Нынешняя настоятельница, мать Иотана, происходила из влиятельного столичного семейства и в своем отрочестве прошла обучение в обители. В восемнадцать лет она приняла постриг и долгие годы несла службу в одном из столичных монастырей. Когда умерла предыдущая настоятельница, семейство Иотаны выхлопотало ей освободившийся пост. Матушка, как называли ее ученицы, была редкостным знатоком истории. В ее правление обитель пережила расцвет исторических дисциплин. Правда, некоторые монахини и чиновники Ларгусского Епископата называли это не расцветом, а засильем.
Нынешняя настоятельница, мать Иотана, происходила из влиятельного столичного семейства и в своем отрочестве прошла обучение в обители. В восемнадцать лет она приняла постриг и долгие годы несла службу в одном из столичных монастырей. Когда умерла предыдущая настоятельница, семейство Иотаны выхлопотало ей освободившийся пост. Матушка, как называли ее ученицы, была редкостным знатоком истории. В ее правление обитель пережила расцвет исторических дисциплин. Правда, некоторые монахини и чиновники Ларгусского Епископата называли это не расцветом, а засильем.
История в самых разных аспектах преподавалась лично настоятельницей обширно, глубоко и увлекательно. Большинство воспитанниц воспринимали историю как захватывающую, но чересчур сложную сказку. Немногим доставало любознательности и ума вникнуть в скрытую суть, постичь взаимосвязи и переплетения событий разных времен и регионов.
Три таких воспитанницы самых талантливых, сообразительных и увлеченных сейчас теснили друг дружку перед экзаменационным столом Матушки, выбирая билеты. Настоятельница любила делать подарки успешным ученицам. Сегодня она пообещала, что три первых ответивших на высший балл получат право провести целый день за пределами обители и вернуться в любое время, вплоть до глубокой ночи. Иотана знала, кому придется по душе подобный подарок. Той самой троице, что выскочила вперед, не успела она договорить. Эти три подружки всегда были самыми шустрыми в учебе и в проказах.
Самая высокая из девушек белокурая, статная, с крупными и правильными чертами лица, прямой горделивой осанкой, несколько жестким взглядом голубых глаз и слегка опущенными уголками губ внезапно расцвела в улыбке и издала радостный клич, прочитав экзаменационный билет.
Матушка, у меня восемнадцатый! Перестройка Ларгуса! Почти про нас!
Настоятельница улыбнулась в ответ. Ничто не доставляло ей большего удовольствия, чем неподдельный энтузиазм учениц на экзамене.
Очень хорошо, Лаэтана. Тогда тебе и отвечать первой!
Девушка так и порывалась начать рассказ, но Иотана жестом остановила ее. Сперва надо внести в экзаменационную ведомость темы ее подруг. Настоятельница вопросительно взглянула на другую девочку полную противоположность высокой красавицы Лаэтаны. Маленькая и тонкокостная, с едва очерченной фигурой, мелкими чертами лица, смуглая, кареглазая, темноволосая, она растерянно смотрела на экзаменационную карточку.
Что не так, Розали? Прочитай билет.
Билет четыре, ответила брюнетка высоким и тонким, почти детским голоском. Варенский дипломатический конфликт
И?
Розали сглотнула. Третья девушка толкнула ее локтем и быстро шепнула что-то на ухо. Чернявая чуть не подпрыгнула.
Ой, так это же про свадьбу принца Лисоты из Зандуса и леди Орасы! Я такая глупая, Матушка, сразу не сообразила!
Ты не глупая, Розали. Просто волнуешься. А ты, Эдера, не подсказывай подруге.
Третья девушка невинно хлопнула длинными ресницами, отчего у настоятельницы участилось биение сердца.
Я не подсказывала, Матушка! Рози сама вспомнила! Она же у нас умница!
