Корнет Евстафий Павловский, мон сеньор. Да еще с французским прононсом. И щелкнул каблуками.
Ротмистр Кулишников к вашим услугам.
Дамы вам усиленно сигналы подают, а вы оставляете их без ответа. Нехорошо-с!
Мне? удивился Павел.
Не ответить женщине некультурно, не благородно, только сигналов не было.
Да вон же сестрица моя подает. У колонны стоит, белое платье.
У колонны стояло несколько девиц, о чем-то разговаривали.
Какая из них, сударь?
Вы же только с ней танцевали.
Одна из девушек обмахивалась веером, как раз та, с которой он закончил танец. Прекрасно вальсировала, легко. Юная, лет семнадцати.
Моему взору привычнее сигналы прапора или звуки полковой трубы, либо барабанщика, ответил Павел.
Гусар посмотрел на Павла как-то снисходительно и отошел. Черт побери! Опять что-то не знает, упустил! Сошел на первый этаж. У буфета пожилая дама поправляла прическу у зеркала.
Мадам позволит к ней обратиться? Павел галантно щелкнул каблуками.
Конечно.
У меня вопрос. Какие такие сигналы может подавать веером девушка кавалеру?
Как? Вы не знаете? Ну, это моветон!
Павел сконфузился, отошел, потом вообще покинул Дворянское собрание. Однако упрям был, не любил непонятных явлений или действий. Следующим днем, когда закончилась заутренняя служба в церквах, направился в училище танцев.
Добрый день! поприветствовал его учитель. Новый танец хотите научиться танцевать?
Вовсе нет. Требуется ваша консультация. Что за знаки подают женщины кавалерам на танцах?
О! Это целый язык! Сигналы подают веером! Ларочка, подай веер! А вы запоминайте. Женщина открытым веером делает взмахи к себе: я хочу с тобой танцевать. Или правой рукой указать закрытым веером на сердце. Знак я тебя люблю. А если дама дотрагивается закрытым веером до губ, это знак молчи, тебя подслушивают.
Учитель танцев говорил и веером показывал сигналы. Для Павла это было откровением. Ловко придумано! Показ длился полтора часа, и не все еще знаки были обозначены. Павел взмолился:
Я сразу столько не запомню. Давайте закончим в другой раз. Сколько я должен?
Я сразу столько не запомню. Давайте закончим в другой раз. Сколько я должен?
Закончим? Скорее продолжим, знаков много. А с вас, сударь, пять рублей за науку.
Павел вышел из дома учителя танцев ошарашенный. Так вот зачем дамы, даже в прохладную погоду, когда веер вовсе не нужен, все-таки носят веера с собой. Даже цвет веера играет роль, и у каждой дамы света их с десяток. Красный цвет веера радость, зеленый надежда, желтый отказ продолжить отношения.
Все же в мужских коллективах проще и понятнее. Но запомнить знаки придется, чтобы не выглядеть солдафоном. Мелочи, но по ним судят о благовоспитанности дворянина, и пока Павла нельзя причислить к записным ловеласам. Да это же сколько времени надо, чтобы изучить все премудрости? Наверное, это придумали женщины, мужчинам на службе думать об условностях некогда. Видишь врага убей, преступника задержи, ребенку или старику помощь нужна окажи. Мужские дела прямолинейнее, жестче и серьезнее.
Балы это интересно, но главным для Павла была борьба с революционерами. Через информаторов, коими оброс за годы службы, поступили сведения о расколе «Земли и воли». От тайного общества откололось немногим более пятидесяти членов, наиболее радикальной направленности. Если «Земля и воля» вела агитацию среди разночинцев и крестьян, то народовольцы главной целью ставили убийство царя. Среди ее членов были такие социал-революционеры, как Александр Желябов, Софья Перовская, Михайлов, Кибальчич, Гельфман, Рысаков, Фигнер, Морозов, Халтурин, Лопатин и другие. Все молодые, озлобленные, хотя власть ничего плохого им не сделала. Павлу, как только он узнал о «раскольниках», удалось внедрить в группу своего человека, ранее состоявшего членом «Земли и воли», знакомого Желябова. Поэтому информатор подозрений не вызвал и верхушка заговора своих планов не скрывала. Конечно, стукач подпитывался деньгами, как и другие информаторы. Охранному отделению специально выделялись деньги для этих целей. Впрочем, все силовые структуры во всех странах пользуются услугами информаторов. У каждого сотрудника есть свои, им завербованные люди, которые только с ним контактируют, как правило, в укромных местах, чаще на конспиративных квартирах. И оплата агенту зависит от ценности сведений. Как только Павел услышал фамилии народовольцев, сразу понял дело более чем серьезное. Их фамилиями большевики назовут улицы, пароходы, поставят памятники. Как можно в цивилизованном государстве возвеличивать террористов-убийц?
Разговор у Павла с агентом получился интересный. Стукач назвал почти всех членов «Народной воли» пофамильно, сообщил, что во дворце есть подкупленные люди, доносящие заговорщикам о передвижении государя по городу и стране.
Кто? Назови имя, должность!
Не знаю. С ним встречается Перовская лично.
Попробуй проследить за ней, очень важно кто он? Будет вознаграждение.
Софья подозрительна, как змея! Зачем мертвому вознаграждение? В последнем костюме карманов нет.
Боишься?
Не боятся только дураки.
Все же информатор отважился. Несколько дней Павел разрабатывал уже известных членов «Народной воли». Делал запросы в полицию адрес, откуда приехал в столицу, род занятий. Мелочей в таких серьезных делах не бывает. После теракта революционеры из столицы сбегали, кто-то за границу, через Финляндию или Польшу, другие на родину. Там все знакомо, родня спрячет на далекой заимке, где только с собаками найти можно. А еще затрудняли поиск фальшивые документы на другие фамилии. Например, Халтурин, как выяснилось позже, взял себе фамилию Батюшкова и паспорт имел на нее. Причем документ не поддельный, а настоящий, но украденный.
Павел сидел в кабинете, занимаясь справками из полиции, когда в кабинет постучал посыльный от дежурного.
Велено передать, вас спрашивает какой-то пацаненок.
Пацаненок? Где?
Дежурный его пропустил.
Ну хорошо, идем.
Павел запер кабинет на ключ. Он всегда так делал, даже если выходил на минуту в соседний кабинет. И следственные дела лицевой частью на стол вниз клал, дабы посторонний не мог прочесть ни фамилию, ни вменяемую статью. Еще Путилин к порядку приучил, дай бог ему здоровья на долгие годы. Как говорит народная мудрость друга обрести нелегко, еще труднее потерять врага. У Путилина врагов полно уголовники всех мастей. У Павла их меньше, но с оружием и взрывчаткой и мыслями крамольными.
Рядом с дежурным переминался с ноги на ногу мальчишка лет десяти-одиннадцати.
Меня к вам Николай послал, срочно!
Какой Николай?
«Николай» был псевдоним информатора, не сразу дошло. И если парнишку послал, значит, дело не терпит отлагательств.
Он сказал, вы за записку деньги дадите, полкопейки.
Давай.
Деньги вперед.
Дежурный ухмыльнулся. Дети еще ни разу в жандармерию с делами не приходили.
Павел полез во внутренний карман, достал портмоне, выудил копейку.
Держи! Давай записку.
На клочке бумаги карандашом короткая запись. «На хвосте. Парень приведет».
Тут сказано, что ты приведешь.
Он так и сказал. Тут недалеко.
Поспешили, тем более от Гороховой улицы, где располагалось Охранное отделение, до Миллионной всего через Дворцовую площадь перейти. Шли быстро, паренек почти бежал. И все же опоздали. Информатор сидел, привалясь спиной к зданию. Правую руку прижимал к окровавленной груди.
Она встречалась со служителем из дворца. Он в эту дверь вошел.
Тебя-то кто ранил?
Пока «Николай» собирался с ответом, Павел повернулся к мальчишке:
Найди извозчика, да побыстрей. Будет тебе еще копейка.
Паренек сорвался с места. Раненого надо было доставить в госпиталь.
Не знаю. Мыслю за Софьей приглядывали, вроде охраны, кто-то из «Народной воли». Меня обнаружили, ножом пырнули.
«Николай» слабел с каждой минутой. Сейчас бы Павлу в дверь дворца, выяснить у охраны, кто входил последние пять-десять минут. Тот и предатель. Но и информатора бросить нельзя, он важные сведения добыл. Да и не по-человечески, не по-христиански будет. Паренек подкатил на пролетке. Павел обещанную копейку отдал. Вдвоем с извозчиком раненого на пролетку погрузили.
Гони к пересыльной тюрьме!
Раненый информатор человек гражданский, не арестован и должен быть помещен для излечения в лечебницу цивильную. Но при пересыльной тюрьме в тюремной больнице доктор Гааз, творящий чудеса. Павел его знал, был высокого мнения о докторе, да и персонал знаком. Ничего никому объяснять не надо.
Добрались быстро, с пролетки занесли в приемный покой, сестра милосердия за доктором сбегала. Две минуты и доктор уже в приемный покой входит.
Ну-с, что сей преступник свершил?
Не преступник он, сотрудник. Просто ваш госпиталь ближе всего оказался.
Можно сказать повезло! В операционную его и побыстрее.
А информатор уже сознание потерял. Павел на этой же пролетке к Зимнему дворцу, в двери вошел, на какие «Николай» указал. Входов во дворец было много. Парадный для царской семьи, несколько личных, выходящих на набережную Невы, на Дворцовую площадь. А еще для чиновного люда, просителей. Отдельно двери для обслуживающего персонала, вроде истопников, прачек, кухарок. Их штат до сотни доходил.
Сразу за дверью двое из дворцовой стражи. Павел попросил:
Вызовите начальника караула.
Спорить с жандармом не стали. Один из стражников ушел и вернулся с подполковником. Павел представился.
Что вам угодно?
Список всех, кто выходил и входил за последний час.
Подавайте письменное прошение по инстанции на имя начальника дворцовой стражи.
Вскипел Павел, хотел подполковника за грудки схватить, но сдержался.
Можно вас в сторону?
Отошли по коридору, Павел голос приглушил:
В эту дверь от получаса до часа назад вошел один из служащих дворца, который злоумышляет заговор против государя. Мой человек, следивший за вероятным исполнителем, был тяжело ранен и я увез его в госпиталь. В случае покушения на императора вы попадаете в круг сообщников, поскольку тормозили следствие. Сегодня же я подам начальнику Отдельного корпуса жандармов рапорт. Извольте назвать ваше полное имя, отчество и фамилию.
Подполковник слегка побледнел. Обвинение могут предъявить серьезное. В таком случае не только должность потерять можно, но и отправиться в ссылку. Офицеры дворцовой стражи, как и нижние чины, получали повышенное жалованье, подарки от государя и государыни на день тезоименитства и прочие привилегии. Спесь с подполковника сразу слетела. Столь жестко с ним не разговаривали давно.
Я сомневаюсь, что кто-либо из служащих при дворце мог пойти на сговор.
А вы укажите свои сомнения в докладной. Глядишь примут во внимание.
Подполковник явно испугался. Все, что он говорил, оборачивалось против него.
Хорошо. Смена караула через подполковник достал из часового карманчика брюк часы, щелкнул крышечкой, час. Я сам лично опрошу обоих.
Хорошо. Смена караула через подполковник достал из часового карманчика брюк часы, щелкнул крышечкой, час. Я сам лично опрошу обоих.