То есть как это о чем? Вот об этом самом колечке. Или ты его на дороге нашла?
На безымянном пальце правой руки, там, где сейчас носят обручальные кольца (в те времена их как-то почти и не было), у нее красовалось да нет, пожалуй, не колечко, а, если оценивать по размерам, перстень. Сыгнет, как говорят поляки. Большой, красивый, явно не деревенским умельцем сделанный, и по цвету словно бы золотой. С продолговатым, красивой огранки зеленым камнем.
Катя на него уставилась так, словно видела впервые в жизни, будь она актрисой, это была бы гениальная игра. У нее пропала с лица всякая мечтательность, осталось лишь безграничное изумление, округлила глаза, протянула прямо-таки жалобно:
Товарищ майор, я сама первый раз вижу Представления не имею, как он на пальце оказался
Ну, Катерина мягко сказал я. Ты у нас и умная девушка, и офицер СМЕРШа с некоторым опытом Как это он ухитрился тебе надеть на палец немаленький перстень, да так, чтобы ты его только сейчас заметила? Несерьезно Может, боишься, что я буду отбирать? Честное слово, не буду, это, в конце концов, никакой не вещдок, это подарок, вот и владей
Она таращилась на меня с тем же несказанным изумлением, потрясла сжатыми кулачками, даже слезинки на ресницах заблестели. Ну просто яростно ей хотелось меня убедить, что говорит правду:
Честное слово, товарищ майор, понятия не имею, как так вышло! Я его только сейчас увидела, чем хотите поклянусь: здоровьем мамы, партийным билетом
Товарищ майор, я сама первый раз вижу Представления не имею, как он на пальце оказался
Ну, Катерина мягко сказал я. Ты у нас и умная девушка, и офицер СМЕРШа с некоторым опытом Как это он ухитрился тебе надеть на палец немаленький перстень, да так, чтобы ты его только сейчас заметила? Несерьезно Может, боишься, что я буду отбирать? Честное слово, не буду, это, в конце концов, никакой не вещдок, это подарок, вот и владей
Она таращилась на меня с тем же несказанным изумлением, потрясла сжатыми кулачками, даже слезинки на ресницах заблестели. Ну просто яростно ей хотелось меня убедить, что говорит правду:
Честное слово, товарищ майор, понятия не имею, как так вышло! Я его только сейчас увидела, чем хотите поклянусь: здоровьем мамы, партийным билетом
Знаете, что тут самое примечательное? Как ни дико и странно это звучит, я начинал ей верить. С одной стороны, сущая фантасмагория: ну никак не могло такое получиться! С другой Понимаете, я разыскник с немалым опытом. Допросов мне в жизни пришлось провести столько, что и не сосчитать начиная еще с заставы, с довоенных времен, а уж за войну Рано или поздно вырабатывается своеобразное чутье на ложь и на правду. Так вот, если не думать о странности произошедшего, если оценивать с чисто профессиональной точки зрения у меня создалось прямо-таки железное впечатление, что она не врет. Что и в самом деле заметила этот чертов перстень только сейчас, хотя я и не понимал, как такое может быть. Кое-каким матерым волкам и то не удавалось меня переиграть, влепить ложь за правдочку а что касается опыта и подготовки, она все же передо мной, без ложной скромности, соплячка соплячкой. Не ей меня переиграть
Она уже тихонько всхлипывала.
Отставить хлюпанье, Катерина, сказал я приказным тоном. Сними-ка и покажи, разберемся
Она прямо-таки сдергивать стала с пальца этот злосчастный перстень, старалась изо всех сил. Наконец разжала пальцы, морщась от боли:
Не снимается, ну никак!
Спокойно, Катя, сказал я, видя, что она опять нацелилась хлюпать носом. Паниковать тут нечего, подумаешь Сходи к умывальнику, хорошенько намыль палец и еще раз попробуй
Она выскочила из палатки, как была, в шлепанцах. Умывальник у нее был приколочен тут же, к толстой сосне. Прекрасно слышно было, как она возится, как постукивает сосок умывальника, как она тихонько чертыхается. Время шло, процедура затянулась, и я в конце концов громко позвал:
Кать, хватит! Иди сюда!
Она вошла медленно, вытирая полотенцем мокрые ладони. Потерянно улыбнулась:
Как я ни билась, ни за что не снимается, хоть тресни
Знаешь, а ты права на сто процентов, сказал я мягко, чтобы ее успокоить. Твой новый знакомый и в самом деле человек интересный, факир прямо-таки Давай-ка ручку белоснежную, я так посмотрю. И не хнычь больше, это тебе прямой приказ
Она протянула руку с грустным видом, но уже не хлюпая носом. Я присмотрелся как следует ну да, искусная работа. И камень огранен искусно, так лучиками и посверкивает. Уж в чем я был чурбан чурбаном, так это в ювелирном деле, но не удивился бы, окажись, что перстень золотой, а камень настоящий изумруд. Какой-то такой у него был вид убедительный. Раз несколько, при обысках у агентов, полицаев и пособников, находили мы золотые цацки, иногда с натуральными драгоценными камнями. Очень походило на золото вот и все, что я по скудости опыта мог сказать. Прекрасно знал, что есть способы безошибочно определить, настоящие золото и камень или подделка, но не помнил, в чем они заключаются. Кажется, на золото нужно чем-то капать, кислотой какой-то Не вызывать же по рации ювелира, не устраивать шум до небес? Когда есть более простые методы?
