскритиковано, рано или поздно ты принимаешь единственно верное решение: отказаться от всяких действий и раствориться в мире собственных фантазий. Аплодисменты и крики фанатов, единственный вид похвалы, какой знает Майкл. Лишь на сцене он может на короткий миг почувствовать себя лучшим: