Первые мои впечатления игра Стрельцова в зимних турнирах. Чуть позже выступления за первую мужскую команду «Торпедо» в первенстве Москвы. Кстати, в составе, например, аналогичного коллектива «Спартака» играли выдающиеся хоккеисты: Борис Майоров, Вячеслав Старшинов, Александр Якушев, их товарищи.
Разумеется, в компании с футболистами. Видимо, так готовились к баталиям на льду. Болельщики, образно говоря, ветки деревьев облюбовали, чтобы наблюдать за роскошным зрелищем. Среди поклонников и я, тогдашний пацан. Между прочим, Борис Александрович, если кто не знает, несколько матчей сыграл в основном составе футбольного «Спартака».
Мне рассказали историю, связанную с матчем сборной СССР. Стрельцову только-только разрешили играть за главную команду страны после выхода из тюрьмы. Итоговый счет крупный, не помню, какой, не столь важно.
Анатольич сразу пару или даже тройку мячей забил, отметив таким образом свое триумфальное возвращение. Так вот, Стрельцов почти с центра поля резво бежал к чужим воротам, владея мячом. Соперник будто «рюкзаком» висел все это время на плечах и спине нашего гиганта. Что вы думаете? Добежал с ним, мяч в ворота отправил, стряхнул с плеч груз. «Слезай, малыш, приехали!» нечто подобное сказал дюже привязчивому гостю бомбардир.
Мое восприятие Стрельцова как соперника пришлось на «золотой» для спартаковцев сезон 1969-го. Мало чего или кого опасаюсь. Но тутИспугался махины в лице Эдуарда Анатольевича. Вроде как он завершал карьеру, я, напротив, ее начинал. Все равно очень хорош Стрельцов.
Сошелся с ним в одном из эпизодов в центре поля. Видимо, от неожиданности, испуга зажмурив глаза, махнул ногой мимо мяча. Слава богу, и бутсу соперника не задел. Не хватало еще Анатольича травмировать в тот момент.
Повторюсь, я не из пугливых людей. Просто магия имени сыграла неотвратимую роль. Передо мной «звезда» советского футбола, чье имя у всех на устах. Конечно, растерялся, тот сезон дебютный в «Спартаке».
Собственно, на том и завершилось мое знакомство со Стрельцовым в советском чемпионате. Продолжилось общение в команде ветеранов, где посчастливилось составить ему компанию. Есть некоторые воспоминания, рассказы. Насколько ярки, судить вам, уважаемые друзья.
Замечу, Стрельцова все хотели видеть, мечтали прикоснуться, словно к божеству. Абсолютно без преувеличения говорю. Предстоял матч в Таджикистане. На территории аула, наверху, в окружении гор. Место красивейшее.
Пришли два местных акына в характерных национальных уборах: «Где Стрельцов?» спрашивают. «Вот он», отвечаем. Один из акынов подошел вплотную к Анатольичу, прикоснулся к одежде. «Теперь и умереть можно», молвил счастливый хозяин гор.
Короткое отступление. Скажу о своем, персональном отношении к Анатольичу. Двоих человек, которых глубоко уважаю, Эдуарда Анатольевича Стрельцова и Альберта Алексеевича Шестернева, называл исключительно по имени-отчеству, иногда только по отчеству. Фамильярно, по имени, никогда к ним не обращался.
Сначала играли ветеранами в Воронеже, днем позже в Липецке. Города недалеко друг от друга. Забегая вперед, скажу, Стрельцова почти всегда после игры кто-то из местных болельщиков забирал, тамошние мужики рвались с ним посидеть, выпить, поговорить.
И никогда великий форвард не дебоширил, как можно услышать от некоторых «знатоков» его биографии. Говорю, как человек, совсем не выпивающий. Никогда и ни с кем. На трезвом глазу легко разглядеть повадки окружающих.
Сыграли мы в Воронеже, поклонники таланта по окончании матча увезли Анатольича с собой. Пообщаться. Данная традиция редко нарушалась. Да, Эдуард Анатольевич позволил себе расслабиться.
На следующий день трибуны липецкого стадиона заполнились, естественно, до отказа. Снова игра, с полной отдачей сил. Иного не мыслили, никто из ветеранов не филонил, не имитировал травмы. Играли всерьез. Двадцать тысяч болельщиков пришло, нельзя обмануть их ожиданий.
Поляков, чиновник союзного Спорткомитета, занимавшийся командой ветеранов, говорит Стрельцову: «Эдик, надо выйти». Я, можно сказать, был на тот момент молодым ветераном, недавно завершил карьеру в большом футболе. Моим козырем на фоне старших товарищей являлась приличная стартовая скорость. Потому играл в нападении, а не в защите, как в былые годы.
Едва вышли на игру, встали в центре поля. Начало наше. Анатольич говорит: «Откати мне мячик». Откатил. Пяточкой сыграл, в этом весь Стрельцов. Коронный номер. Отдал пас назад, казалось, ничего особенного. Но в его исполнении шикарно получилось.
Двадцать тысяч народу в едином порыве вскочили с мест, устроили несмолкаемую овацию минут на десять точно.
Не играли эти десять минут. Все и вся утонуло в аплодисментах. Ладоши, наверное, люди отбили. После паса пяткой Анатольич покинул поле. Вопрос не в том, мог или нет, он играть. А в том, как его воспринимали.
Стеснительнее человека, чем Стрельцов, я, наверное, не встречал в футболе. Всегда сторонился славы. Никогда не выпячивался, тем паче не корчил «звезду», хотя таковой являлся на самом деле.
Еще одна история, за которую мне отчасти стыдно до сих пор. Играли в городе Артем, на Дальнем Востоке. Шутил я нередко, подкалывал партнеров. Удачно и не очень. На местном стадиончике не оказалось раздевалки под трибуной. Нам выделили домик, где дирекция располагалась. Милиция оцепила арену, как обычно, народу много собиралось.
Играем, первый тайм завершился. Анатольич расписал одну из комбинаций за всех одиннадцать человек в команде. По его мнению, именно она должна привести к результативной атаке. Надо было каждому сыграть так и так. Приятно удивился его гениальным футбольным мозгам.
Взрыв «Граната»
Милиция, как уже сказал, всех болельщиков отсекла. Но один местный «умелец» решил обойти заслоны. Хотел воочию увидеть своих любимцев. Где-то раздобыл майку, гетры, облачился во все футбольное. Прошел-таки в нашу раздевалку.
«Ой, молодцы, ребята, светился новый знакомый. К нам приезжали Хомич, его друзья. И Стрельцов был».
Сижу рядом, слушаю исповедь фаната. Дальше последовал момент, за который стыдно стало. «И как Стрельцов сыграл?», интересуюсь. «Будто лом в центр поля воткнули», охарактеризовал игру Анатольича местный болельщик. Намек на малоподвижность Стрельцова. В общем, устыдился я. И вопрос мой дурацкий, и ответ, мягко говоря, странный.
Поездки на Дальний Восток характерны солидной разницей во времени с Москвой. Запросто можно день с ночью перепутать. В тех краях либо в карты играли, либо в футбол. Паузы заполняли как могли.
Поездки на Дальний Восток характерны солидной разницей во времени с Москвой. Запросто можно день с ночью перепутать. В тех краях либо в карты играли, либо в футбол. Паузы заполняли как могли.
Судя по всему, покидая столицу, Анатольич повздорил с женой, Раисой Михайловной. Бросилось в глаза, не в себе был, настроение упадка. Любил Раю, уважал, немного побаивался.
В картишки режемся. Анатольич составил нам компанию, облачившись в рубашку с короткими рукавами. Поляков, босс команды ветеранов, купил на рынке аппетитный фрукт гранаты.