Потрогал его так-сяк на пальце провертывается относительно легко, но через сустав, через косточку никак не проходит, не снимается
Катя сказала с убитым видом:
Что же теперь делать? Вы меня наверняка больше не отпустите
С чего ты взяла? сказал я самым убедительным тоном. Наоборот. Мне и самому стало интересно, что тут за факирские штучки. Так что завтра, когда принесешь радиограммы, так и быть, ступай к своему интересному человеку. И поинтересуйся первым делом, как он такие трюки проделывает. Интересно мне, да и тебе наверняка тоже
Правда отпускаете?
Конечно, сказал я.
И говорил чистую правду только не всю. Потому что план действий у меня уже начерно сложился
Правда отпускаете?
Конечно, сказал я.
И говорил чистую правду только не всю. Потому что план действий у меня уже начерно сложился
Обязательно спрошу, первым делом, заверила Катя уже словно бы даже чуточку воинственно. Первый раз со мной такие фокусы устраивают
Я посидел еще немного, поговорил о том о сем и, убедившись, что она окончательно успокоилась, ушел к себе в палатку. Закурил и стал обдумывать штрихами-набросками оформлявшуюся версию.
Если она не врет а полное впечатление, что она не врет, объяснение есть. Одно-единственное, насквозь реальное и жизненное, вполне материалистическое.
Гипноз.
Гипноз не мистика и не сказка, а доподлинная реальность. Он есть. Видывал я и цирковых фокусников, лишь благодаря хитрой системе трюков прикидывавшихся гипнотизерами но и настоящих, без дураков, гипнотизеров пару раз видел. В том числе и одного серьезного военврача, о котором никак нельзя было сказать, что он шарлатан или фокусник. А пару раз от людей, которым можно верить, доводилось слышать, что и в нашей системе гипнотизеров порой используют но дело это настолько засекреченное, что мало кто знает подробности. Стоит только допустить, что этот тип настоящий, серьезный гипнотизер, как тот военврач, и все становится на свои места, упрощается до предела. Он ей надел перстень и внушил, чтобы она об этом забыла. Реалистично и жизненно. После общения с тем военврачом точно выяснилось, что я из тех людей, кто гипнозу не поддается, а с Катей, получается, обстоит как раз на- оборот
От того, что все странности, без сомнения, имеют твердое научное объяснение, легче на душе у меня не стало. Как раз наоборот. Из-за того, что этот хренов Факир (коли уж он вошел в игру, пора его «окрестить», так что пусть будет Факир, ему вполне подходит) общался с Катей
Последствия тут могли оказаться самыми неожиданными. Может ли тот факир из чащобы быть агентом и в этом случае гипнозом вытянуть из Катьки секретную информацию? Первое исключать нельзя лучше перебдеть, чем недобдеть. Второе Стопроцентной уверенности у меня нет, подзабыл многое из того, что рассказывал военврач (поскольку с тех самых пор и до сегодняшнего дня это для меня никакого практического значения не имело), однако Весьма даже вероятно. Коли уж он ухитрился проделать этот номер с перстнем. Иногда заранее стоит предполагать самое худшее, это мобилизует
Но даже если он не агент и никакой секретной информацией не интересуется, дело не упрощается. Где гарантия, что завтра он тем же гипнозом не заставит Катьку снять галифе и завалиться с ним под кустик? И снова весьма даже вероятно. Она уже сейчас выглядит малость обмороченной. При одной мысли о таком бешенство берет. Чтобы так поступили с нашей Катькой Да я его собственными руками
Отогнав эмоции, я заставил себя думать исключительно о деле. Изо всех сил напрягал память, пытаясь вспомнить еще что-то из тогдашних наших разговоров с военврачом. И одновременно думал об акции, которую следовало провернуть завтра же, прежде чем он успеет снова встретиться с Катькой. Чем больше думал, тем больше убеждался, что все козыри будут на руках как раз у меня, потому что дело предстоит насквозь привычное, мы на том собаку съели
Когда план окончательно сложился, я вышел из палатки. Огляделся. Вдоль обочины исправно прохаживался очередной часовой. В лагере стояла тишина, только слышно было, как повар чем-то погромыхивает возле кухни (близилось время обеда, в наших условиях легко было соблюдать расписание). Да совсем неподалеку терзал свой аккордеон Томшик, Моцарт наш доморощенный. И заливался соловушкой. Залихватский был мотивчик, плясовой, и мелодию, и песню я слышал впервые, хотя за это время репертуар Томшика поневоле изучил достаточно хорошо. Очень может быть, он ее подхватил уже здесь. Сидорчук, как ему в последнее время понравилось, подтягивал.
Умер Мачек, умер, он в гробу, бедняжка,
но мы ему сыграем, и он еще попляшет.
Гей! У Мазуры та натура
мертвый встанет плясать станет
Я приложил ладони ко рту рупором и гаркнул во всю глотку:
Сидорчук! Как лист перед травой!
Есть! откликнулся он громко, и слышно было, как забухали его яловые сапоги, ну конечно, какой же старослужащий старшина будет ходить в кирзачах, где он ни служи?
Томшик на всякий случай примолк. Я ему был не командир, но лагерь-то мне подчинялся, а он, пройдоха, служил достаточно давно, чтобы хорошо разбираться в некоторых военных тонкостях Старшина объявился очень быстро, ему и пробежать-то пришлось метров десять. Я молча кивнул ему на свою палатку, вошел первым, сел на стульчик-раскладку, кивнул Сидорчуку на второй. Еще раз прокрутил в памяти все задуманное, спросил: