Мы готовы, говорит бородатый мужчина за камерой. В этот же момент в зал входит один из продюсеров лейбла Ральф Зельцер. Джозеф велит мальчикам начинать выступление, но никто из них не готов ко всему происходящему.
Они исполняют несколько заранее подготовленных песен из репертуара Смоки Робинсона[4] и других музыкантов лейбла. Под конец Майкл уже окончательно осваивается на импровизированной сцене и вовсю танцует, сняв башмаки. Все это происходит перед совершенно непроницаемыми лицами топ-менеджеров корпорации.
Берри Горди американский музыкальный продюсер, основавший «Motown Records», а также множество других дочерних компаний
Когда звуки фонограммы стихают, в зале воцаряется абсолютная тишина. Никто даже не думает поаплодировать хотя бы из вежливости.
Спасибо. Мы вам перезвоним, говорит одна из девушек в офисных костюмах.
Мне кажется, из них получатся звезды, говорит музыкальный продюсер Ральф Зельцер, когда двери за мальчиками уже закрываются. Они этого не слышат и уходят с ощущением полного провала.
Глава 5
Глава 5
Все родители наносят своим детям непоправимые психологические травмы, с которыми те вынуждены бороться всю свою дальнейшую жизнь. Процесс нанесения этих травм называется воспитанием.
Майкл Джексон растет веселым и шумным ребенком, который сначала научился танцевать, и только потом ходить. Кэтрин любит вспоминать о том, как маленький Майкл, еще только научившись стоять, пританцовывал под звуки стиральной машины. Он седьмой ребенок в семье, если не считать умершего сразу после рождения брата-близнеца Марлона. Конечно, он с детства любимец мамы, но Кэтрин просто физически не может уделять ему много времени.
Года в три он понимает, что своими танцами он легко может привлечь к себе внимание окружающих. Это становится стимулом для тренировок. Он может с ходу повторять самые сложные танцевальные трюки, которые видит по телевизору, чем приводит в восторг всех вокруг. Всех своих братьев и сестер, так как ни с кем другим общаться нельзя. Мир за окном их маленького дома кажется злым и враждебным. Это всеобщее убеждение Джексонов. Причем небезосновательное. Гэри обычная и очень печальная американская глубинка, которая представляла собой мрачное зрелище всегда. А начиная с 1960-х годов туда и вовсе не стоит приезжать никогда и никому. Мрачное скопище однотипных фанерных домиков, заводские трубы, утопающие в черном дыму, школа и торговый центр, который кажется существует лишь для того, чтобы местным подросткам было где воровать. Так выглядит любая провинция. Прибавьте к этому тотальную безработицу и с катастрофической скоростью растущий уровень преступности.
Майкл Джексон вспоминал в одном из интервью о том, как однажды в их дом постучался окровавленный человек со множеством травм. Его избили в паре кварталов от их дома. Бедняга полз от дома к дому, но никто не решался открыть ему дверь или хотя бы позвонить в службу спасения. Помогла мужчине лишь Кэтрин, которая в силу своих религиозных убеждений просто не могла не открыть дверь страждущему.
Церковь свидетелей Иеговы еще больше отгораживает Джексонов от мира. Кэтрин наконец нашла для себя близкое по духу религиозное учение и воспитывала детей в соответствии с канонами церкви. Конечно, соблюдаются правила свидетелей Иеговы далеко не всегда. К примеру, дома частенько смотрят телевизор, хотя это и нежелательно. Очень часто слушают музыку, которая под запретом, так как в большинстве мелодий содержится сексуальный подтекст. Под запрет подпадают не только современные песни, но и некоторые произведения классической музыки.
«Я научила своих мальчиков петь просто потому, что нам часто отключали телевизор за неуплату. Тогда я садилась за фортепиано и начинала играть. Это очень сплачивало нас»
Запрещены практически все праздники, включая Пасху и Рождество. Это считается идолопоклонничеством. Впрочем, все это мелочи. В первую очередь церковь ограничивает круг допустимых социальных контактов. Ты не имеешь права общаться с людьми, которые не относят себя к свидетелям Иеговы. Ты можешь лишь пытаться их спасти, проповедовать им Слово Божье. Если кто-то из свидетелей Иеговы выражает на еженедельных собраниях какие-то сомнения, то и с ним могут запретить общаться. Даже членам семьи. Много лет спустя свидетели Иеговы запретят Майклу общаться с его родной сестрой Ла Тойей. Но это будет значительно позже.
