Она содрогнулась при виде такого количества черепов, гробов, песочных часов с тонкой средней частью и перекрещенных костей, но все-таки выложила все печенье на стол, как требовалось. Потом она погрузилась в воспоминания. Когда умер отец, ей было десять лет и она чувствовала отчаяние и пустоту в душе. Она вспоминала его похороны и не услышала приближавшиеся к ней шаги. Беатрис резко дернулась, когда низкий мужской голос прозвучал у нее над ухом:
Что это за мерзость, ради всего святого?!
Она повернулась и увидела незнакомого мужчину, все еще в пальто и шляпе, которые он не успел снять. Его пронзительный взгляд был направлен на стол у нее за спиной. Вероятно, это и был герцог Грейкурт, поскольку его траурные одежды явно шил дорогой портной и из очень качественного материала. Беатрис также заметила его внешнее сходство с Шериданом орлиный нос, глаза цвета зеленого бутылочного стекла и высоко расположенные брови.
И это не говоря про рост. Хотя Беатрис считалась высокой для женщины, Грейкурт был выше ее как минимум сантиметров на десять, если не на пятнадцать. Его рост, одежда и суровые черты лица впечатляли и, несомненно, пугали большинство женщин.
Но только не ее. Она привыкла иметь дело с высокомерными и надменными лордами.
Грейкурт перевел свой ледяной взгляд на нее.
Ну? спросил он. Что это?
Печенье, которое принято подавать на похоронах, холодно ответила Беатрис, обескураженная его манерами. В нашей местности прощающимся традиционно подают такое печенье и стакан портвейна.
Правда? сказал он, снимая дорогую касторовую шляпу[2]. Или это придумал местный гробовщик, чтобы еще увеличить счет, выставляемый людям типа моей матери? Я никогда не слышал про такую традицию.
Если вы не слышали про какую-то традицию или обычай, это совсем не означает, что их не существует, заметила Беатрис, не в силах сдержать раздражение. Все, что происходит не в Лондоне, не имеет значения для таких людей, как вы, правда?
Ее слова ошеломили его, как и следовало ожидать. Только ей не следовало говорить ничего подобного человеку, у которого горе. Почему, почему она высказала ему то, что думает? Обычно Беатрис сдерживалась, но это оказалось сложно с этим герцогом, которого хотелось послать в задницу.
«Нельзя произносить слово задница даже мысленно», отругала она себя. Благодаря брату это стало еще одной ее проблемой: она ругалась как матрос. По крайней мере, она сейчас не выругалась вслух.
К ее удивлению, в глазах у неожиданно появившегося мужчины загорелись искорки: ему стало забавно. Эти глаза теперь неотрывно смотрели на нее, и Беатрис поняла, что они не зеленые, а скорее голубые с зеленоватым отливом, будто природа позабавилась, соединив голубой цвет глаз его матери с зеленым единоутробного брата, и в результате получился невероятный оттенок, который больше ни у кого не встретишь в этом мире. Только у него!
Этот взгляд беспокоил ее и заставлял волноваться. Грейкурт улыбнулся ей разоружающей улыбкой, которая смягчила суровые черты его лица.
Этот взгляд беспокоил ее и заставлял волноваться. Грейкурт улыбнулся ей разоружающей улыбкой, которая смягчила суровые черты его лица.
Насколько я понимаю, вы не дочь местного гробовщика, за которую я вас принял?
На этот раз Беатрис сдержалась с большим трудом, чтобы не обругать его. Дочь гробовщика, ради всего святого?! Да будь он проклят!
Нет, ледяным тоном ответила она.
Он улыбнулся еще шире, хотя улыбка не дошла до его глаз.
Вы не собираетесь говорить мне, кто вы?
Вы определенно предпочитаете делать собственные выводы и предположения.
Боже, она опять сказала первое, что пришло ей в голову!
Грейкурт рассмеялся.
Значит, будем играть в отгадайку?
Он быстро оглядел ее с головы до пят и оценил ее наряд, при этом у нее не возникло неприятных ощущений, которые бывали, когда мужчины пялились на ее женские прелести, если вообще можно было говорить о «прелестях» в ее случае. Но Грейкурт не пялился, он оценивал.
Ну, вы определенно не из слуг. Ни одна служанка так хорошо не одевается.
Вы очень добры, сэр, сказала она полным сарказма голосом.
Услышав этот тон, он рассмеялся.
Скажите же мне, кто вы? Не могу догадаться. И начинаю думать, что мне хочется узнать ответ.
Ого!
В это мгновение ее спасло появление Шеридана.
Грей! закричал он. Ты все-таки приехал! Мама будет так рада.
Грейкурт хлопнул единоутробного брата по плечу. Сразу было видно, что он его любит.
Как она?
Ей точно станет лучше, раз ты приехал, вздохнул Шеридан.
Что это промелькнуло на лице Грейкурта? Чувство вины? Если так, то стоит быть к нему помягче. По крайней мере, Беатрис стала относиться к нему чуть-чуть лучше. Только чуть-чуть!
Я бы приехал раньше, но я путешествовал и получил письмо только вчера, сказал Грейкурт.
Шеридан повернулся к Беатрис, чтобы включить и ее в разговор:
Видишь, Беа? Я же говорил тебе, что у него могли возникнуть сложности с получением сообщения.
Да, было дело, кивнула она. Шеридан говорил ей не только это, но она считала неразумным напоминать ему об этом, даже если Грейкурт вывел ее из себя и не пришелся ей по вкусу.
Насколько я понимаю, вы познакомились? спросил Шеридан.
Нет, официально мы не были представлены друг другу, ответил Грейкурт и бросил на нее косой взгляд, явно выражая неудовольствие, что привело ее в замешательство.
Ну, тогда это сделаю я, объявил Шеридан. Беа, ты уже явно поняла, что это мой брат Грей.
Единоутробный, поправил его Грейкурт. У нас только общая мать.
Шеридан нахмурился:
Тебе обязательно нужно было это подчеркнуть?
Если бы я этого не сделал, дама могла бы запутаться. Поскольку ты теперь наследуешь титул и становишься герцогом Эрмитэджем, она могла бы подумать, что я гораздо моложе, чем выгляжу, или незаконнорожденный. На самом деле ни то, ни другое. Поэтому я решил, что лучше сразу же прояснить положение вещей.
Не беспокойтесь, сэр, сказала Беатрис, мило улыбаясь Грейкурту. Не все из нас делают выводы, не имея достаточного количества фактов.
Правда? произнес Грейкурт с манерной медлительностью. Очень необычно.
Если бы ты дал мне время представить вас друг другу, брат, то я бы пояснил моей кузине, кто ты, едко заметил Шеридан.
После этих слов Грейкурт побледнел, к большому удовольствию Беатрис. Она была очень довольна!
Кузине? Это дочь твоего дяди Эрми?
Нет, его младшего брата Ламберта. Он умер много лет назад.
Понятно. Грейкурт посмотрел на Беатрис: Простите мою грубость и невежливость, мисс Вулф. Я и не знал, что у Шеридана и Хейвуда имеется кузина.
На самом деле кузина и кузен, вставил Шеридан. Брата Беатрис зовут Джошуа. Потом он моргнул: А ты что, нагрубил Беатрис?
Это мелочи, сказала Беатрис с натянутой улыбкой. Герцог выразил недовольство печеньем, которое приготовлено для прощающихся. И все.
Грейкурт внимательно посмотрел на нее, его глаза блестели. Очевидно, он понял, что она не приняла его извинений или их было недостаточно.
Да, оно ужасное, кивнул Шеридан. Но гробовщик заверил нас, что такое печенье обязательно подают на всех похоронах в Сэнфорте.
