Плохо. Труппа отнеслась ко мне с холодком. Лионелла торопливо перебирала коробки с туфлями и раскидывала их по комнате.
Которые ищешь? Спросил Лев Ефимович.
Черные на шпильке
Да вот же они, муж протянул коробку.
Спасибо! Лионелла надела туфли, потом спросила: Ты на машине?
Разумеется.
Подбросишь до театра?
Идем.
Уже в машине, устроившись на заднем сиденье рядом с мужем, Лионелла поинтересовалась:
Возьмешь ключи от номера или снимешь свой?
Ни то ни другое. Я уезжаю.
Куда?
Обратно в Москву.
Мог бы ненадолго остаться.
Не могу. Вечером совет директоров.
И все-таки зачем ты приехал?
Лев Ефимович сдержанно улыбнулся:
Мне вдруг показалось, что ты откажешься от этой глупой затеи и мы вместе вернемся в Москву.
А как же контракт?
Разорвем.
Ты говоришь так, как будто все решил за меня.
Мне просто показалось.
Но я всегда мечтала играть в театре.
Для этого не надо уезжать в тьмутаракань. Лев Ефимович обнял жену за плечи, притянул к себе и поцеловал в висок. Ты можешь играть в Москве.
Меня туда не зовут. В голосе Лионеллы прозвучала обида.
Это легко устроить.
По блату?
Почему бы нет?
Знаешь, как говорят в театре? Можно получить роль по блату, но сыграть ее по блату нельзя.
Ты хорошая актриса. Тебе недостаточно кино? Вчера прислали очередной сценарий. Который по счету?
Уже не помню.
Да ты хотя бы читаешь их? с усмешкой спросил Лев Ефимович.
Нет.
Почему?
Все не то.
Тебе, я вижу, не угодить.
Хочу работать в театре! повторила она. Хочу играть Чехова! Мне сорок два года. Двадцать лет из них я просто была женой богатого мужа. Но кто я сама? Хочу в этом разобраться.
Ну, хорошо Лев Ефимович покосился на водителя и понизил голос: Тебе известно, кто оформляет спектакль?
Не понимаю
Художник-постановщик спектакля Кирилл Ольшанский.
Ты шутишь? Лионелла с удивлением отстранилась.
Отнюдь, сказал Лев Ефимович и похлопал водителя по плечу: Приехали, Василий. Вот он театр.
Я об этом не знала, запоздало ответила Лионелла.
Он тебе не сказал?
Мы с Кирой давно не виделись.
При этом живете в одной гостинице и на одном этаже.
Послушай, Лев! Лионелла развернулась к мужу и посмотрела ему в глаза: Наша с Кирой история закончилась больше двадцати лет назад. Если бы я хотела, давно бы ушла от тебя к нему.
Тихо тихо Никто об этом не говорит.
И все-таки ты ревнуешь.
Признаюсь, да. Но согласись, я мужчина.
Как ты узнал, что Кирилл живет в моей гостинице?
Как ты узнал, что Кирилл живет в моей гостинице?
Мы встретились у двери твоего номера. Мне показалось, он шел к тебе, но, заметив меня, отправился дальше по коридору.
Какая досада. Сказав эти слова, Лионелла опустила глаза.
Досада, что Кирилл не зашел? съязвил Лев Ефимович.
Ты знал про него еще до отъезда из Москвы, но почему-то соврал. Лионелла открыла дверцу и выбралась из машины. Давай договоримся так: к этому вопросу мы больше не возвращаемся.
А если возникнет повод? спросил Лев Ефимович.
Он не возникнет.
Добрый день, Лионелла Павловна! Магит встал из-за стола. На его лице застыла улыбка, но в глазах читался упрек.
Лионелла подошла к длинному столу, за которым сидели два десятка артистов.
Идите сюда, ваше место возле меня и Астрова. Сказал Магит.
Лионелла прошла дальше и села между худруком и фактурным мужчиной среднего возраста, с зачесанными назад темными волосами.