Майклу исполняется три года, на свет появляется Рэнди, и теперь все то время, что Кэтрин уделяла младшему сыну, достается новорожденному. Как и все здоровые трехлетние дети, Майкл переживает свой первый возрастной кризис. Он пробует устроить истерику и добивается хорошего эффекта. Все внимание сосредоточивается на нем. Он пробует повторить трюк, но на сей раз свидетелем истерики становится Джозеф. Успокоить сына он решает самым простым способом ремнем.
Ненавижу тебя, ненавижу! кричит Майкл, размахивая кулаками. Естественно, это буквально выводит из себя отца.
Кэтрин вскоре после рождения Рэнди выходит на работу. Старшие братья и сестры уже ходят в школу, а Джозеф работает только во вторую смену, поэтому в первую половину дня отсыпается дома. Так продолжается довольно долго. Сложно сейчас сказать, что происходило в те часы наедине с отцом, но одно можно сказать точно. Живой, веселый, любящий внимание ребенок постепенно замыкается в себе и отстраняется не только от отца, но и от братьев. К пяти годам, когда нужно идти в первый класс, в Майкле уже с трудом можно разглядеть того веселого малыша, который пританцовывал под звуки стиральной машины. На нем вечно синяки и ссадины, следы воспитания отца, на которые никто в те годы не обращает внимания. Все отцы так воспитывают своих детей. Все зависит лишь от меры и степени такого воспитания. Те два года в жизни Джозефа самые черные и беспросветные. Его группа «Falcons» постепенно разваливается, а надежды на светлое будущее уже почти совсем растаяли. Он ненавидит весь мир и винит во всех своих неудачах детей. Майкл к тому же вечно дерзит, кричит и пытается драться с отцом, за что частенько Джозеф бьет его о стену или воспитывает с помощью ремня. Часто свидетелями таких сцен становятся братья, Ла Тойя или Кэтрин, но нередко отец и сын остаются один на один. О том, что происходило в эти часы, никто из них никогда не расскажет, но в первый класс Майкл попадает с уже навсегда потухшим взглядом.
Поначалу он ненавидит школу и боится одноклассников, которые представляются ему исчадиями ада. Общаться ни с кем из них вне школы нельзя, строжайше запрещено играть после школы, и, уж конечно, он никогда не посещает дни рождения одноклассников. Этот праздник в семье под строжайшим запретом.
И вот Майкл рассказывает перед классом свое первое выученное стихотворение. Забитый и молчаливый ребенок неожиданно хорошо выступает перед одноклассниками, чем искренне восхищает учительницу. Его никто и никогда раньше не хвалил, кроме разве что матери. Ребенок так проникается любовью к женщине, что начинает дарить ей дешевые побрякушки своей матери. Учительница посмеивается и всегда возвращает подарки родителям, но Майкл продолжает дарить ей копеечные браслеты. Ему кажется, что только так можно доказать свою любовь и благодарность, только с помощью подарков можно завести друзей.
Постепенно он осваивается в школе и даже заводит приятелей. Класс и внутренний двор школы точно такая же сцена, на которой вполне можно сыграть веселого парня. Он даже становится заводилой в паре выходок, за что будет жестоко избит отцом.
И вот Джозеф застает Джермена, Тито и Джеки за игрой на гитаре и впервые, вместо того чтобы отругать сыновей, просит их показать, «на что они способны». Начинаются бесконечные репетиции, на которых Майкл сначала просто присутствует, а затем уже становится полноправным членом группы. Выступление на конкурсе талантов Гэри меняет весь ход жизни ребенка. Отныне он не просто участник группы, но ее солист. Главная надежда Джозефа на лучшую жизнь, а следовательно, и спрос с него особый.
