Красивый парень, крупный, мощный, физически прекрасно сложенный. Настоящий атлет. Эдик физической мощью превосходил любого футболиста сборной, да и советских клубов тоже.
Ближе общались во время Олимпиады в 1956 году. Все юные. Для меня, естественно, первый выезд на столь крупный турнир. Сама еще с косичками, бантиком. С Валей Ивановым, моим будущим мужем, познакомилась незадолго до вылета в Мельбурн. Гимнасты в Ташкенте готовились к Играм, а футболисты появились там за пару-тройку дней до вылета в Австралию. Члены советской делегации добирались на Олимпиаду несколькими группами.
И мы в Ташкенте пересеклись. Валя с Эдиком везде ходили вместе неотлучно. Можно сказать, друзья «не разлей вода». Скромные, симпатичные ребята, ни капли зазнайства в них. Просто пай-мальчики.
Моим тренерам бросилось в глаза, что регулярно общаюсь с футболистами. «Лидочка, будь осторожнее, осмотрительнее, озорные ребята», из лучших побуждений предостерегали наставники.
Я-то успела прочувствовать, отчасти понять, что собой представляют Иванов и Стрельцов. Сказала уже, скромнее трудно найти. Чего опасаться? Очень хорошее, доброе впечатление производили. Вспоминаю те дни, не могу избавиться от романтического настроя, душевного подъема. Они так и ходили парой, потому что совсем уж несмелыми, нерешительными смотрелись. В общении с девушками в том числе.
Вернулись из Австралии в столицу. Валя предлагал встретиться, продолжить общение. Подразумевалось обычное свидание двух молодых людей. Так он пришел на это свидание опять же с Эдиком. Забавно, да?
Они и в футболе, разумеется, неотделимы, смотрелись единым целым. Лучшего тандема на поле, чем ИвановСтрельцов, в отечественном футболе не найти. По утверждению мэтра Никиты Симоняна, он-то знает толк в игре, его персонажах. В состоянии безукоризненно оценить. Собственно, так считал не один только Никита Павлович.
Казалось, Эдик с Валей чувствовали друг друга спиной, глазами, любой частью тела. Настолько синхронно, зачастую очень красиво действовали. Просто шикарное сочетание на поле.
Вернусь ненадолго к Олимпиаде в Мельбурне. Возвращались оттуда уже не самолетом, а на теплоходе с романтическим названием «Грузия». Целых двадцать дней в дороге. Еще неделю добирались домой поездом.
Конечно, виделись, разговаривали ежедневно. Редкая возможность для действующих на тот момент атлетов. Тем более представлявшим разные виды спорта. Я гимнастику, ребята в футбол играли.
Напряженные тренировки, выступления на крупных турнирах, дальние перелеты, минимум времени на полноценный отдых. Как тут устроишь личную жизнь? Проблематично, когда всю себя отдаешь достижению результата на помосте. Мальчики тоже не филонили, трудились на износ. Вид спорта номер один в мире требовал полной самоотдачи. В какой-то степени даже самоотречения.
Вот в дороге на теплоходе много болтали. О всякой подчас ерунде говорили. «И чушь прекрасную несли», по-моему, слова одной из песен. Очень точно отражали наш настрой. Юные, ветреные, веселые, еще беззаботные. Эдик вообще в 19 лет олимпийским чемпионом стал. Можете судить, если кто не знал, насколько молодыми были.
Не скажу, что «забитой» девочкой слыла на фоне окружающих. Но по меркам советского времени смирная, дисциплинированная, ответственная спортсменка. Домой мы с Валей и Эдиком друзьями возвращались. Все-таки месяц путешествия из Австралии позволил ближе узнать друг друга.
Вернулись в столицу. Образ жизни мало в чем изменился. Со сборной гимнасток по миру продолжала разъезжать, ребята в клубе и сборной играли. Тренировки, матчи, соревнования на помосте. Часто в разлуке, не до романтических встреч.
Эдик, повторюсь, всегда с Валей вместе. Разумеется, до 1958 года, когда грянули драматические события с изнасилованием. С трагическими последствиями, Стрельцова в тюрьму посадили.
До того ни разу не замечала за ним проявлений неуемной страсти. Что он, к примеру, отчаянно за девочками бегал, приставал и тому подобное. Все-таки на теплоходе, да и позже, достаточно хорошо познакомились, внутренний мир «читался». Не находила я чего-то плохого, дурного в Эдике и Вале. Иначе вряд ли продолжила с ними общение.
Помню, в Мельбурне, по ходу Игр, виделись по мере возможности. Хотя проживание девушек и мужчин жестко разделили на территории Олимпийской деревни. На нашу часть невозможно пройти, представьте, автоматчики охраняли, все очень строго. Между мужчинами и женщинами буквально колючая проволока. Никто не мог проникнуть к нам ни сам спортсмен, ни даже тренер.
На интернациональной стороне располагался клуб, в нем шикарный кафетерий. Там и встречались. Валя впервые тогда пригласил танцевать. Еще нечаянно, в столовой деревни пересекались.
На интернациональной стороне располагался клуб, в нем шикарный кафетерий. Там и встречались. Валя впервые тогда пригласил танцевать. Еще нечаянно, в столовой деревни пересекались.
Эдик, признаться, импонировал человеческими качествами. Очень хороший парень, объективно. Под его обаяние многие попадали. Непроизвольно. Я будто внедрилась в состав футбольной сборной, познакомившись с Валей и Эдиком. Почувствовала ребят, не только, кстати, Иванова со Стрельцовым. Борю Татушина запомнила, Мишу Огонькова. Боря активность проявлял на судне, которым добирались из Австралии. Быстро сошелся с капитаном, поварской компанией. Добывал нам вкуснейшие соки, квашеную капустку.
Не была по натуре «охотницей», «хищницей», чтобы непременно в кого-то влюбиться. Как говорят, «заарканить» нужного мужчину. С Валей я познакомилась, так вышло, на пару дней раньше, чем с Эдиком. Сразу поняла, друзья по футболу неразлучны, будто сиамские близнецы. Везде вместе, не только на футбольном поле, в обыденной жизни тоже.
Опять же не один год общались, прежде чем связать себя узами брака с Валей. В 1957-м, отчасти 1958-м с Эдиком втроем встречались. И на торжественных приемах в Кремле виделись, когда Олимпийскую сборную чествовали по случаю успеха в Мельбурне.
Обида Стрельцова
Поженились мы в 1959-м. Уже после того как Стрельцова осудили, он отбывал срок. По возвращения Эдика из мест заключения прежней близости в отношениях, наверное, не ощущалось.
Играли они с Валей все равно замечательно, словно Стрельцов никуда не отлучался на целых пять лет. Стали чемпионами страны с торпедовцами, спустя три года Кубок взяли. Откровенно говоря, не понимала некоторых моментов в футболе.
Иногда с издевкой в голосе спрашивала Эдика: «Что стоишь-то весь матч? Ведь ты нападающий». Он парировал: «Кто мяч забил? Я. Вот для этого на поле нахожусь». Валя старался многое мне объяснить. Что, например, соперники очень бдительно стерегли Стрельцова.
Из оков навязчивой опеки чрезвычайно трудно вырваться. Потому Эдик вынужденно простаивал. Ждал удобного случая для результативного рывка к воротам соперников. Ему это с блеском удавалось. Как показывала практика, наш форвард нередко забивал.
Эдик обиделся на Валю, чего прежде не случалось. На страницах своей книги муж, в частности, откровенно поведал о слабых и сильных сторонах друга. В футболе и за кромкой поля. О ком еще рассказывать, как не об Эдике? Близкий товарищ по игре и в жизни.
Валя, на мой взгляд, точно охарактеризовал партнера в тексте. Кому, как не ему, знать выигрышные, и не очень, особенности Стрельцова. Насколько силен в игре, настолько зависим, проще говоря, ведом по жизни другими людьми. Прежде всего, окружением, порой далеко не лучшим.
К «звездам» футбола мечтали, образно говоря, прикоснуться многие. Для болельщиков того времени Валя с Эдиком, не только они, являлись спортивными идолами, любимцами публики.
К чаше Лужников, где обычно торпедовцы проводили домашние матчи, подойти невозможно. Народ битком заполнял даже подступы к входу на трибуны. Сам стадион под «завязку». «Торпедо» почиталось самой модной, красивой, популярной командой. В Москве, Союзе. Люди почти обожествляли Стрельцова, Воронина, Иванова, их партнеров.
Окружение, большей частью околофутбольное, буквально подзуживало, тем самым провоцировало Эдика. «Ты, что, зазнался?! Ну-ка, пойдем с нами, составь компанию». Он покорно шел. Не мог отказать. Слабым оказался. Об этом в своей книге сообщал читателям мой Валентин. Эдик, повторюсь, немного «дулся» на мужа.
Понятно, в те годы я тоже молодая, неопытная в житейских вопросах девчонка. Но старалась оградить Валю от пагубного окружения. Не хватало еще, чтобы муж спивался. Дальше что, небытие, забвение? Жестко отсекала потенциальных любителей выпить. В чем, кстати, не совпадала с популярным тогда журналистом, писателем Сашей Нилиным. Он не прочь пропустить рюмашку-другую. Как раз в компании Вали, Эдика, других торпедовцев. Приходилось и Сашу, извините, «посылать».
Не стеснялась критиковать Нилина за его опусы. «Да Эдик за всю жизнь, наверное, пару-тройку фраз сказал. В пьяном бреду, что ли, какие-то вещи написал», с иронией заметила я Саше. Писатель близко общался с Эдиком уже после его выхода из тюрьмы.
Когда впервые увидела Стрельцова по возвращении «оттуда», глазам не верила. От черт былого красавца, покорителя женских сердец, ничего не осталось. Внешне казался замкнутым, будто ушел в себя.
Действительно, страшная трагедия произошла. Соглашусь с формулировкой «подавленный», именно так. Может, скрывал чувство счастья, что наконец вырвался из заточения.
В общем, совсем не тот Эдик, к образу которого мы привыкли, я не исключение. Его любили всегда. За него народ «горой». Когда случилась беда, чувство любви народной только возросло. Думаю, никто не отвернулся, многие морально поддерживали.
К сожалению, случай со Стрельцовым стал показательным в исполнении нашего правительства. Все-таки жили в советское время. Трое ребят поехали на дачу. Татушин, Огоньков, Эдик. Признаться, мы удивлялись. Странно еще и потому, что со спартаковцами Стрельцов практически не общался, не встречался. Близких отношений иметь не мог. Вдруг поездка с ними, ставшая роковой
Почему не оказалось в той компании Вали Иванова? Все просто. Четверг на неделе являлся банным днем для торпедовцев. Впрочем, не только они предпочитали так время проводить, но и ребята других московских команд.
День массового омовения предусмотрен в тренировочном цикле, между прочим. Неизменно игроки приезжали попариться в Центральные бани. Валя мой, в отличие от партнеров по клубу, не любил посещать заведение. Он и так в меру худой, сбрасывать вес не собирался.
Увы, в тот день и час лучшего друга Эдика, Вали Иванова не оказалось рядом. Опекай Валя ненавязчиво приятеля, никуда бы Стрельцов из Москвы не уехал. И все было бы нормально.