Знакомьтесь, исполнитель роли Астрова заслуженный артист России Валерий Семенович Мезенцев. Как теперь говорят, секс-символ нашего театра. Увидите у служебного подъезда толпы поклонниц, знайте: все к нему.
За столом послышались смешки, но они быстро стихли. Центром внимания по-прежнему оставалась Лионелла.
Она сказала:
Прошу прощения за опоздание.
Надеюсь, это не повторится, заметил Магит и добавил: Войницкого за артиста Строкова сегодня читаю я. Платон Васильевич отсутствует по уважительной причине. За вас он обратился к Лионелле, читала Карина Кропоткина, она будет играть Елену Андреевну во втором составе.
Очень приятно. Лионелла с любопытством оглядела востроглазую брюнетку и вспомнила, что вчера за длинный язык худрук вызывал ее в свой кабинет.
Продолжим читку с того места, где остановились, сказал Магит и протянул Лионелле сколотые скрепкой листы: Ваша роль. Начните с фразы: «А хорошая сегодня погода Не жарко»
Где это? Лионелла перевернула листы. Где?
После слов Войницкого: «Я молчу. Молчу и извиняюсь». Ищите Это в начале. Магит сел и уткнулся глазами в текст пьесы.
Да, нашла. Лионелла повысила голос и прочитала, чуть-чуть манерничая: А хорошая сегодня погода Не жарко
В такую погоду хорошо повеситься, нарочито безэмоционально прочел Магит, и его слова прозвучали куда уместнее. С этого момента Лионелла читала так же, как он: ровно и без эмоций.
В перерыве между действиями Виктор Харитонович представил Лионелле актеров первого и второго составов. Она запомнила примадонну Петрушанскую, которая играла няньку Марину, ее дублершу, дебелую супругу худрука Веру Магит, и двух Сонь: плотную Самоварову и милое создание с грациозной шейкой Анжелину Зорькину. Более разных Сонь представить было невозможно. Профессора Серебрякова, ее мужа по пьесе, играл пожилой актер Кондрюков, который идеально бы подошел на роль старика-лакея Фирса в «Вишневом саде» Однако подбор актеров дело режиссера, а с ним, как известно, не спорят.
По окончании читки второго действия Карина Кропоткина обратилась к Магиту с просьбой:
Можно уйти пораньше?
С чего это вдруг? удивился тот.
Сегодня вечером я занята в «Вие».
А где Костюкова?
Из-за шкафа вышла полная женщина со скрученным пучком волос и в вязаном пончо:
Костюкова на больничном. Панночку играет Кропоткина. Разве не вы ее вызвали?
В первый раз слышу! Костюкова когда-нибудь бывает здоровой?! сверкнув глазами, справился Магит. Скажите мне, Терехина!
Женщина в пончо вернулась на свой стул за шкафом, и оттуда прозвучал ее голос:
Я завтруппой, а не господь бог.
Сбавив тон, Магит оглянулся на Лионеллу и указал взглядом на женщину:
Кстати, познакомьтесь, наша завтруппой Елена Васильевна Терехина.
Та кивнула, и Лионелла ответила тем же.
Ну так что? напомнила о себе Кропоткина.
Идите, нехотя проронил Магит. Хотя могли бы и задержаться. Времени до премьеры мало, а до спектакля еще три часа.
Хочу внутренне настроиться, вжиться в роль, сказала Кропоткина.
Побойтесь бога, голубушка! одернула ее Петрушанская. Во что там вживаться? У вас всего несколько фраз. Пять минут в гробу помотают, и вся недолга.
Маленькие роли играть сложнее! занозисто возразила Кропоткина. Но вам этого не понять: вы таких не играли.
Что?! Петрушанская переменилась в лице и оглядела присутствующих: Я не играла? Да я после училища пять лет с «кушать подано» выходила и свое место под солнцем заработала потом и кровью. А в ваши годы, голубушка, играла героинь в первом составе, а не на подмене, как вы.
В мои годы, может, и играли, огрызнулась Кропоткина. А в свои годы старух играете.
Это грубо, отчетливо проронила Лионелла, и все взгляды обратились к ней.
Чего? удивилась Кропоткина.