Ты не смеешь меня бить. Не будет меня не будет и всей группы, кричит Майкл, захлебываясь собственными слезами. Как ни странно, это работает. Джозеф неожиданно осекается и как-то слишком быстро остывает после ссоры. Майкл понимает, что от него зависит успех всей группы и каждого выступления в отдельности.
Мир за окнами их дома становится все более опасным и страшным. Бывшие приятели по двору неожиданно начинают ненавидеть семью Джексонов, а выходить из дома теперь строжайше запрещено. С самого рождения Майкл отделен от мира стеклом. Сначала это окно их дома, потом окно в их старом «Фольксвагене», потом объектив видеокамеры. Мир слишком опасен, от него нужно защищаться стеклом или маской. С этим убеждением растут все Джексоны. Спустя несколько лет Майкл будет рассказывать, с какой тоской он наблюдал за тем, как его товарищи играют на улице. Ему нужно было ехать на запись в студию, а они продолжали играть и веселиться до самой ночи.
Положение солиста группы отдаляет Майкла и от братьев. Они часто веселятся вместе, но при любой возможности Джермен, Тито и Джеки стараются отделаться от Майкла. Он слишком маленький для их выходок, или слишком глупый, по их мнению. Со старшей сестрой Рэбби у Майкла разница в восемь лет. Это слишком существенная разница, чтобы строить близкие отношения в таком возрасте. Больше всего из семьи Майкл общается с Ла Тойей, которая старше Майкла всего на два года. Вместе с ней и Кэтрин они ходят в церковь. Рэбби также очень серьезно относится к религии, но всегда держится особняком даже на этих собраниях. Когда Майкл дома, он большую часть времени проводит с Ла Тойей. Они вместе играют, ходят в школу и вечно ссорятся из-за разбросанных вещей. Майкл не отличается особенной аккуратностью, а Ла Тойя физически не выносит беспорядка.
Уже с шести лет Майкл выступает в клубах Чикаго. В одном из номеров ему приходится срываться со сцены и начинать лазать под столом, заглядывая под юбки женщин. Увиденное шокирует ребенка. Здесь дело не в голых женских ногах, коих Майкл видел предостаточно в свои шесть лет. У него все-таки мама и две старшие сестры есть. Все они живут на слишком маленьком пространстве, чтобы что-то умудриться скрыть. Впечатление производит атмосфера вседозволенности. Ему начинает казаться, что мир за пределами их дома на Джексон-стрит это и есть ад, каким его описывают на религиозных собраниях. Никому нет дела до Бога и морали, все вокруг поют и танцуют, что вообще-то осуждает его церковь. И постоянно его везде окружает толпа женщин, которые тянут к нему руки, чтобы обнять или больно ущипнуть за щеку. О том, что творится в гримерках, даже говорить не стоит. Тем не менее, у этой стороны жизни есть очевидное преимущество сцена. Здесь, в клубах Чикаго, можно наблюдать за тем, как ведут себя на сцене певцы и актеры.
Уже с шести лет Майкл выступает в клубах Чикаго. В одном из номеров ему приходится срываться со сцены и начинать лазать под столом, заглядывая под юбки женщин. Увиденное шокирует ребенка. Здесь дело не в голых женских ногах, коих Майкл видел предостаточно в свои шесть лет. У него все-таки мама и две старшие сестры есть. Все они живут на слишком маленьком пространстве, чтобы что-то умудриться скрыть. Впечатление производит атмосфера вседозволенности. Ему начинает казаться, что мир за пределами их дома на Джексон-стрит это и есть ад, каким его описывают на религиозных собраниях. Никому нет дела до Бога и морали, все вокруг поют и танцуют, что вообще-то осуждает его церковь. И постоянно его везде окружает толпа женщин, которые тянут к нему руки, чтобы обнять или больно ущипнуть за щеку. О том, что творится в гримерках, даже говорить не стоит. Тем не менее, у этой стороны жизни есть очевидное преимущество сцена. Здесь, в клубах Чикаго, можно наблюдать за тем, как ведут себя на сцене певцы и актеры.