Спасибо! Приступаю к работе немедленно.
Курчатов ясно представлял себе, что путь к атомной бомбе сверхтруден и сверхсложен, особенно в стране, ведущей кровопролитную изнуряющую войну. Страна не была готова немедленно взяться за программу аналогичную американской. Чтобы сделать атомную бомбу, нужно много ученых, специалистов, нужна атомная индустрия, нужны такие огромные научные знания, что, если их изложить на бумаге, появятся целые горы специальной технической литературы под грифом «Совершенно секретно». За каждой строкой должен стоять конкретный ученый, испытатель, лаборант, проделавший десятки и сотни раз простой или очень сложный опыт и вписавший эту строчку в общий труд с такой степенью ответственности, выше которой не бывает.
Благодарю вас, Вячеслав Михайлович, за добрые слова в мой адрес и за доверие, которые вы мне оказываете. Помолчав какое-то время, Курчатов продолжил, Я принимаю ваше предложение. Сделаю все что смогу, чтобы оправдать это доверие.
Ну, вот и замечательно! Вам будет оказана всяческая поддержка и помощь. Сейчас главная ваша задача укомплектовать лабораторию необходимыми кадрами. Вы их знаете лучше, чем я, вам и карты в руки.
Спасибо! Приступаю к работе немедленно.
Курчатов ясно представлял себе, что путь к атомной бомбе сверхтруден и сверхсложен, особенно в стране, ведущей кровопролитную изнуряющую войну. Страна не была готова немедленно взяться за программу аналогичную американской. Чтобы сделать атомную бомбу, нужно много ученых, специалистов, нужна атомная индустрия, нужны такие огромные научные знания, что, если их изложить на бумаге, появятся целые горы специальной технической литературы под грифом «Совершенно секретно». За каждой строкой должен стоять конкретный ученый, испытатель, лаборант, проделавший десятки и сотни раз простой или очень сложный опыт и вписавший эту строчку в общий труд с такой степенью ответственности, выше которой не бывает.
10 марта 1943 года Курчатова назначили руководителем Лаборатории 2 Академии наук СССР, преобразованной позднее в Институт атомной энергии, директором которого он оставался до конца жизни. Его утвердили также общим руководителем по созданию советского атомного оружия. 29 сентября 1943 года, когда Курчатов сумел развернуть исследовательские работы по обширной программе, когда проявился его высокий научный уровень и организаторский талант, он, в том числе и по рекомендации Сталина, был избран действительным членом Академии наук СССР. Игорю Васильевичу исполнилось в то время 40 лет. Это была действительно наилучшая кандидатура, прекрасный физик с исключительным организаторским талантом. Игорь Васильевич был необыкновенно обаятельным человеком, что очень полезно, когда приходится иметь дело с огромным количеством совершенно различных людей.
Перед утверждением в должности начальника лаборатории Курчатова принял Сталин. Курчатов впервые увидел перед собой вождя. Сталин встретил его стоя за своим столом с трубкой в руках. В кабинете присутствовали Л. Берия и В. Молотов. На вошедшего Курчатова Сталин поднял глаза, оторвавшись от лежащих на его рабочем столе бумаг:
Присаживайтесь, товарищ Курчатов за этот стол.
Сталин указал на длинный стол, за которым легко разместилось бы человек 20.
Мне много интересного рассказал о вас и о вашей работе товарищ Молотов. Скажу откровенно, мне импонируют люди энергичные, которые смело берутся за решение новых задач, за решение неизведанного. Мы ведь тоже начали строительство социализма в стране, как совершенно нового дела, которого до нас никто не делал. Тем интереснее и увлекательнее оно.
Создание атомного оружия, обуздание атомной энергии дело тоже новое. Нашими учеными, в том числе и вами, уже многое сделано. Но сделать придется еще больше, чтобы достичь цели. Как вы думаете, Игорь Васильевич?
Вы совершенно правы, Иосиф Виссарионович. Работа впереди огромная, которая потребует и огромных затрат. Я понимаю, идет война
Нет. Это не должно вас беспокоить. Я прошу вас вести работу с русским размахом, широко Нам важен результат. Вам будет оказано любое содействие, будут предоставлены большие полномочия. Ваша лаборатория не будет ощущать недостатка. Мы вам предоставим неограниченные кредиты, но будем и контролировать.
Сталин протянул руку для прощания:
Желаю вам успехов. В случае крайней необходимости, обращайтесь непосредственно ко мне Да, и еще кадры Помните, именно кадры решают все! Мы вам даем право включать в состав вашей лаборатории любого ученого, где бы он не работал.
Спасибо, товарищ Сталин!..
Первой заботой Курчатова был подбор кадров для Лаборатории 2 и программы работ в целом. Требовалось очень много ученых, специалистов, которых война разбросала по разным местам, по разным фронтам. В числе первых его сотрудников были: Г.Н. Флеров, И.К. Кикоин, А.И. Алиханов, Ю.Б. Харитон, А.П. Александров, Ю.Я. Померанчук, К.А. Петржак, Н.Н. Семенов, Я.Б. Зельдович и многие другие. План работ лаборатории предусматривал несколько главных направлений:
Поиски урановой руды и способы ее обогащения.
