Я никак не могла сообразить, кто это. Тогда Дж. Р. поставил пластинку «Я стану гулять одна», и я поняла: это же Бетти Колдуэлл, девочка-калека, которую я исцелила. Она вошла и обняла меня, выглядит она цветущей.
Мистер Сесил проводил ее к стулу и провозгласил:
А теперь особый гость, с которым ты никогда не встречалась Дейзи Фэй, познакомься с Дейзи Фэй Второй.
Тут выбежала маленькая девочка, поцеловала меня и вручила конверт. Это была дочка Бетти, которую назвали в мою честь. В конверте была записка: «Сей документ удостоверяет право мисс Дейзи Фэй Харпер Первой бесплатно восстановить два сломанных зуба». Бетти замужем за дантистом, который попросил своего друга это сделать.
Следующий голос принадлежал мужчине.
Дейзи, ты до сих пор питаешься горячими карамельными десертами и банановыми сплитами?
Дж. Р. поставил музыку из сериала «Уличные банды». Это был мистер Килгор из ФБР, который вместе с Опал Бейтс забрал меня из школы! Он подарил мне чек на 50 долларов за службу ФБР и пожелал удачи.
Потом мистер Сесил сказал:
Следующих двух гостей представлять не нужно. И, услышав, как два женских голоса крикнули: «Бинго!!!» я тут же поняла, кто это, бабушка Петтибон и тетя Бесс. И снова заплакала от радости. Бабушка купила мне белье, а тетя Бесс принесла замороженный горошек и овощи из своего ресторана. Бабушка шепнула, что еще злится на Бесс за противозачаточные таблетки, но на этой неделе она с ней разговаривает ради меня.
Когда они уселись, зазвучала музыка из «Король и я», и глубокий, раскатистый голос продекламировал:
Розы расцвели, и слышен птичий крик. Для парнишки моего украла я парик. Et cetera, et cetera, et cetera.
Это был Вернон Мусбургер в парике и даже с фальшивыми бровями. Он поцеловал меня и подарил сертификат на три бесплатных урока у Дейла Карнеги, где он теперь исполнительный директор.
После того как он занял свое место, зазвучала музыка, на этот раз вальс «Голубой Дунай». Очень знакомый голос сказал:
После того как он занял свое место, зазвучала музыка, на этот раз вальс «Голубой Дунай». Очень знакомый голос сказал:
Помни, Дейзи, обаяние залог успеха.
Это была миссис Дот! Она вбежала в зал, я стиснула ее в объятиях и снова заревела. Она три года назад выписалась из больницы и преподает драму в школе для девочек в Галфпорт, Миссисипи, и совершенно не изменилась. Ее подарок полное собрание сочинений Шекспира в кожаном переплете.
Дж. Р. изобразил барабанную дробь, и мистер Сесил сказал:
А теперь последний по очереди, но не по значению, специальный секретный гость из самого Бирмингема, Алабама, которого бы здесь не было, если бы не ты. Загадочный гость, покажись, пожалуйста!!!
В зал вошла красивая девушка и начала писать свое имя на доске, которую ей подали. В тот миг, как я увидела ее уши, я поняла, что это Анжела Пистал, совсем взрослая! Ее мама с папой приехали с ней и подарили мне чек на 100 долларов.
Дж. Р. проиграл пластинку с песней «Счастливые денечки, вы вернулись», а мистер Сесил провозгласил:
Вечеринка в твою честь состоится в этом зале после того, как Томми и Джим, двое Сесилеток, продемонстрируют, что мы для тебя приготовили. Дейзи Фэй Харпер, это твоя жизнь!
Они выкатили большой стол, заставленный всевозможными подарками. Мистер Сесил и Сесилетки купили мне дорожный костюм с туфлями, шляпой и сумкой и с браслетом на ногу такой же расцветки, который в шутку смастерил мистер Сесил. Тути, Хелен и Долорес купили мне купальный костюм, а Сесилетки за ночь обшили его белыми блестками. Это самый фантастический купальник на свете. Джимми Сноу дал мне 75 долларов, а профессор Тисли и его мама подарили 100. Пэрис Найтс купила прекрасную дорожную сумку от «Самсонит» с косметичкой из того же материала.
