В том мире у меня была подруга, вот она вышла замуж еще в семнадцать. Муж на двадцать лет старше, любовь, все дела они прожили вместе тридцать лет, потом мужчина в один год сгорел от рака.
Она даже квартиру оплачивать сама не может, не то, что деньги на квартплату заработать. Ей просто было это незачем, так, была служба, на которую можно пройтись, наряды выгулять, ну и на колготки этой зарплаты хватало.
Все.
Самостоятельность?
Она и слова-то такого не знала. За год семья чуть в нищету не скатилась, хорошо, сын оказался весь в отца. Но это уже другая история.
А что до меня я привыкла быть самостоятельной. Я не смогу быть за кем-то.
Или партнер, или никак. Но кому я такая нужна со своими тараканами? Не милыми домашними прусаками, а дикими и хищными мадагаскарцами?
Никому.
Лучше и не начинать, чтобы потом не болело.
У меня есть дети, у меня есть братья, у меня может, мне все же повезет завести еще детей? А про деньги и любимое дело я вообще молчу.
У меня все это есть, так стоит ли жаловаться? Или не стоит гневить судьбу?
Я опустила вниз глаза. Потом все же набралась храбрости и посмотрела. В комнате висела тяжелая давящая тишина.
Александр тоже смотрел на меня.
Серьезно, испытующе потом видимо что-то понял и улыбнулся. Словно и не было этой минуты. Словно продолжается разговор двоих друзей.
Машенька, как вы смотрите на маленькую прогулку?
У меня насморк, напомнила я очевидное.
Дня через четыре.
Положительно.
Возьмем малышей и прогуляемся в парке. Там устроили фонтан, говорят, потрясающее зрелище, настоящая водяная феерия.
Я вздохнула.
Вообще, в этом времени подобные прогулки серьезная заявка. Но
Дайте мне чуть-чуть прийти в себя, Александр.
Саша.
Дайте мне чуть-чуть прийти в себя, Александр. А потом мы обо всем поговорим.
Благовещенский понял, что настаивать больше не стоит и откланялся. А я потерла виски.
Вот что мы за народ такой, женщины?
Заяви он мне, что я идиотка, и он будет меня защищать я бы обиделась и его выгнала.
Заяви, что я свободна в своем выборе и вольна делать что хочу я бы опять обиделась и его выгнала.
Ну и где с нами золотая середина?
Может, проще мост до Америки построить? В три полосы? И с красивой иллюминацией.
Семейный совет мы смогли устроить только через три дня.
Ваня и Петя пришли в себя, но пока еще, по причине слабости, оставались в кроватях. Я прихватила с собой малышню и пришла в спальню к братишкам.
Конечно, и у Вани, и у Пети были свои комнаты, но пока они болели, я распорядилась стащить их в одну комнату. Легче ухаживать будет.
Как самочувствие, герои?
Герои мрачно засопели.
Кажется, им что-то не нравилось.
Ну и чем вы тут недовольны?
Всем, первым отозвался Ваня. Нам Александр Викторович все рассказал, ты могла умереть.
Градус моей благодарности Благовещенскому сильно понизился.
И что еще вам рассказали?
Все. Ваня не собирался что-то скрывать. На нас навели порчу и выманили тебя. Ты чудом осталась жива. И Арина тоже
Я кивнула.
Да, об Арине нам и надо поговорить.
Не хочу! вдруг взвился Петя, до этого лежащий молча. Не хочу, не буду!!!
Петя? искренне удивилась я взрыву эмоций. Что случилось?
Не хочу! Она нас всех подставила!!! Мы умереть могли!!! И ты тоже!!!
Мальчишку буквально трясло, он захлебывался словами, Нил посмотрел на него с видом врача-терапевта на приеме в районной поликлинике, а потом сполз у меня с коленок, забрался на кровать к Пете и душевно так зашипел.
Тихо, но успокаивающе.
Петя погладил мягкие волосенки мальчика и начал постепенно приходить в себя.
Да, змееныш, этим все сказано. Интересно, а наоборот он тоже может? Не сейчас, потом, когда вырастет? Вот будет биологическое оружие, а?
Ладно, сейчас не до постороннего любопытства. Будем о деле
Петя, Аришка не виновата.
Да неужели?
Если кого и винить то только меня.
Заодно еще мать, за то, что она нас на свет родила!
Нет, Петя, меня. На Аришку слишком быстро обрушилось то, к чему я привыкла с детства. Самое страшное испытание богатством, властью, славой Она не выдержала, и не факт, что любой другой выдержал бы.
А мы?
Я развела руками. Тут в теории была прореха. Но
Вы умнее. А в случае с Ариной умнее должна была быть я.
Почему?
Потому что я старше.
Петя пренебрежительно фыркнул. Но хоть не кричал больше, и слез не было.
Аришка могла бы и своим умом жить.
Вот им она и жила.
И его не хватило, приговорил Ваня. Маша, давай о деле? Моральная сторона вопроса у тебя не очень.
Я и сама это понимала.
Я тебе не поп, чтобы проповедовать. Так вот, у нас есть два варианта. Первый Арина остается в синем доме. Ей так досталось, что психика не выдержала. Да и я бы на ее месте не выдержала, это уж точно.
Чтобы выдержать нечто подобное, нужно было иметь якорь.
Ради детей, ради своей семьи я что угодно выдержу. У Аринки ничего такого не было, вот ее и сорвало. На крест идут во имя веры, а просто так дураков нет.
Второй вариант?
Ее пробует лечить маг воды. После чего нам отдают вот, как Нила, только возраст тела старше. А так Арину придется учить с нуля, ходить, говорить
Мальчишки переглянулись. Я подняла руки.
Не вам ведь придется, я ей гувернера найму.
А ты сама что хочешь? поинтересовался Петя.
Я бы ее забрала, честно ответила я. Аришка не виновата, что так получилось
И порчу не она навести пыталась, и браслет не она своровала? Петя сверкал глазами, словно словно бойцовый петушок.
Порчу она. И браслет, тоже она. Дальше-то что?
Не могу сказать, что я ее люблю до беспамятства, но это часть моей семьи. На помойку не выкинешь
А хочется.
Сознаваясь себе честно и забирать ее неохота, и не забрать будет не по-человечески. А потому я переложила решение на плечи мальчишек.
Ваня покачал головой.
Маш, я не могу принять такое решение сейчас. Мне надо подумать.
Нечего думать, буркнул Петя. И демонстративно обнял Нила. Не нужна мне такая сестра, которая меня продаст ни за грош.
Потом не продаст, махнула я рукой.
После коррекции? Ой ли?
Я вздохнула.
Ну да.
Стираются знания и память. А вот остальное
Подлец останется подлецом, лжец лжецом, игрок игроком. Это прошито в другой части разума, не в памяти. Страшные мысли уйдут, а вот все остальное останется и выстрелит. Рано или поздно.
Скорее, рано.
Думайте, ребята. Я приму любое решение, хотя мне не нравится ни одно.
Мальчишкам, похоже тоже. И я их отлично понимала.
Как примирить между собой совесть и желание откосить такая дилемма, по-моему, ставится только в классических романах. А я их читала очень давно и уже ничего не помню. Своим умом придется доходить, не авторским.
Как примирить между собой совесть и желание откосить такая дилемма, по-моему, ставится только в классических романах. А я их читала очень давно и уже ничего не помню. Своим умом придется доходить, не авторским.
Петя пришел вечером.
Я похлопала рукой по кровати, и мальчишка послушно влез на одеяло. Растянулся рядом какой же он уже взрослый становится. Скоро выше меня будет
Маш это плохо, что я не люблю Аринку?
Я пожала плечами.
Хорошо, плохо обыкновенно.
Она моя сестра, а я на нее очень злюсь. Мы из-за нее чуть не умерли. Все, и мы, и ты
Она этого наверняка не хотела.
Я понимаю. Она не злая, нет она просто как мать. Петя говорил серьезно, впервые осознавая печальную истину. Сделает, но не со зла, подставит, подгадит и даже не поймет, что она не так сделала.
Я вздохнула.
Ну да, когда я впервые увидела Арину, мне хотелось ей оплеух надавать.
Ладно, Ванька ломался на всех работах, чтобы хоть какой грош в дом принести. А мамаша? Аринка?
Вот что им стоило и дом отскрести, и обед приготовить, и с тем же Петей, который мог без ноги остаться меня ждали? Направляющего пенделя не хватало?
Видимо, так
Получили и обиделись.
Не понимаю я некоторых людей, просто не понимаю. Кто-то поднимает задницу и идет работать.
Кто-то опускает ее на скамейку и принимается ныть. И естественно, в жизни нытика ничего не меняется. А виноват в этом тот, кто работает, у него-то все замечательно
Об этом я и сказала Пете.
Брат засопел и прижался ко мне. Лежащий с другого бока Нил ревниво шикнул во сне и тут же ткнулся мне под мышку, устраиваясь поудобнее. Я понимаю, не стоит приучать детей спать в моей кровати, но что тут поделаешь?
Я их просто не могу выгнать.
И я боюсь, она такой же и останется. Петя тер лоб. Я не хочу ее домой, потому что боюсь. Я за тебя боюсь, я за себя боюсь, за Ваньку, за всех нас
А если не
Как ты говоришь? Господу нашему Иисусу Христу от того, что его не со зла гвоздями прибивали, а по работе, легче не было?
Я вздохнула.
Ну да.
Для палача это работа, а человеку-то все равно больно. Результат-то один.
Петя, что ты от меня хочешь?
Я не хочу, чтобы Арина жила с нами.
Я вздохнула и потрепала его по вихрам.
Посмотрим, братик. Посмотрим
Петя ненадолго прижух у меня под мышкой. А потом
Маша, а можно я у тебя тут останусь? Хотя бы на сегодня?
Ты себя плохо чувствуешь?
Нет. Просто мне страшно. А у тебя тут спокойно.
Я вздохнула.
Возьми еще одно одеяло, чтобы не пихаться и приходи. На этой кровати мы и вшестером уместимся, не то, что втроем.
Андрюшка пока спал в люльке, но чует мое сердце, полезет он ко мне на кровать. Только еще немного подрастет и полезет.
Машенька, вы чудесно выглядите.
Я улыбнулась в ответ на комплимент и чуть присела в реверансе.
Выглядела я действительно хорошо. Платье оттенка голубиного крыла, аккуратная шляпка с вуалью, перчатки, ботиночки все было подобрано в тон.
Чудесный оттенок-то сине-серого, графитовый такой, я в эту ткань просто влюбилась, когда увидела. А отделка кружевом вообще прелесть
Я себе нравилась и знала, что красива.
Замечательно выглядели и все остальные.
Ваня, Петя, дети двое старших в выходных костюмах, двое младших в матросках и коротеньких штанишках. Сегодня мы собирались в парк.
Траур?
А кто сказал, что мне нельзя гулять с детьми в парке? Этого даже траур не запрещает.
Благовещенский выглядел вообще замечательно. Темная пиджачная пара, но в сочетании с военной выправкой если бы мужчины понимали, как их красит осанка! И сразу из самого плюгавого заморыша (а Благовещенский таким не был) получается настоящий светский лев. Осанистый и вальяжный.
Благовещенский подхватил меня под руку, Петя взял за руку Нила, Ваня подставил шею под Андрюшку, который вцепился ему в волосы, восторженно визжа, и мы отправились в парк.