Правда? Грейкурт многозначительно посмотрел на Беатрис, и от этого взгляда она опять завелась.
Поверьте мне: если перед отправкой похоронной процессии не подали печенье и портвейн, то все графство будет сплетничать о семье, и эти разговоры долго не утихнут, ледяным тоном сообщила Беатрис.
Да, все наши слуги сказали то же самое, кивнул Шеридан. Повариха вообще пришла в ужас от одной мысли, что мы можем их не подать. Но я все равно думаю, что это печенье ужасно. Прости, Беа.
Да, выглядит жутко, согласилась она, разрываясь между желанием сказать приятное кузену и желанием высунуть язык, глядя на Грейкурта. Это, конечно, было бы ребячеством, но принесло бы ей огромное удовольствие. После похорон моего отца осталось столько этого печения, что и мы, и слуги ели его несколько месяцев. Я до сих пор не забыла его вкус. Отвратительный!
Жалость, появившаяся в глазах Грейкурта, заставила ее задуматься, не сказала ли она много лишнего. Где-то в глубине души он, наверное, был хорошим и порядочным человеком где-то очень глубоко! но ей все равно не нравилось, что он ее жалеет.
Да, раз мы вспомнили слуг, Шеридан обвел взглядом прихожую, а куда лакей делся? Бедняга Грей до сих пор держит шляпу в руке.
О боже! воскликнула Беатрис, злясь на себя за то, что не позвала никого из слуг. Неудивительно, что Грейкурт принял ее за простолюдинку. За деревенщину! Я возьму его пальто и шляпу.
Но она не успела даже протянуть за ними руку ее остановил Шеридан.
Не нужно. Я сам все сделаю, сказал он и повернулся к Грейкурту: Беа работает с утра до ночи, помогает нам подготовиться к похоронам. Слуг не хватает, а она лучше всех знает, что нужно делать.
Очень мило с вашей стороны, мисс Вулф, произнес Грейкурт и вроде бы даже имел в виду то, что сказал.
Может, она слишком поспешно составила свое мнение о нем? Может, не стоило так строго его судить? Когда он не делал предположений, то оказывался не так уж и плох.
В прихожую вбежал лакей:
Простите, ваша светлость, мы все находились в задней части дома и не слышали, как подъехала карета.
Он быстро подошел к Грейкурту и забрал у него пальто и шляпу. После этого лакей повернулся к Шеридану и объявил:
Подобное больше не повторится, ваша светлость.
Не переживай по этому поводу, миролюбиво ответил Шеридан. Я знаю, что сейчас у всех в доме полно дел.
Когда лакей ушел, Грейкурт обратился к Шеридану тихим голосом:
Будь осторожен. Теперь ты здесь хозяин. Ты же не хочешь, чтобы твои слуги вили из тебя веревки? Или ноги об тебя вытирали? С самого начала нужно установить границы.
Эти слова напомнили Беатрис, почему он ей не понравился и вывел ее из себя. Да, внешне он был привлекательным: ровные белые зубы, тонкие черты лица, густые, хотя и взлохмаченные черные волосы и великолепные глаза, но при этом он был еще и редкостным ублюдком, считающим, что весь мир принадлежит ему. Герцог Грейкурт ей никогда не понравится.
Никогда.
Глава 3
Шеридан сказал, что идет к их общей матери, и Грей захотел составить ему компанию, в особенности если с ними пойдет мисс Вулф.
Большинство представителей высшего общества отнеслись бы с неодобрением к ее внешнему виду, потому что она определенно не чуралась солнца, а, наоборот, любила его и ловила его лучи, судя по золотистому оттенку кожи и веснушкам, рассыпанным по щечкам-персикам. Сплетницы стали бы критиковать ее уверенную походку и обсуждать полные, чувственные губы, глаза цвета кофе, и это не упоминая пряди прямых волос орехового цвета, выбившиеся из прически. Прямые волосы и темные глаза сейчас были не в моде.