Производство металлического урана.
Производство химически чистого графита.
Производство металлического урана.
Производство химически чистого графита.
Конструирование уран-графитового атомного реактора.
Производство тяжелой воды.
Разработка различных способов разделения изотопов урана.
Конструирование атомных бомб.
Поиски путей для использования атомной энергии в мирных целях.
В числе первоочередных задач была научная разработка и конструирование исследовательского уран-графитового атомного реактора для осуществления в нем цепной реакции деления урана и получения плутония. По предварительным расчетам требовалось до 1000 тонн реакторного графита и около 100 тонн очищенного металлического урана. Эти материалы никто в стране не производил. Сначала надо было наладить их производство на нескольких заводах химической и металлургической промышленности. Чтобы начать производственный цикл, требуются технические условия, но даже и этот первый шаг оказался страшно труден, ведь не было никакого опыта, то же самое с разработкой технологических процессов производства и контроля, все надо было начинать буквально с ноля. Работы было так много, что Курчатов назначил бывшего своего ученика И.С. Панасюка заместителем по проблеме атомного реактора.
Панасюку с самого начала пришлось столкнуться со множеством разнообразных задач. Выдать задание на строительство здания для исследовательского реактора, а прежде этого определить, хотя бы приблизительно, его размеры и вес. Подобрать действующие заводы для размещения на них заказов на реакторный графит и очищенный металлический уран, получить на то согласие в высших хозяйственных органах Всего не перечислишь.
В марте 1943 года в осажденном Ленинграде начали поиски деталей циклотрона, изготовление которого велось еще до войны. Многие части установки, в том числе 75 тонный электромагнит, удалось разыскать и вывезти в Москву, где сразу же приступили к изготовлению недостающих узлов оборудования и сборке циклотрона. Эту сложную работу возглавлял Леонид Неменов. Циклотрон заработал в сентябре 1944 года. Из облученных на нем образцов урана брат Игоря Васильевича Борис Курчатов начал работы по выделению плутония.
Отдел разделения изотопов урана возглавлял И.К. Кикоин. Он трудился над методом газовой диффузии. Параллельно с ним А.П. Александров осваивал метод термодиффузии, а Л.А. Арцимович способ электромагнитного разделения изотопов. Никто из ученых не знал тогда, какой из методов окажется наиболее работоспособным и приемлемым по экономическим соображениям.
Были выполнены крупномасштабные экспериментальные работы по измерениям параметров в конструкции под давлением продуктов взрыва вещества массой от одной до двух тонн, а также различные ядерно-физические исследования.
Много совершенно новых идей было вложено нашими учеными в создание точнейших электронных и оптических приборов для гидродинамических измерений, измерительной аппаратуры для ядерно-физических исследований и регистрации различных видов излучений.
Деньги на исследования для лаборатории Курчатова отпускали весьма аккуратно. Хотя исход войны был уже предрешен и после Курской битвы инициатива в военных действиях полностью перешла на нашу сторону, государство несло теперь не только военные расходы, к ним прибавились немалые затраты на восстановление разрушенного хозяйства в освобожденных районах.
И все же в Лаборатории 2 Курчатова в 1944 году уже работало около 100 сотрудников, кроме того, многие заводы и их технологи выполняли заказы по атомной тематике. В 1943 году электродный завод изготовил для исследований несколько тонн графита. Он оказался непригодным для атомного реактора содержал много примесей. Особенно вредными примесями оказались бор, кадмий и ряд других элементов. Они обладали способностью активно поглощать нейтроны и, если примесей было много, то цепная реакция деления в реакторе вообще могла не возникнуть. Глубокая очистка графита требовала применения очень сложных технологий, что усложняло дело и удорожало стоимость реакторного графита. Ученым пришлось долго работать вместе с заводскими технологами, пока в 1945 году удалось получить графит требуемой чистоты.
Большие трудности встретились с поисками урановой руды. До войны ее добывали мало, теперь спрос возрос во много раз. Была создана комиссия по разведке урановых руд в составе: В.И. Вернадского, А.П. Виноградова, В.Г. Хлопина. В 1943 году внимание геологов главным образом привлекала Средняя Азия. В декабре 1944 года Государственный Комитет обороны (ГКО) принимает развернутое постановление 7102 сс/ов «О мероприятиях по обеспечению развития добычи и переработки урановых руд». Вскоре на территории СССР было открыто целый ряд крупных месторождений урана в Таджикистане, Казахстане, Украине, Киргизии, Узбекистане. В 1945 году в поисках урановой руды участвовало 90 геологоразведочных партий, в дальнейшем их число довели до 250. В 1945 году были созданы горно-химические комбинаты в Средней Азии, на Украине. После освобождения Чехословакии СССР стал закупать руду из урановых шахт в Яхимове, кроме того, закупки делали в Польше, Восточной Германии. Так решилась проблема урановой руды.