Хотите быть стервой?
Хотя бы
Стервозность особенность ухоженных женщин. А вы просто хабалка.
Да кто вы такая, чтобы так говорить? Артистка из погорелого театра! Снялась в одной ленте и возомнила о себе бог знает что!
Во-первых, не в одной, а в четырех[1]. Лионелла говорила ровно и убедительно. Во-вторых, у вас жирные волосы и нет маникюра.
Себя в зеркале видела?! Ну хорошо Ты меня еще вспомнишь!
Вспомнить? Вас? Лионелла делано рассмеялась и повела плечом. Да я и запомню-то вас едва ли.
Тварь!
Кто-нибудь! Заткните ей рот! Не отрывая глаз от Кропоткиной, Петрушанская встала со стула. Иначе это сделаю я!
Немедленно прекратите! Магит вскочил на ноги и хлопнул пьесой об стол так, что взвихрилась пыль. Здесь вам не базар, и вы не торговки! Кропоткина вон из комнаты! Он перевел взгляд на Петрушанскую: Постыдились бы, Зинаида Ларионовна! Заслуженные артистки так себя не ведут.
Проводив взглядом Кропоткину, Петрушанская дождалась, пока за ней закроется дверь.
Конечно же, глупо. Простите.
А вы?! Виктор Харитонович посмотрел на Лионеллу разочарованным взглядом. Где ваша сдержанность? Он собрал разрозненные листки пьесы, сложил их в стопку и сунул в портфель. На сегодня закончили! Завтра в одиннадцать. Прошу не опаздывать!
Все стали расходиться, но Лионелла сидела за столом до тех пор, пока не осталась наедине с Магитом.
Вы разочарованы? спросила она. Вам кажется, что, пригласив меня, вы ошиблись?
С чего это вдруг?
Я все вижу.
Это первая читка. По ней сложно судить.
Вы зрелый человек, вам не к лицу врать.
Виктор Харитонович сел за стол и сцепил руки в замок:
Уважаемая Лионелла Павловна, поймите меня правильно. С одной стороны неоднозначная читка, с другой давление коллектива
С третьей стороны мое поведение, добавила Лионелла.
И, должен заметить, это самое худшее. Магит с сожалением взглянул на нее. У вас непростой характер.
Скажем так: он у меня есть.
Я недооценил вас, когда говорил о зубах и филейной части. В нее скорее вцепитесь вы, и я бы не хотел оказаться тем человеком. У нас с вами как-то не складывается.
Хотите, чтобы я отказалась от роли?
Хочу.
Немного помолчав, Лионелла проронила:
Ну, нет.
Что? уточнил Виктор Харитонович.
Пожалуй, я задержусь.
Он опустил глаза:
Ваше право. У нас контракт.
Но я даю вам слово: как только пойму, что не справлюсь, уйду сама.
Глава 3
Закулисье
Как ей показалось, она чересчур поспешно вышла из репетиционного кабинета. Но, если бы Лионелла могла видеть себя со стороны, ей бы понравилось: она вышла уверенно и спокойно.
Спустившись по лестнице, Лионелла вошла в темную анфиладу кулуаров. В голове в такт шагам звучали слова Магита: «У нас не складывается не складывается не складывается»
На карту было поставлено многое: актерское мастерство и вся ее жизнь, казавшаяся теперь пустяком. Что ни говори, а в сорок два года осознавать такое было непросто.
За ее спиной раздался басовитый мужской голос:
Та самая звезда
Лионелла обернулась и поискала глазами того, кто произнес эти слова. Из темноты кулуара выступил высокий, ладно скроенный бородач:
Далекая и манящая
Вы про меня? уточнила она.
Да.
Считаете это романтичным?
Что именно?
Такой способ самоподачи.
Не понравилось? Он подошел ближе.
Вы меня знаете, но я-то вас нет.
Мое упущение, он протянул руку ладонью вверх и, когда она вложила в нее свою, запечатлел на ней поцелуй. Платон Васильевич Строков. Можно просто Платон. Позволите вас называть Лионеллой или Лионеллой Павловной?