Встал за спиной Стрельцова, наблюдая за карточным раскладом. Увлекся, по-моему. Кстати, период, когда великий мастер футбола не пил совсем, как «стеклышко» смотрелся. Правда, нервишки шалили. Может, как раз из-за мелких ссор с женой.
Поляков мял-мял гранат за спиной Анатольича. В какой-то момент фрукт прорвало. Содержимое выплеснулось аккурат на рубашку Стрельцова. «А!» невольно вырвалось у Анатольича. Все свое неудовольствие на Полякова обрушил. Компанию покинул не на шутку «заведенным».
Серега Рожков, мой одноклубник, говорит Полякову, немного заикаясь: «Михалыч, иди за ним, извинись, верни его». Поляков послушался. Замял скандальчик, Анатольич вернулся, продолжили как ни в чем не бывало играть.
Стрельцов пришел в точно такой же сменной рубашке. Считанные минуты прошли с момента курьеза. Поляков опять ухитрился гранат раздавить, удар пришелся на новенькую, с иголочки, рубашечку. Немая сцена. Кто-то из ребят улыбался, а что оставалось? Забавно ведь. Анатольич, что сделал? Рассмеялся вместе со всеми.
Ничего от зэка в его манерах не читалось близко. И разговоры на «жареную» тему не заходили. Его «доставали» со страшной силой буквально все и везде. Бог мой, повторюсь, но до чего же он скромный человек!
Играли в каком-то далеком поселке. Люди после матча ломились к нему. «Анатольич, можно сняться на память?!» болельщики умоляли кумира. Умолять не требовалось. Никому не отказывал. Невозможно представить, чтобы кого-то одернул словом, накричал, тем более обозвал. Да еще матом послал. Исключалось.
Дальше в раздевалку зашел человек с баночкой грибов, дарит Анатольичу. «Вот вам подарочек от меня», с душой, проникновенно молвил парень. Стрельцов теплеет на глазах, обнимает, целует незнакомого ему гражданина. Очень хорошим дядькой был Эдуард Анатольевич Стрельцов. Просто душа-человек.
Выступали командой ветеранов в Болгарии. Не секрет, зарабатывали в подобных турне, играя в матчах. Целых пятнадцать встреч предстояло провести, причем в кратчайшие сроки, за тринадцать дней. Нагрузка немаленькая даже для действующих футболистов, не говоря уже о ветеранах.
Шустиков, Стрельцов, другие торпедовские ребята в дороге расслабились. Жора Ярцев, к слову, регулярно общался с Анатольичем, сошлись они психологически, невзирая на разницу в возрасте.
Я, в свою очередь, травму получил, досрочно улетел в Москву. Обещал вернуться, поддержать команду. Нагрузки приличные, каждый человек на счету. Звонит мне Жора домой, взволнованно интересуется: не в курсе ли я, где и как Анатольич мог сумку с подарками потерять. Домой стесняется возвращаться, просто «убит» потерей.
Духи жене не привез
Может, в такси Стрельцов оставил ценные вещи, не знаю. Жора мне еще раз звонил, перед вылетом на очередной матч ветеранов. Ситуацию, однако, прояснить не удалось. Видимо, Анатольич звонил Рае, поскандалили на этой почве. Я же говорю, он немножко побаивался супругу. Хотя очень ее любил.
Дальше вот что происходит. Спустя пять дней, как и обещал руководству команды ветеранов, прилетаю в расположение коллектива. Еду в мотель под Кишиневом, где ребята на тот момент проживали. Со всеми обнялся, расцеловался, а Стрельцов сказал: «Пойду, Рае позвоню».
Конечно, мы с пониманием отнеслись, напутствовали его как могли. Уточнил у ребят, что случилось. Оказалось, действительно, Райка на мужа «наехала». Подарки потерял, даже не решается ей звонить. Анатольич купил супруге модные по тем временам духи, розовые. И где-то их «посеял». Из-за чего разлад в семье случился.