Иотана недовольно поморщилась. Нахальство Эдеры переходило границы дозволенного. Кто еще посмел бы так бесцеремонно дерзить в глаза настоятельнице? Бесстыдница знала, что Матушка благоволит ей больше чем всем ученицам Обители, вместе взятым. Надо положить этому предел. Нельзя потакать нахалке.
Поверь, я не сомневаюсь в уме Розали. А вот ты ставишь его под сомнение, когда подсказываешь то, что она в силах вспомнить без тебя. И ставишь под сомнение мой собственный интеллект, когда лжешь мне в глаза.
Простите, Матушка Я больше не буду.
Девушка потупилась. Надо же, в кои-то веки настоятельнице удалось смутить Эдеру Кедар. Обычно та без зазрения совести хулиганила, дерзила и обманывала. Иотана смерила взглядом шалунью, пряча под напускной строгостью нежность и восхищение. Эдера была среднего роста ниже Лаэтаны, но чуть выше худышки Розали. Фигура у нее была не такой статной, как у белокурой подруги, но и не детской. Шея, запястья, лодыжки были тонкими и изящными, а девичьи округлости сформировались и выглядели аппетитно и соблазнительно даже под балахоном послушницы. Каштановые волосы вились ниже пояса и отливали легкой рыжиной. Огромные зеленые глаза смотрели прямо, дерзко, бесстыже. Подчас Иотане хотелось натянуть любимой воспитаннице фартук на голову, чтобы не видеть этих глаз. Черты лица Эдеры были одновременно мягкими и точеными, а нежная кожа казалась воздушно-облачной. Гибкая, упругая, непоседливая девушка редко пребывала в покое. Она постоянно вертелась и что-то вытворяла. Иногда Эдера чудилась настоятельнице ангелом Создателя, иногда бесенком из преисподней.
Иотана еще раз окинула взглядом трех подруг. Такие разные, такие дружные. Сколь причудливые девичьи союзы рождала подчас Обитель Святой Устины
Твой билет, Эдера? наконец спросила настоятельница.
Тринадцатый! Брак князя Корунно Кситланского и феи Аргинель. Влияние Аргинель на внутреннюю и внешнюю политику Кситлании.
Иотана побледнела.
Возьми другой билет. Я не давала вам эту тему.
Я могу ответить, Матушка, я читала про Аргинель!
Ты не будешь отвечать сей билет, Эдера. Его нет в экзаменационном списке. Он попал сюда по ошибке.
Но это очень интересная история! Можно я расскажу ее, Матушка, ну пожалуйста!
Настоятельница повысила голос:
Возьми другой билет, Эдера!
Девушка насупилась и вытянула новую карточку с экзаменационной темой. Своевольная Эдера не любила исполнять приказы. Она хорошо понимала, когда ей объясняли. Обычно настоятельница так и обращалась с любимой воспитанницей объясняла ей досконально причины и последствия тех или иных событий и поступкой. Но сейчас не время и не место. Сейчас объяснения опасны.
Много лет Иотана не рассказывала на занятиях об Аргинель, правительнице Кситлании, как и о расе фей в целом. Любые упоминания фей находились под негласным запретом. Почти шестнадцать лет назад Придворный Маг Кэрдан начал травлю расы прекрасных бессмертных женщин. За эти годы они, и без того немногочисленные, полностью исчезли из королевства. Кто-то бежал в другие земли или на свою родину таинственный лес на востоке материка Ремидея. Огромная цепь непроходимых гор отсекала восточные земли от западных. Там, за скалистыми хребтами, располагались княжество Кситлания и лес Элезеум чудесная родина фей.
Читай, велела настоятельница ученице. Та скучно пробубнила:
Билет шестой. Открытие торговых путей между королевством Неидов и весталейским княжеством Висабра.
Эдера разочарованно скуксилась. Иотана могла ее понять. Новая тема много скучнее, чем приключения кситланской княгини, огненной феи. И много безопаснее для Эдеры и самой настоятельницы. Она немало отдала бы, чтобы узнать, кто подбросил крамольный билет в экзаменационную стопку Немало монахинь желали подсидеть ее и занять вожделенное место настоятельницы. Скомпрометировать ее крамольными речами послушниц идеальный способ
По знаку Иотаны Эдера и Розали отошли от стола. Первая из троицы белокурая степенная Лаэтана начала напыщенно декламировать:
Четвертая Эпоха Великих Войн беспощадная плавильня, в коей великий кузнец Ней-завоеватель выковал великое королевство! Ларгия в союзе с Атреей искони враждовала с северным соседом Гвиратом. Когда Ней собирал союз для нападения на королевства Ремидеи, Ларгия и Атрея, равно же и Славия, не пожелали отречься от своих богов и дали отпор Нею. Гвират увидел возможность сквитаться с давними врагами и примкнул к союзу Нея. Десятилетия длилась осада Ларгуса. А когда город наконец пал, гвираты, разгневанные упорством горожан, стерли побежденный город с лица земли. Кончилась война, Ларгия, равно как и Гвират, вошла в состав нового могучего королевства. Вчерашние враги стали сегодняшними подданными. Чтобы утихомирить ларгитов, Ней дозволил им заново отстроить Ларгус. А Гвирату повелел помочь заклятым врагам, дабы загладить былую ярость и неистовство. Бок о бок дети победителей и побежденных отстроили павший город на новом месте.
Сбавь пафос, Лаэтана, поморщилась настоятельница. Факты, только факты.
Как скажете, Матушка, хихикнула красавица и продолжала ответ спокойным деловитым тоном. Умела же. Все подруги Эдеры переняли ее манеру дерзить и вышучивать процесс обучения. Спускала им это одна Иотана
Отстрелявшись, три подруги умчались купаться на берег Ларга. Самая широкая река на западе материка Ремидея дала имя провинции Ларгия и ее центральному городу Ларгусу. Обитель Святой Устины стояла на северном берегу, в дюжине миль от города вверх по течению.
Девочки добежали до берега и стянули с себя опостылевшие монашеские балахоны. Розали справилась быстрее всех, с хохотом швырнула платье на голову Эдере, а чепчик затолкала за шиворот Лаэтане. Эдера как раз стаскивала свое платье через шею. Платье Розали свалилось на нее так удачно, что она намертво запуталась в двух одеяниях. Она сочно выругалась и попыталась освободиться от пленившей ее одежды. Тут и Лаэтана подоспела раздеться. Ее платье тоже просвистело в воздухе и захлестнуло голову Эдеры. Бедняжку окончательно погребло под ворохом тряпок. Она выдала дюжий запас «ласковых» слов, почерпнутый у крестьян из окрестных деревень. Розали с Лаэтаной обхохотались. Зрелище было то еще: восхитительная хрупкая девичья фигурка с белоснежной, бархатистой кожей, а на плечах сноп грубой синей материи, шебуршится и ругается паче заправского матроса!
Девочки добежали до берега и стянули с себя опостылевшие монашеские балахоны. Розали справилась быстрее всех, с хохотом швырнула платье на голову Эдере, а чепчик затолкала за шиворот Лаэтане. Эдера как раз стаскивала свое платье через шею. Платье Розали свалилось на нее так удачно, что она намертво запуталась в двух одеяниях. Она сочно выругалась и попыталась освободиться от пленившей ее одежды. Тут и Лаэтана подоспела раздеться. Ее платье тоже просвистело в воздухе и захлестнуло голову Эдеры. Бедняжку окончательно погребло под ворохом тряпок. Она выдала дюжий запас «ласковых» слов, почерпнутый у крестьян из окрестных деревень. Розали с Лаэтаной обхохотались. Зрелище было то еще: восхитительная хрупкая девичья фигурка с белоснежной, бархатистой кожей, а на плечах сноп грубой синей материи, шебуршится и ругается паче заправского матроса!