Но самый большой сверток они приберегли на конец. Огромная розовая коробка. Я открыла ее и чуть не умерла. Внутри лежало самое распрекрасное в мире белое выходное платье. Оно, наверно, стоило целое состояние. Я не представляла, кто мог позволить себе такой подарок. Я спрашивала, от кого оно, но никто не знал. Дж. Р. сказал:
Взгляни на карточку.
Я так суетилась, что не заметила ее. Там было написано: «Удачи, друг. С наилучшими пожеланиями, мистер Е. Гэмбл». Дж. Р. улыбался от уха до уха. Миссис Андервуд и ее шестиклассницы прислали мне открытку с пожеланием удачи, а Пичи Уигам и Ула Сур смастерили вешалки с мягкими тканевыми плечиками и написали милое письмо.
На вечеринке Бетти Колдуэлл рассказала, что прочла в газете о Билли Банди, он опять в тюрьме. Он пытался исцелять людей по радио в Гумбольдте, Теннесси, и во время сеанса одна женщина приложила мокрые руки к радиоприемнику. Ее ударило током так, что она отлетела к противоположной стене.
Мы гуляли до трех часов утра, танцевали. Анжела мне все про себя рассказала, она чудесная девчушка, а мистер Сесил и тетя Бесс просто нашли друг друга. Почти все танцы вместе танцевали. И надо сказать, курс Дейла Карнеги явно пошел впрок Вернону Мусбургеру, потому что домой он ушел вместе с Пэрис Найтс. Надеюсь, парик с него не слетит. Хелен так напилась, что под конец сидела и разговаривала с чучелом рыбы-собаки, висевшим на стене бара. У меня в жизни еще не бывало таких замечательных вечеринок.
Утром Джимми доставил бабушку и тетю Бесс домой на самолете, а я сходила к дантисту, и он починил мне зубы за какой-то час. Вы бы никогда не догадались, что они были сломаны. Я собрала вещи. Платье оставила в коробке и привязала к верхнему багажнику, чтобы не помять. Мы с папой и Джимми скоро едем в Тупело. Я люблю весь мир.
3 августа 1959
Мы приехали в отель «Динклер Тутвилер» в Тупело в 16.30. Когда мы вынимали вещи из машины, угадайте, кто подкатил на новеньком, с иголочки, «кадиллаке»? Кей Боб Бенсон с матерью! Я-то думала, что навеки от нее избавилась, но кто-то там наверху меня явно недолюбливает.
Никогда не видела столько красивых девушек. Со всего штата съехались.
В отеле «Динклер Тутвилер» очень красиво. Фойе мрамор с настоящей антикварной мебелью, повсюду живые пальмы и папоротники. По стенам надписи: «Добро пожаловать, молодые таланты Мисс Миссисипи». Девушка за регистрационным столом сказала, что поскольку в этом году на конкурс приехало 138 девушек, в «Динклер Тутвилер» мест нет, так что мне придется остановиться где-нибудь еще. Узнав, в какое время завтра нужно здесь быть, мы с папой и Джимми Сноу поехали искать другой отель.
Единственная свободная комната нашлась в отеле «Дикси» в противоположном конце города. Довольно убогое местечко, но неделю можно и потерпеть.
Папа спустился в холл позвонить. Вернувшись, дал мне номер компании «Такси для ветеранов». Когда надо будет ехать в «Динклер Тутвилер», я должна позвонить по этому номеру и попросить такси 22, водитель которого старинный папин приятель-собутыльник, и он обо мне позаботится. Я понадеялась, что этот старинный приятель завязал с выпивкой, не хотелось бы погибать, когда я так далеко зашла. Папа и Джимми попрощались, пожелали мне удачи и взяли обратный курс на Хатисберг.
