Хотя погодите, если у него тут гарем, значит и наказание должно быть соответствующим. Какое наказание было для наложниц в гареме?
Я не шутил и сейчас не шучу. У нас были четко оговорены условия. В том числе то, что все, кроме дресс-кода, для тебя остается на общих условиях. И субординация, и выполнение указаний начальства.
Плети или палки, наверное. Темница какая-нибудь. А если не просто попугать, а насмерть? Утопить?
Яна, ты меня слушаешь? Вадим даже приподнялся из-за стола, чтобы казаться повыше. Но меня волновало другое:
Вадим, а ты не помнишь, куда девали отработанных наложниц султана? Топили же? Или львам отдавали?
Львам это христианских мучеников неуверенно пробормотал Вадим, нахмурившись.
Почему тогда у меня львы в голове крутятся? требовательно спросила я. Ведь топить удобнее, река рядом.
Здесь, кстати, тоже река рядом. Возможно, не зря.
Яна!
А? откликнулась. Погоди минутку, я погуглю.
Яна!!! это Вадим уже прорычал, с грохотом отодвигая стул и вставая из-за стола. Даже не знаю, как ему удалось такое внушительное представление, там колесики мягкие.
Вадим, ну что ты бесишься, я правда не понимаю? я залезла в телефон и теперь пыталась сообразить, как выпутаться из бесконечных ссылок на турецкие сериалы вместо нормальных исторических сайтов. Ты вообще мне дал отгул вчера. Никто кроме Герарда меня такую разноцветную не видел, а ему о'кей. Ты мне даже немножко обязан отсутствием дополнительных условий в соглашении о трафике.
То есть вы спелись еще в прошлый раз? угрожающе тихо спросил Вадим, выходя из-за стола и хищной походкой приближаясь ко мне. И ты вообще не стесняешься мне говорить, что нарушила все условия чуть ли не в первый день. Или в первый?
О! Я нашла! Топили в Босфоре и душили шелковым шнурком. У тебя есть шелковый шнурок?
Он уже подошел ко мне вплотную, и я могла видеть как стиснуты его зубы и сжаты кулаки в карманах брюк. Если я недооценила степень его злости, мне кранты.
Я могу и руками задушить.
Лучше зубами, тихо сказала я, не отводя взгляда от бешеных прозрачных глаз.
В смысле? черные брови съехались на переносице. Неужели он правда пытался понять ту чушь, которую я тут несу? Героический мужик. Тяжело ему со мной будет.
Ну покусай меня, если очень хочется и ты правда такой злой. И я работать пойду.
Заррррраза! выдохнул Вадим, рывком подтаскивая меня к себе и прикусывая мои губы яростным поцелуем.
И вот теперь с реакциями у меня все в порядке: бешеный стук сердца, сорванное дыхание, подгибающиеся ноги, туман в голове, непроизвольные стоны. Все в наличии. И руки сами зарываются в темные волосы, а тело прижимается к его груди, и кажется, что если нас кто-нибудь прервет, я просто умру от бешеной жажды.
Вот и с диетами у меня та же фигня если запрещаю себе что-нибудь, потом обязательно срываюсь.
Но никто и не торопился нас прерывать мы врезались в стол, я ахнула от того, как его край впился в бедро, и Вадим воспользовался поводом сделать поцелуй еще глубже. Крутанул, оттаскивая от стола, на секунду оторвался, чтобы посмотреть на меня сияющими глазами и провести кончиками пальцев по щеке и снова окунул обратно в свое дыхание, запах, вкус, страсть, переходящую в глубокую нежность.
Я потерялась в ощущениях и забыла даже о том, где мы находимся и с чего все началось.
Пока вдруг не обнаружила, что я сижу у своего начальника на коленях, мои руки гладят его живот под расстегнутой рубашкой, а его так и вовсе заблудились в районе моей груди. И тискаемся мы внезапно! на Том Самом Диване.
Вот тут мой пыл как-то сам собой поутих.
Я осторожно отстранилась, глядя в туманно-серые глаза Вадима и аккуратно вынула его руки из-под своей футболки. Он попытался вновь поймать мои губы, но я удержала его, проведя пальцами по едва заметной тени будущей щетины на линии челюсти.
Мы на работе, помнишь?
Стараюсь забыть, честно ответил Вадим.
Я ловко вскочила с его коленей раньше, чем он успел меня поймать, одернула футболку и отошла на пару шагов от клятого дивана.
Вадим встал вслед за мной, даже не пытаясь застегнуть свою рубашку. И удерживать себя от того, чтобы потрогать его снова было практически невозможно. Но я очень старалась.
Тогда я приглашаю тебя на свидание, он обнял меня за талию и уткнувшись в шею, втянул носом воздух. Сегодня. Можно даже сейчас.
Нет, я сама застегнула его рубашку пуговица за пуговицей, хотя чего мне это стоило будут знать только те, кто в загробном мире взвесит мои грехи и достижения.
Ты права, у меня важная встреча, наморщился он. Тогда вечером.
Нет, я не рискнула заправлять рубашку в брюки, но зато вернула галстук на место и аккуратно его пригладила ладонью.
Почему нет? С Герардом ты на свидание сходила, теперь моя очередь. И вообще это лучше, чем шелковый шнурок.
То есть свидание это такое наказание? уточнила я.
Всегда так наказываю непослушных сотрудников, кивнул он.
Не смешно.
Ян, ну ты хочешь, чтобы я тебя уговаривал?
Попробуй, фыркнула я, попыталась убрать его руки, но он только прижал меня сильнее.
Нет уж. Я начальник, я приказываю, сверкнул глазами Вадим и, воспользовавшись моим беспомощным положением, снова поцеловал.
Запрещенный прием, пробормотала я, едва обретая вновь сбившееся дыхание.
Зато действенный, гордо сказал Вадим. Не убегай после работы, поедем куда-нибудь выпьем, хорошо?
И в этот момент, глядя в эти невозможные прозрачные глаза, я послала к черту все угрозы змей, все разумные доводы, все предупреждения разума о том, что я еще пожалею и кивнула.
Но вышла из кабинета начальства только минут через пятнадцать.
С горящими глазами, опухшими губами и неубираемой улыбкой.
И по взглядам Элеоноры и Розалины с другого конца зала поняла, что и они все поняли.
Глава 26. Виновна
А где Лиза?
Лепит мою куколку из воска и втыкает в нее иголки? Разводит огонь под котлом, в котором меня сварят? Ищет самое ужасное проклятие в толстом пыльном фолианте?
Я на всякий случай пощупала сиденье своего стула, но оно было сухим и без кнопок. Не расслабляться! Мне еще целый день одной в туалет и на кухню ходить, подкараулить и устроить темную могут в любой момент!
Работать, конечно, не получалось. Рассеянно чистила форумы и отвечала стандартными шаблонами пользователям. Вяло ругалась с упорными троллями. Понимающе кивала на «я бы его облизала» под фотографиями Вадима в Инстаграме. Виновато отвечала на сообщения Герарда, вежливо отказываясь от следующей встречи.
Радовало, что змеюки тоже не работали. Собрались втроем: Лиза видимо доварила яд и тоже присоединилась. Сидели на ресепшене, шушукались, на меня поглядывали. И я все больше и больше злилась.
Знаете, что? Вот дружишь на работе, дружишь, а потом тебя раз и кидают на полмиллиона. А потом не дружишь и тоже ничего хорошего! Надоело мне проявлять лояльность ко всем, кроме себя.
Ну бросит меня Вадим, ну переживу! Не с тремя детьми и ипотекой, чай.
Уж точно к ним плакаться не пойду.
И вообще, когда я злая и расстроенная, работаю я намного лучше. Вон опять Стрелец почувствовал слабину и начал разворачивать свои могучие планы снова знакомые слова про суд, про защиту прав потребителей Я помню, чем с ним мягче, тем он хуже, а сейчас как раз было настроение вломить.
Но дела делами, а одними поцелуями, и то лишь с утра, сыт не будешь. Жрать хотелось зверски, а повторять товарищеский суд на кухне не очень, поэтому я решила спуститься на нижние этажи, поискать какой-нибудь фастфуд посимпатичнее. Тем более, что Лиза ушла на свое рабочее место, к Вадиму тут я скрипнула зубами, но немножко. Я еще задам ему пару вопросов. Элеонора, конечно, на своем месте, а вот Розалины не видно, и надо пользоваться случаем.
Я подхватила свой рюкзачок и метнулась к лифтам. За моей спиной хлопнула дверь начальственного Олимпа неужто Лиза? Элеонора вроде бы дернулась мне вслед, но не успевала. Я почти была на свободе и среди людей, где меня не достанут их злые чары и острые когти, когда перед уже открывшейся дверью лифта выросла мрачная темная фигура Розалины.
Не хочешь поговорить? мило улыбнулась она.
Я оглянулась на офис увы, Элеонора меня все-таки догнала и преградила путь назад. Ужасно хотелось схохмить на тему «вас двое, вот и поговорите», но я не была уверена в реакции целевой аудитории.
Люди в лифте сделали какие-то свои выводы и нажали кнопку закрытия дверей. Не отпихивать же змею, чтобы туда прорваться.
Розалина насладилась моим затравленным видом, неторопливо и демонстративно поправила очки и вздохнула. Сегодня ее губы были накрашены темно-красной помадой цвета запекшейся крови, и было очень сложно избавиться от вампирских ассоциаций.
Но они же мне и помогли.
Потому что, ну серьезно, что она может мне сделать? Вот что?
Конечно, каждая глупая девочка думает, что с ней-то все будет иначе. Чудовище перевоспитается, станет прекрасным принцем, а самый известный бабник Делового центра обязательно на ней женится, Розалина скрестила руки на груди и переступила на месте своими стальными шпильками. Немного злорадства не помешает когда ведешь жесткие переговоры, удобнее делать это в кроссовках.
Это очень ценная информация, а что сказать-то хотели? фыркнула я. Если уж меня Вадим не уволил, то эта тем более не сможет.
Я в семь лет в детский лагерь ездила. Там мне в кровать лили воду, рвали мои тетрадки и распарывали мишек, которых я шила в кружке мягкой игрушки. Один раз попытались побить, но я сбежала. В условиях офиса под взглядами камер даже и побить не получится. А мишек я давно не шью.
Я хотела сказать, что ты не вняла предупреждениям и явно собираешься совершить что-то, о чем потом сильно пожалеешь.
Мне кажется, это уже не ваше дело, сделала последнюю попытку мирно закончить разговор.
Все, что касается атмосферы в коллективе мое дело.
Пффф я даже обсуждать это не собиралась.
Ты нарываешься на неприятности. Куда ты идешь?
Божечки-кошечки, да пожрать я иду, куда еще! Совсем башкой двинулись, ведьмы параноидальные. Но я же как всегда:
Трахаться с Вадимом! заявила я и тоже скрестила руки на груди.
Рот Розалины так красиво округлился, что мне захотелось сфотографировать ее для какой-нибудь корпоративной рекламы. Но увы, причиной был вовсе не мой зажигательный перфоманс.
Серьезно? раздался у меня из-за спины веселый голос Вадима.