Я разберусь, коротко ответил он. Сколько у меня времени?
Неделя, так же коротко ответила Тараканова и уткнула глаза в лежавшие перед ней бумаги. Либо через неделю ты лично везешь этого Кислова на канал и он в твоем присутствии подписывает договор, либо мы замораживаем проект, а израсходованные средства спишем с тебя. Впрочем, можешь внести наличными или банковским переводом, оформим как спонсорский взнос.
Латыпов молча пошел к двери, с трудом удерживая кипящую в нем ярость. Он уже взялся за ручку двери, когда Виолетта окликнула его:
Коля!
Он медленно обернулся:
Да?
Не злись, пожалуйста, теперь она говорила негромко и почти мягко. Я знаю тебя сто лет и очень ценю твой вклад в работу «Старджета», без твоих талантов и связей мы пропали бы. Но ты не перепроверил работу редактора, и в результате меня сегодня отымели, как привокзальную шлюху.
Проверять за редакторами не входит в обязанности линейного продюсера.
Это правда. Но работу поручил ей ты. Идею проекта принес ты. Автора назвал ты. И я вправе ожидать, что ты будешь нести ответственность. Раз ты заварил эту кашу, то разберись, пожалуйста, сам, хорошо?
С кем разобраться? сердито спросил Латыпов. С Лесей? Или с автором?
Со всеми. Не подставляй меня перед людьми с канала.
На двух этажах пристройки, которую занимала продюсерская компания «Старджет», располагалось пятнадцать кабинетов: отдельные у генерального продюсера Виолетты Францевич, у генерального директора, у главного бухгалтера и у Латыпова, все прочие сотрудники делили помещения по двое-трое. Отдельный кабинет был одним из условий прихода Николая Латыпова в компанию, когда давняя знакомая Виолетта пригласила его на работу: человек, чья функциональная ценность обусловлена по большей части не столько его личными качествами и талантами, сколько обширнейшими связями и возможностями входить в офисы множества чиновников, имеющих отношение к руководству культурой, не должен вести телефонные переговоры при посторонних ушах и оставлять включенный компьютер и разнообразные бумажные носители в месте общего доступа. Зачем кому-то знать, как именно, при помощи каких посулов или угроз, сладкой лестью или грубым наездом решал линейный продюсер поставленные перед ним задачи? Важен результат, а результата Латыпов добивался всегда. Он давно привык быть победителем и проигрывать не умел совершенно.
Вернувшись к себе после неприятного разговора с Виолой, Латыпов, все еще злясь и негодуя, позвонил редактору Лесе, которая заявила, что находится на студии имени Горького, где показывают дипломные работы молодых режиссеров, и сможет предстать пред светлые очи не раньше чем часа через три.
Мне все бросить и немедленно ехать? спросила девушка, и в голосе ее Латыпову послышалось нечто вроде вызова. Что-то срочное?
Срочное! рявкнул он и нажал кнопку отбоя.
Срочное! рявкнул он и нажал кнопку отбоя.
Леся явилась через полтора часа, и за это время Николай Маратович успел заметно остыть и даже выдавил из себя некое подобие улыбки, когда редактор возникла на пороге его кабинета.
Что у нас с Кисловым? спросил он с деланым спокойствием.
А что с Кисловым? удивленно повторила за ним следом Леся. Ему должны были на этой неделе позвонить с канала и договориться о встрече. Разве они не звонили?
Звонили, представь себе. И знаешь, что услышали в ответ на предложение встретиться и обсудить договор о передаче прав?
Не знаю.
Леся начала заметно нервничать, и Латыпов испытал легкое удовлетворение. Не ему одному сегодня дерьмом питаться, пусть другие тоже разделят с ним сладость трапезы.
Кислов заявил, что права передавать не намерен.
Не поняла
Какое слово ты не поняла? Латыпов добавил в голос толику гнева, не очень много, так, в самый раз. Слово «права»? Или, может, «не намерен»? Ты мне клялась и божилась, что встречалась с автором, расписывала в красках, какой он милый, доброжелательный, умный и вменяемый человек, согласен уступить права на экранизацию за совсем смешные деньги, поскольку продвижение и известность для него намного ценнее. Компания проработала проект, заплатила сценаристу, я пробивал проект у гендиректора, потом мы вместе с ним уламывали Виолетту, потом Виолетта уговаривала людей с канала, представляя проект и выбивая из них обещание финансирования. Столько усилий, столько денег, столько времени потрачено и что теперь?
А что теперь? тупо повторила вконец растерявшаяся редактор.
А теперь Кислову звонят с канала и слышат, что он не собирается продавать права. Объясни мне, будь так любезна, что происходит.
Я Я не знаю Его же все устраивало, и наши условия, и синопсис, он так радовался Ничего не понимаю
Ты ничего не понимаешь, потому что ты бессмысленная курица! Латыпов, наконец, счел, что можно уже и зубы показать. Ты ничего не можешь сама! Я принес тебе на блюдечке имя автора, написавшего хорошую историю, хотя это, вообще-то, твоя обязанность, а не моя. От тебя требовалось только одно: оценить материал и провести предварительные переговоры с автором. Так ты даже этой малости не сумела сделать как следует. Ты ни на что не годишься! По твоей милости и из-за твоей профессиональной беспомощности Виолетте сегодня пришлось выслушивать массу «приятного» от канала, а потом мне от Виолетты.
Но этого не может быть! Я же встречалась с ним, и не один раз, он всем был доволен и соглашался Как же так?
Вот и выясни, как это так получилось, Николай Маратович слегка сбавил тон. И сделай все возможное, чтобы он согласился. Сегодня четверг, до пятницы следующей недели Кислов должен приехать на канал и все подписать. Ты поняла?
Девушка молча кивнула.
Немедленно звони Кислову, назначай встречу, поезжай и не слезай с него, пока он твердо не пообещает. Узнай, что случилось, почему он передумал, предлагай любую помощь, уговаривай, короче, делай что хочешь. Если не сможешь переломить ситуацию пеняй на себя, мало тебе не покажется, и никакие родственные связи тебя не спасут, он многозначительно взглянул на Лесю. Виолетта не намерена тратить средства компании впустую, она выразилась вполне определенно. Все ясно?
Леся покорно отправилась звонить и договариваться о встрече со строптивым автором, а Латыпов принялся размышлять и прикидывать, можно ли вообще обойтись без этого странного Кислова. Положил перед собой сценарную заявку, несколько раз пробежал глазами, но Был он необычайно одарен организаторскими способностями, а вот к творчеству мало пригоден. Есть ли возможность выкрутить из текста книги такой сценарий, чтобы одновременно и сохранить историю с изюминкой, и сделать повесть Кислова совершенно неузнаваемой? Ну, допустим, поменять место действия, имена, родственные связи. Что еще? Ну, можно, пожалуй, любовную линию вот здесь убрать, переместить ее в связку других персонажей Но останется нетронутым самое главное: фабула и мотивы. Если автор взбрыкнет и затеет подачу иска в суд, литературная экспертиза наверняка даст заключение в пользу Кислова, прецеденты уже были, два телеканала, которые украли у авторов идеи, не заплатив ни копейки, вынуждены были потом выплачивать колоссальные штрафы. А продюсерская компания несет ответственность за чистоту отношений с автором. Передать каналу то, что называется «неочищенным продуктом», означает налететь на сумму, равную трехкратному размеру полученного финансирования. Так что вариантов только два: либо всеми правдами и неправдами добиваться согласия автора, либо искать совершенно гениального сценариста голливудского уровня, который сумеет написать шикарную историю и при этом спрятать все концы. Да где ж такого взять
Его размышления были прерваны появлением Леси. Девушка выглядела совершенно потерянной.
Он отказывается встречаться.
Латыпов ушам своим не поверил.
То есть как это? Почему?
Не знаю. Передаю дословно, она открыла пухлый блокнот в коричневой кожаной обложке, я специально записала: «Мне очень жаль, что вам пришлось потратить столько усилий, но я передумал. Я не хочу никакой экранизации и не буду продавать права. Не вижу никакого смысла в очередной встрече. Извините, всего доброго».
Но он хоть как-то объяснил свой отказ? Ты спрашивала его о причинах?
Спрашивала, конечно. Он довольно резко ответил, что ничего не обязан никому объяснять.
Ну да, а ты услышала и утерлась, фыркнул Латыпов. Настойчивее надо быть, девочка, изобретательность проявлять, фантазию, а не вот это вот тупое «я спросила он ответил». Иди звони снова, добивайся своего, не хочет по телефону общаться поезжай по адресу, звони в дверь, карауль возле дома хоть сутками напролет, но сделай две вещи, две самые простые вещи: выясни причину, по которой он передумал, и устрани эту причину. Либо сама устрани, либо пообещай любую помощь в ее устранении. Всё, больше от тебя ничего не требуется.
А может, вы сами попробуете, Николай Маратович? дерзко спросила Леся. У вас и опыта больше, и веса в компании, ваше имя как одного из продюсеров всегда стоит в титрах наших сериалов, а я никто.
Ладно, буркнул Латыпов. У подъезда торчать, само собой, не стану, а если договоришься с ним о встрече, подъеду вместе с тобой, так уж и быть, покажу тебе мастер-класс, как надо работать с авторами.
Откровенно говоря, он и сам собирался предложить поучаствовать в переговорах, уверен был на сто процентов, что сможет добиться результата, причем минимальными усилиями. Никогда еще такого не было, чтобы у Латыпова что-то не получилось. Но самому проявлять инициативу как-то не к лицу, пусть девчонка попросит, а он милостиво и снисходительно согласится. Так будет во всех отношениях лучше. Пусть позвонит этому странному Кислову и скажет, что один из руководителей «Старджета» хотел бы с ним переговорить. Конечно, линейный продюсер далеко не представитель руководства, но откуда автору это знать? Леся права, его имя действительно мелькает в титрах всех продуктов, выпущенных компанией за последние годы, а разбираться и вникать в детали никто не станет.
С отказом автора от экранизации Николай Маратович Латыпов сталкивался впервые, поэтому наработанных аргументов у него в голове не было. Когда Леся ушла на новый раунд телефонных звонков, он принялся мысленно прикидывать, что сказать и как сказать, чтобы задуманное получилось быстро и безболезненно. Примерно через полчаса ему показалось, что найдены эффективные и безошибочные ходы, и Латыпов уже предвкушал впечатление, которое произведет на бестолковую протеже генерального продюсера легкая и красивая победа. И тут снова появилась Леся.