Надеюсь завтра не оплошать. Мы доели коровий горох и овощи тети Бесс по дороге. Так что пока я не особо проголодалась.
Кей Боб Бенсон здесь! Просто не верится!
4 августа 1959
Утром позвонила по номеру, который оставил папа, и минут через пять прибыло такси 22. Водитель, которого звали мистер Смит, довольно старый и неразговорчивый. Судя по тому, как пахло в машине, папа чертовски ошибался, что водитель завязал, но водит он осторожно, очень обходительный и называет меня «мисс». В «Динклер Тутвилер» я прибыла в новом дорожном костюме, подаренном Сесилетками, и в радостном настроении. Все девушки очень нарядные.
Первый день называется «Днем знакомств». Мы получили бейджики с именами и выслушали в банкетном зале речь миссис Лули Харди Макклей, распорядительницы, которая открыла конкурс «Мисс Миссисипи» в 1929 году. Она говорила о том, что в течение этой недели мы должны вести себя как южные леди и что «Мисс Миссисипи» представляет образ южной женственности. Мы должны помнить, что есть только один победитель и множество проигравших, но проигравшие не должны расстраиваться, потому что даже участвовать в конкурсе большая честь. Потом она представила нас сопровождающим наставницам и судьям. Судей шесть: миссис Пэгги Буканан, президент юниорской лиги Миссисипи; мистер Харрисон Суонли, известный миссисипский художник; прошлогодняя Мисс Миссисипи Одри Джонс Соммерс; мадам Роза Алберготти, учитель оперного пения и бывшая оперная звезда; мистер Оливер Генри, вице-президент молодежной секции местных торговых палат, спонсор конкурса, и доктор Дэниел А. Диди, священник Баптистской церкви Горы святого дуба в Тупело. Все девушки, впервые участвующие в конкурсе, должны прийти завтра утром показать свои номера.
Когда мы уже уходили, Кей Боб Бенсон подошла и сказала во весь голос:
Дейзи Фэй Харпер, так и знала, что это тебя я вчера видела выходящей из того старого пикапа.
Я ответила:
Да, это была я, а это не ты слезала с метлы?
Высокая, полная девушка, стоявшая рядом, расхохоталась.
Молодец, девчонка, ты сейчас куда? сказала она мне.
Я ответила, что иду на стоянку. Она снова засмеялась:
Айда к нам. У нас небольшая пирушка намечается.
Мне делать было совершенно нечего, и я пошла.
Надпись на двери гласила: «Ветераны иностранных войн конкурса Мисс Миссисипи Наставницам вход воспрещен». Там я познакомилась еще с тремя девушками. Они все вместе снимали люкс и участвовали в конкурсе третий год подряд. Этот год был для них последним, когда можно участвовать. Полная девушка, Дарси Льюис, сказала, что единственная причина, по которой они сюда ездят, это возможность получать стипендию в колледже. Они спросили, хочу ли я выпить. Я сказала:
А то!
Тогда они заперли дверь, Дарси прошла в туалет и выудила бутылку «Олд грэндэд» из-за бачка унитаза, а вторая девушка по имени Мэри Кадсворт достала бутылку скотча из коробки «Котекс». У них тут был целый бар.
Дарси Льюис учится в колледже в Стивенсе, специализируется на английском языке, и ее номер сцена из «Жанны дАрк», которую она исполняет каждый год. По словам Мэри, Дарси слишком ленива, чтобы приготовить что-нибудь новое. Мэри музыкант, специализируется по музыке в Миссисипском университете, а Пенни Рэймонд певица. Она около шести футов ростом, делает пучок на макушке и носит сережки-капельки. У Джо Эллен Фили, четвертой девушки, специальность политические науки в колледже под названием «Гоучер». Она желала говорить исключительно о социализме. Когда она пыталась это сделать, остальные кричали ей: